Цена защиты

      Был поздний вечер. На улице стояла восхитительная, теплая, летняя безветренная погода. Небо было безоблачным, и звезды маленькими белыми точками подмигивали всем, кто не спал в столь поздний час. В их число входила и молодая девушка. Закутавшись в плед, она сидела на веранде большого, недавно отстроенного дома на опушке леса. Чашка с горячим какао грела ей руки. Ее взгляд был устремлен ввысь, а на лице читались задумчивость и усталость. - Новолуние… Опять вспоминаешь прошлую жизнь? Жалеешь?- тихо донеслось со стороны входа в дом. - Ты прекрасно знаешь, что нет, - так же тихо ответила девушка. - Знаю. Просто не люблю, когда ты сидишь молча. В такие моменты начинает казаться, будто случился новый самый апокалипсисовый апокалипсис, возможность разрешения которого ушла в далекий минус. - Вау! Никогда бы не подумала, что сам Айзек Лейхи будет нуждаться в моей болтовне! И уж тем более не могла предположить, что ты добровольно скажешь мне об этом! Неужели все настолько плохо? А, Айзек? - Дело не в самой болтовне, а в привычке к ней, как к неизбежному раздражителю вроде храпа соседа по комнате или гудения работающего ноутбука. И, если он внезапно исчезает, уснуть становится практически невозможно. - Именно поэтому ты все еще бродишь по дому как неприкаянный? Тебе не хватает храпа Дерека и шкрябания моих ногтей о кнопки клавиатуры? Это все или есть что-то еще? - Ну… - Лейхи слегка замялся и покраснел. Он конечно мог сказать, что ничего нет, но это было бы наглым враньем, а его Стайли чувствовала порой гораздо лучше всей их мохнатой братии. - Ну? - …Ты же прекрасно знаешь, что да. Стая стала для меня семьей. И мне абсолютно не нравится, когда моя вечно гиперактивная мамочка начинает распространять волны апатии и грусти в гордом одиночестве, - стараясь не смотреть на нее, ответил Айзек. Стилински повернулась к волчонку и мягко улыбнулась. - Тогда иди ко мне, - произнесла она и, отставив пустую кружку, развела руки с зажатыми в них разными сторонами пледа.       В любой другой раз Лейхи, возможно, и не согласился бы на приглашение, но сегодняшний вечер был особенным. Дерек, оставшийся для него негласным отцом даже после потери силы альфы, уехал по делам в Нью-Йорк всего несколько часов назад. Стилински, потеряв свой самый главный объект для раздражения, решила довести до истерики оставшуюся часть стаи. Они же, не желая быть добровольными жертвами насилия мозга, разбежались куда могли. Скотт сослался на работу в ветклинике. Эллисон побежала помогать отцу проверять старое и покупать новое оружие. Лидию понесло на очередное романтическое свидание с последствиями, и только верный Айзек остался сторожить дом и его хозяйку если не от враждебной нечисти, то хотя бы от себя самой. Но как только начало темнеть и на небе появился тоненький полумесяц, в доме наступила просто мертвенная тишина.       Удобно устроившись в объятиях Стаили и уже пригревшись, Айзек решил спросить: - Неужели тебе никогда не хотелось повернуть время вспять и отказаться, чтобы не видеть и не слышать в разы больше чем Лидия, ощущая каждого сверхъестественного жителя Бэкон Хилс? - И потерять возможность на мало-мальски спокойный сон? До конца, уж точно недолгой, жизни, терзаться, что мог спасти, но побоялся? Не спать по ночам, вспоминая остывающие истерзанные тела тех, кто дорог? Ты жестокий, Айзек, действительно жестокий. Ты готов на стенку лезть от простой тишины в доме, при том, что все хорошо, а мне предлагаешь жить с мыслью о собственной ничтожности и болью от смерти друзей. - Прости, я опять ляпнул лишнее, - стушевался виноватый оборотень.       Все прекрасно знали, что этот выбор был одним из самых сложных в жизни тогда еще Стайлза Стилински и самым поворотным для него. Все произошло несколько лет назад, когда стая альф убралась из Бэкон Хилс, а первые представители сверхъестественного, привлеченные притоком сил к священному пню, начали прибывать в город.       