* * *
Гарри лежал на кровати в своей комнате и рассматривал причудливую лепнину, украшавшую ее свод. Внезапно осознав, чем он тут занимается, Гарри горько усмехнулся – у него уже вошло в привычку пялиться на потолок и выискивать там ответы на собственные вопросы. Всего пару недель назад он бы метался по всему дому и крушил все подряд, что попалось бы ему на пути. А сейчас просто валялся на постели и злился: на себя, на Снейпа, на всех вокруг. Что-то в нем самом изменилось. То ли сломалось, то ли, напротив, встало на должное ему место. Гарри не понимал себя. Он поднес к глазам руки и тщательно рассмотрел их, словно причина происходящего пряталась где-то среди линий на ладонях. Складывалось впечатление, что добрая половина его импульсивности выгорела там, в зале Отдела тайн. А может быть, это Снейп его после того события чем-то напоил? Мысль крепко зацепилась в сознании и начала вертеться перед ним и так и этак, чтобы показать себя со всех сторон. «А вдруг он действительно опоил меня? Дал мне зелье доверия, а я и развесил уши, слушая душещипательные рассказы о родителях? С чего бы это я так быстро смирился с тем, что он не такой, каким я его знал столько лет?» Гарри развернулся на кровати и уставился на дверь, как будто она способна была ответить на его вопросы. «Ладно, Мерлин с ним! Напоил, значит, так было нужно, – стоило мысли только оформиться, как Гарри вскинулся: – Вот! Что и требовалось доказать! Я даже не возмущаюсь тем фактом, что меня могли опоить зельем, чтобы заставить довериться саркастичному профессору зельеварения, с которым я пять лет вел незримые бои. Это однозначно директор подсуетился, больше некому. Не думаю, чтобы Снейп так сильно жаждал заниматься со мной окклюменцией. Разве что чувство долга перед моими родителями взыграло, и он решил помочь мне обрести защиту. Если верить Снейпу, они были очень дружны когда-то. Необходимо все-таки посмотреть его воспоминания в Омуте памяти. Ему ведь невыгодно меня обманывать? Есть еще Люпин, который может подтвердить или опровергнуть его слова. Это пока мы тут сидели взаперти от всего мира, мне не у кого было спросить. А теперь, вон, хоть у самого директора… Точно, надо открыть камин. Директор собирался вечером прийти». Гарри вызвал Темпус и покачал головой – время, которое можно было охарактеризовать как «вечер», уже давно прошло. Часы показывали почти полночь. Но спать не хотелось, ведь он немного подремал днем после ритуала, проведенного гоблином. «Один день. Всего один день, а уже столько событий произошло. Снова было видение. Я за этот период, что сидел запертым в особняке, и забыл, как это мучительно – быть Волдемортом. И этой ночью, наверное, опять состоится встреча с моей головной болью. Следует поставить Полог тишины, чтобы не разбудить Снейпа. Сегодня гоблин приходил, сказал, что я теперь – глава Рода Блэк. А главой Рода Поттер, оказывается, я стал сразу после смерти родителей. Эта новость ошеломила меня и ткнула мордой в мою полную безграмотность в некоторых аспектах жизни волшебного мира. Стыдно-то как было перед гоблином, да и перед остальными тоже... Директор, правда, лишь улыбался, снисходительно так... Ну да, что ж с меня взять, раз я магглами воспитан? А кто меня к тем магглам запихнул? Хоть намекнул бы раньше, чтобы я не тормозил, а почитал что-нибудь полезное. Вот я и послал Дамблдора. Вежливо послал. Даже не знаю, что на меня нашло. Но я не жалею. Мне действительно нужно подумать обо всем в свете новых фактов. Мерлин, что же мне делать? – Гарри потер виски, словно от этого мыслительный процесс мог улучшиться, и моментально нашлись бы ответы на все вопросы. – Снейп, чтоб