***
Пять лет назад, в великую ночь победы, изможденному трудами и заботами Гарри приснился сон. Великолепная сказка пронеслась в его голове, сказка о Джинни, о детях, сказка о том, как Рон и Гермиона, перешагнув через свои вечные разногласия, останутся вместе, как у них тоже будут дети, как они все вместе провожают Хогвартс-Экспресс, уносящий их чада в удивительную школу волшебства и чародейства. Это было так похоже на явь, что Гарри испугался, не возымели ли уроки профессора Трелони на него должного эффекта. Однако время шло. Все оказалось не совсем так. Сначала они все вместе шагали в это прекрасное будущее, Гарри Поттер собирался сделать предложение Джинни, он уже представлял, как их семья будет зарождаться в доме на площади Гриммо, 12. Но, как оказалось, Джинни Уизли хотела не этого. Она так и не смогла жить с преследующими их корреспондентами, сколько Гарри не объяснял ей, что это лишь временно, не смогла жить в тени Поттера. Зато смогла признаться себе, что любила в Гарри лишь искорку приключений, веселья, риска, без которых для нее все вокруг становилось скучноватым. В сердцах Поттер воскликнул: – Может, ты любила не меня, а частичку Волан-де-Морта во мне? На этом их время, шаткий мир между ними, который они поддерживали в течение месяца, закончились. Джинни Уизли оставалась бойцом Отряда Дамблдора, оставалась сестрой, чьего брата убили, и не смогла простить этих слов. В один солнечный прекрасный день она исчезла навсегда, словно тень в тот момент, когда Биг Бен пробивает полдень. Для Гермионы все оказалось того хуже. Рон оказался не готов к бытовым трудностям, не готов к выматывающей ежедневной работе в Министерстве Магии, не готов к тому, что его девушка так поздно возвращается домой, но так рано уходит, не готов к совместной жизни. Это были трудности, которых он никогда не любил. И вскоре за тем, как ушла Джинни, Рон Уизли поступил так же, как уже делал на холодном заснеженном холме. Он снова бросил их.***
Гарри попытался стряхнуть навалившуюся тоску. Тот дурацкий сон, конечно, оказался идиллией. Совсем не в характерах детей Уизли, этих рыжих демонов, сидеть на одном месте. Только большая любовь, как у Молли и Артура, могла заставить их терпеть это однообразие … но это явно не их с Гермионой случай. В конце концов они все еще вдвоем, он один из лучших мракоборцев Министерства, она «делает карьеру в сфере Магического Правообеспечения» (на этих словах Поттер добрым словом помянул Руфуса Скримджера), да и они все еще лучшие друзья. Однажды в порыве эмоций он предложил ей переехать к нему на Гриммо, ей не придется отдавать бешеные деньги за аренду квартиры, ближе к Министерству Магии, да и не так тоскливо и одиноко им будет жить вдвоем. О том, что это вызовет в будущем дикие попойки по выходным, а иногда и посреди рабочей недели, он не догадывался. Войдя в столовую, где Кикимер суетился, подливая кофе Гермионе, Поттер уселся напротив нее, неудачно взмахнув головой, которая, будучи мокрой после душа, обдала девушку и ее «Пророк» каплями прохладной воды. – Гарри… – укоризненно воскликнула она. – Простите великодушно, – скривился Поттер в улыбке, принимаясь за кофе и булочки. – Слушай, как это так получается, что пьем мы одинаково, а по утрам ты всегда бодрая встаешь, раньше меня идешь в душ и завтракать, да еще снимаешь мое похмелье? А кто тогда снимает похмелье тебе? – Кикимер, – злорадно ответила Гермиона. – Ну, не хочешь, не говори. – Да я сама себе и снимаю, просто, когда ты думаешь, что я лежу на кровати и слушаю тебя, я уже сплю. А ты все еще пьешь, вот так и