убойный уикэнд

-не, подруга, «Мертвечина» - полная хрень! – Аня потрясла миской с попкорном. Я тут же схватилась за край посудины, и с огорчением отметила, что вкусного там не осталось. -да ладно! Неплохой образчик зомби – муви, и тем более смешной! - запротестовала я – ты ведь сама отказалась смотреть «ночь живых мертвецов « и «28 дней спустя»! - конечно! Они старее меня! – сморщила носик подруга. -старые – не значит плохие. Они из первых, и самых лучших… но я вообще могу найти тебе фильм «паршивая овца». Поверь, после этого трэша ты будешь восхищаться любым выкидышем кинематографии. -а давай проверим! – оживилась подруга – ты ищи, а я еще попкорна сделаю! Она схватила миску и убежала на кухню, а я встала с дивана и пошла к компу, рыться в интернете. У нас с Аней уже давно устоялась традиция – каждые последние выходные месяца мы подводили итоги, сопоставляли их со своими чувствами, и смотрели все выходные тематические фильмы – мелодрамы, комедии, триллеры… А теперь очередь дошла и до зомби – муви. Ужасный месяц выдался – на новой работе меня загоняли так, что я бы преотлично вписалась в какой ни будь z-фильм, причем без грима – нежно – зеленый цвет кожи, синие мешки под глазами. Да и сами глаза- красные, отупевшие и стеклянные. Анька каждый раз меня пугалась, открывая входную дверь. Кстати, насчет итогов – мы уже как три месяца вернулись из Швейцарии, но нас пока никто не искал… или, точнее – пока не нашел. Мы переехали в другой город, сняв новую квартиру, и на этом наше запутывание следов закончилось, хотя Аня настаивала на смене имен и фамилий. Я от нее отмахивалась, спуская историю на тормозах, обнадеженная анти-ангельской вязью на наших грудных клетках Дни спокойно проходили, в месте с ними проходили наши опасения и нервозность. Что, правда, не помешало вызубрить нам свиток Бобби от и до. Вы можете повертеть пальцем у виска, мол, совсем девки с ума сошли! Любой другой на нашем месте уехал в другую страну, сменил паспорт, сделал бы пластическую операцию и сменил пол. Ну конечно! Что угодно сделаешь, зная, что за тобой гонится разъяренный архангел. И это правильно. Но мы с Анькой были особы на редкость пустоголовые, привыкшие надеяться на счастливый случай, который пока что нас ни разу не подводил. -ну что, нашла? – Аня плюхнула передо мной полную миску. -ага! – ухмыльнулась я – что, приступим к просмотру, или тебе сначала бумажный пакетик дать, на всякий пожарный? Аня вчиталась в название фильма, и покачала головой: -странный все таки режиссер, Питер Джексон! Просто удивительно, что человек, снявший такой ужас как «живая мертвечина" и «плохой вкус», смог сотворить такие чудеса, как «властелин колец» и «Хоббит»! - о да! – улыбнулась я – я с Хоббита вообще тащусь! Гномы такие няшки!.. стоп! Ты откуда это все знаешь, а? ты мне не далее, как на прошлой неделе впаривала, что урук-хаи – армия Элронда, а назгулы гоняются за хоббитами, что бы забрать у них кольцо и выкинуть в Ородруин! А потом еще ворчала, что Толкиен перемудрил, когда писал книгу по фильму! -а она и не знает – нежный девичий голосок переплавился в насмешливый мужской. Я шарахнулась в сторону, сбила монитор со стола. Он грохнулся на пол, стрельнув осколками экрана. Архангел улыбался своей фирменной улыбкой. Я метнулась к кровати, где под подушкой был спрятан меч. Тот серебристой рыбкой скользнул мимо моих рук. Габриэль повертел трофей в руках. -девочки, вас было трудно найти, но я постарался. Скучала по мне? – поигрывая мечом, он неспешно приближался. Я была зажата в угол комнаты, между столом и окном. -где Аня? – спросила я, лихорадочно вспоминая слова заклятия. - за нее не беспокойся. Лучше о себе подумай. Я тихо затараторила заклинание. Со стороны казалось, что я читаю молитву. И судя по ситуации – заупокойную. -против твоей подружки я ничего не имею – бедная деваха, попавшая под дурное влияние. А вот ты, рыжая шутовка, меня доканала окончательно! Занесенный меч сверкал, словно ртутный. Я ринулась к окну, распахнула его, взлетела на подоконник. - да ладно! Поверь, быть проткнутой мечом – самое простое и безобидное, что тебе может достаться! Но если ты настаиваешь… - архангел опустил клинок, но поднял вторую руку, складывая пальцы для щелчка. И я прыгнула вниз, выкрикнув последнее, завершающее слово заклятия. Жаль только, что оно опоздало от щелчка на два звука… Жили мы с Аней на третьем этаже. Не так уж и высоко, но прыгать все равно не рекомендуется. Спасли меня только декоративные, фигурно подстриженные, заросли внизу, в которые я ухнула, ободрав руки, ноги, жо… короче, все, что можно было ободрать. Шипя от боли, я выкатилась из кустов, судорожно соображая, что у меня сломано, и что сделал архангел. Ничего сломано не было. Я выползла на тротуар, отдышалась, и подняла глаза на нетипичный для города цокот. -Габриэль, мать твою! – тоскливо протянула я. На меня несся отряд эльфов на белоснежных лошадях. Аня в слух и громко проклинала по очереди всех: супернатуралов в общем, Винчестеров в целом и по отдельности, Бобби, Кастиэля, Кроули( который тут был вообще не причем) и Габриэля. Но больше всего матюгов досталось одной слишком деятельной и неуемной рыжей головушке. И зомби. Конечно же, зомби. Аня пошла на кухню делать попкорн. Когда она в задумчивости стояла над микроволновкой, позади раздался печально знакомый голос -здравствуй, сладенькая! Аня резко обернулась. Но вместо архангела на нее пер надкушенный во многих местах мужик. -Кара, ты не говорила, что фильм будет в 4D! – пролепетала она. Издав то ли рык, то ли хрип, мужик протянул к девушке искромсанные окровавленные руки. -Кара! – Аня