У любви свои правила

У любви свои правила Примерно через неделю после взрыва в штабе Морской полиции. Было теплое летнее утро новой рабочей недели. Гиббс как обычно сидел за своим столом, пил крепкий кофе и наблюдал, как просыпается жизнь в офисе. Пустое поначалу помещение потихоньку наполнялось переговарюющимися агентами, шелестели стопки бумаг, щелкали двери лифта, солнце все смелее глядело в окна, а ветер разносил все еще слегка ощутимый запах новой краски на стенах. Все возвращалось на свои места… Сделав очередной глоток, мужчина тяжело вздохнул, вспоминая нанесенный взрывом ущерб. К сожалению, от прошлого не отделаешься ремонтом. Оно будет снова и снова напоминать о себе, возвращаясь воспоминаниями, снами, мыслями. Уж кто-кто, а он это знал не понаслышке. Слишком много скопилось у него на душе таких потерь и сожалений, слишком много шрамов на одном сердце… Погруженный в свои мысли, Гиббс казался отстраненным и далеким от окружающей суеты настолько, что не сразу заметил появление своей команды. Лишь приветствие ДиНоззо вывело его из тяжелых раздумий. Джетро кивнул, наблюдая, как вся честная троица приступает к своим обычным делам: Зива просматривает почту, Тони втихаря листает любимый журнал, а Тим отрешенно что-то печатает. Кажется, за восемь лет их совместной работы ничего не изменилось. Хотя… Зива вопросительно посмотрела на Тони, указывая взглядом на старшего агента. ДиНоззо проследил за ее взглядом и озадачено пожал плечами. Их босc никогда не отличался разговорчивостью, но таким тихим они его редко видели. Даже МакГи отвлекся от своих компьютерных дел и присоединился к безмолвному диалогу коллег. Но вскоре их всех отвлек зазвонивший телефон. — Да, директор. Уже едем, — ответил Гиббс, бросая ключи Зиве. Отключив телефон, он достал оружие и направился к лифту, сопровождаемый своими агентами. ****************************************************************** Спустя полторы недели после перестрелки в доме директора Вэнса. — Даже не думай! — пробормотала Зива, не поднимая головы от отчета. — Это твое моссадовское умение видеть не смотря, никогда не перестанет меня удивлять, — ответил Тони, выбрасывая корпус ручки и запас бумажных снарядов, с таким трогательным видом ребенка, потерявшего любимую игрушку, что Зива не смогла сдержать теплую улыбку. ДиНоззо улыбнулся в ответ. Они встретились взглядами. Снова наступил один из тех моментов, когда у каждого их них на языке вертелось множество важных слов, но никто не решался произнести их вслух первым, продолжая вести диалог взглядами. — Всем привет! — Радостно и почти на распев произнес Тим, входя в офисное помещение и тем самым, нарушая бессловесный разговор своих коллег.— А где босс? — Привет, МакВесельчак. Снова повезло провести бурную ночь с любимой подружкой — пишущей машинкой? — Ты же помнишь, о чем я тебя предупреждала, МакГи? Не вздумай больше списывать героинь с меня. — Да, Тони, ты прав — я действительно написал пару замечательных глав вчера вечером. И да, Зива, я помню твое предупреждение. Особенно синяки после него. — Ого, я и не знал о близости ваших отношений! — ухмыльнулся ДиНоззо. — Не смешно, Тони. Так, где же босс? — А где ему быть утром рабочего дня? За кофе пошел, конечно, — ответил очень специальный агент. — Кстати, у него сегодня опять было то странно-задумчивое выражение лица,— сказала Зива. — Ну, может он просто переживает из-за … недавних событий? — парировал Тони. Бросив неуверенный взгляд на напарницу, он продолжил.— Злодей, виновный в смерти миссис Вэнс и … Илая Давида все еще не пойман. — Дело не в этом, Тони. Его гложет что-то другое. Причем, гложет сильно, раз уж это так заметно. — Заметно что?— спросил Гиббс, выходя из лифта со стаканом кофе в руках. — Заметно, что МакГи снова поправился, — по привычке выкрутился Тони. — Доброе утро, босс. Я тут подумал об одном из ваших правил и кое-что проверил… — И? — Даже если целью Боднара была не миссис Вэнс, он все равно мог быть поблизости, чтобы увидеть результат своих действий. И так, как во время похорон над территорией кладбища пролетал один из спутников, то мы можем… — Понаблюдать за наблюдателями, — закончил Гиббс.— Показывай. Тим сел за свой стол и принялся с энтузиазмом стучать по клавишам. Через минуту его лицо озарилось улыбкой, а на большом экране появилось изображение кладбища. Вот небольшая группа людей, среди которых Лион Вэнс и его дети, Гиббс и остальные члены команды, кроме Зивы, пара официальных лиц из Минобороны, викарий и несколько родственников Вэнса. — Наблюдатель вряд ли подошел бы близко, так что увеличь радиус поиска. — Увеличиваю… Изображение слегка изменилось в размерах, открывая большую часть кладбищенской территории. Пустынной. Кроме людей, пришедших почтить миссис Вэнс, здесь больше не было никого. За исключением одинокой женской фигуры, стоящей у мраморного надгробия в 8 ряду справа. В несколько кликов агент МакГи увеличил изображение. Команда смогла лучше рассмотреть женщину. Стройная, даже слегка худощавая, среднего роста. Одета в кофейный плащ, из под капюшона