Дитон, безусловно, предупреждал, что поиск родителей сделает из неметона настоящий маяк для нечисти, но ребята согласились с такой ценой. Теперь пришла пора платить по счетам.       Надо было срочно что-то делать и единственным, в смысле бескровным, выходом было проведение ритуала, который бы позволил человеку стать душой города, его Смотрителем и, если не полностью контролировать сверхъестественных существ, находящихся на территории городка, то хотя бы быть в состоянии определить их местоположение и намерения в отношении жителей. Как говорится – «предупрежден – значит, вооружен», а это уже немало.       Для обряда требовался здоровый мальчишка, до двадцати лет, проживший всю свою жизнь в Бэкон Хилс и искренне любящий его. Еще он обязательно должен быть человеком. Так же требовались три стража-помощника. Это могли быть кто угодно, но обязательно существа, тесно связанные с будущей Душой. В сущности, после ритуала они не были ничем ей обязаны, но являлись ключом к завершению процесса. Стайлз идеально подходил на роль Смотрителя, а роли помощников достались Скотту, Лидии и Эллисон.       Ритуал проводился вблизи все того же злополучного неметона в новолуние, когда все, кто питается силой ночного светила, ослаблены и спокойно спят в своих постелях без ярко выраженного желания убивать. Все произошло быстро, не было пафосных элементов вроде перерезания горла жертвенному животному или торжественного сожжения каких бы то ни было вещей, но вот пентаграмма, на которой это все проводилось, оказалась на удивление огромной. По правилам, Дитон должен был прочитать какие-то заклинания, а потом влить в Стайлза очередную непонятного вида мешанину собственного производства. Но, честно говоря, сын шерифа плохо помнил сам обряд: на протяжении почти всего времени у него перед глазами пролетали моменты истории Бэкон Хилс и того, что было здесь до него. Окончание прошло мимо Стилински, поскольку он просто отключился от перенапряжения.       Очнулся парень только через сутки в доме Скотта в теплой постели, укутанный в толстое одеяло по самую шею. И можно было бы считать, что все хорошо, да только сам ритуал содержал в себе весьма щекотливые особенности, а именно: чтобы стать частью города, его душой, надо полностью переродиться, отказавшись от старой жизни. Нет, конечно, никто не заставит тебя рождаться заново, расти, учиться ходить, говорить и так далее, но зато придется сменить пол, навсегда. И ладно бы на дворе был век семнадцатый - восемнадцатый, когда не было такого количества бюрократического ада, а люди появлялись и исчезали, и это никого не заботило. Так нет же, за окном век вполне себе двадцать первый, к каждому живому тельцу прилагаются сотни пар любопытных глаз, столько же злых ртов и целая стопка бумажек, без которых не прожить и дня в цивилизованном мире. Ритуал, в свою очередь, не подразумевал возможность покинуть доверенный тебе город никак и никогда.       Дитон, будучи осведомленным друидом и очень честным человеком, не стал скрывать таких подробностей от ребят. Но остановить тех, чьи сердца уже окутаны тьмой, уже невозможно. Ради шанса если не прекратить, то хотя бы уменьшить страдания, боль и отчаяние, которые давно накрыли маленький городок, подростки готовы были переступить через свою самую заветную мечту, такую как прожить эту жизнь человеком.       