получается. – Не думаю, что все так просто. Тут явно замешана какая-то тонкая магия, уровень которой мне неподвластен… Кикимер, а где моя газета? – капризно спросил волшебник. – Вот, хозяин Гарри, – протянул ему свежий номер «Пророка» эльф. – Знаете, мистер Поттер, – так удачно передразнила Гермиона голос Минервы МакГонагалл, – нам надо прекратить пить по четвергам. – Ох ты ж, трусы Мерлина, уже пятница? Оторвемся сегодня, да, Гермиона, хорошенько так напьемся и… Гермиона со стоном встала из-за стола, опрокинув чашку с недопитым кофе. Гарри лишь услышал, как, что-то буркнув себе под нос, Грейнджер трансгрессировала.***
Мракоборец задумчиво смотрел на темные окна. Профессиональное чутье молчало, не сигнализировало об опасностях, но Гарри Поттер точно знал, что Грейнджер уже должна быть дома, ведь он сам заходил за ней в Министерстве. Однако свет на площади Гриммо 12 не горел. Это настораживало. Медленно войдя в дом, Поттер двинулся внутрь. Кажется, он слышал какой-то слабый звук. Еще несколько секунд… и яркий свет люминесцентных ламп озарил плачущую Гермиону. – Эй, ты чего, что случилось? – озадаченно спросил Гарри. Ответом ему служили только всхлипы и подрагивающие плечи Грейнджер. Гарри осмотрелся. На столе он заметил новый, еще не выпущенный в тираж, но, видимо, по чьей-то доброте душевной подкинутый Гермионе номер «Пророка». Журнал был открыт на странице со статьей Риты Скитер…«Герои Последней Магической Войны прячутся за алкоголизмом и чувствами друг к другу»
Всем известно, что после разрывов отношений между Гарри Поттером, Гермионой Грейнджер и Джиневрой и Роном Уизли соответственно, заместитель начальника Отдела Мракоборцев и начальник отдела Магического Правообеспечения стали жить вместе в бывшей резиденции семьи Блэков на площади Гриммо, 12... Гарри по диагонали пробежал глазами статью. В ней сообщалось, что он и Гермиона превратились в самых настоящих алкоголиков, убегающих от своих страданий и переживаний из-за неудавшихся отношений с семьей Уизли, прячущихся за огненным виски и развратными оргиями друг с другом. Статья заканчивалась на размышлениях о том, сколько смогут они такими темпами сохранять свои работы и поженятся ли когда-нибудь. «Повысила уровень мерзости старой сплетни», – с отвращением подумал Гарри. Выбросив газету в мусорное ведро, он осторожно подошел к плачущей девушке и попытался провести рукой по ее волосам. – Слушай, Герми, никто не поверит в эту чушь, все уже давно знают, кто такая Рита Скитер. Чего ты опять переживаешь из-за этой… – Мой секретарь принес мне этот номер и спросил, правда ли это, Гарри. А он бы, наверное, заметил, что я всегда на работе собрана и трудоспособна. Но нет, и он поверил в эту чушь. Просто они все хотят в это верить. – Какая разница? Ведь это неправда. – Ты… так… думаешь? – Грейнджер все сложнее было сдержать прорывающуюся истерику. – Подумай хорошенько, Гарри, разве мы не прячемся от теней Уизли на дне стаканов с огненным виски? – Мы пьем лишь изредка, Герми. – Пару раз в неделю стабильно, Гарри, это и называется алкоголизмом. – Ладно, хотя и это спорно, но, может, мы тут еще и совокупляемся как кролики, а? – Скажешь, у тебя не было таких мыслей? Мы живем вдвоем уже почти год. За это время я не заметила, чтобы у тебя появилась девушка, которая тебя понимает, да и у меня знаешь ли никого как-то не было после Рона. Разве мы не обречены на то, чтобы остаться вдвоем навсегда? Ты никогда не думал, что нам придется связать наши жизни… Видя непонимание на лице Гарри, Гермиона совсем смутилась, расплакалась и убежала, оставив