которого выбивались пряди вьющихся русых волос. Большие солнечные очки прятали глаза. Да и само лицо было скрыто в тени росшего поблизости кипариса. Плечи ее были слегка опущены, голова склонена, в руках белая роза на длинном стебле. Типичная скорбящая женщина. Слишком типичная. Особенно для цепкого взгляда холодных голубых глаз. Посмотрев еще раз на экран, специальный агент Морской полиции Лерой Джетро Гиббс молча направился к лифту, оставив своих подчиненных обмениваться недоумевающими взглядами. — Кто-нибудь понял, что это было? — спросил Тим. — Гиббс, — в один голос ответили Тони и Зива. — Всем доброго солнечного утра, дорогие мои. Знаете ли вы, что в последний раз столь теплое февральское утро было в 1879 году, когда температура воздуха была… — Доброе утро, Даки!— В унисон ответили все трое, чтобы прервать излюбленные научные лекции патологоанатома. — Есть что-то по Дженсону?— спросила Зива. — Да. Я закончил вскрытие нашего сержанта и ждал Джетро, чтоб поделиться с ним результатами. Но не дождался и решил подняться к вам сам. Кстати, а где он? — Говоря это, доктор Маллард обвел взглядом офисное пространство, ища Гиббса. И тут его взгляд упал на изображение женщины все еще выведенное на экране… Он едва заметно побледнел и сжал кулаки. — Босс только что вышел. Без объяснений, как он это умеет,— сказал Тим. — Так что там с Дженсоном, Даки? — спросил ДиНоззо. — Он…он умер от аневризмы. Так что можете считать дело закрытым. — Ответил судмедэксперт. — А теперь извините, мне надо идти. — Что-то здесь не так,— произнесла Зива, все это время пристально наблюдавшая за Маллардом. — Что может быть странного в аневризме, Зи? Это не первый случай в нашей практике. — Да нет, Тони. Я не о деле. Что-то не так здесь, — сказала она, указывая на экран.— И Гиббс и Даки как-то странно отреагировали на это фото. Вам самим оно не кажется странным? Все они трое вновь внимательно посмотрели на экран. Сам специальный агент Гиббс в это время находился как раз на том самом кладбище. Лишь подойдя к мраморному надгробию, он точно убедился в том, почему снимок, полученный Тимом, его насторожил. И настороженность эта только возросла при виде свежей белой розы у могилы Уилла Деккера. Того самого, которого Светлана и ее наемники убили 5 лет назад… перед тем как убить Дженни.… Того самого, у которого не было никаких родственников и знакомых, которым бы понадобилось скрывать свою личность теперь. Нутро подсказывало Гиббсу, что нужно докопаться до правды и узнать, кто эта женщина. Ход его мыслей прервал звонок телефона. Он ответил на вызов, выслушал звонившего, и, бросив короткое «Еду.», направился к машине, прихватив с собой цветок. Ближе к вечеру, а значит и к концу рабочего дня Гиббс вошел в лабораторию, заполненную ритмичными ударами музыки и мерным гудением спектрометра. Эбби со своими неизменными хвостиками радостно улыбнулась ему. — Привет, Гиббс. Ты… с цветами? Но у меня еще нет никаких результатов по компьютеру погибшего лейтенанта. — Ничего, Эббс. У меня для тебя другое задание. Что ты можешь сказать об этом цветке? — Он красивый, но мне больше нравятся черные или красные. Этот ответ удостоился полуулыбки Гиббса. — Но что-то мне подсказывает, что тебя интересует сорт, а значит и места, где их продают. — Умница, — ответил Гиббс, протягивая Эбби стакан Кафпау. ******************************************************* Неоновые цифры часов на прикроватной тумбочке показывали 2 часа ночи. Женщина села в кровати и, зябко поежившись, натянула одеяло на плечи. В следующую минуту она потянулась к тумбочке и взяла стоявшую на ней чашку, потом нащупала рукой бутылку спиртного, все чаще оставляемую на ночь у кровати. Налив полчашки, она вернула бутылку на место. Оперевшись на изголовье и, вновь поправив одеяло, женщина пригубила напиток и закрыла глаза. На самом деле она редко пила. Но с возвращением кошмара крепкий напиток занял удобное место возле кровати. Она вздрогнула, вспоминая жуткий сон и те ощущения, которые в нем испытывала. Сильная боль, холод, а потом чувство потери, такое острое, что сердце готово было разорваться. Этот сон раньше преследовал ее каждую ночь на протяжении целого года. Что не было удивительным, учитывая обстоятельства, при которых она приехала в Италию. Но со временем все успокоилось, и кошмар оставил ее в покое. И вот теперь, более чем 3 года спустя, возвратился с новыми силами. Сделав последний глоток, женщина немного расслабилась. Скоро спиртное возьмет свое, и она сможет уснуть. Бурбон поможет. Он всегда ей помогал. Как и мужчина, когда-то прививший ей вкус к этому напитку. Но вот его вспоминать не стоило. Впрочем, подумала Дженни, закрывая глаза, ей много чего не стоило делать в последнее время. *************************************************************** На следующее утро вся команда была поглощена делом лейтенанта Саймонса, тело которого нашли в его доме возле разбитого компьютера, который, по всей видимости, и стал орудием убийства. Тони и Зива только что вернулись из части, в которой служил погибший. Тим изо всех