Кто-то, безусловно, задастся вопросом, как Скотт, убежденный в собственной возможности найти выход даже из самой безысходной ситуации, согласился на столь сумасшедшее предложение от Стайлза, проштудировавшего добрую половину книг Дитона? Но все надежды альфы избежать ритуала таяли день за днем, просто потому, что почти каждый представитель сверхъестественного уже начинал кожей чувствовать быстро нарастающее напряжение в атмосфере города. Казалось, бомба замедленного действия со сломанным таймером зависла над Бэкон Хилс и готова взорваться от любого неосторожного движения.       Точку в этом споре поставил отъезд Дерека и Коры. Бывший альфа хоть и обладал тяжелым характером, всегда приходил на помощь, давал советы, рассказывал что-то важное. Теперь же Хейла не было, и никто не знал, вернется ли он или попытается начать жизнь заново как можно дальше от когда-то родного городка. Конечно, еще оставался Питер, но все прекрасно понимали, что никто, находящийся в здравом уме и твердой памяти, без особо острой нужды к нему не пойдет.       Многие скажут, что это просто непроходимая глупость, бесполезный и никому не нужный альтруизм - отказываться от всего ради защиты тех, кого ты возможно даже не знаешь. Но когда дорогие и близкие тебе люди только недавно чудом были спасены от смерти, а другие страдают изо дня в день у тебя на глазах, то ты готов на все, лишь бы не было новых трупов, лишь бы Бэкон Хилс не захлебнулся от крови из-за эгоизма трех подростков. Согласитесь, три жизни, пусть и три личности, не стоят десятков, а то и сотен смертей, которые произойдут, не проведи они этот ритуал.       Первый день после обряда был самым тяжелым, и дело даже не в новом непривычном теле, а в странных непонятных ощущениях, накрывших теперь уже смотрительницу словно цунами и преследовавших повсюду. Предстояла большая работа, чтобы понять, как пользоваться новоприобретенной силой, и что значит каждое чувство, каждая эмоция. Однако не зря эта девушка в прошлой жизни носила имя Стайлза Стилински, для которого построение логических цепочек являлось самым важным и часто используемым жизненным навыком. Ей потребовалось всего несколько дней, чтобы разобраться в львиной доле всего происходящего. С определением дислокации кого-либо проблем не возникало. Любой желающий мог пробежаться по городу, а Стайли, так теперь стали называть девушку, его искала. Что же касалось определения личности существа, его эмоций и намерений, то с этим было уже сложнее, гораздо сложнее.       Каждое убийство, каждая боль, связанная со сверхъестественным, старались разорвать душу Стайли на части. Когда кто-то умирал, ей казалось, что умирает она. Если чье-то из сердец наполнялось болью и страданиями, ей казалось, что это ее боль и ее страдания. Приходилось учиться постоянно контролировать и отделять свою реальность от чужой, но порой девушка не выдерживала напора и тонула в тех эмоциях, захлебывалась ими, как человек, находящийся посреди океана и абсолютно не умеющий плавать. В такие моменты было ощущение, что голова вот-вот разорвется на части, что сознание разбили на мелкие осколки и каждая его частичка живет собственной жизнью, повторяющей жизнь кого-либо из Бэкон Хилс. Смотрительнице казалось, что она скоро сойдет с ума. Стилински могла упасть в обморок, громко зарыдать или начать крушить все, что находилось вокруг нее. Друзья по очереди находились рядом со Стайли, чтобы успеть предупредить новый срыв или вовремя узнать о надвигающейся проблеме. В основном это, конечно, была Лидия, как самая понимающая и неспособная сражаться девушка. Постепенно стало легче справляться, улучшился контроль эмоций, но радости в жизни дочки шерифа не прибавилось.       Проблемы, из-за которых все и было затеяно, не заставили себя ждать. Точнее, они нагло приперлись раньше времени, не спросив приглашения и не вытерев лапы о коврик перед входом. Кого только не притянул неметон: японские кицуне, скандинавские берсерки, североамериканские вендиго… порой казалось, что эти существа чернильными копиями спрыгивают со страниц бестиария, обретают плоть и тут же идут убивать всех, кто попадется им на глаза.       