перешла на ультразвук, и поступила по моему примеру – распахнула окно и выскочила на карниз. Прыгать она, правда, не стала, но захлопнула окно прямо перед перекошенной рожей, оставшись балансировать на узеньком выступе, где и пребывала до этого момента, костеря всех и вся, а зомби карябал стекло скрюченными пальцами. - о господи! – Аня тоскливо посмотрела вдоль улицы. Распахнутые двери домов, раскиданные вещи и открытые на распашку автомобили, брошенные как есть. А среди всего этого – бестолково бродящие шаткие фигуры. - кто ни будь… ПОМОГИТЕ! -поднимись, человек, и смотри в глаза, когда с тобой разговаривают Перворожденные! – надменно изрек один из эльфов. Меня окружили плотным кольцом, и бежать мне было некуда. Да и сил не было, уж очень сильно болело все отбитое. Я поднялась. Заговоривший эльф бегло осмотрел меня с ног до головы. На его лице появилась неуверенность, пробившая маску равнодушия и вечного умиротворения: - ты дева? – спросил таки он, не в силах разобраться самому. Конечно же, он имел в виду мой пол, не зная, что в настоящее время девушки ходят в штанах, и стригутся коротко. Но меня когда ни будь повесят на моем же языке, что бы впредь сначала думала, потом говорила: -если вы, достопочтенный Перворожденный, имеете в виду мой пол, а не таинства личной жизни, то пожалуй, да, я дева. Видимо, эльфам надо было отвечать как то по другому. В священном ступоре замерли даже лошади. -э… что? – нетипично коротко переспросил эльф. Я закатила глаза, вздохнула, и расправила плечи, выпятив главное девичье отличие. Эльфы невозмутимо изучили это зрелище, и признали, что я дева. -в какое такое смутное время попали мы, о дева, одетая, как муж? Как муж?! Нормальненько так. На себя бы посмотрели. Вообще не отличить, кто тут баба, кто мужик – все одинаково одетые, одни и те же длинноволосые смазливые личики. - считай, что в будущее – решив, что не стоит подстраиваться под филигранный эльфийский стиль речи (все равно за умную не посчитают) просто ответила я. Эльфы переглянулись, главный изобразил на лице выражение высокой перворожденной скорби: -темно и кроваво будущее, и принадлежит мертвецам… - каким мертвецам? – возмутилась я. Ну да, порвала я одежду, вся в ссадинах и синяках, но это еще не повод укладывать меня в гроб! -вот этим, дева! Как ты, настолько юная и хрупкая, выжила в этом царстве тьмы и праха? – эльф величаво простер руку, указывая мне за спину. Ему то с коня было все видно, а мне пришлось наклониться, оглядывая местность между лошадиных ног. Я увидела приближающиеся фигуры людей. Фильмов мы с Анькой сегодня просмотрели достаточно, что бы я с уверенностью эксперта могла сказать, что это были зомби. Эльфы плавно, но стремительно накладывали стрелы на тетивы. -в голову, цельтесь в голову! И не дайте им себя укусить, а то станете такими же! – давала я ценные советы, и пока на меня никто не смотрел, медленно отступала, протиснувшись между лошадиными боками. Хотя эльф – зомби – я бы на это посмотрела. Я даже хихикнула, представив себе растерявшего свою возвышенность эльфа с плотоядным оскалом и обгрызенными ушами. Длинноухие мне не понравились вообще. Я тихонько пятилась. Эльфы замерли с луками наизготовку, ожидая отмашки предводителя. А тот ждал, пока мертвяки подойдут поближе. Про меня забыли, так что можно дать деру. -стой! – мне в спину уперлась секира. Я медленно развернулась, и поняла, что веселуха только начинается. За эльфийскими конями не видать было коренастых пони, как и их седоков – гномов. Точно такие же, как и в фильме – часть – смазливых, часть седых и часть откровенно чудных. -стою – покорно сказала я, попав в круг из пони. -я слышал, что ты говорила эльфам, что это твое время. Выведи нас срочно отсюда, мы спешим. Я вскипела. Мало мне эльфов с их возвышенностью, что б они споткнулись и кувырком оттуда скатились! Так и эти туда же! -значит так, малютки!.. – начала было я, но низкорослый строй ощерился оружием и вызверившимися лицами, и я завяла, сбавив обороты: -великий Торин Дубощит, Король-под-Горой и прочее и прочее… ты обращаешься в таком тоне с человеком, не зная его имени и деяний, будто бы он – батрак? (ну вот, все таки понесло, как после молока с огурцами!) Воцарилась тишина. Гномы уставились на своего предводителя. Торин поиграл желваками, но все таки произнес: - так кто ты, дева, и каковы твои деяния? И скажи, откуда тебе известно мое имя в мире, далеком от моего? Я гордо выпрямилась, входя во вкус сказки: -имя мне – Кара Небесная, Победительница Архангелов! А имя твое, как и каждого из вас, известно мне из древних книг. Как ни как, я из будущего. Пришлось приврать немного. Если бы я попыталась объяснить гномам, что они – всего лишь литературные герои, мы бы здесь зазимовали. -настолько велики деяния наши, что эхо их до сих пор гуляет во времени – покачал головой Торин – тогда скажи мне, дева, чем все закончиться? Я чувствовала себя пифией, но пересказывать «хоббита» гномам было лень, да и огорчать их не хотелось. Я напустила на себя таинственный вид: -знаю я, как все будет, но рассказать не могу – тайна сия великая есть, иначе нарушиться миропорядок вещей. Усекли? Вроде усекли. Покивали. -а кто такие архангелы? – поинтересовался Бофур. - пи…ры с крыльями – не подумав, ляпнула я. -кто?