Поттера в совершеннейшем ступоре. Через час Гарри зашел в комнату Гермионы. Та лежала на кровати под одеялом, оставив лишь макушку с каштановыми волосами. Гарри налил себе виски, поднес стакан к губам, однако не смог пригубить ни глотка, помянул про себя этого «навозного жука, которая вечно лезет не в свое дело» и отставил виски. Усевшись на краю кровати, он медленно погладил Гермиону по голове… – Прости, Гарри, я думала… – оказалось, что мисс Грейнджер совсем не спит. – Молчи, Гермиона. Просто спи, если мы захотим об этом поговорить, то поговорим об этом завтра. А пока… поспи, ладно? Гарри сидел у нее еще целый час, уговаривая ее заснуть. В какой-то момент он даже попытался спеть ей колыбельную, но Гермиона только засмеялась, сообщила, что у него нет слуха и только после этого начала проваливаться в царство снов.***
Гермиона Грейнджер, собравшись с криками «проспала!» бегать по своей гостевой комнате в поисках одежды, вдруг со стоном опустилась обратно на кровать. В этом сильно помогли навалившееся осознание того, что она вчера наговорила Гарри. Еще большей тяжестью навалился тот факт, что сегодня суббота, а значит, придется провести вместе два дня. – Черт, буду вести себя как обычно, как будто ничего не произошло, – решила мисс Грейнджер. – А может, попытаюсь…нет. Гарри Поттер как всегда проснулся поздно. В этот раз не из-за похмелья, а только из-за того, что очень не любил просыпаться по утрам. Эта привычка появилась еще в давние студенческие годы, когда профессор Снегг, казалось, специально ставил свои сдвоенные уроки зельеварения на самое раннее утро именно для Гриффиндора. Будто старался сделать утро, отвратительное уже потому, что утро, еще более отвратительным. – Тролль, – вдруг вслух помянул свою неприлично «любимую» оценку по зельеварению Поттер и отправился в душ. После молчаливого завтрака, по ходу которого и Гарри, и Гермиона обходили вчерашнюю тему, старались даже не заглядывать в «Пророк», который принес Кикимер, но чья копия уже оказалась один раз в мусорном баке, Гарри отправился в зал, где на огромном телевизоре начал смотреть какое-то глупое маггловское кино, с тоской поглядывая на бутылку огненного виски. Гермиона в свою очередь после недолгих раздумий скрылась на кухне. В неспешных хлопотах прошел день. Гарри попытался убраться в комнате с помощью магии, однако его концентрация сегодня оставляла желать лучшего, ему было очень далеко до Тонкс, чьи носки никак не складывались вместе, и совсем уж далеко до ее мамы. Гермиона все еще чем-то занималась на кухне, что-то напевала. Гарри вдруг вспомнил один далекий день из прошлого, когда в субботний вечер он, сидя в своей комнате, вдруг услышал, как Дадли разбил какую-то бутылку, на что дядя Вернон очень разозлился. Кажется, это была бутылка вина. Кстати, о вине. Это могла бы быть отличная идея, стоит послать Кикимера в Косой переулок за бутылкой. Хотя нет, пожалуй. Гарри прыснул от смеха, представив себе лицо бармена Тома, который читая статью про алкоголизм Поттера, поднимает глаза и видит Кикимера, требующего вина для хозяина. Гарри тихонько поискал маггловские деньги и вышел прогуляться в супермаркет. Медленно гуляя по необычно светлому Лондону, готовящемуся к субботнему вечеру, Гарри наслаждался духом города, чья магическая безопасность теперь была его работой. Вокруг гуляли парочки, наполняя город чувственными поцелуями. Отстояв небольшую очередь, Гарри отправился обратно домой в совершенно другом настроении. – А я тебя уже собиралась искать, – встретила его Гермиона на самом пороге. – А нечего меня