Проклятие морского дьявола

      — Идём! — идея снова завалиться с Томом в койку показалась Крису весьма недурственной и он, обняв графа за талию, потянул его за собой.       — Но ведь… — попытался было воспротивиться Том, но Беркут только отмахнулся.       — Джосс сказал, Джосс сделает, — успокоил он графа. — Он найдёт корабль, в доску расшибётся, но найдёт, будь уверен! И уже совсем скоро мы сможем отправиться на Ямайку!       Крис знал, о чём говорил — на «Сантине» о пронырливости и способности хитрюги-помощника просочиться хоть в игольное ушко ходили легенды. Там, где требовалось уговаривать и умасливать, Джоссу не было равных. К тому же Беркуту, говоря по правде, до зубовного скрежета не хотелось заниматься поисками корабля, чтобы как можно быстрее отплыть на Ямайку. Конечно, там, в подвале одного из старых домов, было надёжно припрятано всё, что он успел скопить за годы разбойничьих набегов, и этого, наверное, даже хватило бы на покупку нового корабля, но… Крис отчётливо понимал — они расстанутся с Томом сразу, как только прибудут на остров. Английские корабли, торговые и военные, отнюдь не были там редкостью, а любой капитан будет только рад оказать любезность адмиралу и доставить его домой. Когда-никогда им всё же придётся расстаться, но Беркуту отчаянно хотелось, чтобы Том ещё немного побыл рядом. Хоть несколько дней… И потому Крис предпочёл бы, чтобы Джосс занимался поисками корабля как можно дольше — неделю, месяц… А в идеале — до скончания веков.       — Идём, — снова нетерпеливо повторил он, и граф на сей раз позволил увлечь его за собой.       — Смотри, никак здесь и цирюльни есть! — Том удивлённо ткнул пальцем в направлении распахнутой настежь двери, ведущей, судя по вывеске над ней, в лавочку цирюльника.       — Ну и что? — пожал плечами Беркут. — Порт-оф-Спейн всё-таки город, так почему бы здесь не быть цирюльням?       — Крис, мы должны туда зайти! — безапелляционно заявил Том. — Побриться, постричься, привести себя в нормальный вид, в конце концов!       — Побриться я и сам могу! — графская идея Криса вовсе не вдохновила. — Знаешь, я как-то до сей поры обходился без брадобреев!       — А я хочу почувствовать себя наконец цивилизованным человеком! Ну пожалуйста, это ведь не займёт много времени, — продолжал настаивать Том.       Крис досадливо нахмурился и посмотрел по сторонам — они не дошли до таверны всего ничего! И надо было этому цирюльнику расположиться со своей лавчонкой прямо здесь!       — Ладно, — нехотя согласился он. — Иди, если тебе так уж это нужно, а я в комнате подожду. Что тебе на обед заказать?       — Запечённые телячьи рёбрышки! — просиял довольный Том и поспешил к открытой двери.       Наскоро переговорив с хозяйкой таверны по по поводу обеда, Беркут поднялся в свою комнату. Заняться в отсутствие Тома было совершенно нечем, и Крис, машинально проведя ладонью по щеке всё же пожалел, что не принял предложение графа. Щека кололась весьма уже ощутимо. Том сейчас явится весь такой благоухающий, а он… Беркут, повздыхав, снова отправился к хозяйке и попросил её наказать служанке принести ему лохань с водой и кусок мыла. А потом, получив желаемое, долго отмывался и скоблил щёки бритвой из монаховой шкатулки, смотрясь в маленькое тусклое зеркальце.       Однако Крис давно уже успел навести красоту, отнести лохань на улицу и выплеснуть воду, а Том всё не показывался.       — Ну сколько же можно торчать у цирюльника? Можно подумать, оброс бородой с головы до пят! — ворчал себе под нос Хемсворт, поневоле начиная злиться. Он хотел было уже сам пойти в лавчонку, и даже спустился на первый этаж, но вовремя одёрнул себя. Как это будет выглядеть, если он притащится туда? Том наверняка сочтёт, что Крис ему не доверяет…       Обречённо махнув рукой, Беркут примостился за одним из столов, заказав себе большую кружку горячего чая. И неторопливо потягивал его, оглядываясь всякий раз, как только хлопала входная дверь. Минуты текли за минутами, солнце уже миновало зенит, а граф всё не появлялся. Крис успел заказать и вторую кружку, и третью, и уже подумывал, не попросить ли ему рому. Хозяйка таверны, приметив, что постоялец довольно уже долго сидит за столом и хлебает один чай, спросила, не желает ли он отобедать. Заказанные им телячьи рёбрышки давно были приготовлены, но есть одному Беркуту совершенно не хотелось. В конце концов Крису осточертело уныло сидеть за столом, и он, уже не думая о том, что граф наверняка будет недоволен, вскочил и отправился в цирюльню.       — Был такой, — кивнул кругленький и весь из себя добрый толстячок-цирюльник, когда Крис досконально описал ему Тома. — Но он уже давно ушёл!       — Как ушёл? — оторопел Беркут, чувствуя как внутри разливается мерзкий холодок.       — Вот так, — развёл руками цирюльник.       Толстячок принялся было объяснять что-то ещё, но Крис его уже не слушал. Стремглав выскочив из цирюльни, он в смятении остановился и огляделся. Куда мог направиться Том и зачем? Ведь знал же, что Крис ждёт его в таверне… Сразу противно заныло под ложечкой — граф, конечно, не малое дитя, и сумеет постоять за себя, но всё-таки… Город незнакомый, мало ли что могло случиться, хоть и белый день на дворе! А вдруг Том уже вернулся? Мысль ошпарила, как кипятком, и Беркут немедля бросился к таверне. Стрелой взлетел на второй этаж и распахнул дверь…       Комната встретила его пустотой и тишиной.       Что-то случилось — теперь Крис абсолютно был в этом уверен. Надо бежать, искать Тома… Но куда бежать? Однако оставаться на месте и ждать неизвестно чего он попросту не мог. Круто развернувшись, Беркут кинулся вниз, к дверям, и едва не столкнулся нос к носу со входящими в таверну помощником и Тедди.       — Джосс, Том пропал! — сходу огорошил его Крис. — И мы должны немедленно…       — Сядь! — Джосс настойчиво потянул его за руку и силком усадил за стол. — И не ори так. Никуда твой Том не пропал, он на английском корабле…       — Что? — Беркут ушам своим не поверил.       — На рейде в порту стоит английский военный фрегат, — объяснил Джосс. — И я видел, как Том, в сопровождении двоих солдат и офицера, явно туда и направлялся!       — Ты видел Тома? — воскликнул Крис, болезненно поморщившись, и вскочил, едва не опрокинув стул. — Его схватили? Арестовали? Что же ты даже не попытался помочь ему? Джосс, мы сейчас же должны…       — Да сядь ты, оглашенный, дьявол тебя забери! — Джосс схватил его за руку и притянул обратно на стул. — Ничего мы не должны — никто твоего Тома не арестовывал. Да и за что? Напротив, офицеришка так перед ним лебезил, чуть ли не ковриком у него под ногами стелился! И не мудрено — военный офицер да не узнал бы своего адмирала? Офицер-то прям так и светился от радости, адмирала, небось, уже без вести пропавшим считали, а он вот вам, собственной персоной!       — Он же в цирюльню отправился… — Крис невольно сжался, чувствуя, как всё внутри помертвело.       — В городе полно солдат, — заметил Джосс. — Может, он там, в цирюльне-то, их и встретил, либо на улице столкнулся…       — И ушёл с ними, зная, что я жду его здесь, — Беркут вдруг почувствовал, что ему не хватает воздуха, и у него всё никак не получалось вдохнуть полной грудью, словно её пережало железным обручем.       — Это для него самая лучшая возможность быстрее отправиться домой, — вздохнул Джосс. — Только теперь нам, кажись, придётся уносить отсюда ноги!       — Зачем? — пожал плечами Крис. — Так быстро… — пробормотал он удручённо, думая о своём — он-то надеялся, что у них с Томом есть ещё немного времени, и вот его вдруг не осталось совсем…       — Крис, очнись, а? — Джосс с тревогой заглянул ему в лицо. — Это на острове мы вместе выживали и были адмиралу друзьями, но сейчас он среди своих… И боюсь, мы ему больше не друзья!       — Думаешь, он сдаст нас солдатам? — независимо передёрнул плечами Беркут.       — Думаю, да, — не стал отпираться Джосс. — Особенно тебя. Ты ведь захватил его корабль, помнишь? Придётся нам искать другой ночлег, а то и вовсе убираться из города!       Крис сжал кулаки так, что ногти больно впились в ладони.       — Вы с Тедди уходите, — глухо, словно через силу, сказал он, встал и направился к лестнице на второй этаж. — Я остаюсь.       — Вот ведь дурной! Крис! — вскричал, вскакивая, Джосс.       — Я остаюсь, — бросил Беркут, так и не обернувшись.       Помощник, зная, что если уж кэп чего решил, так из него это дубиной не выбьешь, только сплюнул в сердцах и выругался сквозь зубы.       — Крис, да погоди ты, у меня и хорошая новость есть! — выкрикнул Джосс в спину Беркуту, подскочив к лестнице. — Я ведь нашёл корабль-то, да ещё какой!       — Плевать! — Крис вновь даже не оглянулся.       — Ох дурной! — покачал головой Джосс. — Ну что ты с ним будешь делать? Будто свет клином ему сошёлся на адмирале! — пожаловался он беспомощно отиравшемуся рядом Теду, а потом ухватил его за руку и потащил к двери. — Идём, я хоть тебя спрячу да после вернусь… Как же я кэпа одного оставлю? Подыхать — так вместе…

***

      Солнце почти уже скрылось за горизонтом, густые сумерки окутали затихающий город, и в крохотной комнатке становилось всё темнее.       Беркут, безостановочно мерявший комнатёнку широкими нервными шагами, наконец остановился, налетев в темноте на колченогий стул и пребольно ударившись коленкой, перестал метаться из угла в угол и зажёг стоявший на столе огарок свечи в потемневшем от времени серебряном подсвечнике. Подошёл к окну и устало прислонился лбом к пыльному стеклу.       «Где ты, Том? И почему меня до сих пор не схватили?» — мрачные раздумья кружились в голове безотвязным вихрем, не позволяя сосредоточиться на чём-либо ещё.       И, словно в ответ на его мысли, старенькая обшарпанная дверь, пискляво скрипнув, отворилась, и лорд собственной персоной появился на пороге.       Крис быстро обернулся и тяжко сглотнул: граф, ещё сегодня утром выглядевший своим в доску парнем в простых домотканых штанах и рубахе, сейчас — затянутый в новенькие мундир и бриджи, и обутый в начищенные до блеска высокие сапоги, — уже не был тем родным и привычным Томом. Теперь перед Крисом стоял лощёный — и оттого казавшийся слегка высокомерным, — офицер английского флота. Только непослушные кудри всё так же залихватски торчали в разные стороны.       — Невыносимо красив… — застрявший в горле ком никак не проглатывался, и голос Беркута прозвучал глухо и скрипуче.       — Ты уже всё знаешь, да? — Том плотно прикрыл дверь и привалился к ней спиной, смутившись под пасмурным взглядом Хемсворта. Даже лёгкая полуулыбка, игравшая на тонких губах, несколько увяла.       — Джосс рассказал, — Крис с независимым видом сунул руки в карманы штанов и подошёл к Тому почти вплотную. — Конвой ждёт меня в коридоре? Это очень даже глупо, милорд, надо было солдат вперёд запускать! Я ведь могу просто вырубить тебя и выскочить в окно, прыгать невысоко! Или таверну уже окружили?       — Я пришёл один. — Крису показалось, или глаза Тома и впрямь как-то странно блеснули? — Просто хотел увидеть тебя. В последний раз… Я не мог уехать, не попрощавшись, и мне как-то в голову не пришло тащить с собой конвой. А надо было?       — Боже, Том… — Беркут обмяк и обеими руками упёрся в дверь по сторонам от головы графа. — Я полдня ждал тебя… И ещё полстолька ждал, когда за мной явятся солдаты. Прости…       — Ты знал, что я на английском судне, каждую минуту ждал, что вот-вот придут, чтобы схватить тебя и заковать в кандалы, и не сбежал? — Том расстегнул верхние застёжки мундира и нетерпеливо дёрнул ворот, словно ему внезапно стало душно. — Почему?       — Если бы я сбежал, то больше никогда бы тебя не увидел, — бесхитростно объяснил Крис. — А так я был бы рядом, пусть даже как пленник…       — Ты пожертвовал бы свободой и даже жизнью, угодив на виселицу… а так оно и случилось бы, попадись ты солдатам… ради меня? Только, чтобы быть рядом? — граф недоверчиво воззрился на Беркута, и две скупые слезинки, не удержавшись на длинных ресницах, прочертили солёные дорожки по щекам Тома. — Правда?       — Да, — Крис, склонившись к его лицу, снял губами тёплую прозрачную каплю. — Можешь считать меня идиотом!       — Крис, — Том порывисто схватил его за плечи и притянул к себе, просительно заглядывая в глаза, — послушай меня! Ты ведь можешь стать корсаром Его Величества! Хочешь, я похлопочу за тебя в адмиралтействе?       — Да о чём ты говоришь? — изумился Хемсворт. — Ты, адмирал флота, добропорядочный офицер, будешь просить за пирата, по которому давно виселица плачет? Ты хоть подумал о своей репутации?       — Крис, боюсь, теперь я уже бывший адмирал… Но я знаю, что сказать, и, клянусь, меня послушают! — горячо заговорил Том. — А когда у тебя будет верительная грамота, будет и корабль, я добьюсь…       — Разговор ни о чём, Том. Я никогда никому не подчинялся, и не собираюсь делать этого впредь, — с сожалением покрутил головой Крис.       — Твой отец служил королю, — упавшим голосом напомнил граф. — Так почему бы и тебе…       — Просто не смогу, понимаешь? — перебил его Крис. — Я слишком привык быть вольной птицей! Да рано или поздно кому-нибудь из капитанов улыбнётся удача, и со мной будет покончено. Грамота короля Англии не защитит меня от охотников за моей головой из других государств!       — Зато она защитила бы тебя от меня, — горько произнёс Том. — Я не хочу воевать с тобой, Крис!       Я не хочу воевать с тобой…       Не хочу. Воевать. С тобой.       Беркут понял.       В устах гордого аристократа это было признанием в любви.       Крис схватил Тома в охапку и почти швырнул его на узкую скрипучую кровать. И тотчас навис сверху, накрыв его губы своими. Граф охнул, но быстро опомнился. Запустил пальцы в светлые волосы пирата, потянул, вынуждая Криса откинуть голову, и поцеловал его сам, вложив в этот поцелуй всю нежность, на которую только был способен, и всю горечь от предстоящей разлуки.       Они целовались, как одержимые, путаясь пальцами в волосах друг у друга, неловко стукаясь зубами в попытках перехватить инициативу, сплетаясь языками и почти кусаясь. Поскуливали от нетерпения, стаскивая одежду и впопыхах оставляя ногтями царапки на коже.       