- изумленно переспросили все разом. -чародеи. Не очень злые, но характер у них паршивый – поправилась я. -чародеи – мужеложцы? чуднОе у вас времечко! – изумился Кили. Меня согнуло от хохота в три погибели. - я думаю… общий язык… мы с вами… найдем! – выдохнула я между приступами смеха. -как загорается? – насмешливо спросили снизу. Аня хмуро глянула вниз. Так и есть. Стоит, ухмыляется. Сейчас порвет от счастья. - я смотрю, ты уже познакомилась с моим другом? Аня хранила гордое молчание. Она успела охрипнуть еще минут двадцать назад. Зомби тупо и бесполезно скребся в окно. Габриэль, задрав голову, смотрел на девушку. -Вот объясни мне, зачем вы все это заварили, а? вся эта глупая возня с местью…. Да и кому вы мстить додумались? Архангелу! И не побоялись ведь! так могут или герои, или тупицы. - я думаю, что это одно и тоже – просипела Аня, чувствуя, что затекающие ноги отказывают, и баланс тела смещается в сторону трехэтажной пропасти. -твоя подруга точно умалишенная, но ты! Образованная, умная, интеллигентная – и бросаешься вслед за этой оторвой, искать приключений на свою милую попку! -ты смеяться надо мной пришел, или душеспасительные лекции читать? – спросила Аня. Архангел вслушался в ее сип. -ты не представляешь, как бы мне громко и цинично хотелось смеяться! Если бы не твоя обиженная на всю голову подружка. Она успела прочитать то дьявольское заклятие, и я застрял тут с вами. И меня уже доконало битый час бегать от зомбаков, как герою из третьесортного фильма. - и что ты предлагаешь? -бегать вместе. Разве не ясно? Выживать трое суток, а потом я верну тебя в нормальный мир, в целости и сохранности, и сделаю вид, что не знаком с тобой. Аню такой расклад устраивал, тем более что зомби за окном сменил тактику, начав колотить стекло кулаками. Но Аня была девушкой честной: -а как же Кара? -не будет кары, я обещаю, слово архангела! -моя Кара, подруга! Габриэль посмотрел по сторонам, увидел приближающиеся фигуры, и засуетился: - если она жива – найдем, если нет, не переживай – потом оживлю… Помолчал, и в пол- голоса добавил: -а потом сам убью… Аня обернулась назад. Зомби решил, что так дело не пойдет, и вооружился сковородкой. -тогда лови! – Аня покорилась судьбе и позволила затекшему телу соскользнуть с карниза. Вслед ей брызнули осколки стекла и сковородка. Девушка не успела даже представить, как это больно – встретиться с землей с трехэтажной высоты, как приземлилась достаточно мягко – Архангел честно попытался ее поймать, но потерял равновесие, послужив достаточно мягким местом посадки. -а на вид ты гораздо легче! – прохрипело из под Ани. -дело не в весе, а в высоте падения – поправила Аня, вставая. Габриэль тоже поднялся. Зомби, углядев живых, перешли с медленной неуклюжей ходьбы на бег. И к неудовольствию живых, бежали они очень резво. Девушка и архангел бросились прочь со всех ног. Эльфы отстреливались легко, без напряга. Стрелы прилетали точно в цель, но на место одного падающего зомби приползали десяток других, и стрелы скоро иссякли. Белые лошади перестали подражать безмятежности хозяев и заволновались. Эльфы достали мечи. Мы с гномами стояли за их спинами, и с интересом следили за побоищем. -ребята, настало время убираться отсюда – сказала я новым знакомым – сейчас они сойдутся в рукопашной, и эти недомертвые парни быстро разделают Высокорожденных, а потом и за нас примутся. Гномы рассудили примерно так же, меня за шкирку схватили жилистые руки и затянули на пони. Маленькие лошадки с поразительной прытью бросились прочь. Я старалась не представлять себе, как выгляжу я, высокая и длинноногая, на галопирующем пони, вцепившаяся мертвой хваткой в гнома. Наверняка глупо. Ладно еще, что вцепилась я в Фили, маленького красавчика. Хоть какое то эстетическое удовольствие. Жаль только, что весовые категории разные… Мы пронзили одну улицу, вторую… начались частные сектора. -заворачивайте туда! – заорала я, указывая на один из домов, привлекший меня высоким крепким забором. - и что дальше? Как нам выбраться из этого мира, Кара Небесная? – Торин смотрел, как я закрываю ворота и пыхтя, подпираю их всяким тяжелым хламом, обнаружившемся во дворе. - да никак! – рявкнула я, уронив на ногу тяжеленную деревянную чурку, выскользнувшую из рук. -то есть никак? –забеспокоились гномы. Я, припадая на отбитую ногу, похромала к дому. - выбраться никак. Надо ждать. Послезавтра эта чертовщина сама рассосется, и мы все тихо и счастливо отправимся по домам. -нам некогда ждать! – вспыхнул Дубощит. - объясняю для недалеких – все, происходящее вокруг – шалость архангела. -но ты сказала, что ты победительница чародеев! -так и есть. Только вот победила я его чуточку позже, как он наложил проклятие. И я уверенна, что он ошивается где то здесь, в этом попурри, лишенный магии. Через три дня она к нему вернется, и безобразия прекратятся. А пока что – сидим тихо и ждем. Ворча, гномы пошли расседлывать пони, а я, прихватив топор, найденный тут же, во дворе, пошла исследовать дом. В доме было пусто и тихо. Прекрасно помня всю классику подобных фильмов, я с замиранием сердца открывала все двери, какие встречались мне на пути, шкафы, и даже тумбочки, уделив особое внимание таким подозрительным комнатам, как ванная и туалет. Я, конечно же, была готова к любой пакости, которая может на меня выскочить, но все равно заорала благим матом, когда она – таки выскочила. Растрепанная окровавленная тетка с выпученными глазами ринулась на меня из туалета. С визгом я опустила топор ей на голову, с перепугу повернув его обратной стороной. Но и обуха зомби оказалось предостаточно. Тетка рухнула мне под ноги. На вопли гномы всей гурьбой ринулись в дом, на мгновение застряв широкими плечами в проеме. С уважением посмотрели на меня и окончательно мертвое тело. -сильна девка! -угумс! – я откинула топор, отпихнула мертвячку от двери и поспешно заперлась, еле успев в спазмах нагнуться над унитазом. К тому моменту, когда я окончательно оправилась и