Ребятам пришлось жить по расписанию «вечеринка неизвестных трупов – консилиум по проблемам убийств – определение понятия Рубикона – поиск жертвенного тотема для остановки кровопускания – достижение дзена». Но как только они доходили до последнего пункта, все начиналось сначала и оказывалось еще сложнее, как в многоуровневом квесте с наградами и штрафами. Только вот автосохранение происходило каждую секунду, а код для кнопки Pause был заблаговременно удален из списка возможных процедур и восстановлению из сторонних источников не подлежал. А значит, никакого беспробудного сна до середины дня и чая с печеньками, чтобы передохнуть и расслабиться: только нон-стоп, только хардкор.       Так незаметно пролетело почти три года. За это время душа Стайли полностью срослась с Бэкон Хилс, и каждый прибывающий мог почувствовать, что перед попаданием в город нужно получить разрешение у Смотрительницы. В противном случае ничего кроме смерти его там не ждет.       В большинстве своем они справлялись, пусть и не всегда идеально, однако, им каким-то чудом удавалось выкручиваться. Но жизнь все-таки не компьютерная игра, и сосредоточиться на одной цели, отсекая все лишнее, невозможно. Повседневную жизнь обычных подростков, в которой надо учиться, поступить в колледж, стать финансово независимыми от родителей, никуда не денешь. Ее не положишь в коробку с надписью «до лучших времен» и не поставишь в кладовку, чтобы не мешалась под ногами. Хотя для Стайли даже мечты об этой повседневности находились под большущим знаком вопроса.       Оказалось, что не так то просто вписаться в социальную жизнь городка с населением меньше тридцати тысяч человек и придумать правдоподобный ответ на вопрос, куда исчез неугомонный сын шерифа и откуда взялась его женская копия. Наговорить кучу бреда посторонним людям проблем не составляло, но объяснить самому шерифу, человеку, только недавно узнавшему о сверхъестественном и старавшемуся как можно лучше отгородиться от всего непонятного, что его сын теперь дочь, было почти непосильной задачей.       Скотт, как самый ответственный и адекватный, взял ее на себя. В то же самое утро после ритуала, пока Стайли беспробудно спала в комнате Маккола, он привел возвращавшегося с дежурства Стилински старшего к себе домой и с посильной помощью своей мировой мамы, после стакана хорошего виски для Джона, объяснил сложившуюся ситуацию и даже показал дочь. После чего еще не раз пришлось налить шерифу «успокоительного», но, в конце концов, полицейский ушел из дома Макколов со словами «она так похожа на свою мать» и заверениями от Скотта, что все только ради их общего блага и все будет хорошо.       Не последней проблемой являлось отсутствие документов, но, как ни странно, этот вопрос решил вернувшийся Дерек. Смотрелось так, будто он извиняется за то, что ребятам пришлось провести обряд, причем извиняется не перед Стайлзом, а перед Скоттом. Никто так и не понял, почему. В этих документах был и диплом об окончании школы в конце текущего учебного года. Это давало Стайли фору на то, чтобы привыкнуть к своим новым возможностям и новому образу, а по поступлению в колледж всегда быть под присмотром стаи. Тот факт, что всем придется идти в местное учебное заведение, был чем-то само собой разумеющимся и обсуждению не подлежал.       