Porn me

Джамия сидит на большой идеально застеленной кровати гостиничного номера и слушает громкие стоны за стеной. Ее сердце сжимается от боли, а кончики пальцев покалывает от возбуждения. Она знает, что это неправильно, но она хочет этого настолько сильно, насколько это аморально. Она прикрывает глаза и порывисто выдыхает. Кровать позади нее прогибается под чужим весом, и спустя несколько секунд она чувствует горячее дыхание на своей шее и теплые руки на своей талии. -Ты ведь знаешь, что там происходит, – жарко шепчет Линдси, оставляя первый поцелуй на ее шее. – Твой муж отсасывает моему. Джамия порывисто выдыхает, боль в ее сердце от осознания того, что так и есть, смешивается со сладкой тяжестью внизу живота оттого, что Линдси продолжает касаться ее кожи губами, переходя поцелуями к плечу, руками мягко забираясь под ее кофту. -Ты знаешь, что это так, – снова шепчет Линдси, сжимая грудь Джамии через лифчик, вырывая из нее короткий нуждающийся стон. – Ты знаешь. Джамия неосознанно кивает, перед ее глазами все плывет, мысли путаются в голове, поэтому она даже не возражает, когда Линдси укладывает ее на кровать и нависает сверху, губами мягко касаясь ее подбородка. Все движения Линдси мягкие, непринуждающие, но в то же время уверенные, и у Джамии даже не возникает мысли остановить ее. Она послушно приподнимает бедра, когда Линдси стаскивает с нее джинсы вместе с бельем и возвращается обратно к ее лицу. Джамия пытается думать, пытается вспомнить, что она замужем, пытается найти причины, почему им не стоит этого делать, и тогда случается это – Линдси целует ее, жарко, влажно, почти грубо врываясь в ее рот, и Джамия беспомощно стонет в поцелуй, крепко обнимая ее за плечи, притягивая ее ближе, потому что этому больше невозможно сопротивляться. Линдси отрывается от ее губ, на ее лице почти пугающая ухмылка, и Джамия чувствует себя слабой и бессильной, готовой отдаться так, как Баллато того захочет. Линдси спускается влажными поцелуями по ее шее, опаляя кожу своим горячим дыханием, заставляя стонать и просить большего. Она одним рывком заставляет Джамию сесть, расстегивает ее лифчик, обрывая лямки, и бросает его на пол рядом с кроватью. Джамия остается в одном свитере, и когда она тянется к пуговицам на рубашке Линдси, та грубо убирает ее руки и толкает обратно на спину. Она еле слышно стонет, когда Линдси задирает ее кофту и касается влажными губами ее живота, оглаживая руками ее бедра, и Джамия нетерпеливо извивается, потому что ей хочется, и когда Линдси касается губами ее соска, она срывается на стон и запрокидывает голову назад. Она хочет коснуться Линдси, контролировать ее движения, показать, где ей хочется, но Линдси снова грубо обрывает ее, дразня и поглаживая низ ее живота, почти идеально, но все же недостаточно. -Твой муж так глубоко заглатывает член, – шепчет Линдси, поцелуями касаясь бедра Джамии с наслаждением вслушиваясь в тихие всхлипы. – Он делает это так хорошо. Воспоминания об этом снова врываются в мысли Джамии, и она уже готова расплакаться, когда вдруг чувствует, как Линдси касается кончиком языка ее клитора, мягко надавливая, и Джамия громко стонет, снова обо всем забывая, выгибаясь на простынях и изо всех сил борясь с желанием запутаться пальцами в волосах Линдси. Она опять чувствует, как горячий язык уже увереннее ласкает ее, как горячее дыхание обжигает кожу там, как одна рука Линдси дотягивает и сжимает ее грудь – и она ничего не может с собой поделать. Это неправильно, это тысячу раз неправильно, но она громко стонет и умоляет не останавливаться, когда Линдси набирает темп и двигает языком все быстрее и быстрее, прижимаясь губами к клитору, поглаживая ее бедра, заставляя сходить с ума. Линдси касается ее языком последний раз и отстраняет, снова целуя живот, грудь шею, и прежде чем Джамия понимает, что происходит, Линдси вводит в нее сразу два пальца. Джамия до боли прикусывает губу и хватается за ее плечи, и Линдси больше не отталкивает ее, на этот раз она позволяет Джамии хвататься за нее и самой насаживаться на пальцы, что-то шепча между беспомощными всхлипами. Стоны за стенкой становится еще громче, и Джамия невольно представляет своего мужа на коленях, отсасывающего парню, и громкий стон срывается с ее губ. Линдси нависает над ней, добавляя третий палец и двигая ими все быстрее, чувствуя, как Джамия извивается под ней и рвано стонет, и хватает еще пары движений, чтобы Джамия дошла до пика, и, глядя на ее лицо в этот момент, на ее задранный свитер, Линдси утыкается лицом ей в шею и кончает, позволяя стону сорваться со своих губ. Они лежат какое-то время в полной тишине, слушая такую же тишину за стеной. Джамия чувствует, как ее щеки пылают от стыда, и она неловко поправляет свой свитер, чтобы хоть немного прикрыться. Линдси рядом только усмехается и поднимается с кровати, одергивая свою юбку, и легко улыбается Джамие. Джамия неуверенно улыбается в ответ, приподнимаясь с помятой подушки и садясь. Они обе молчат. Джамия просто не знает, что нужно говорить в таких ситуациях, а Линдси, кажется, не нужно ничего говорить. Она не выглядит так, будто чувствует вину за все это, она даже не выглядит смущенной. Они смотрят на друг друга в течение минуты, а потом Линдси поднимает свою сумку с пола и направляется к выходу. -Увидимся еще? – спрашивает она у самой двери и, глядя на румянец на щеках Джамии, ухмыляется и выходит, оставляет ее одну. Она знает, что они еще увидятся.