искать, – довольно ответил Гарри, – вот он я. Они глупо улыбались друг другу, сами не замечая, как радуются тому, что между ними нет никаких недомолвок, недопонимания. – А я ужин приготовила, вот, без магии, между прочим, решила вспомнить маггловские радости жизни…, – радостно заявила Гермиона. – А я вот вино купил, без магии, между прочим, – растянулся рот Гарри в ответной улыбке. Через пятнадцать минут они ужинали в каком-то восторженном молчании. Гарри лишь изредка прерывался, чтобы осыпать тысячами комплиментов кулинарные таланты Гермионы. После еды Гарри Поттер разлил остатки вина по бокалам. Вдруг под его рукой возникла сигара. Мистер Поттер в жизни не курил, но у Кикимера был восхитительный вкус и нюх на такие моменты, так что Гарри не сомневался. Вкусно раскурив сигару, Поттер уставился на Гермиону. – Спасибо, дорогая, было очень вкусно. – Не за что, милый. Посмотрев друг на друга, они расхохотались. Да, роль мужа и жены определенно была очень забавной. Они играли в эту игру, надеясь таким образом обойти те неприятности, что возникли между ними вчера, и пока это получалось. За невинным разговором они скоротали остаток вечера. Хохоча и тыкая в друга пальцами, они добрались до спальни Гарри. Гермиона впихнула его в комнату и собиралась уйти в свою… – А что, дорогая, не выполнишь свой супружеский долг? – игривая фраза Гарри заставила Гермиону войти в его спальню с будто бы разозленным лицом. – Ха, да мне это проще простого, иди-ка сюда, проказник, – наступая на Мальчика, Который Выжил произнесла Гермиона, отталкивая его откуда-то взявшейся подушкой. Она не рассчитала не только расстояния, почему Гарри и рухнул на кровать спиной, но и собственных усилий, что привело к ее падению на Поттера сверху. «К моему грехопадению», – хмыкнула Грейнджер, оказавшись в таком странном для них положении. Глаза Грейнджер, карие и мягкие, медленно встретились с изумрудными глазами Поттера. Их взгляды растворялись друг в друге, они были опьянены этой глупой игрой и вином, и Поттер…поцеловал Гермиону Грейнджер так, как не стоило целовать подругу детства. Кажется, игры кончились.***
– Гарри, ты чего? – вопрос так и повис в воздухе после слишком долгого поцелуя. Впрочем, Гермиона и не сопротивлялась, что Поттер не преминул заметить. – Чего? – изумрудный взгляд, казалось, был невинным, если бы не искорка веселья. – Того, что это… – Это было прекрасно? Слушай, Герми, давай попробуем. В конце концов, если не получится, мы всегда сможем остаться друзьями, но если получится, то у нас есть шанс на счастливое будущее. Вдвоем. Каждый вечер такой, как сегодня. Радостный, счастливый. И мы будем друг у друга. Поттер вновь попробовал поцеловать Гермиону, но в этот раз она была настороже. – Подожди, но… – Что? Ты не хочешь? – Гермионе показалось, что в его глазах на мгновение промелькнул ужас. – Нет. В смысле… хочу. Это было сигналом для Гарри. Рывком он перевернул Гермиону, оказавшись над ней, склонившись над ней на руках. Его губы медленно приближались к губам Гермионы, еще чуть-чуть – Только, Гарри, у меня так давно никого не было. – Будем надеяться, будет, – ослепительной улыбкой осветил ее Гарри. Дальше Поттер разговаривал только поцелуями. Сначала его губы впивались в шею, настойчивый язык исследовал эту бархатную область, после чего Гарри поцеловал подбородок и подарил Гермионе самый настоящий нежный поцелуй. Вместе с их языками в этот момент, казалось, переплетались и их мысли, чувства и души. Гермиона поняла, что сейчас можно просто расслабиться, просто получить удовольствие и положила руку на всегда