***
Опершись руками о мраморный высокий подоконник, Финвэ задумчиво смотрел на свой обширный сад, с которым было связано так много тёплых воспоминаний. Он был настолько погружён в свои отнюдь не веселые мысли, что не услышал стук в дубовую дверь, а потом и тихий скрип, что она протяжно издала. Мрачный Нолофинвэ в богато украшенном королевском облачении остановился в нескольких шагах от бывшего Нолдорана*. Его холодный взгляд был полон невыносимой боли из-за последних тревожных событий и невысказанной обиды. - Аtarinya*, – позвал он чуть дрогнувшим голосом. Неожиданно услышав вкрадчивый голос второго сына, Финвэ вздрагивает. Потом медленно отстраняется от приоткрытого окна и, медленно повернувшись к новому Нолдорану, тяжело вздыхает. - Не по своей воле я ношу твой венец, – как-то сразу же выпалил новый Король. – Сам Манвэ Сулимо, Правитель Арды, решил, что мне можно доверить правление Нолдор Тириона, пока ты будешь гостить в Твердыне Изгнанников. - Я ведаю об этом, Нолмо, и, безусловно, рад, что ты оказался сдержанней своего старшего брата, – ответил Финвэ, стараясь не замечать плохо скрытый укор во взгляде странно напряженного Аракано. – Ибо он не смог совладать со своим горячим и необузданным нравом, когда лишь спокойствие пристало благородному Кронпринцу и опоре нашей Короны. - Аtar… – качает головой сын. Он тоже мучается от такого весьма неоднозначного положения вещей. А тем более оттого, что, благодаря необдуманным действиям вспыльчивого Феанаро, коварная ложь Отступника так легко обратилась в пугающую реальность. Финвэ каменеет лицом. Да, почти за год*, что его великий первенец находится в Изгнании, его и без того кровоточащее сердце каждый Час Смещения буквально разрывалось на множество частей. Умом рассудительный Нолэмэ, конечно же, понимал, что талантливый Куруфинвэ свершил куда более чем серьёзное преступление, и Закон по справедливости осудил его на двенадцатилетнее Изгнание. Но вот сильные чувства, восстающие против всякой логики, призывали Мужа Мириэль, не медля более ни минуты, отправиться на далёкий Север и тем самым поддержать и направить на истинный путь их единственное дитя. - Благословенные Валар, наши Высокие покровители, рассудили по справедливости вашу безумную распрю. Гордый Феанаро имел великую дерзость поставить себя не только над другими Эльдар, но и самим Законом, посему и должен теперь понести такое суровое наказание за своё тяжкое преступление, – прямо-таки отчеканил Перворождённый. – Он сам своими необдуманными действиями обратил омерзительную ложь Отступника в грозную явь. То, против чего Дух Огня так неистово боролся, он по злой иронии Судьбы сам своими руками и свершил. Горячность Сына Мириэль его пресветлое дело в один лишь миг обратило в презренное преступление. Изгнание из Тириона должно было побудить его раскаяться в злых делах и отчистить оскверненную Тьмой душу, но… Финвэ вдруг замолкает и слишком уж горестно вздыхает. Его прямой взгляд излучает сейчас лишь одну печаль и крайнюю обеспокоенность. - Но… – Брови Нолофинвэ медленно поползли вверх. Потихоньку он начинал понимать, почему вдруг Финвэ решил разделить тяжелый жребий обитателей Форменоссэ. – Отец, разве брат мой, талантливый Феанаро, до сих пор не раскаялся в своём преступлении и продолжает таить великую обиду на мать мою, благородную Королеву Татьяр, и чернить доброё имя Владык наших? - Увы, это так! – с горечью в голосе восклицает Финвэ. – И я боюсь, что он в окружении своих подданных и последователей закроется от всего мира и отстранится от нас теперь уж насовсем. Ведь доблестные Феанарионы, как бы ни были близки ему и ни любили его всем своим сердцем, вряд ли смогут дать то, что смогу дать Сыну Мириэль только я один. И ведаю я, о сын мой, мудрый Нолмо, что без моего общества и тепла брат твой Курво в конец ополчится на Стихии и, озлобившись, натворит ещё множество непристойных для его достоинства и чести чёрных дел. - Не могу я до конца в твои слова поверить! – нахмурившись, потеряв на миг контроль над собой, вскричал Аракано. – Неужто Феанаро, вместо того чтобы использовать шанс и вернуться к Свету, там, на холодном Севере, окончательно избрав стезю отшельника, совсем обезумел в жгучей ненависти своей ко всем нам – его родичам и друзьям? - Увы, сын мой, к