решилась – таки покинуть туалет, гномы расползлись по всему дому, с интересом разглядывая и изучая чудные для них штуки, вроде телевизора и стиральной машинки. Я бледной немочью поползла на кухню, искать что ни будь попить – горло горело, обожженное желчью. -а это что такое? -смотри, рычаг какой то… -лучше не дерга-а-а-а!!! Я вздохнула, умостившись за кухонным столом в обнимку с кувшином воды. Вопль познакомившегося с душем гнома резанул по ушам и больному желудку. Где же Анька? Что с ней? И где этот засранец? Я, силясь отвлечься от тошноты, представила, как ощипываю ангелочка, и запихиваю перья ему в… Ворота дрогнули, в них замолотили так, что затрясся даже дом. -есть кто живой? Пустите, пожалуйста! – умоляюще повизгивал знакомый женский голосок, и не менее знакомый мужской вторил: - изнутри баррикады, там живые! Открывайте! -помяни черта… - я рассталась с кувшином, и согнала всех гномов разбирать баррикаду. Ворота еле успели приоткрыть, и в них тут же ввалились Аня с побелевшими от ужаса глазами и архангел в не менее плачевном состоянии. А то, что происходило за воротами, заставило вздрогнуть даже гномов, и начать судорожно баррикадировать ворота обратно. Тихую липовую аллею заполняли зомби, рвущиеся, словно бурный поток в слишком узком русле. Они со всех ног мчались к нам, в надежде успеть схватиться за смыкающиеся ворота. Еле успели. Я оторопело уставилась на десятки прищемленных закрытыми створками пальцев. -Каринка! Живая! Ты живая! – лезла обниматься ко мне подруга. Ее тоже обняла, и радуясь тому, что она жива, и стремясь оградиться ей от надувавшегося в гневе Габриэля. Аня проследила за моим взглядом, и храбро заслонила меня грудью, растопырив хрупкие ручки: -даже не думай! Ты обещал вернуть нас в целости и сохранности, как только твои силы восстановятся! - маленькая поправочка – я обещал вернуть в целости и сохранности тебя. А эту… -Архангел запнулся, не в силах подобрать подходящего ко мне слова – а эту – ТОЛЬКО живой. - ну и какая разница между демонами и архангелами? – тоскливо спросила я у неба, скукоживаясь за стройной, но хиленькой «оградой» -а-а-а! – взревели гномы – так это и есть тот чародей? И надвинулись на него угрожающим строем. Тут я еще больше испугалась: -стойте! Не надо! Если вы его сейчас порубите, то будем мы играть в «остаться в живых» до конца жизни! Гномы засопели, но все таки остановились. -это – моя подруга, Анна – решила я всех перезнакомить – а это, как вы уже догадались – чародей-архангел, Габриэлем именуемый. Ребята, а это – гномы. Вот их предводитель – Торин Дубощит. Оин, Глоин, Бифур, Бомбур, Бофур, Балин, Двалин, Ори, Нори, Дори, Фили, Кили. Гномы слегка кланялись, когда я называла их имена. Аня вытаращила глаза и приоткрыла рот. Ясно было, что не запомнила. -давайте лучше в дом! – архангел нервно поглядывал на трясущиеся ворота. В доме мы развели бурную деятельность – двигали шкафы к окнам и входным дверям, и когда шкафы кончились, а окна еще нет, разобрали с помощью гномских топоров пару тумбочек, и заколотили проемы получившимися досками. Пока заколачивали, вдосталь обменялись народными фольклорными словами – от пережитого даже гномы промахивались молотками мимо гвоздей по пальцам. Наконец то мы закончили укреплять дом и перевели дух. Гномы захотели перекусить, и Аня повела их на кухню. Я же отправилась в ванну. Скептически изучила зубные щетки в стаканчике, и со вздохом решила ограничиться зубной пастой и пальцем, как в старые добрые времена веселых квартирников. Я чистила зубы и с интересом слушала, как Аня уговаривает гномов не разводить костер посреди кухни, и знакомит их с таким чудом техники, как газовая плита. Я мельком взглянула в отражение зеркала над раковиной. -ну? Банально дашь мне в глаз, или прибережешь месть на потом, когда снова сможешь проделывать свои фокусы? – спросила я неслышно возвысившегося за моим плечом архангела. С напускным спокойствием прополоскала рот и сплюнула, внутренне холодея от страха при звуке закрывающейся изнутри задвижки двери. -зачем? – спросил Габриэль. Я повернулась к нему лицом. Пахло от него, как от простого человека – свежим потом и страхом. -что – зачем? -зачем тебе это все понадобилось? – уточнил он, имея в виду все наши приключения вплоть до сегодня. -для того, что бы возвысить униженных, и унизить незаконно возвышенных. Архангел приподнял бровь, пристально глядя мне в глаза. Я ответила ему взглядом вызывающим, насмешливым. - ты это варево первым заварил, а я всего лишь продолжаю мешать ложкой. И мне уже даже интересно, кто первым сдастся, и снимет этот ведьмин котел с огня. - я карал по совести! – вскинулся архангел. -ты карал по мелочи. У тебя на крыльях мозоли так будут скоро – мотаться по всему миру и карать. Я то всегда думала, что ангелы, возвышенные, мирные, добросердные существа, а не шавки, кидающиеся с лаем, как только кто то проведет палкой по забору. -ну, ты ошиблась – уязвленно скривил губы Габриэль – сравнение с шавкой ему не понравилось. -да – покорно согласилась я – ошиблась. Но оставлять я это просто так не намерена. Ты, обладающий огромной силой и властью, унижаешься такой мелочной местью за написанные строки, которые и читать – то никто не будет, кроме таких же суперамипришибленных. А я обладаю достаточной фантазией и расторопностью, что бы тебе ответить той же местью. -прямо таки обладаешь? – прищурился крылатый. -в свете произошедших событий- да. Можешь прямо сейчас проткнуть меня мечом, как и хотел. На это тебе сил не надо. Но, боюсь, тебе это не поможет – я со смешком качнула головой. -это интересное предложение – клинок выскользнул из