сил пытался раздобыть информацию о финансовом состоянии жертвы, а Гиббс как раз собирался спуститься в морг, чтобы узнать о результатах вскрытия. Но дорогу ему преградил помощник патологоанатома Джимми Палмер, визиты которого на офисный этаж были крайне редки. — Решил подышать свежим воздухом, гремлин из аутопсии? — И я рад тебя видеть, Тони. Доброе утро всем. Агент Гиббс, я принес отчет о вскрытии лейтенанта Саймонса. Причиной смерти стала травма головы от удара тупым предметом. Умереть за компьютером можно по-разному. Ха-хааа….. Реакции на его шутку как всегда не последовало. Поэтому Палмер прекратил смеяться и продолжил рассказ: — Но это еще не все. В крови лейтенанта я обнаружил сильный токсин, накапливающийся на протяжении примерно месяца. — Его отравили?— спросили трое агентов. — ТЫ обнаружил? А где Дак? — Доктор Маллард сегодня взял выходной, — ответил Палмер. Четыре пары глаз посмотрели на него озадаченно. Ведь, даже толком не оправившись после сердечного приступа, доктор Дональд Маллард рвался на работу. Остаток дня команда проверяла зацепки, которые так ни к чему и не привели. Все они порядком вымотались и устали. Поэтому молча сидели за своими рабочими местами. Тишину нарушил телефон Гиббса. — Что у тебя, Эббс? — спросил он, ответив на звонок. В ответ ему посыпались латинские названия сортов роз и ведомости об особенностях их разведения. — Эббс, остановись.… Где их можно найти? Умница. Спасибо. — Новости по Саймонсу, босс? — спросил Тони. — Нет, это другое дело. — У нас новое дело? Еще одно? — не унимался ДиНоззо. — У вас нет, у меня да. МакГи, распечатай мне эти снимки со спутника. Тим быстро исполнил приказ. Гиббс взял стопку фотографий и со словами «Увидимся завтра!» направился к лифту. — Новое дело у Гиббса? Он что, решил сам найти виновника перестрелки в доме директора? — Он не первый раз так поступает,— ответил Тим. — Здесь дело не в этом,— произнесла Зива, откинувшись на спинку кресла и задумчиво постукивая карандашом по подбородку.— Все дело в НЕЙ. Тим с любопытством посмотрел на девушку, а Тони возразил: — Да ладно, Зи. Что странного может быть в женщине на кладбище? — Что-то да есть, раз уж Гиббс решил ее отыскать. — Кажется, ты открыл ящик Пандоры, МакУмник. Дженни закрыла книгу, и потянулась за чашкой горячего кофе со сливками. Эту привычку побороть ей не удастся никогда. Сколько не пробуй. Легкая тень набежала на лицо женщины при воспоминании об одной из таких попыток и реакции на нее Джетро. Она сотни раз запрещала себе мысли и воспоминания связанные с ним и ее прошлой жизнью… и сотни раз срывалась. Дженни не была слабой, отнюдь. Только сила характера помогла ей сжечь все мосты и навеки отказаться от всего, что было так дорого. Но даже у сильных людей есть слабости. У нее такой слабостью, помимо бурбона и кофе, был серебристый лис с голубыми глазами. Перестать думать о нем она не могла. Конечно, это было не весьма мудро, как и ее приезд сюда. Но иначе поступить она просто не могла. Узнав о взрыве, а потом и о перестрелке в доме Вэнса, Дженни просто должна была увидеть дорогих ей людей, для которых сама была уже 5 лет как мертва. Да, она понимала, что сознательно обрекает себя на страдания. Ведь не быть рядом, находясь далеко географически, само по себе было нелегко, а стоять через пару сотен метров от человека, который всегда был и будет дороже собственной жизни, и не иметь возможности подойти ближе просто невыносимо. Дженни вспомнила, как сжала тогда розу так сильно, что острые шипы даже сквозь перчатки до крови врезались в ладони. Но эта боль была ничтожно малой по сравнению с тем, как болело тогда ее сердце. Оно рвалось на части точно так же как и 5 лет назад, когда Дженнифер Шепард умерла, а на ее место пришла Валерия Джанетти. Как будет рваться на части и через 2 дня, когда самолет увезет ее обратно в Италию. На этот раз точно навсегда. ***************************************************************** Дверь в магазин «Цветочная поляна» открылась под мелодичный звон колокольчиков. Девушка-продавец тепло улыбнулась вошедшему, а его губы едва заметно изогнулись в ироничной улыбке. «И, правда, как еще должны звать продавщицу цветов, если не Лили-Роуз?» — подумал Гиббс, прочтя имя на бейдже. — Могу ли я вам чем-то помочь, сер? — Да, — ответил агент, переводя взгляд с девушки на вазу с белыми розами.— Моей знакомой очень нравятся эти цветы. Не могли бы вы посмотреть на это фото, может она у вас бывала? Девушка внимательно рассмотрела снимок. — Да, я ее видела. Женщина с легким итальянским акцентом и грустным голосом. Она была у нас трижды и всегда брала одну из этих роз. — А когда она была у вас в последний раз? — О, как раз сегодня. Где-то за полчаса до вашего прихода, — ответила девушка, глядя на часы.— Вот только сегодня она была, кажется, еще более грустной и слегка рассеянной. Вот, даже перчатки свои забыла. Когда я их заметила, было уже поздно. Но я забрала их за прилавок, на случай, если она вернется. — Вы можете дать их мне, а я ей передам,— сказал Гиббс.