Еще было довольно забавно наблюдать, как Стайли пытается хоть как-то вжиться в образ слабой девушки, которой нельзя материться, курсировать в одиночку по ночному Бэкон Хилс и раз в месяц вообще сидеть на попе ровно, терпя букет не самых приятных ощущений для женского организма. СДВГ, как и жажда приключений, также никуда не делись, а только укрепились женской болтливостью и неуемным любопытством. Попытки ответить молчанием на вопросы «Кто?», «Когда?», «Зачем?» и «Что делает?» заканчивались грандиозной промывкой мозгов на тему скуки и одиночества, особенно после того, как однажды ее назвали ветераном тыла и велели сидеть в «штабе» и добывать информацию, а потом, вообразив себя радисткой Кэт, рассылать ее всей стае. Хорошо хоть к Дитону на обучение сверхъестественной медицине не отправили, а то близнецы предлагали.       Честно говоря, нормальная девушка так из нее и не получилась. Нет, конечно, матом она не ругалась, да и в общем появился легкий налет скромности, но сделать из нее леди оказалось не под силу никому. Даже подвиг в виде простого шифонового платья на ней был совершен лишь единожды Лидией после торжественного сожжения всей брючно-футболочной армии Стилински. Но уже на следующий день Стайли отобрала у Скотта его старые порванные джинсы, обрезала до состояния супер-мини шорт и носила с толстовками, порой доходившими до середины бедра. Скольких титанических усилий стоило Мартин приучить дочку шерифа избавляться от волос на ногах и на подмышках, так и осталось загадкой.       Это был уже не первый раз, когда она забирала у парней одежду и переделывала под себя: джинсы укорачивала и стягивала ремнем, футболки обрезала, рубашки завязывала узлом на талии. Сначала вещи перестали залеживаться у Скотта, потом у Айзека, а когда ее неугомонные руки добрались до гардероба Дерека, начался настоящий ад.       Хейл в подавляющем большинстве ходил в черной одежде. Девушка называла ее хмуроволчье-депрессивной и каждую попавшую ей в руки шмотку старалась преобразить до неузнаваемости. В ход шло все: ножницы, баллончики с краской, хлорка, терка, другие попавшиеся ей на глаза химикаты. Каждый процесс переделки зомби-Дядюшка называл клубом террористской кройки и экстремистского шитья. Так на свет появились сатанистские джинсы с черепом на пятой точке, футболка с вырезанным пацификом на спине и черная бандана с пентаграммой и рунами. Но апогеем стала шипованная кожаная куртка с маленькими светодиодными лампочками и волком на спине. Когда Дерек увидел сие безобразие, то поставил ультиматум: либо она выкидывает эту хрень, либо он самостоятельно избавляется от ее далеко не адекватного гардероба, после чего единственным, что ей будет разрешено носить, окажутся штаны с камуфляжной раскраской, однотонные майки и самые тяжелые берцы, какие только удастся найти. Безусловно, куртку никто не выкинул, но Стайли пришлось убрать ее до лучших времен, чтобы не нервировать хмурого волка. А армейскими ботинками она таки обзавелась, и не важно, что пришлось потратить почти месяц, чтобы выклянчить их у Хейла.       Сам Дерек вернулся в Бэкон Хилс меньше, чем через месяц после ухода альф, один без Коры. Он пришел в ветклинику к Скотту, чтобы поговорить. Когда Дитон пропустил его в процедурную, бывший альфа увидел девушку. У нее были большие карие глаза, каштановые волосы, маленький, чуть вздернутый носик и острый подбородок. На голове царил невообразимый шухер: большая часть волос выбилась из коротенького хвостика и лезла во все стороны, передние пряди были мокрыми. Молодая особа сидела на табурете у стойки с инструментами. На ней были жутко потертые джинсы, обрезанные в районе щиколоток тупыми ножницами, и красная худи размера на четыре больше ее самой.       На первый взгляд оборотень не заметил в подростке ничего странного: обычный забитый, обиженный жизнью ребенок. Но все же, что-то иррациональное и непонятное раздражало Дерека. Ему казалось, что вся девушка - какая-то маска или наклейка, которую надо содрать, чтобы увидеть реальность. Было острое ощущение, что это тело ей не принадлежит, что оно словно тесная чужая вещь, которую ты вынужден носить за неимением чего-то другого. Все в шатенке безумно напоминало Стайлза: внешность, запах и даже движения были как у него. А лицо выражало нервозность и озабоченность. Однако, от нее не веяло опасностью, скорей наоборот, хотелось защитить и пожалеть, но все это было странно, очень странно. Странное Дерек по личному опыту не любил.        