рукава, и снова заблестел смертоносной ртутью. Обжигающе – холодное острие уперлось мне в горло – но почему мне это не поможет? -память – ответила я, продолжая твердо смотреть в оливковые насмешливые глаза – ты до конца времен будешь помнить, что тебя сделала простая человеческая девка. Причем дважды. Тебе будет сложновато забыть, по чьей именно прихоти ты обжимался по- пьяни с трансом, и по чьему хотению носился от живых мертвецов по доброму десятку кварталов. И хотя в конце концов об этом будешь знать только ты, успокоение тебе это не принесет. Память будет жечь тебя, как раскаленное железо. -как ты запела – клинок чуть вдавился в горло, по шее побежала капелька крови – а я думал, что ты можешь только материться и пить пиво. -видишь, и снова ты неправ, со своей заоблачной колокольни разучившись оценивать людей не только по внешнему виду. Я смолкла. Очень сильно хотелось сглотнуть, прогнать вязкую слюну по пересохшему горлу, но одно движение трахеей – и она сама распорется об острую кромку ангельской стали. Сквозь ледок страха, сковывающий мою душу, я поняла, что ситуация меня заводит. Вот она я, молоденькая девчонка – раздолбайка в рваных джинсах,в не стиранной неделю рубашке, в грязных Гриндерах. Самая обычная, не маг, не охотник, но задавшая перца всемогущему пернатому, такая маленькая против ярости неба, но заслоняющая собой землю от такой несправедливости. Вот, наверное, что чувствуют солдаты, кидающиеся с гранатами под танки. Страсть. Горение. Яркая вспышка на грани жизни и смерти, яркое сияние, гаснущее в доли секунды, но еще долго не тающее темными пятнами на сетчатке. Точка подвига. Огонь разгорелся в моей груди, и я поддалась. Точка подвига. Зачем продолжать, когда вот она, логическая развязка, предназначение моей разгульной и шумной, но по большему то счету, никчемной жизни! Конечно бы, я предпочла бы более пафосную обстановку, а не упирающуюся в крестец раковину ванной комнаты, и гул басовитых гномских голосов на фоне, пытающиеся втолковать Ане, что нормальные сосиски должны быть серыми и с жиром, а не розовыми и однородными. Но огоньку, теплящемуся в груди у каждого, не возможно приказать, когда притухнуть, а когда разгореться пожирающим тело и душу пожаром. Я широко ухмыльнулась, подмигнула архангелу, и дернулась вперед, мысля напороться на меч. Но Габриэль увидел этот огонь, полыхающий в моих зрачках. А может быть, просто обладал великолепной реакцией. Клинок исчез моментально, а я, потеряв равновесие, начала падать, но была подхвачена крепкими руками. - думаешь, отделаться так легко? – меня вернули в стоячее положение. Руки, стискивающие мои плечи, никуда не делись. Я подняла на него глаза. Мои щеки полыхали, грудь распирало от жара. Габриэль всмотрелся в мое лицо. Его собственное начало менять выражение, с ехидно – насмешливого в серьезное. -я никогда не прекращаю удивляться вам, люди. Хрупкие глиняные фигурки, а какая жажда! Жажда жить, есть, пить, любить, отдать жизнь. Но против себя я вижу такое впервые. И это… вдохновляет. Дает смысл. И я боялся признаться самому себе, но… я начинаю входить во вкус этого противостояния! Руки сползли с моих плеч, и впились пальцами в край раковины по бокам мои бедер. А я с нарастающим смущением и паникой чувствовала, как страсть свершения подвига переплавляется в другую, не менее жгучую, но более низменную. А он был так близко, что если вдохнуть поглубже, то коснусь грудью его груди. Может, я действительно чокнутая? Ненавидеть его, материть его, бояться, спасаться бегством, или строить планы жестокого убиения… и просто – раз! Взять и захотеть. Да так, что ноги подкашиваются, низ живота стянуло в тугой ком, а тело начинает меленько, предательски дрожать. Сначала моих губ коснулось дыхание, потом чужие губы, мягкие, но властные. «во время зубы почистила!» ехидно мелькнуло в голове, а через секунду меня обмякшую подхватили и подсадили на край раковины, быстро и ловко расстегнули мой ремень. «как отточил мастерство, за века – то!... заткнись, подсознание!!!» -не надо… Услышат… - нет, в ванной хорошая звукоизоляция. Многострадальная раковина протестующе скрипнула под весом уже двух навалившихся на нее тел… Я, еле сдерживая незваную улыбку, расползавшуюся по лицу, выпорхнула на кухню. Притихшие гномы сидели над тарелками с сосисками и маронами и, практически не мигая, смотрели на меня. Пунцовая Аня потупила взгляд. Ори, забавный маленький гном с извечной книжкой в руках, почти до чиста обглодал письменное перо. Мне не надо было искать ответ такому поведению. -Ты! – прошипела я вошедшему вслед за мной Габриэлю – ты сказал, что там звукоизоляция! -Так и есть! – Архангел пробежался взглядом по обескураженным лицам. -э-э-э…. Кара – Аня настойчиво прятала взгляд – понимаешь, в каждой ванной есть вентиляция. И тут она выходит на кухню… Я не знаю, с чем это было связано, но стерео было великолепное! -Твою мать! – тоскливо сказала я и закрылась ладонями от позора. Да тут еще подорвались отвязные Фили и Кили, и жарко зарукоплескали. Я хотела провалиться от стыда, Габриэль шутливо раскланялся на овации. Ори подавился пухом, выплюнул перо и сдавленно, борясь с кашлем, спросил: -это как же? Ты же говорила, что архангелы – мужеложцы! Габриэль замер, и медленно обернулся ко мне, нехорошо сощурившись. Я в панике сбежала с кухни, сопровождаемая истеричным хохотом подруги, возмущенным ором Архангела и гомоном оправившихся от шока гномов. Следующий день, проверив, крепко ли держаться ворота против наседающих, и все пребывающих зомби, мы провели, обучая гномов подкидному дураку. Когда они разобрались в игре и вошли во вкус, я