— Я догадываюсь, куда она могла пойти, и уверен, что застану ее там. — Ну, если вы точно с ней встретитесь.…Да, возьмите. Не хотелось бы, чтоб она еще и из-за перчаток расстроилась,— сказала девушка, протягивая ему пару черных перчаток. Гиббс аккуратно положил их в карман пальто и ушел. Сунув руки в карманы и склонив голову, Дженни смотрела, как порывы ветра безжалостно треплют лепестки розы, лежащей у «ее» могилы. Приход сюда она откладывала долго, вплоть до последнего дня пребывания в городе. Было нелегко видеть свое имя на холодном камне надгробия. Она знала, что здесь покоится тело другой женщины, но вместе с тем, тут погребена большая часть ее души. Надежды, мечты, чувство, что ты часть дружной семьи, любовь — все это лежит здесь, в могиле Дженнифер Шепард. Валерии Джанетти осталась только пустота, которую ничем не заполнить. Женщина задрожала то ли от переполняющих чувств, то ли от пронзительного ветра. Она провела рукой по красиво выгравированному имени и, прошептав « Прощай…», двинулась к выходу с кладбища. Гиббс, похоже, ошибся, заявив Лили-Роуз, что знает, куда отправилась женщина с грустным голосом. Странно, почему он обратил больше внимания на это, а не на акцент? Как бы то ни было, но ясно одно — к могиле Уильяма Деккера она не пошла, так как здесь не было никаких цветов. Где же она тогда? Территория кладбища довольно большая. Здесь покоится не мало людей, которых он знал лично и… На этой мысли его чутье взбудоражилось, и мужчина направился в южную часть кладбища. Туда, где был только 5 лет назад. К могиле, которую не навещал все эти годы, зная, что это только разбередит шрам на сердце, что так и не зажил. К могиле женщины, с которой был счастлив когда-то давно, которая всегда давала ему второй шанс и сама была для него этим шансом, которую он любил, но потерял, так и не сказав об этом, которая умерла защищая его… К могиле Дженни Шепард. После смерти жены, Лион спросил его, станет ли со временем легче. Правда в том, что не станет. Боль не проходит. Никогда. Гиббса мучила боль от потери Шеннон и Келли, но в последние пять лет он тосковал по Джен. Тосковал сильно, но молча. Никому не говоря, а в одиночку перебирая воспоминания под бурбон. Углубившись в эти хмурые раздумья, Гиббс и не заметил, как пришел к месту. Лишь когда взгляд его невольно остановился на родном имени, он осознал, где находится и замер. Не только от того, что был здесь впервые за долгое время, а от вида потрепанной ветром белой розы у надгробья. Джетро принялся оглядываться по сторонам. И вот его голубые глаза заметили знакомую фигуру у ворот кладбища. Он побежал за ней. Дженни подходила к воротам, погруженная в грустные мысли и еле сдерживая слезы. Ну не надо было ей приезжать сюда. За две недели в городе, она проплакала больше, чем за последние 3 года. Вот и сейчас слезам удалось прорвать ее оборону, и они покатились по щекам. Дженни сняла очки, чтоб стереть слезы, и направилась к такси, только что доставившему опечаленную пожилую пару. И тут она услышала: «Ей, подождите!». Женщина повернулась на звук до боли знакомого голоса и замерла. Порыв ветра сорвал капюшон и растрепал ей волосы. Он видел, что женщина подходит к такси, знал, что не сможет догнать ее, оставалось одно — окликнуть таинственную незнакомку. Вот она резко остановилась и повернулась к нему лицом. И он замер на месте. Расстояние между ними было чуть более 50 метров, но, все же, он видел достаточно, чтоб его кровь похолодела. Ветер трепал ее русые волосы точно так же, как когда-то на вершине Эйфелевой башни, когда они были рыжего цвета, а зеленые глаза, которые преследовали его во снах, смотрели с такой же грустью. Гиббс не мог поверит тому, что видит. Голос его охрип, и он еле слышно прошептал: «Джен?...» И рванулся бежать к ней, но путь ему преградила похоронная процессия. Когда Гиббс наконец смог пробраться за ворота, то увидел только как такси, взвизгнув шинами, скрылось за поворотом. Он выругался и от досады сжал кулаки. Сердце его бешено билось. В голове путались сотни мыслей. Что, черт подери, происходит? Пытаясь осмыслить то, что он только что увидел, Гиббс пошел к своей машине, так неудачно припаркованной у западного входа. — Простите, конечно, мэм, но вы выглядите так, будто призрака увидели. С вами все в порядке? Может отвезти вас в больницу? — Нет, не беспокойтесь. Я в порядке. Просто отвезите меня в мотель «Палмбери». — Ну, как пожелаете… — Сказал таксист, глядя на нее в зеркало заднего вида. Дженни откинулась на сидение и закрыла глаза рукой. Боже мой, как такое могло случиться? Почему он оказался здесь именно сегодня? Почему пошел за ней? Нет, он не мог ее узнать. Не мог. Он думает, что она мертва. Все это просто совпадение. Но, вспомнив недоверие в его глазах, то, как Гиббс застыл, глядя на нее, и то, что он прошептал… Дженни не могла его слышать, но читать по губам Джетро умела очень хорошо. Поэтому не сомневалась, что он произнес ее имя. Как не сомневалась и в действенности одного из его правил : «Совпадений не бывает.» Черт бы побрал Гиббса с его правилами. Черт бы побрал ее за безумную идею приехать сюда. Но ничего, завтра ее уже здесь не будет. Дженни все еще держала глаза закрытыми, не видя озабоченного взгляда водителя, смотрящего на женщину, которая, казалось, не замечает бегущих по щекам слез. Войдя в лабораторию, где Эбби и Тим продолжали колдовать над компьютером лейтенанта Саймонса, Гиббс был мрачнее тучи. — МакГи, найди мне этого таксиста и узнай у него все о пассажирке, которую он вез от кладбища Св. Джорджа где-то час назад, — сказал он, протягивая Тиму лист бумаги с записанными первыми тремя цифрами номера такси. — Пошел искать, босс,— ответил МакГи и покинул лабораторию. — Гиббс, ты как-то странно выглядишь. С тобой все в порядке?