В это время Скотт, до того копошившийся в подсобке, вышел вооруженный веником и совком. Увидев, что подруга готова в любой момент забиться в истерике, он подбежал к ней, обнял и начал медленно укачивать и гладить по голове, нашептывая: - Это не твои эмоции… все хорошо…, мы во всем разберемся, обещаю…, успокойся…, - казалось, что девчонка изо всех сил старается не зареветь, она задерживала дыхание, кусала губы. Ее тоненькие ноготки впивались в руку Скотта, но он даже не обращал внимания, продолжая ее успокаивать. Постепенно ей удалось взять свои чувства под контроль. В глазах еще блестели непролитые слезы, но она быстро смахнула их и посмотрела на Дерека. Ему тут же стало не по себе от ее взгляда. В нем было слишком много пронзительности и понимания, что ли. - Я так понимаю, я не вовремя и мне стоит прийти в другой раз? – неслыханная деликатность от Дерека. - Нет, все в порядке. Последнее время это обычное явление, не обращай внимания. Ты что-то хотел? – поинтересовался Скотт, возвращаясь к прерванной уборке. - Ну, я бы хотел поговорить с тобой наедине, - скосил глаза на девушку Дерек. - Можешь говорить здесь. Стайли последнее время не болтает не по делу и не влезает в чужие разговоры. - Стайли? Я что-то пропустил? - А, ой, прости. Забыл что ты не знаешь. Ты когда-нибудь слышал о смотрителях? - Если не ошибаюсь, их еще называют Душами города. Они присматривают за всем сверхъестественным того места, к которому привязаны. Но где вы умудрились найти это недоразумение, и почему она так сильно похожа на Стайлза? Не поверю, что у него еще сестра есть, - нахмурился Дерек в ожидании ответа. - Потому что я и есть Стайлз, только, скажем так, в прошлой жизни, - съязвила девушка и, увидев насмешку в глазах оборотня, продолжила, - просто ты, хмурый волчара, внезапно свалил и не обещал вернуться. А мы, бедные и несчастные, остались тут один на один с активно прибывающей нечистью. Тогда мы решили наделить этот город Смотрителем. Только вот в обряде оказался косяк: участвовать в нем может только человеческий парень, которого в процессе превращают в девушку. И, как ты понимаешь, единственным, кто подходил под описание и мог бы согласиться на этот трэш, был Стайлз. Короче говоря, он теперь я. И, да, совсем забыла, спасибо, что вернулся и снизошел до нас, недостойных, чтобы помочь. Да только извини, чувак, нас уже ничего кроме водородной бомбы не спасет, да и то не факт, - выдала свою тираду Стайли и показательно отвернулась. - Не стоило тебе этого говорить, - обратился к подруге Скотт, - ну чего ты на него злишься? На недоразумение обиделась? – Маккол посмотрел на застывшее, абсолютно нечитаемое выражение лица Дерека в ожидании хоть какой бы то ни было реакции, а не только пустого взгляда в никуда. - Ты опять головой ударился? – взвилась Стайли. - Ты прекрасно знаешь, что мне плевать на свою внешность, но меня раздражает его хейловское величество, которое захотело – исчезло, захотело – появилось, и пофигу, что у нас тут целый Титаник проблем, утягивающий нас на дно даже без помощи айсберга. При его участии, между прочим, созданных проблем, - девушка злобно посмотрела на Дерека, уже пришедшего в себя и начинавшего ощутимо злиться. В голове Стайли промелькнула мысль, что сейчас ее разорвут на мелкие кусочки и даже не почувствуют угрызений совести. - Ладно, ладно, я понял. Успокойся. Иди пока к Дитону, ты у него что-то спросить хотела. Думаю, он освободился и ответит на все твои вопросы. А я поговорю с Дереком       