Бар "Sauerkirschen und Schokolade"

POV Антонио       День выдался, если ни сказать грубо, ужасно. Еще один разорванный контракт теперь с начинающей певицей Элис, еще одна тысяча потерянных нервных клеток, еще один большой скандал, о котором обязательно напишут в газетах. Эта желтая пресса всегда сует свой нос, куда не надо – копается в моем прошлом, допрашивает моих знакомых о моих неудачных выходках, чтобы потом шантажировать меня на деньги, ловит меня в любом заведении. Куда бы я ни зашел – они всегда поджидают меня с фотокамерой. Мне эта жизнь надоела, и я, как человек после долго и трудного рабочего дня, решил хоть немного отдохнуть от этой суеты.       Правда, времени, чтобы выбирать подходящее место отдыха, у меня не было, и я забежал в первое попавшееся заведение, дабы избежать встречи с надоедливыми папарацци, которые гнались за мной весь путь от работы до бара «Sauerkirschen und Schokolade», что означало не иначе, как «Вишня и шоколад». Я, итальянец, который живет в Вене уже несколько лет, с трудом могу разбираться в вывесках и надписях на немецком. Нет, этим языком я владею очень и очень хорошо, но чтобы на практике в обычной ситуации применять свои знания – да ни за что!       Войдя в ничем не примечательное место, я сразу же прошел к стойкам у бара, ведь со спины меня мало кто мог узнать. Я оценил взглядом все помещение и пришел к выводу, что это не просто бар, это еще и клуб.       Помещение было разделено на два зала. Один, заставленный столами с черной лакированной поверхностью, и второй с кожаными диванами около небольших круглых столиков и большой танцевальной площадкой. Причем у самой длинной стены зала с танцполом располагался подъем, что-то вроде сцены, на который взгромоздили ударные, подставки для микрофонов, синтезатор, несколько электрогитар и прочую музыкальную аппаратуру. Ни в одном из залов практически не было людей, чему я несказанно обрадовался. В первом за самым последним длинным столиком над какими-то бумажками согнулись две девушки, а во втором, кажется, начиналась какая-то репетиция.       Невысокая худенькая девушка в воздушном белом платье и желтых кедах что-то громко восклицала, обращаясь стоящим на сцене музыкантам, то и дело поправляя свою черную фетровую шляпу. Выглядела она довольно мило, особенно когда попыталась забраться на сцену без использования лесенки, отчего я невольно усмехнулся. Она встала к микрофону, и я наконец-то смог разглядеть ее лицо. Светлая улыбка, глубокие карие глаза и небольшой пухленький носик на фоне белой фарфоровой кожи овального лица. Она напоминала мне детскую красивую куклу, которую, по своему опыту знаю, всегда берегут маленькие девочки. Ее легкое платье и длинные русые волосы под шляпкой делали ее похожей на девушку прошлых времен, если бы не эти яркие кеды, так и бросавшиеся в глаза. Не знаю, почему я так любовался ей, но что-то в этой девушке меня странно притягивало.       Послышались первые звуки какой-то песни.

Paramore – Still Into You (песня)

      И она запела. Ворвалась в этот зал своим чистым задорным голосом, наполнила его живой энергией. Девушка пританцовывала в такт, улыбалась, и интонации песни менялись вместе с ней. Было даже трудно представить, что это не запись и не фонограмма – я слышал это вживую, и не мог в этом ошибиться. Ее голос был словно марионеткой, она управляла им безо всяких трудностей, словно просто дышала, плавно переходя из одной тональности в другую. Я этого совершенно не замечал, настолько ровным и чистым было ее пение. Мне казалось, что я скоро прожгу в ее лице настоящую дыру, если не перестану смотреть, но я не мог остановиться. А ей было все равно. Как только она услышала первые ноты, казалось, весь мир вокруг мгновенно растворился и исчез, остались лишь музыка и ее голос. Я слушал и не мог ни на что отвлечься. Он появлялся ярким, веселым и нежным чириканьем лесной птицы и исчезал буйным, нарастающим и неспокойным громом сильного дождя. Этот голос нельзя было сравнить ни с чем, даже с радугой, палитру цветов которой затмевало пение девушки. Я пристально слушал, не отрываясь, не осмеливаясь отвлекаться на посторонние звуки, наслаждаясь ее пением. Если бы каждая гламурная дура, которая приходила ко мне с целью раскрутиться и стать знаменитой, имела такой голос, я бы, наверное, уже давно был бы миллиардером и жил где-нибудь в Майами. Но сейчас я забыл обо всем, даже о том, кто я такой и зачем пришел сюда. Голос прекрасной незнакомки поглотил меня целиком, не оставив ни единого шанса выбраться в реальность. Я находился в непонятном состоянии, балансирующем между настоящим временем и сном. Эти ноты вводили меня в приятный транс, не поддаться которому я не мог. Каждый взлет и падение голоса певицы было невероятно умелыми и настолько потрясающими, что становилось невыносимо сложно о чем-то думать, в том числе о самом пении, не дававшем мне покоя.

~

      Но неожиданно для меня песня закончилась, и девушка, улыбнувшись, слезла со сцены тем же непривычным путем.       - Спасибо, Дэн, я у тебя в долгу, – вновь послышался уже знакомый голос. – Только ни слова Кристофу, хорошо?       Она даже и не заметила, как сзади нее появился молодой парень примерно ее возраста. Лица я его разглядеть не успел, настолько я увлекся песней, которую она исполняла.       Парень закрыл ей глаза ладонями, видимо, надеявшись, что она узнает того, кто стоит позади ее спины, но девушка громко вскрикнула и вырвалась из его объятий.       - Франц! – восторженно прокричала девушка и обвила шею молодого человека руками, чуть ли не запрыгнув на него. – Я так рада тебя видеть!       Последующего продолжения диалога я не услышал, лишь видел, что парень что-то шепчет незнакомке на ухо, и та, вновь лучезарно улыбнувшись, шагает прямо ко мне.       - Простите… - заговорила она неуверенно и скрепила руки в замок. - Хм, молодой человек, мы сегодня не работаем. У нас подготовка к очень важному вечеру, поэтому сегодня заведение закрыто.       - Хорошо, я понял, - быстро улыбнулся я и так же быстро вышел из бара, перед выходом поймав на себе недоуменный взгляд девушки.