— спросила Эбби, подходя к нему ближе. — Нормально, Эббс. Но у меня есть задание и для тебя, — сказал Джетро, доставая перчатки, которые дала ему Лили-Роуз. — Узнай все, что сможешь по них. Эбби принялась поближе рассматривать перчатки. — Хм, отличный кашемир, скорее всего итальянского производства. Конечно, будь это кожа, можно было бы с большей точностью отследить производство и продажу, не говоря уже об уникальности отпечатков кожаного узора, а с кашемиром будет сложнее. Но, ты же знаешь, как я люблю все сложное, — произнесла Эбби с блеском в глазах. — Эббс… Есть еще кое-что, — добавил Гиббс после некоторой паузы.— Если ты все-таки обнаружишь следы ДНК, проверь их так, чтоб записей в системе об этом не было. — Эй, я сделала эту шпионскую программу только на прошлой неделе. Как ты узнал? Хотя, о чем я? Ты всегда все знаешь. Но я хочу, чтоб ты знал, что МакГи здесь не причем, он мне не помогал, совсем, — затараторила девушка в своей обычной манере. — Эббс, Эббс. Мне все равно. Просто сделай это как можно быстрее. С этими словами Гиббс ушел. «Хм, что-то здесь не так», — подумала Эбби — «Но я это выясню». — А вы, мои верные друзья, мне в этом поможете! — Заявила она, обращаясь к приборам.— И так, приступим. — Что-то здесь не так, — прошептала Зива. Они с Тони стояли в морге, ожидая, пока Даки найдет нужную камеру и достанет тело. — Хоть эта фраза и стала мне порядком надоедать, но вынужден с тобой согласиться. — Ответил ей напарник. — Когда у Даки есть зацепка, о ней первым делом узнает Гиббс. А сегодня он позвал именно нас. Да и самого Гиббса нет. Что само по себе странно. Даже пугающе. Я все время жду, что босс появится у меня за спиной, как он это умеет. — Что я пропустил? — Раздался у ДиНоззо за спиной голос Джетро. Тони вздрогнул, а Зива улыбнулась и похлопала напарника по плечу. Занятый своим делом Даки не сразу заметил появление Гиббса и продолжил свой рассказ. — Когда мистер Палмер сказал мне о токсине, обнаруженном им в организме лейтенанта Саймонса, я сразу вспомнил, о вскрытии по делу, которое ведет команда спецагента Баллока. А именно о капрале Стоуне, который был найден мертвым у себя дома 3 дня назад. А вот и он… Последние слова патологоанатом произнес, выдвигая тело из камеры и поворачиваясь к своим слушателям. Увидев Гиббса, Маллард изменился в лице. — Дак? — Умм.., здравствуй, Джетро. Не заметил, как ты вошел. Так, о чем это я? Так вот, Стоун умер от того же токсина, что и Саймонс. Тони и Зива обменялись подозрительными взглядами. Но причиной тому была не связь между делами, а странное, ставшее зажатым, поведение Даки, после того, как он заметил Гиббса. Что-то определенно было не так. В это время Эбби в своем святилище пританцовывала под громыхающую музыку, потягивая Кафпау. Ей удалось найти образец ДНК. И она как раз прогоняла его по своей собственной базе данных. Тайны всегда будоражили ее. Вот и сейчас она хотела найти разгадку того, что так беспокоит Гиббса. Компьютер пискнул, оповещая, что найдено совпадение. Воскликнув «Ага!», Эбби повернулась к монитору. Увидев изображение на нем, девушка выронила свой напиток и прошептала: «Боже мой…» — То есть, ты хочешь сказать, что у нас теперь двое убитых? — спросил Гиббс. В ответ Даки лишь кивнул. — А поскольку клиент агента Баллока прибыл сюда первым, то…— произнесла Зива. — И убийством лейтенанта Саймонса будет заниматься его команда, — закончил ее фразу Тони. — Что ж, похоже, друзья мои, вам сегодня представится шанс уйти домой пораньше, —сказал Маллард, закрывая камеру. В этот момент двери морга распахнулись, впуская побледневшую и взбудораженную Эбби. Гиббс повернулся к ней: — Эббс, что у тебя? Что-то не так? — Что-то очень-очень не так, Гиббс. И я …я впервые не знаю, как объяснить то, что нашла. Тони с Зивой озадаченно переглянулись, а Даки замер и опустил голову. — Давай сначала, Эббс. — Я тщательно исследовала перчатки, которые ты мне дал, и на одной из них был след от укола чем-то острым. Внутри перчатки была кровь. Я проверила ее по базе, ну, по своей… — Есть совпадения? — спросил Джетро, затаив дыхание. — Да, но тут-то и все странности. Дело в том, что…вообщем, анализ показал, что кровь принадлежит… — Дженни Шепард, — закончил за нее Гиббс. — Да. — Что?! — В один голос спросили Тони и Зива. Даки вздохнул и переступил с ноги на ногу. Гиббс, все еще стоявший спиной к нему, закрыл глаза