предложила играть на раздевание, но меня поддержал только Габриэль. Пришлось играть просто на желание. Причем гномы оказались существами ушлыми – подловить на мухлеже я их так и не смогла, но не сомневаюсь, что они передергивали – я, Аня и Габриэль были вынуждены то изображать переевших мухоморов и запивших их элем троллей, то получившего разрыв сердца от страха перед Торином Смауга, а уж когда мне досталось изображать короля гоблинов, упакованного в его же адскую пыточную машину, я взвыла от такой несправедливости, к восторгу игроков. За день мы сдружились до такой степени, что казалось, что так жили всегда, большой дружной семьей. К вечеру мы поутихли, забросив карты. Я сидела у окна и задумчиво смотрела в щелку между приколоченными досками, когда краем глаза уловила шевеление в комнате. Я повернула голову. Гномик Ори сидел на полу, скрестив ноги, и что то увлеченно рисовал, поглядывая на меня. Не так давно я показала ему гелевые ручки и карандаши, найденные в доме, от которых он пришел в неописуемый восторг. Я заинтересовалась, и подползла к нему поближе. -можно? – спросила я, и получив утвердительный кивок, заглянула гному через плечо. На странице был нарисован мой портрет. Нарисован искусно, легкими стремительными линиями, схвативших и скрепивших на бумаге мое лицо с отпечатком задумчивости на нем. Надеюсь, Ори мне не льстил, и я действительно мило выгляжу… -здорово! Восхитилась я – а что тут написано? Я ткнула пальцем в мелкие руны внизу листа. - здесь – твое имя, деяния и та часть истории, в который ты встретилась с нами. Я все записываю. Меня увековечат в гномских летописях! Не каждому такое дано! Я заслуженно возгордилась. Гномы начали зевать и укладываться спать, Аня тоже хлопала соловеющими глазами. Меня сонливость вообще обошла стороной, как и Габриэля. Он то вообще сидел весь вечер, бросая на меня косые многозначительные взгляды. Я крепко сжимала челюсти и старалась не краснеть. Но на втором этаже дома была шикарная спальня и не менее шикарная постель, на которую так и подмывало прилечь. Честно говоря, прилегла бы я на нее с удовольствием и одна, но не получилось. Архангел с размаху завалил меня на мягкий пружинящий матрас, с первого этажа долетал разноголосый гномский храп, а за окном разливалась ночь, скрежет забора, вопли и хрипы требующих допустить их до нашего общества зомби… безумно романтично! Утром я открыла глаза, разбуженная гомоном, топотом и грохотом. -эй!-возмутилась я, садясь на кровати и натягивая одеяло до подбородка. Оину и Глоину было не до меня – пыхтя, они поднимали и уволакивали прочь тяжелое медное трюмо. -что происходит? – я завернувшись в одеяло, судорожно собрала свою одежду, разбросанную по полу. Габриэля в кровати не было. -что происходит? – повторила я вопрос, кубарем скатываясь вниз, где во всю бегали гномы и укрепляли баррикады. -эльфы вернулись – ответил мне Бофур, утаскивая дверцу развороченного холодильника. -ну так здоро…. – я выглянула в окно и осеклась. Эльфы действительно вернулись. Я вспомнила, как хихикала над придуманным мной образом эльфа – зомби, и поняла, что дурость – болезнь не излечимая. Выглядели Перворожденные зомби ни разу не забавно – лица, которые остались целы, так и не изменили своей беспристрастности, серебристые и белые одежды покрывали пятна крови, зияли выеденные решетки ребер. Но меня больше всего ужаснуло то, что они так и восседали на лошадях. Зверюги звенели уздой, плотоядно щерились погрызенными мордами. Вырванные трахеи, болтающиеся под шеями, пустые, сочащиеся красным провалы глазниц, слипшиеся от крови гривы – животные привели меня в больший ужас, чем все человекообразные зомби, вместе взятые. Эльфы на этих кошмарах сметут забор, не заметив! Видимо, остальные пришли к этой мысли раньше и во всю укрепляли дом. -давай, не зевай! – Габриэль сунул мне в руки дверки от тумбочки – неси мелким, пусть прибьют. Я автоматически взяла дверки и осталась стоять, зачарованная зрелищем, которого до этого как то не замечала (целых два раза!).архангел был в одних трусах, видимо, не успел одеться, когда началась суета. Трусы были ядреного зеленого цвета, в красных попарных мышах в очень интересных позах… я даже обнаружила пару интересных и новых для меня поз. Габриэль перехватил мой остекленевший взгляд. -нравиться? Если выживу, тебе подарю. А сейчас – бегом помогать! -ты посмотри на этих тварей! – Я пихнула доски пробегавшему мимо гному – они же сейчас снесут ворота! Надо их чем то завалить поконкретней, что бы подольше продержались! И я, не думая, выскочила на улицу. Зомби дубасили по воротам и забору кулаками, окружив дом со всех сторон. Опасливо поглядывая по сторонам, я перетаскала с заднего двора весь железный хлам, потом деревянный, а потом и просто хлам. Гора мусора перед воротами угрожающе сотрясалась под ударами. -стучите-стучите, родимые! – благодушно сказала я зомби, убедившись, что баррикада достаточно устойчива. -Кара! – заорала Аня с порога. Я обернулась, и увидела, как брыкающуюся, и повизгивающую подругу хватают гномьи руки и уволакивают в дом. Дверь захлопнулась. -эй! Что за фигня?! – возмущенно закричала я, и ринулась к дому, разбираться. Это меня и спасло. На то место, где только что стояла я, обрушилась лошадь. Именно, что обрушилась – передние ноги подломились, и животное грудью и мордой пропахало утрамбованную землю, чудом не скинув всадника. Поднялось, как ни в чем не бывало, и тряхнуло мордой, обдав меня веером рубиновых капелек. Рукавом я заслониться не успела, но попыталась, и когда опустила руку, то разбитая морда уже скалилась мне в лицо. Никогда раньше не