непослушные волосы Гарри. Поттер медленно приступил к пуговицам белоснежной блузки. Одну за другой он расстегивал их, после каждой возвращаясь поцелуями к губам Гермионы, а затем двигаясь обратно. Тонкую полоску бюстгальтера между двумя так манящими холмиками он аккуратно обогнул, не желая форсировать события. Спускаясь все ниже, бегая поцелуями от губ и все дальше, он дошел до последней пуговицы. Расстегнув ее, он зарылся в живот Гермионы, медленно языком исследуя пупок… Тихий стон сорвался с губ Грейнджер. Сейчас к ней начинало приходить возбуждение, теплом разливавшееся по телу, сейчас она хотела только того, чтобы Гарри продолжал. А Гарри, вновь вернувшись к мягким, податливым губам Гермионы, дразнил ее, не давая ей такого желанного поцелуя. Гермиона потянулась за ним, и в этот момент Поттер снял уже бесполезно висевшую на плечах блузку окончательно. Внимание Гарри сосредоточилось на плечах, постепенно на обеих руках спускаясь к ладоням, где он изучал их, целовал запястья…казалось, Гермиона старалась больше не дышать, боясь разрушить эту сказку. Поттер перешел к животу, изучая языком ту приграничную область кожи мисс Грейнджер, которая уже скрыта джинсами, но до которой еще можно дотянуться. Гарри медленно зубами расстегнул пуговицу и потянул молнию вниз. Поразмышляв немного, он стянул вниз джинсы, заставив Гермиону стыдливо засмущаться. Однако поток нескончаемых поцелуев вернул ее в царство наслаждений. Гарри спустился поцелуями ниже, вновь аккуратно обогнув «опасную» зону, стал изучать ноги своей любовницы. Несколько минут он провел, колдуя над нежными коленками своей всезнайки, после чего вернулся обратно. Гермиона чувствовала себя… как принцесса. Руки Поттера все время двигались по ее телу, лаская его, нежно проводя по бедрам, ногам, плечам и рукам. Сама же Гермиона пыталась ответить на эти ласки, но была полностью во власти Гарри, который не позволил ей двигаться. Его руки медленно проникли за спину Гермионе, умело расстегнув бюстгальтер. Два маленьких, но таких упругих холмика возникли перед его глазами, когда он отбросил в сторону белье. Его поцелуи вновь, такие ласковые и изучающие, все медленнее подбирались к соскам, пока с непозволительной медлительностью его губы, наконец, не обхватили их полностью… – О-о-о, зачем… ты… меня… пытаешь? – попыталась внятно произнести Гермиона. Однако язык Гарри уже начал свою экспедицию по исследованию этого кусочка нежного тела женщины, наполненного концентратом удовольствия, так что говорить Герми оказалось очень сложно. Вдоволь наигравшись с грудью, губы Гарри, казалось, сейчас его губы были наделены собственным разумом, спустились ниже, быстро форсировав необходимое расстояние, прижались к трусикам Гермионы, в том месте, где сейчас ей было так жарко. Ее громкий недовольный стон подсказал Гарри, что он уже может начинать свою сладкую пытку, что она уже достаточно возбуждена, чтобы быть уверенной в том, что делает. Юноша стал стягивать трусики Гермионы, по обеим ногам оставляя дорожку из поцелуев, пока белье не оказалось на полу. Перед Гарри лежала самая красивая из женщин, которых он видел, самое женственное создание, которое так жаждало любви и ласки. Поттер стал подниматься обратно, рисуя, вырисовывая какие-то узоры языком на обеих ногах, поднимаясь все выше, целуя внутреннюю сторону бедра... – Черт, – воскликнула Гермиона, потому что поцелуи Гарри попадали куда угодно, только не в то место, куда ей сейчас так нужен был долгий поцелуй, ее любовник издевающимися, медленными движения бродил где-то вокруг той части тела, в которой