и спросил: — Дак, ты ничего не хочешь мне сказать? Это правда? Три пары глаз уставились на двух давних друзей в недоумении. Гиббс повернулся к человеку, которому не раз доверял свою жизнь. Сжав кулаки и посмотрев Даки в глаза, он повторил: — Это правда? Дженни жива? — Да, — прошептал Маллард. — Это правда. Эбби ахнула и прижала руку к губам, Зива произнесла что-то на иврите, а Тони взорвался: — Черт забирай, как?! Это не возможно. Я был там. Мы нашли ее истекающую кровью, у нее не было пульса… Мы ведь ее похоронили. Как? Зива положила руку ему на плечо, пытаясь успокоить напарника. Ей это удалось. Гиббс продолжал смотреть в глаза человека, которого считал своим другом. — И все это время ты знал? Черт, конечно знал. Не мог не знать. Что бы ни случилось, а без тебя бы ничего не вышло. Ведь это ты забирал ее тело, ты писал отчет о вскрытии. Ты… — голос Джетро охрип от силы сдерживаемых эмоций. — Ты заявил мне тогда, что для нее лучше было умереть, сражаясь, чем погаснуть от болезни. Как ты мог, Дак? Как ты мог врать мне тогда? Как мог врать мне все эти годы? — С трудом, Джетро…Ты прав, все это время мне приходилось врать одному своему другу ради блага другого. Нет ничего хуже, чем разрываться между двумя людьми, которых ты считаешь своей семьей, видя страдания их обоих. — Где она, Дак? — Я не знаю. — Но ты знал, что она в городе. — Я догадывался, что это она, увидев то фото позавчера. Все это время Зива, Эбби и Тони переводили взгляды с Гиббса на Даки. Они все никак до конца не могли поверить в реальность происходящего. Двери морга снова открылись, впуская Тима. — Вот вы все где, — сказал он, входя. Заметив напряженность друзей, Тим замер в недоумении. — Эй, что случилось? Вы будто призрака увидели. — Ты даже не представляешь насколько прав, МакГи, — ответил Тони. — Нашел? — спросил Гиббс. — Да, хоть это было и нелегко, учитывая наличие только первых цифр номера. Но мне удалось вычислить такси, и даже поговорить с водителем. Он подтвердил, что вез женщину от кладбища Св. Джорджа до мотеля «Палмбери» на Норманн стрит. Таксист узнал ее на фото. Услышав необходимую информацию, Гиббс молча вышел из морга. Растерянный МакГи повернулся к друзьям, все еще находившемся в состоянии легкого шока. — Что тут произошло, пока меня не было? — Воскрешение, — ответила Эбби. — Пойдем, я тебе все расскажу. Ну, по крайней мере, попытаюсь… Девушка увела Тима в лабораторию. — Даки, ты как? — спросила Зива, озабоченно глядя на старшего коллегу. — Нормально, Зива. Насколько это возможно в данной ситуации. Но я рад, что смог наконец-то снять эту ношу… — Он поймет, Даки. Пусть не сейчас, но поймет. — Надеюсь. А теперь я, пожалуй, пойду домой. День сегодня выдался не из легких. Пять минут спустя Тони с Зивой остались одни. ДиНоззо взъерошил волосы и сказал: — Не знаю как Гиббс, но я до сих пор не понимаю, как это возможно. А главное, зачем? — Раз Дженни пошла на такое, значит, это было действительно необходимо, — ответила Зива. Тони в это время выдвинул один из ящиков стола и вытащил оттуда бутылку виски и два стакана. — Проклятье, прямо де-жавю какое-то, — произнес он. — Да, но на этот раз повод пить здесь гораздо лучший. —Кажется, мы выяснили, что было не так во всей этой истории. Даже не представляю, что творится сейчас в душе у Гиббса. — Он найдет ее. И на этот раз, надеюсь, не упустит, — произнесла Зива шепотом. — Зива… — Да? — Помнишь, что я тогда говорил, ну, о боссе и Дженни? О том, что между ними было? — Помню. Ты сказал, что это было неизбежно, — ответила Зива, глядя ему в глаза. — Так вот, я не хочу быть на месте Гиббса. — Услышав это, женщина потупила взгляд и напряглась. — Я не хочу потерять столько времени и упускать возможность быть с женщиной, которую я люблю. Говоря это, Тони посмотрел на Зиву проникновенным взглядом и, протянув ей руку, прошептал: — Иди ко мне Зива. Вечерние сумерки начали спускаться на город. Дженни подошла к окну и, отодвинув шторы, посмотрела на почти пустую парковку перед мотелем. Единственными постояльцами, встреченными ей за все две недели пребывания, была молодая пара. Именно небольшое количество соседей и отсутствие камер наблюдения были причинами, по которым Джен жила здесь, а не в отеле получше. В заведениях подобных этому регистратора интересовало не столько имя и данные клиента, сколько полная оплата номера. Причем наличные приветствовались больше чем кредитка. Получив деньги и вручив ключ от номера, владелец забывал о постояльце вплоть до даты съезда. А горничная наведывалась раз в два дня. Но, несмотря на отсутствие звезд на вывеске этот мотель был вполне комфортным. Дженни окинула взглядом уютную комнату, ставшую столь привычной за последнее время. Ее глаза задержались на почти собранном чемодане, лежащем на кровати. «Двенадцать часов.» — подумала женщина. Последние 12 часов здесь. Услышав звонкий смех, Дженни снова взглянула в окно. Беззаботно смеясь, из номера напротив вышли мужчина и женщина. Держась за руки, они подошли к своему джипу, сели в машину, слились в нежном поцелуе, а потом