Бабочка на ладони

      Подняться на вершину холма, остановиться среди трав, затаив дыхание, а потом всё же вдохнуть полной грудью и утонуть в пряном аромате цветущей лаванды, смешанном с запахами каких-то неведомых диких трав. Пусть внизу серебрится лента реки, пусть над головой плывут взбитые в пену облака. Упасть в мягкость трав и прислушиваться к пению птиц и стрёкоту кузнечиков. Это лето можно ощущать кончиками пальцев, плести из воздуха невесомые украшения, наливать в чашку вместо чая.       Ты улыбнёшься, и в твои глаза упадёт небо с парящими птицами, целый мир и весь космос.       Пусть на самом деле не будет облаков и лаванды. Пусть ты снова, бродя лабиринтами снов, не нашёл дороги, чтобы подняться на вершину холма. И пусть река станет не серебряной, а стальной лентой и, обнимая твой город, пенится под ударами дождей. Пусть небо будет хмурым, а день потускнеет. Пусть даже будет не лето, а затяжная зима.       Казалось так близко, на расстоянии протянутой руки. Или даже ближе. Щека ощущает сбивчивое дыхание, на губах — почти поцелуй, почти улыбка. И пахнет нестерпимым безоблачным летом, солнечным полуднем. На самом деле — это не солнечный свет, это свет чего-то, что, может быть, такое же огромное, как солнце, чего-то, что происходит внутри нас, внутри наших душ. Реакция, сходная с теми, что заставляют сиять звёзды, заставляет здесь и сейчас ощущать вместо зимы яркое, бесконечное лето.       А потом тишина и молчание, и мир возвращается к реальному. Он всё тот же, и на календаре — не лето, а весна, а за окном — прохлада и дождь, и голые ветви деревьев вцепляются в подол облаков.       Стоит на миг задуматься, и душу охватывает летний полдень, согревает и кружит. И ты как будто наблюдаешь за этим со стороны, удивляясь. Ты готов десять тысяч раз признаться, что всё происходит на самом деле, но когда нужно сказать всего лишь три заветных слова, замираешь на одном беспомощном «я». И смущаясь, внутренне ты всё равно улыбаешься, и за тысячи тысяч километров эта улыбка сияет, как звезда, как маяк в ночи, как путеводный огонь.       И даже если в тишине ночи будет плакать дождь и шуметь ветер, твои мысли могут оказаться в ином, более приятном месте, где ты сможешь расслабиться и отдохнуть, вздохнуть и забыть об усталости. И сотнями бабочек сорвутся желания и мечты, и ночь станет иной, как будто магические звёзды осветили её изнутри. Летний ветер ворвётся в твои волосы, рассыпая звёздную пыль. И снова ты будешь чувствовать близкое дыхание на губах и плавиться в этом солнечном тепле…       Нестерпимо захочется подняться на крышу. Точно к небу тянутся твои огромные крылья. И пусть зеркало врёт о том, что их нет, ты чувствуешь пульсацию и биение в каждой их клетке. И конечно, ты желаешь и жаждешь мига, когда ветер вцепится в перья.       По ступеням вверх, под самое небо. И сколько бы ни было этажей, ты окажешься так близко к звёздам, что сможешь трогать их ладонью. Ветер… Пропуская его между пальцами, ты не пытаешься сжать ладонь в кулак.       Пусть будут пути.       Пусть будут люди, волнение, пусть перехватывает дыхание, не давая сорваться крику. Пусть комок в горле мешает дышать. На миг покажется, что сном было абсолютно всё, и ты, ведомый желаниями и мечтами, шагнул в никуда, в объятия злой и жестокой пустоты. Вокруг будет кружить ритм города, чужого, безучастного, вечно спешащего.       Волнение почти заставляет плакать, и мечты осыпаются, как пыльца с крыльев бабочки…       А потом ты почувствуешь тепло, объятие, ладони… Ты будешь чувствовать их так, как будто они знакомы тебе всю твою жизнь и задолго до.       Ты будешь чувствовать их так, как будто впервые тебя кто-то обнял.       Остро и ярко.       Эти ощущения включат твоё внутреннее лето. Не станет чужого города, он отступит на второй план, потому что здесь и сейчас ты коснёшься впервые тех губ, которых столько раз уже касался во сне. И каждый поцелуй после всё равно останется на вкус таким же первым, единственным, остро-новым, ярким.       Сплетаясь кончиками пальцев, на которых вдруг уснуло электричество, чувствуя, как прорастают друг в друга безумно жаждавшие этого души, ты пойдёшь навстречу новому летнему полудню, или тёмной, бархатной ночи, или… Это уже неважно, самое главное — чувствовать, как сплетаются руки.       Мир расколется, чтобы стать иным, но цельным.       И это чувство единения, как будто вы стали одним существом или всем этим миром сразу, этим космосом.       Хрупкое ощущение, которое заставляет затаить дыхание, чтобы не спугнуть, замереть, чтобы не сжать слишком сильно пальцы…       Бабочка на ладони.       Любовь твоя.