задумывалась, что у лошадей такие огромные зубы! -откройте дверь! – заорала я, увернувшись от клацнувших челюстей. Я прыгнула к двери, со всей мочи загрохотала в нее кулаками. Послышался характерный звук придвигаемого шкафа, да где то в доме визжала Аня, требующая спасти ее подругу. -ну, карлики хреновы, вы у меня попляшете! – зарычала я, пнула дверь ногой, и понеслась вокруг дома, подгоняемая белой плотоядной страхолюдиной. А тут еще и всадник вспомнил, что он не просто приложение к скакуну, и вытянул из ножен короткий меч. Я взвыла от безнадеги. Хорошо хоть, что у лошади не хватало левого глаза, и погрызенные ноги не такие шустрые – она еле вписывалась за мной в повороты, и я выигрывала на каждом углу дома по десятку сантиметров. Но, увлекшись убеганием, я забыла, что бегу по кругу, и в конце концов наскочила на этого же всадника, только сзади. Конь неприятно шустро развернулся в мою сторону. -боже мой… - тоскливо сказала я, глядя, как над моей головой поднимается острый меч. Ну вот и все. Где же картинки моей прожитой жизни перед глазами, гарантированные знающими людьми? Или я для начала должна получить заточенной железкой между глаз? Окно второго этажа распахнулось. Нет, не распахнулось – брызнуло осколками стекла и щепками приколоченных деревяшек. Вытянувшийся в зверином прыжке архангел, в своих забавных трусах, с двумя отобранными у гномов топориками забавно не выглядел ни капли. Он ловко приземлился на лошадиную холку, перед всадником. Парный взмах топоров – лезвия тут же потускнели, от них потянулись и вдрызг лопнули нити загустевшей крови. Обезглавленная лошадь неуверенно подняла переднюю ногу, да так и завалилась вместе с седоком. Головы обоих раскатились в стороны. Габриэль по кошачьи извернулся, соскакивая с падающей туши. Красиво прокрутил топорики в руках, и направился ко мне, превратившейся в соляной столб на время краткой схватки. - все хорошо – его ладонь ободряюще стиснуло мое плечо. -х-хорошо?- я вытянула палец ему за спину. Над забором взметнулись еще пять или шесть лошадей. Габриэль задвинул меня за спину, пригнулся и выщерился в приближающихся зомби яростной безумной ухмылкой. Вдалеке, за копошащейся у забора массой, глухо и жутко взвыло. Мне этот звук был знаком. Я с досадой вцепилась зубами в плечо архангела. -за что? – взвыл он. - а ты не слышишь? Это боевой рог Урук- Хая! Скажи пожалуйста, милый, а ты нам дракона случайно не припас, до кучи? – заверещала я. Габриэль повернул ко мне лицо со смущенно – испуганным видом. -я тебя убью! –от всей души сказала я, и тут же на тоскливый клич боевого рога отозвался Смауг – протяжным, гулким воем, всколыхнувшим землю. Самого дракона я еще не видела – он терялся где то за поднятым горизонтом крыш и деревьев, и видеть мне его не хотелось. -нам нужно продержаться еще два часа – подсчитал в уме Габриэль. Клин орков взрезал толпу зомби, как нож подтаявшее масло. Зомби не нападали на них, видимо, даже они такую гадость не жрали. Урук-хаи не стали терять времени на ворота – впились черными лапами в забор и проворно забрались вверх. -нет у нас двух часов – убито сказала я. -сиди тихо, дева, и скажи спасибо, что сама живая осталась – прогудел Двалин – широкоплечий мощный детина. -да? А если бы там кто то из ваших остался, вы бы тоже его там оставили? Пылающая гневом и отчаянием Аня пристально разглядывала гномов, прикидывая, какой из них самый тщедушный и слабый, что бы вытолкать его во двор и посмотреть, что получиться. Поймав на себе пристальный недобрый взгляд, Ори почуял неладное и поспешил затереться между братьями – Дори и Нори. Один Габриэль стоял молча, скрестив руки на груди. -а ты что молчишь?- напустилась на него Аня – как трахаться, так первый, а как девушку спасти, так в кусты сразу, да? - а смысл рисковать мне, если я ее потом спокойненько оживлю? А если сейчас погибну я, то никто уже не оживет. -козел! – Аня в сердцах ударила его ладонями в грудь – да вы тут все козлы! Дай сюда!.. Она выдрала из рук Фили меч и решительно зашагала к задвинутой шкафом двери. -слушай, а она права! Дева твоя, тебе по чести положено ее спасти! – внезапно выступил Торин, перехватывая Аню за меч. -да, верно все сказано! – зароптали гномы. -да вы что, рехнулись все?! – вскипел Габриэль. Но объяснить гномам, что он настолько могуч и великолепен, что сможет оживить Кару после, было невозможно. Честь, благородство, видите ли…. Архангел с рыком выхватил у Двалина два топорика и рванул на второй этаж, к не заколоченным окнам, потому что отодвигать шкаф от входной двери было слишком долго. А дальше вы все уже знаете… Первых добежавших до нас орков Габриель располовинил, всплеснув руками, словно взлетающая птица крыльями. На которых вместо перьев – смертоносная острая сталь. Я булькнула горлом, когда половинки орков осыпались к моим ногам, но поняла, что блевать нет времени, подобрала урук-хайский ятаган, и пристроилась к спине Габриеля, не шибко надежно, но хоть как то защищая ему тыл. Мы успели ткнуть оружием еще в пару орков, когда разъяренные гномы, увидев злейших врагов, смели входную дверь вместе с баррикадой и врезались в толпу врагов, раскалывая ее по полам. Из-за развороченного косяка выглянула Аня, пугливо ойкнула и скрылась. Мгновением позже в косяке на месте, где была ее голова, трепетала засаленным оперением черная стрела. -мама! - пискнула я. На меня несся огромный страшный орк с занесенной секирой. Я замерла, широко распахнутыми глазами глядя на приближающуюся смерть. -прочь, дева! – по лицу хлестнула грива черных волос с проседью, я отшатнулась, а Торин уже завершил прыжок, кончиком меча прочертив