его фестралы забодали, совсем чокнутый стал. Стоило мне увидеть в нем нормального человека, как он устроил эти чтения… Я уже привык к нему, такому вот, без закидонов, а он снова превращается в саркастичную дрянь. Устал, что ли, от меня? Нет, здесь явно что-то другое. Боится, что связь заставит меня преданно смотреть ему в глаза и… Мордред! Да он ведь мне, тупому, прямым текстом сказал, а я только глазами лупал! Снейп опасается, что я влюблюсь в него, – Гарри не выдержал и засмеялся. – Вот еще чего не бывало! Я не гей и становиться им не собираюсь. У меня Джинни есть. Да я же так ему и заявил. Он не поверил? Считает себя обворожительным до дрожи? – Поттер хихикнул. – Мне просто нравится общаться с ним ментально. Я уже об этом размышлял. Что в этом нехорошего? Если в реальности мне с ним будет легче найти общий язык, так разве это плохо? Дурак ты, Поттер! Снейп о тебе волнуется, а ты как баран уперся и не хочешь этого понять! Вместо того чтобы заверить его, что все под контролем, ты Волдеморта приплел. Дебил! Правильно Снейп говорил – я идиот. Он даже от директора с его странностями старается оградить меня, а я тут ему сопливые истерики закатываю. Завтра надо обязательно перед ним извиниться». Гарри обвел вокруг себя волшебной палочкой и прошептал заклинание Полога тишины. Сбросив одежду, но поленившись надевать пижаму, Поттер залез под одеяло и отдался во власть Морфея.* * *
Снейп проснулся резко, словно его окатили холодной водой. Волшебная палочка в один миг оказалась у него в руке. Он прислушался. В доме было тихо. Но что-то ведь потревожило его! Северус приподнялся и зажег на кончике волшебной палочки неяркий Люмос. Рядом с кроватью стоял Кричер с широко распахнутыми глазами, полными слез, и заламывал руки. Домовик не решался разбудить Снейпа после того, как откровенно нахамил ему. – Что еще случилось, Кричер? – зевнув, спросил Снейп, полагая, что эльф пришел каяться в своем недостойном поведении вечером. Но он ошибся. – Хозяину плохо. – Перебесится твой Поттер, и все пройдет, – спросонья Северус еще не понял, о чем ему пытался сказать домовик. – Плохо ему... А мне, значит, хорошо? Устроил истерику… – Ему так же, как и прошлой ночью, плохо, – встрял в рассуждения Снейпа Кричер. – Но Поттер ведь спит? – уточнил Северус, прислушиваясь и не находя причин для беспокойства. – Гарри же не кричит. – Чары, – Кричер был краток. – Мерлинова борода! – Снейп сорвался с постели и, не заморачиваясь одеванием, прямо в пижаме помчался в комнату Поттера, распекая того на ходу: – Глупый мальчишка! Не мог ничего лучше придумать? Бестолковый! Гарри метался на кровати, выгибаясь дугой. Он скреб руками, раздирая ногтями простыни. Стоило Снейпу пересечь границу Полога тишины, как в уши ударил громкий и отчаянный крик. Бросившись к кровати, Северус налег всем телом на извивающегося Поттера, припечатывая его к постели. Придерживая его одной рукой, он потянулся за флаконом, который услужливо подал Кричер. Как Северусу удалось напоить кричащего Гарри зельем, он и сам потом не мог вспомнить. – Гарри! Гарри, проснись! – Снейп принялся несильно хлестать его по щекам, стараясь разбудить, но ничего не вышло. Поттер перестал вопить беспрерывно, но все еще вскрикивал, дрожал и дергался так, словно он был марионеткой, которую тянут за веревочки. Все снова повторялось так же, как и предыдущей ночью. Северус закутал его в простыню и прижал к себе, укачивая, чтобы подсознание Гарри связало эти действия с чувством защищенности, так, как оно это делало, когда тот был еще младенцем. Прошло минут десять-пятнадцать, и Снейп по изменившемуся ритму дыхания понял, что