Крис исступлённо гладил Тома, стараясь объять его всего и сразу, сцеловывал капельки пота с обнажённых ключиц, а в висках настойчивым молоточком стучало — в последний раз… в последний раз… А Том в эту ночь словно обезумел, отдаваясь ему снова и снова. Позволял лишь немного передохнуть после очередного оргазма, и снова обвивал Криса руками и ногами, прижимался к нему горячим гибким телом, молчаливо требуя поцелуев и ласк. Беркут и не думал отказывать, да разве смог бы? Сколько уже раз он излился в любимом — четыре, пять? Крис не помнил… Да и не важно это было. Важно было запомнить, запечатлеть в себе любимого, выжечь его в себе клеймом навечно…       Свеча давно погасла, и только бесстыдница луна заглядывала в тусклое окошко, заливая серебряным светом двух нагих мужчин, сплетённых на узкой кровати в древнем, как мир, танце любви. Кожа обоих блестела от пота, губы припухли и горели от поцелуев, но им всё ещё было мало. Одной ночи ничтожно мало, чтобы насытиться, напитаться друг другом на всю оставшуюся жизнь.       Тонкую, покрасневшую от трения кожицу на члене Криса неприятно щипало, но он остановился только тогда, когда в очередной раз почти полностью выйдя из тела любимого, заметил на ней тёмный мазок. Опустился, опираясь на локти и боясь двинуть бёдрами.       — Всё, Том… — выдохнул горько и уткнулся лицом во влажную вихрастую макушку графа.       — Нет! — лорд резко подался назад, снова насаживаясь до конца. — Я хочу тебя! Я…       — Не нужно, Том, — Крис поднялся и, прижав графа к постели, медленно вышел из его тела. Улёгся рядом, обхватил ладонями любимое лицо, заметив, как зелёные глаза стремительно наливаются слезами. — Ты уже кровишь…       — Плевать! — вскинулся Том. — Нет, не плевать, — Беркут обнял его, успокаивающе поглаживая по спине. — Тебе больно, а я не хочу, чтобы последним воспоминанием обо мне у тебя осталась боль…       Том сник и спрятал лицо у него на груди. Всхлипнул чуть слышно.       — Крииис…       Беркут замер, в замешательстве покусывая губы, а потом, отстранив графа от себя, быстро, словно не давая себе времени передумать, перевернулся на живот и раздвинул ноги.       — Мы можем попробовать по-другому, — искоса глянул он через плечо на изумлённого Тома.       — Ты… — граф осторожно, словно впервые, провёл рукой по его спине, от самой шеи до ягодиц. — Ты уверен?       — Более чем, — кивнул Крис. — Я хочу почувствовать тебя в себе, Том…       И всё же он зажмурил глаза, когда граф устроился между его ног, оглаживая ладонями крепкие ягодицы и бёдра. То, что делали с ним раньше, было уже очень давно, но жуткая, раздиравшая тело боль и унижение врезались в память навсегда. И сейчас Беркут с трудом удерживался от того, чтобы не отступиться.       Том, словно почувствовав, что с ним происходит, не торопился, давая время обвыкнуться.       — Ты ещё можешь передумать, Крис, — произнёс он совсем тихо, всё так же ласково поглаживая его тело.       — Нет, — мотнул головой Беркут. — Я хочу тебя, Том… И я не передумаю. Мы равны. Равны во всём. И в любви тоже…       И это было чистейшей правдой. Нагонявшего ужас на всех морских путешественников капитана больше не было. Да и какой он теперь капитан? Его команда сгинула вместе с кораблём в морской пучине… Сейчас рядом с графом был просто человек, жаждущий любви так сильно, как жаждет хоть глоточка воды заблудший в пустыне путник, и безумно несчастный в своём одиночестве.       — Я буду нежен, Крис, не бойся…       Тёплые губы коснулись кожи между лопаток, и спустились ниже, зацеловывая напряжённую спину. Ласковый язык щекотно слизывал капли пота, обрисовывая каждую мышцу, и Беркут понемногу обмяк на постели, позволив графу ласкать себя.       — Том… — только и смог прохрипеть он, когда влажная головка члена скользнула между его ягодиц, смазывая ложбинку. И охнул тихонько, ощутив, как в его тело толкнулся осторожный палец. Поёрзал, укладываясь поудобнее, и даже не вздрогнул, когда так же аккуратно в него проник и второй. Поначалу было не слишком приятно, но плавные щадящие движения внутри ощутимой боли не приносили — Крис выгнулся, приподнимая бёдра и обхватил ладонью собственный, ноющий от напряжения член. Но не смог удержаться от вскрика, когда вместо пальцев в его зад протиснулась горячая набухшая головка. Больно. Чертовски больно… Как только Том терпел всё это время?       — Расслабься, Крис, просто расслабься… — умоляюще прошелестело сзади, и тёплые ладони легли на талию Беркута, удерживая и успокаивая.       Том остановился и лишь тихонько покачивал бёдрами, давая ему привыкнуть.       — Легко сказать… — прохрипел Крис. Он-то старался, только вот мышцы словно скрутило судорогой в морской узел.       А граф не торопил его, по собственному опыту зная, насколько остры сейчас ощущения и как это может быть больно.       Беркут несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул, и спазм наконец понемногу стал отпускать. Крис чуть повернул голову, едва заметно кивнул, разрешая, и Том плавно качнул бёдрами вперёд, проникая глубже. Слишком тугое тело неохотно принимало в себя, но Крис вдруг вскрикнул, выгнулся сильнее, почти распластавшись на постели. Боль отступила, стёртая нахлынувшим удовольствием, и мужчина ошеломлённо замер.       — Доверься мне… — Том, склонившись к нему, ласково пощекотал языком его ухо.       Крис улыбнулся и, инстинктивно перестав сопротивляться, впустил его в себя полностью. И едва не забыл, как дышать, от вдруг нахлынувших новых ощущений. Это было совершенно невероятное чувство — одновременно обладать любимым и принадлежать ему до конца.       Граф двигался всё так же плавно и бережно, но Крису этого было уже мало.       — Быстрее, Том…       — Не спеши, родной…       — Бо-о-оже, Том, не мучай меня…       Старая кровать скрипела немилосердно, словно подсчитывая всё ускоряющиеся толчки, сопровождаемые тяжёлым сорванным дыханием и влажными шлепками тел.       Парней накрыло почти одновременно — Крис гортанно застонал, откинув голову и с силой впечатавшись ягодицами в пах Тома, и граф, мучимый сладкой пульсацией тугого тела, ответил ему таким же низким, хриплым стоном…       — Как ты? — Том, всё ещё задыхаясь, вытянулся рядом, пытаясь заглянуть Беркуту в глаза.       — Это было… это было… — Крис облизнул пересохшие губы, повернулся к нему и обнял. — Ч-чёрт…       — Я понял, — улыбнулся граф.       Совершенно обессиленные, они долго лежали, успокаиваясь и понемногу приходя в себя.       — Когда? — только и спросил Крис, уже засыпая под мерное дыхание Тома.       — Завтра… точнее, уже сегодня… на рассвете… Им только нужно было пополнить запасы воды, — успел услышать Беркут, окончательно проваливаясь в сон.

***

      Проснулся Крис поздно, когда полуденное солнце уже разрисовало пол в комнатёнке яркими косыми росчерками. И заскрипел зубами от нахлынувшего ледяной волной, пугающего ощущения пустоты. Тома рядом не было.       — Вот и всё… — мужчина, не открывая глаз, перевернулся на живот и уткнулся лицом в подушку.       Постель ещё была влажной от их пота и еле уловимо пахла Томом. Крепким, терпким запахом страсти. Крису казалось, что он всё ещё чувствует любимого. Ощущает, как узкие ладони ложатся ему на плечи, а тёплые губы прижимаются к его губам требовательно и нежно, слышит тихие бессвязные слова… Но теперь эти ощущения не принесли ничего кроме боли, сжигающей душу дотла.       Том…       Том!       То-о-ом!!!       Тощая подушка едва сумела заглушить вырвавшийся из горла Криса дикий, горестный, почти нечеловеческий вой.