будто сосредоточилось все Адово пламя мира… – Пожааалуйста! Поттер только этого и ждал. В этот же миг его губы соприкоснулись с ее губами, язык принялся выписывать пируэты по такому горячему влагалищу в поисках клитора, иногда проникая внутрь. – А-а-а-а, – Гермиона сжала волосы Гарри, потому что поиски Поттера закончились. Его язык медленно ласкал ее чувствительную часть тела, сводя ее с ума. Гарри играл на инструменте, слева направо, потом сверху вниз, потом по кругу. Но не давал Гермионе кончить, как только та начинала судорожно ускорять процесс, Поттер останавливался. Несколько таких мгновений, когда Грейнджер стояла на краю, прыгала в бездну, но была возвращена обратно безжалостным Поттером, и Гермиона вновь взмолилась о пощаде. – Пожалуйста, Гарри… Гарри решил, что хватит с бедняги. И в следующий раз, когда Гермиона сжала его волосы еще сильнее, он не остановился. В этот момент Гермионе стало казаться, что мир исчез, остались лишь звезды вокруг и слезы, непроизвольно катившиеся из ее глаз. Через какое-то время влажные глаза смогли открыться. Гермиона увидела над собой улыбающегося обнаженного Поттера. Она хотела краем глаза увидеть его член, но новый нежный поцелуй Гарри лишил ее этой возможности, он навис над ней и… – Гарри, только аккуратнее. Поттер ничего не ответил, только улыбнулся и его член, раздвигая естество Гермионы, медленно проник во влажную, горячую пещеру Гермионы. – О-о-о-о, – долгий, протяжный стон девушки вернул Гарри на землю из царства блаженства. Гермиона запрокинула голову, упала на кровать и судорожно процарапала ногтями на спине любовника какие-то руны. Гарри начал медленно осторожно двигаться в ней. Его член с каждым разом все смелее брал новую глубину, а стоны Гермионы с каждым его движением все сильней походили на крики. Несколько минут – и доведенная до крайности Гермиона снова бессильно упала на спину. Через несколько минут девушка осознала, что Поттер все еще ласкает своими губами ее грудь и плечи, а его член все еще в ней. – Хватит, Гарри, я упаду в обморок, я больше не могу, – собравшись с силами произнесла Гермиона. – Тебе кажется, всезнайка. Впервые Гарри назвал свою подругу так, как называл ее только про себя. Гермиона улыбалась, но все еще не была уверена, что выдержит еще хотя бы раунд. Вдруг руки Гарри, до этого служившие ему опорой, пришли в движение. Пробежав по ногам девушки пальцами, он поднял их и поместил себе на плечи… – Нет, – попыталась воспротивиться Гермиона. – Я так не смогу. – Сможешь, – ответил Гарри и … Крик наполнил комнату в старом доме Блэков. Гарри Поттер вошел в Гермиону Грейнджер на всю длину своего члена. Гермиона, попутно осознав про себя, что эта поза вовсе не неудобна и не так сложна, как ей казалось вначале, смяла руками простынь. – А чего я, я ничего, – шутливо отметил Поттер, виляя бедрами. Каждое движение мешало Гермионе говорить, но она сосредоточила все силы на одном лишь слове: – Еще. Новый вскрик. Гермиона не смогла выдержать этот удар и, снова сжав руки в кулак, закрыла глаза. – Смотри на меня, – тихо сказал Гарри. Карий взгляд Гермионы был так близко от зеленого взгляда юноши, их лица прислонились друг к другу, Гарри стал двигаться все быстрее и быстрее, срывая с губ Гермионы все новые и новые стоны разных оттенков, как будто с хорошо настроенного инструмента. Гарри Поттер чувствовал, что их общий конец близок и, глядя в глаза своей подруге, почти грубым толчком в ней извлек из нее последний оглушающий аккорд и сам с диким рыком рухнул на кровать. Через минуту любовники уже мирно спали.***