гравий. Урук-хай рухнул, разваленный гномской сталью от плеча до паха. Что то больно клюнуло меня в колено. Я ойкнула, опустила взгляд, быстро наклонилась и подобрала тяжелый ключ на обрывке цепочки. Как закончим, отдам Торину… если выживу… Я еле успела развернуться и поднять ятаган, и его близнец тяжко рухнул на острую грань. Я пискнула, но выдержала, лягнулась ногой, теряя равновесие, и мы с орком раскатились в разные стороны. Битва кипела, ревела и визжала. Я успела по фехтовать и спина к спине, и соло, и стенка на стенку. Гномы дрались яростно и безбашено, и силищи им было не занимать – головы, руки, ноги, тела так и летели в разные стороны. Зомби, которых на фоне урук-хаев перестали воспринимать как серьезного противника, оставалось только пожалеть. Их пинали, как мячики, что бы не мешались под ногами, и изредка, когда совсем надоедали, били секирами по головам. Мои руки начали уставать, ятаган тяжелел с каждой минутой, мышцы ныли. -сколько времени осталось? – я привалилась спиной к Габриэлю, прикрывая ему тыл. -десять минут – рыкнул он, ударом руки сбивая голову зомби с плеч. Один топорик он где то посеял. -о господи! – выдохнула я. Небо над нашими головами потемнело. Урук – хаи с визгом отхлынули назад к забору, оставив живых мертвецов разгребаться самим. Меня прижало к земле порывом ветра. Дракон пронесся над нами, шумно взмахивая крыльями. Он был огромен, и он мог существовать только в сказочном мире – ни одни крылья не позволят тяжелой бронированной туше держаться в воздухе с грацией колибри. Смауг заложил вираж, и сломал законы физики окончательно, зависнув в воздухе. Толстая шея изогнулась по – лебединому, пасть распахнулась, во влажной глотке затрепетало, рождаясь, пламя. -назад! Все назад! – не своим голосом заревел Торин, хватая ближайших к себе гномов за шкирку и оттаскивая их к дому. Первый огненный плевок пришелся по карабкающимся на забор оркам. Они даже заверещать не успели, как в раскаленном мареве осыпались вместе с куском забора в прах. Безлошадные зомби тут же хлынули в проем. - конец – сказала я, опуская меч. Словно в замедленной съемке я видела, как дракон разворачивается в нашу сторону, щурит огненные глаза, хищные прицелы… Торин безуспешно пытается сгрести всех гномов в охапку, Ори, потерявший свое оружие, отчаянно отмахивается от наседающих зомби своей книгой. От удара из книги вылетают страницы, медленно и грациозно кружатся в раскаленном воздухе. Ловлю ближайший лист. На нем – мой портрет. Не быть мне кусочком истории Средиземья. Падающие листы исчезли в огне. Прямо передо мной развернулась пылающая стена, волна, стремительно и неизбежно катящаяся на нас. И она внезапно замерла в каком то полуметре, яростно клокочущая, переливающаяся жаром. Гномы, безнадежно заслонившиеся руками, удивлено выпрямлялись. -успели. Габриэль стоял посреди побоища, с нетипичным для него одухотворенным лицом. Точь-в точь как на иконах. Гномы ахнули. За спиной невысокого, можно сказать, миниатюрного Габриэля расправлялись и наливались мощью огромные крылья – не белые, ни черные – призраки-паруса, едва видимое начертание маховых перьев в воздухе. - чародей?- окликнул его Торин. Архангел распахнул оливковые глаза, растянул губы в извечной ухмылке и стал самим собой. -игра закончилась. Господа, с вами было приятно проводить время! -эй! – Торин вскинул руку, намереваясь что то сказать, но растаял вместе с остальными по щелчку пальцев. -эй! –возмутилась я, уже в нашей с Анютой квартире – я с ними побеседовать еще хотела! -обойдешься! – отрезал архангел. Я скуксилась. - ну так что, девочки, продолжим веселье, или разойдемся с миром? – Габриэль сложил руки на груди. -да нет, пожалуй… веселья нам хватило по самое не балуй – помотала головой Анюта. -ну и хорошо. Ладно, малышки, тогда я полетел, что ли… Архангел запнулся, задумался. -хотя, что и говорить, с вами было весело, хотя я сотни раз представлял все мыслимые и не очень способы убить вас. Но если вдруг задумаете что ни будь еще эдакое, не стесняйтесь, зовите! – Габриэль подмигнул, почему то мне, и исчез. -уф! – шумно выдохнула Аня – я думала, что он нас все таки разделает на гуляш! -да – кивнула я, без сил плюхаясь на кровать – но по счастью, у ангелов за дурной тон делать отбивную из того, с кем спал… наверное… Я сунула руку под подушку, в скромной надежде, что ангельский меч на месте. На мой возмущенный вопль Анюта в ужасе подпрыгнула. -фу! – выразила я свои чувства по поводу того, что нащупала под подушкой. -ты чего орешь? Я продемонстрировала ей свою находку. -ангельские подштанники. С мышами. Не стиранные – заключила подружка. -обещал же… кинь в стирку, будет нашим трофеем. Когда в очередной раз потянет на приключения, нацепим на длинную палку, в качестве штандарта. -очень аллегорично! – фыркнула Аня, брезгливо взяла трусы двумя пальчиками и утащила в ванную. Я опрокинулась на кровать. Даже немного жалко, что приключениям конец. Я бы не отказалась покутить еще. Хотя крылатый сам сказал, что он не прочь повеселиться с нами еще… или он имел меня, и не совсем приключения? Ну, наверное, я против не буду… Я томно потянулась всем телом и перевернулась на бок. В бедро что то кольнуло. Я села, и выудила предмет из кармана. Сердце ухнуло вниз. -Аня!!! -да что же ты все время орешь, как оглашенная! – влетела в комнату подруга. -Аня! – жалобно повторила я, и протянула к ней открытую ладонь. -ключ! Красивый какой.. и что? -Аня, это ключ от сокровищницы Одинокой Горы. Он у Торина выпал, я подобрала, потом отдать хотела, но забыла… Мы уставились друг на друга, читая в глазах каждой единственный способ. -ГАБРИЭЛЬ!!!