уехали. Скорее всего, отправились на романтический ужин. И так, она осталась одна. При этой мысли Дженни вздохнула, задернула шторы и вернулась к укладыванию чемодана. Ее руки все еще слегка дрожали, после сегодняшней встречи с Джетро. Она вспомнила его голос, выражение любимых синих глаз, движение его губ, произносящих ее имя… Гиббс въехал на пустующую стоянку у мотеля и вышел из машины. Осмотрелся по сторонам. Мотель выглядел безлюдным, если не считать мерцание телевизора в конторке администратора и приглушенного шторами света в одном из номеров. Именно к нему Гиббс и направился. Чем ближе к двери он подходил, тем чаще билось его сердце. Часть его все еще не могла поверить, что Дженни жива, что она здесь, совсем рядом. Задержав руку в воздухе лишь на миг, мужчина постучал в дверь. Погруженная в свои мысли, Дженни вздрогнула, услышав стук. Она быстро сунула чемодан под кровать и медленно пошла к двери. Ноги, казалось, сделались ватными, ладони вспотели, а сердце стучало с бешеной силой. Прислонившись лбом к холодной двери, закрыв глаза и сделав глубокий вдох, Дженни открыла дверь и произнесла: — Входи, Джетро. Гиббс уже собирался постучать снова, как дверь открылась, а слова, которые он услышал, заставили его сердце пропустить несколько ударов. Он вошел в комнату, и Дженни закрыла дверь, оперевшись на нее спиной. Ей казалось, что она вот-вот упадет от силы нахлынувших эмоций. Гиббс повернулся на звук щелкнувшего замка, и его взгляд впился в женщину, стоявшую перед ним. На ней был не элегантный деловой костюм, а простые джинсы и зеленая блузка, волосы были собраны в небрежный узел на затылке, и она была босая, а не в привычных туфлях на каблуках. Но, все же, это была Дженни. Его Дженни...Которую он любил и все эти годы оплакивал. Которая была жива и стояла сейчас на расстоянии вытянутой руки от него. Несколько минут они стояли молча, глядя друг другу в глаза. Казалось, мужчина и женщина просто не могли насмотреться друг на друга.. Но потом голубые глаза потемнели, и Гиббс произнес единственное слово: — Почему? — Поверь, на то были причины, Джетро, — ответила Дженни. — Они должны быть чертовски вескими, чтобы заставить людей, которым ты была дорога, пройти через этот ад, оплакивая твою «смерть», — заявил Гиббс, сжав кулаки. — Они были достаточно вескими, чтобы заставить меня пройти через ад, оплакивая потерю людей, которые были дороги мне, Джетро, — она указала на кресло в углу, предлагая ему сесть, а сама на негнущихся ногах подошла к окну. — Я расскажу тебе все. Но в чем бы ты меня не обвинял, а наказание за это я уже понесла достаточно. Гиббс сел и попытался успокоится на сколько это было возможно в этой ситуации.. — Зачем понадобился весь этот цирк? Дженни вздрогнула будто от пощечины. Ведь в ее жизни за последние 5 лет не было и доли веселия. Она обхватила плечи руками и сказала: — Этот, как ты выразился, цирк был нужен, чтобы спасти жизнь всей нашей команды. Будучи на посту директора, я перешла дорогу слишком многим влиятельным людям, а история с Ля Гренуилем стала красной тряпкой для министра ВМФ. Я знала, что он решил обвинить меня в смерти лягушатника. — Я слишком хорошо тебя знаю, чтобы решить, что это послужило причиной твоей «смерти». — Ты прав. Была и другая, более важная причина, чтобы устроить все это. Дело в том, что Корт, убив лягушатника и заняв его место на рынке оружия, решил бросить ЦРУ, и собрался обрубить все хвосты. То есть убить тех немногих людей, которые знали его настоящее обличие. В том числе Тони, Зиву, Даки, МакГи, меня и… и тебя… Будучи под обвинением в убийстве, я не смогла бы этому помешать. Отчаянные времена требуют отчаянных мер. — И ты решила инсценировать собственную смерть? И Даки втянула в это. — Можешь обвинять меня сколько угодно, но пожалуйста, не надо винить Даки. Все что он сделал — это помог исполнить МОЙ план. — Но как со всем этим вяжется Светлана? Ты же не могла знать, что она явится мстить нам через столько лет. — Я и не знала. Дженни Шепард должна была уйти с поста директора из-за состояния здоровья, а вскоре умереть от неизлечимой болезни. Появление Светланы и ее месть не должны были этому помешать. — Но тебя чуть не убили в той перестрелке, — сказав это, Гиббс с силой сжал кулаки, вспоминая снимки, которые потом преследовали его в кошмарах. — Да, и когда я пришла в себя, то времени на раздумья уже не было. Пришлось действовать по обстоятельствам. — Френкс тоже знал? — спросил Джетро, не веря, что двое лучших друзей так с ним поступили. — Майк спас мне жизнь. Но я взяла с него слово, никогда не говорить тебе об этом. В день, когда Дженнифер Шепард похоронили, я под новым именем прибыла в Италию. Год спустя, я нашла Трента Корта… и убедилась в том, чтоб он никогда не смог навредить дорогим мне людям. — Его убила ты??? — Да. И это единственный поступок за последние пять лет, о котором я не сожалею. Гиббс не знал, что сказать. В нем одновременно боролись противоречивые чувства: радость от того, что Дженни жива, осознание того, что она готова была постоянно жертвовать своей