Воскресное солнце привычно поискало изумрудные глаза Поттера, однако тот привычно укрылся от назойливого светила одеялом. Огорченное, разочарованное солнце двинулось дальше, но удивленно приостановилось, поймав рассерженное шевеление рядом с Гарри. Впрочем, копна каштановых волос вдруг взмахнула деревянной палкой, и шторы мгновенно закрыли обзор. Гермиона Грейнджер зажмурившись потянулась. Краем глаза увидев, что Поттер тоже проснулся и наблюдает за ней, она стыдливо охнула, прикрыв одеялом свою грудь. – Ты чего? – Я может и ничего, а ты прекрасна, – безапелляционно заявил Гарри. – Хм, ничего – это слабо сказано, – пробормотала Гермиона. – Ты в душ? – Ага, – довольно прищурился Поттер. – Прекрасно, вставай. – Куда ты меня торопишь? Хочешь посмотреть на мой… – мгновенно раскусил план девушки Гарри. – Конечно, ты меня, бесстыдник, осмотрел всю, облапал, а я даже ничего не видела… – Так теперь это называется? Облапать? Хм, вот что значит фраза «ой, меня облапали в транспорте»… – пошутил Поттер. – Так или иначе, но… Вдруг Поттер потянулся и поцеловал долгим, нежным поцелуем Гермиону. Его рука преодолела расстояние между их обнаженными телами под одеялом, начала ползти в сторону быстро начинающего нервничать влагалища. Гермиона закрыла глаза и… Подвох она почуяла слишком поздно, Гарри мгновенно оторвался от любовницы и скрылся в ванной комнате, Гермиона лишь успела заметить подкаченные ягодицы. – Нечестно! – крикнула раздосадованная девушка. – Дааааааа, – передразнил ее вчерашние стоны Поттер и включил воду в душевой кабине. Гермиона была зла на себя, вчера она была так беспомощна, так… Воспоминания о вчерашнем вечере заставили ее покраснеть. Но, к ее сожалению, кровь стала очень быстро приливать не только к лицу. «Черт возьми», – подумала девушка. Поразмышляла о чем-то еще и хищно улыбнулась. Встав у двери в ванную и все-таки смущенно прикрываясь, она смотрела на силуэт Поттера, который нежился под струями воды в полупрозрачной душевой. Гермиона Грейнджер решительно вошла в кабину. – Не думал, что ты таки решишься зайти сюда, – самодовольно произнес Поттер, который предусмотрительно стоял спиной к входу. «Чего уж тут, после вчерашнего», – пронеслось в голове у Грейнджер, и она еще более уверенно подошла к Гарри и обняла его. – В конце концов, ты все еще та стеснительная… зазнайка… – менее уверенно произнес Поттер, потому что руки Гермионы, спускаясь все ниже, нашли то, что она искала. Гермиона сжала в руках давно твердый член и начала одной рукой ласкать его нежными движениями, а другой перебирать мягкую растительность на стройном животе Гарри. Гарри теперь молчал, а Гермиона усмехалась, чувствуя, как он старается упорно не стонать от удовольствия. – Не сдаешься, да? – Гермиона развернула Поттера к себе лицом, смотря ему в глаза, продолжая движения рукой. Гарри лишь напряженно кивнул, сжав зубы. – Ну ладно, – ответила Гермиона. Еще до этого она поняла, что хочет сделать Гарри нечто очень приятное, потому что вчера он вознес ее на небеса рая. А теперь, когда видела, как Поттер пытается сдерживать себя, поняла, что должна сделать. Что хочет сделать. Медленные поцелуи, так издевательски похожие на те, какими вчера Гарри мучал ее, спускались от мягкого рта через накаченные руки и живот. Усевшись на колени прямо в душевой кабине, Гермиона, наконец смогла рассмотреть член Поттера, вчера вознесший ее так высоко. Красивый, ровный, не слишком длинный, но толще обычного раза в два, настолько, что девушка на некоторое время засомневалась в успехе операции. Однако, взглянув как можно более развратными