сожалению, это так, – обратившись в статую, дрогнувшим голосом, отвечал Финвэ. – Наказание за приставленный клинок к твоей груди привело к совершенно противоположному эффекту. И больно мне беспомощно наблюдать, как безжалостно Тьма изгоняет остатки Света из Духа Огня. - Нет! – Вскрик, полный первобытного ужаса. – Мы не можем просто допустить, чтобы брат мой Куруфинвэ, признанный Король Мастеров Валинора, так легко достался Отступнику. Мы должны сейчас же что-нибудь предпринять. Иначе… - Иначе всех нас опалит жар падшего Феанаро, и мы на себе испытаем его ярый гнев. - Отец, я наконец всё понял, – осознав истинную причину довольно странного решения Нолдорана, подавлено произнёс Нолмо. – Ведь именно из-за этого ты решил разделить его Изгнание? Если это так, то ты воистину премудр, отец мой, а во мне всё это время говорила лишь давняя обида и непростительная ревность. - Да, это так, – кивнул Финвэ. – И я пытаю надежду, что, видя, как я буду страдать и испытывать лишения, оледеневшее сердце Феанаро оттает, и он, перестав упорствовать, наконец-то раскается в своих пагубных заблуждениях относительно Валар, а тем более откажется от идеи Исхода, которая ничего хорошего Нолдор не сулит. - Тогда… – Нолофинвэ вдруг срывается с места и, подойдя вплотную к бывшему Нолдорану, тихо говорит: - Прими моё искреннее пожелание удачи в том трудном, почти невыполнимом деле, которое ты задумал свершить, и пожалуйста, побыстрей возвращайтесь в Тирион-на-Туне, где будут с нетерпением ждать своего истинного Короля и его великого Наследника. - Да будет так! – отец легонько приобнимает сына за его широкие плечи. – Я и сам, признаться, уже мечтаю о том пресветлом часе, когда мы возвратимся сюда. И снова всё станет, как прежде. До опрометчивого помилованья Отступника… Серебро потускнело, уступив место Золотому Свету. Значит, время для прощания пришло. И вскоре отец многочисленного семейства покинет Тирион, дабы исполнить свой родительский долг и наставить на путь истинный своё заблудшее дитя. - Отец… Перворождённый внимательно смотрит на своего первенца от второго брака и печально улыбается. Отступив, он чуть кланяется новому Нолдорану, как бы признавая его легитимность. - Жребий брошен, Нолмо. Я или верну Курво к Свету, или же он окончательно попадёт под власть Тьмы. И не подобает мне теперь отступать перед тем, что я задумал. Знаю, Нолдоран, знаю, что брат твой Феанаро упрям до невозможности, но и я не так прост, как на первый взгляд кажусь, – говорит Финвэ, прежде чем стремительно направиться к дверям. Нолофинвэ в оцепенении продолжает стоять возле приоткрытого окна теперь уже его кабинета, предчувствуя, что начинание отца будут тщетны, и в следующий раз им суждено встретиться лишь в Мандосе.* * *
Аtarinya* (Аtar) – Мой Отец (Отец) Нолэмэ* – Ещё одно имя Финвэ согласно Черновикам Профессора. Нолмо* – Сокращенное «домашнее» имя Нолофинвэ (Финголфина) Аракано Курво* – Сокращенное «домашнее» имя Куруфинвэ Феанаро (Феанора) бывшего Нолдорана* – Автор опирается на две цитаты из «Сильмариллиона»: «Туда же пришел и Финве, король, потому что он любил Феанора, а Фингольфин правил Нольдором в Тирионе» и «Потому что Финве сказал: - Пока с Феанора, моего сына, не снят приговор, запрещающий ему появляться в Тирионе, я не считаю себя королем и не буду встречаться с моим народом», из которых следует, что Нолофинвэ ещё при жизни Финвэ мог носить титул Нолдорана и считаться Королём Нолдор, по крайне мере Тириона. И одну цитату из «Законов и Обычаев Эльдар»: «Под этим именем он и стал известен, хотя после того, как Манвэ доверил ему правление нолдор (вместо его старшего брата и отца), он принял имя Финвэ, и обычно его называли Инголдо - Финвэ». Стоит учитывать, что материнским именем Финголфина, Автор считает Аракано, а не Инголдо как в цитате. Почти за год* – Автор опирается на цитату из «Сильмариллиона»: «Вместе с ним в изгнание отправились семь его сыновей. Они возвели на севере Валинора, в холмах, мощное укрепление и сокровищницу, и там, в Форменосе, хранилось множество камней и оружия, а Сильмарили были заперты в помещении из железа. Туда же пришел и Финве, король, потому что он любил Феанора, а Фингольфин правил Нольдором в Тирионе». Из которой следует, что Финвэ пришёл уже в отстроенный Форменоссэ.***