Девушка молча встала и демонстративно вышла из процедурной. О чем говорили оборотни, ей было абсолютно неинтересно, но после той тирады ее не то что не прибили, но и во все последующие разы старались даже не рычать, только делали взгляд «как же ты меня раздражаешь, но девочек, даже если они бывшие мальчики, не обижают» и шли выполнять ее просьбы. А еще на следующий день Лидия, по просьбе Скотта, потащила Стайли фотографироваться, после чего через три дня пришел Дерек и отдал новые документы. Молча пришел, ну как пришел…, как любой нормальный оборотень залез в окно ее дома, молча отдал бумаги и также молча ушел. К счастью обоих, таких встреч было не много, до определенного момента.       Все изменилось, когда случился очередной Армагеддон. Никто уже не знал, точнее не трудился запоминать, кто же буянит на этот раз и как его успокоить. Так получилось, что каким-то неведомым всем образом эстафета опекать смотрительницу досталась вообще не участвующему в ней Дереку. Честно говоря, ее просто скинули на временно вышедшего из боевого строя по причине бессилия Хейла. А поскольку к нему еще прилагались несколько глубоких ран, которые напрочь отказывались быстро заживать, то девушка провела несколько дней, выхаживая пострадавшего. Как оборотень пережил гиперактивную заботу дочки шерифа, включающую в себя смену повязок, кормежку домашней, к его удивлению, едой и проведение досуга, так и осталось тайной. Только Питер потом ходил и загадочно улыбался, как только видел Дерека и Стайли вместе.       С тех пор вместо того, чтобы сидеть под неусыпным оком друзей, Стилински неслась нервировать хмурого волчару. Он, как ни странно, особо не сопротивлялся, а стая постепенно стала замечать, как Дерек вместо горы мышц с отрицательным содержанием жира в организме начал походить на сытого, спортивного приверженца здорового образа жизни. Также все отметили, что он стал гораздо спокойнее, а дочка шерифа уже лучше справлялась с ролью смотрителя и гораздо адекватнее переносила чужие страдания и чувствовала жителей. А если повезет, то можно было увидеть как Стайли, предварительно обездвиженная, чтоб не начудила, засыпала в крепких руках оборотня после несдержанного всплеска эмоций кого-то сверхъестественного. В такие минуты действительно верилось, что, не смотря на весь ужас происходящего, они еще не потеряли надежду на пусть и не очень спокойную, но счастливую жизнь. Питер начал в своей манере намекать на возрождение династии Хейлов, но на все вопросы об отношениях ребята отшучивались, а форсировать события никто не хотел. Пусть все идет своим чередом.       Так пролетело почти пять лет, за которые подростки успели повзрослеть и стать самостоятельными молодыми «людьми», а стая приобрела весьма своеобразную иерархию. Скотт стал сильным вожаком, Дерек играл роль ветерана и помощника альфы, Айзек, Лидия и Эллисон были бетами, а скрепляла всю эту разношерстную компанию Стайли, как самая настоящая мамочка великовозрастных детей и личная собственность Дерека Хейла. * * * - Ладно, пошли уже спать. А то, если мы уснем прямо здесь, то завтра я опять проснусь простуженная по самое не могу, с голосом как у Дерека и с цветом лица как у тебя, - прервал легкую дрему Айзека тихий голос Стайли. Лейхи широко зевнул и начал выпутываться из теплых объятий, после чего пополз в дом, запустил девушку, и закрыл двери на все замки. Каждый тихонько разошелся по своим спальням, чтобы посмотреть сны о красных кроликах и полосатых медвежатах, а утром встать и с новым истеричным «Неееет!!!» в исполнении стаи приняться за генеральную уборку всего дома под руководством их любимой гиперактивной мамочки, которая, как всегда, начнет кататься на намыленных щетках и перекидываться мокрыми тряпками со всеми желающими. В общем, скучно не будет никому!