глазами в глаза Гарри, она поняла, что не может остановиться. И не хочет останавливаться. – Учти, дорогой, – издевательски передразнила его вчерашнюю интонацию девушка, – я делаю это в первый раз. Следуя ртом за медленно движущейся рукой, она вобрала в себя член Гарри Поттера. Гарри Поттер проиграл свой маленький бой, но ему было все равно. Схватившись руками за стенки душевой, чтобы не упасть, он застонал. Мягкий рот Гермионы насаживался по всей длине его члена, она делала это так активно и с воодушевлением, что Гарри показалось, что она его, попросту говоря, трахает. Отсюда, сверху, она казалась такой развратной, раскрепощенной, свободной. Гарри почувствовал, что ее руки требовательно сложились на его бедрах, заставляя его дополнительно раскачиваться, вбивая свой член ей в ротик. Мягкие губы Гермионы была такими нежными, что Гарри не понадобилось много времени. Он почувствовал, что сейчас изольется подруге в рот. – Гермиона, я сейчас… – М-м-м, – как-то заинтересовано и приглушенно отозвалась девушка, не отрываясь от своего занятия. Это совсем добило Гарри и, со стоном притянув голову Гермионы до максимума, он кончил ей прямо в горло. Гермиона, задумчиво покатав его сперму на языке, проглотила ее. – Я думала, это сложнее. Оказывается все довольно просто, главное как-то дышать… – Ты точно делаешь это в первый раз? – недоверчиво перебил ее Гарри. – Ага, но я же всезнайка, я должна все знать. – Так уж и все? – к Поттеру возвращался привычный насмешливый тон. – Ну да, Гарри. Например, я знаю, что этим методом можно не только усыпить твоего друга, но и разбудить его… Мальчику, Который Выжил, Герою Последней Магической войны не хватило реакции. Его поникший член, почти мгновенно набравший силу, вновь оказался во рту у этой такой развратной чертовки, которая стояла перед ним на коленях, опять готовая отсосать у него все до последней капли. «Мой член у нее во рту, а мое сердце у нее в руках», – невпопад подумал Гарри и рывком поднял подругу с колен. – Ну-у-у, – обиженно протянула Гермиона. Гарри заткнул ее недовольство поцелуем. Он попытался приподнять ее, чтобы войти в ее тело, однако девушка увернулась. – Нет уж, ложись, – скомандовала она. Поттер подчинился, улегся на кафельный пол молча, тем более что снизу ему открывался восхитительный вид. Гермиона медленно, видя, как Гарри завороженно смотрит на ее раскрывающееся от этого влагалище, стала опускаться на колени. Медленно и эротично взяв в руки член юноши, Гермиона ввела его в себя, со стоном опустившись на Гарри Поттера. Несколько секунд они провели друг в друге, просто наслаждаясь этим. Однако Гарри вскоре начал двигаться. Гермиона тут же остановила его. – Не двигайся, смотри мне в глаза, – прошептала она. >Герми приподнялась над Поттером и быстро опустилась на его член. Снова и снова она повторяла эти движения, по глазам Гарри определяя, как быстро ему нужно заниматься любовью, чтобы наиболее короткой дорогой дойти до оргазма. Когда они прошли точку невозврата, Гермиона начала скакать на Гарри в бешеном темпе, заставляя его член с огромной скоростью входить и выходить из нее, стоны, усиленные в несколько раз эхом душевой, разносились все дальше, пока…оба они не испытали мощный оргазм. Гермиона в бессилии опустилась на Поттера. – Я люблю тебя, Гарри. – И я тебя, Герми. Мальчик, Который Выжил в недоумении пробормотал: – И правда, настоящее волшебство. – Что? – не поняла Гермиона. – Да ничего, не обращай внимания, милая. Просто еще одна из глупых истин Дамблдора о любви. Впрочем, все его глупые истины оказываются правдой.