Поттер пришел в себя. – Зачем ты поставил Полог? – все еще не выпуская его из объятий, спросил Северус, обращаясь к растрепанной макушке Гарри. – Я всегда должен знать, что с тобой. Я отвечаю за тебя, – ощутив, что Поттер после его слов напрягся, Снейп решил пояснить: – Я отвечаю за твою жизнь перед своими погибшими друзьями. Мне не безразлично, что с тобой происходит. Больше так не поступай. И прости меня, это я виноват. Нельзя было позволять тебе ложиться спать без зелья Сна без Сновидений, пока мы не добьемся положительных результатов на занятиях, – Северус хотел было отстраниться, но Гарри крепко вцепился в него и не отпускал. – Мадам Помфри говорила, что нельзя часто пить зелье Сна без Сновидений, – прохрипел Гарри куда-то в подмышку Снейпу. – Можно, если осторожно, – откликнулся Северус. – Я – зельевар, так что могу правильно вычислить для тебя неопасную для привыкания дозу. Сейчас выпьешь зелье и будешь спать, а утром мы вместе решим все вопросы. – Не нужно зелье. Он по два раза за ночь в гости не является, – Гарри фыркнул, сообразив, что сморозил. – Ну, вы догадались, что я имел в виду. Я не имею представления, почему, но никогда дважды за ночь видения не приходили. – Понятно, – Снейп принял объяснения Гарри. – Сегодня было что-то особенное? – Они напали на какой-то дом, а я, в смысле – он, стоял и наблюдал, как всех вытягивают во двор и убивают режущими проклятиями. И еще какими-то, я их не знаю, там кости ломались и протыкали кожу, и еще кровь через горло выходила, и… – Поттер содрогнулся и заплакал, продолжая сквозь всхлипывания: – Они их убивали, а я радовался… – Тише. Тише, Гарри. Это был не ты. Мы не должны больше ссориться. По крайней мере, пока не предпримем все необходимое, чтобы ты мог спокойно спать, – Снейп провел губами по взъерошенной макушке и еле сдержал себя, чтобы не отшатнуться, когда понял, что делает. Северус оглядел комнату и, найдя глазами Кричера, одарил того красноречивым многообещающим взглядом. Еще прошлой ночью Снейп даже не обратил бы внимания на свои вольные действия, приняв их за обычное утешение подростка. Теперь же его мысли работали в строго заданном направлении. И направление это определил старый домовой эльф, который выжил из ума сам и сводит с ума его, Северуса. Еще немного посидев, обнимая Поттера, Снейп все же не выдержал и решительно отстранился, боясь, что мысли сейчас заведут его туда, куда не следует. – Раз не нужно зелья, то ложись так. Надо поспать. Гарри неохотно улегся, наблюдая, как Снейп встает. На его губах расплылась улыбка, так неуместно смотревшаяся на фоне всего, что только что случилось. – Ну и чего лыбишься? У тебя истерика начинается или это признак еще чего похуже? – устало поинтересовался Северус, оглянувшись на Гарри перед уходом из его спальни. – У вас пижама коричневая. – Коричневая, – подтвердил Снейп, предварительно сверившись, в какой он сегодня пижаме, – и что из того? Что в этом смешного? – Я думал, у вас все черное или зеленое, – простодушно ответил Поттер. – Я люблю черную одежду, но ты мог бы заметить, что рубашки у меня преимущественно белые. И да, мне нравится зеленый цвет. Правда, я не представляю, откуда ты это можешь знать. Все равно не понимаю, что здесь тебя так рассмешило? – Снейп еще раз взглянул на собственную пижаму. – В следующий раз переоденусь в мантию, чтобы не веселить тебя своим видом. Хотя я же не смеюсь, что ты и вовсе раздетый. Взгляд темных глаз метнулся к лицу Поттера, чтобы оценить его реакцию на слова. Гарри ожидаемо покраснел и тщательнее укрылся простыней. Снейп фыркнул и вышел из комнаты, никак не прокомментировав его действия.