жизнью, чтобы спасти его, досада от того, что друзья столько времени скрывали от него правду. Заметив бурю чувств в голубизне его глаз, Дженни сказала: — Еще раз прошу тебя, не злись на Даки. Его вина лишь в том, что он верный друг. Ему было не легко, скрывать это от тебя. — А каково было мне, ты подумала? — спросил Джетро. Его глаза стали темными, как грозовое небо. — Неужели ты мне настолько не доверяла, что не сказала, в чем дело. Я ведь видел, что что-то не так. Но нет. Вместо этого ты оставила меня в неведении, с мыслями о том, что я больше никогда не увижу женщину, которую… — Которую что, агент Гиббс??! Которую отталкивал от себя всякий раз, стоило мне только приблизиться? Которую унизил своим отказом? От которой прятался за чертовым правилом №12? На глазах которой это же идиотское правило нарушал, крутя романы с другими? — А не от тебя ли я слышал «никаких после работы»? — Боже мой, Джетро! Это был мой первый рабочий день, на посту директора Морской полиции, который до этого не занимала еще ни одна женщина. Чего ты ждал? Что я брошусь тебе на шею прямо на глазах у предшественника? — Не выдержав, перешла на крик Дженни. Не в силах на него смотреть, она повернулась к окну и прошептала: — Теперь нет смысла говорить об этом. Ты узнал, что хотел. Можешь уходить и ненавидеть меня сколько твоей душе угодно. — Не могу, — возразил Гиббс, вставая с кресла, и подходя к ней. — Мне больше нечего тебе сказать, — ответила женщина, не оборачиваясь. — Я не могу тебя ненавидеть, — прошептал Джетро, развернув Дженни к себе. — И никогда не смогу. Даже если от этого будет зависеть моя жизнь. Говоря это, он заключил ее лицо в свои ладони и бережно стер одинокую слезу, бегущую с таких родных зеленых глаз. Дженни закрыла глаза и прижалась щекой к его ладони. Гиббс наклонился и поцеловал ее. Нежно, будто все еще не веря, что это не сон. Дженни ответила, обвив его шею руками. И вскоре их поцелуй утратил всякую нежность, превратившись в страстный, глубокий поцелуй двух истосковавшихся друг по другу влюбленных. Джетро прижал Дженни к себе еще крепче, и спустя несколько секунд они оба не заметили, как оказались на кровати. *********************************************************************** Впервые за долгое время Лерой Джетро Гиббс просыпался с улыбкой. Ему снился замечательный сон. Будто Дженни жива, и они вместе. Открыв глаза и увидев не знакомую обстановку своей гостиной, а номер мотеля, он осознал, что это не сон. Улыбка его стала еще шире. Дженни на самом деле жива. Он нашел ее, и… Улыбка сползла с лица Гиббса, как только его рука обнаружила на подушке рядом не любимую женщину, а лист бумаги. Он сел в кровати и принялся читать. Дорогой Джетро. Возможно, я и ошиблась, не придя к тебе за помощью 5 лет назад, отказавшись взамен от всего, что мне было так дорого…и в первую очередь от тебя. Но еще большую ошибку я допустила, приехав сюда. Это только разбередило старые раны. Надеюсь, ты когда-нибудь сможешь меня простить за всю ту боль, что испытал по моей вине. Просто знай, что я любила и всегда буду любить тебя больше жизни. Дж. Дочитав, Гиббс вскочил с кровати, быстро оделся и, спрятав записку в карман пиджака, вышел из номера, громко хлопнув дверью. Вдохнув прохладный утренний воздух, он прошептал: «Черта с два». И направился к машине, набирая номер телефона. Сидя в самолете Дженни смотрела в окно невидящим взглядом. Взлет задерживали, и ей это не нравилось. Она сотый раз проклинала себя за приезд сюда. Женщина вздохнула и потерла припухшие глаза. Они покраснели не от бессонницы, а от еле сдерживаемых слез. Этой ночью кошмар ее не мучил. О том, что причиной этого были руки любимого мужчины, обнимавшего ее все ночь, она старалась не думать. Как старалась и не представлять выражение его голубых глаз, когда он найдет записку. Что бы Джетро не чувствовал, а ей будет хуже. Ведь теперь чувство потери будет еще глубже после прошлой ночи. Погруженная в грустные мысли, Дженни и не заметила, как самолет взлетел и начал набирать высоту. Отвернувшись от иллюминатора, она увидела руку, протягивающею ей чашку кофе. Не веря своим глазам, женщина уставилась на мужчину, сидящего в кресле возле нее. — Джетро, что ты здесь делаешь? — Ну, на это у меня есть несколько причин, — сказал Гиббс. — Во-первых, у меня накопился отпуск. — И ты решил провести его именно сейчас и именно в Италии? — спросила Джен, забирая у него кофе. — Ага. Давненько не бывал в Позитано, знаешь ли, — ухмыльнулся Джетро.— Во-вторых, мне ужасно надоели письма в стиле «Дорогой Джетро». — И ты решил мне сообщить об этом лично? — Я уже и забыл, как хорошо ты меня знаешь, — продолжил Гиббс с улыбкой. — А в-третьих, я изменил «чертово правило №12». — Неужели? И что в нем теперь говорится? — спросила Дженни. — Теперь в нем говорится: «Не будь идиотом—не упускай свою любовь». Несколько секунд женщина смотрела на него молча, а потом улыбнулась и влепила ему подзатыльник. — За что? — спросил озадаченный Гиббс. — За то, что позволил нам быть идиотами так долго, — прошептала Дженни, целуя его.