Не отпускай меня

Перестань! – Чанель оттащил его за руку и прислонился губами ко лбу. - Все хорошо, - прошептал он, медленно опускаясь и, наконец, целуя до дрожи в ногах. - Я так больше не могу. Ненавижу, просто ненавижу все! – урывками произносил Бэкхен, задыхаясь в собственных словах. - Все пройдет. Правда, наладится. Не изнуряй себя. - Я не могу иначе. - Нужно меняться. Тогда станет проще. - Предлагаешь все спускать с рук и продолжать фальшиво улыбаться? – он посмотрел ему в глаза и лишь легонько усмехнулся. - Нет, это слишком. - Тогда как? Мне нужна основа… - Но для каждого она своя. - И где ж моя? Чанель, ну где моя? – Бэкхен усиленно замахал кулаками в воздухе и даже решил вернуться обратно к боксерской груше. Но парень его остановил, резко прижав к груди и ослабив хватку. - Пусти, - обессилено произнес Бён. - Ну, уж нет. Иначе ты разнесешь здесь все. А я знаю, каковы последствия праведного гнева. - Тогда держи сильнее. Если вырвусь, проиграл. - Но… - Никаких «но», - Бэкхен нежно провел указательным пальцем по его губам и сделал решительный толчок, отчего Чанель мгновенно пошатнулся и замер. - Собираешься играть? – подмигнул Бэкхен и, обхватив его шею, мазнул губами по щеке. Чанель стоял, как вкопанный, лишь изредка дыша. А воспользовавшийся моментом Бён ловко высвободился из его объятий и направился обратно. - Проиграл, - тяжело вздохнул Пак и прислонился к стене, отыскивая глазами Бэкхена. - 2, 3, 4, 5, - считал минуты Чанель, двигаясь по минимуму и борясь с нарастающим внутри желанием снова оторвать Бэкхена от предмета, на котором тот вымещает свою боль. Бён не возвращался. Он останавливался, глотал с последних сил продрогший воздух и отчаянно стирал нескончаемые капли пота на лице. Чанель порывался вновь его остановить, но понимал всю бесполезность своих действий, потому молчал. - Трус, жестокий трус! – мысленно хлестал он по щекам самого себя и кидал в сторону маячившего Бэкхена обеспокоенные взгляды. Наконец, не выдержав напора мыслей, он сорвался и опять же, схватив Бэкхена за руку, приблизил к себе, аккуратно поглаживая того по мокрым волосам. - Резко… Нельзя, - выдохнул Бэкхен и чуть отстранился, постепенно приходя в себя. - Пойдем домой, прошу, - уже молил Чанель и умело прятал глаза под ворохом длинных ресниц. - Я еще не закончил. - Просто набей ему морду, Бэкхен, - закричал разозлившийся парень. Тот обернулся и застыл на месте, пристально разглядывая Пака, а затем подошел к нему и, схватив одной рукой сумку, а другой – руку Чанеля, потащил его на улицу. - Молчи, ты ничего не знаешь! - наконец, зашипел Бён и потряс того за плечи. Чанель ошарашено смотрел на парня и не понимал, как реагировать на внезапно услышанную фразу. - Но… - Никаких «но», иди домой. - Я не оставлю тебя в таком состоянии. Я уже сам готов вступиться за твою сестру, просто скажи, что тебе это нужно. - Что?! - Я имел ввиду… - Замолчи. Я не прошу тебя о помощи. - Что с тобой происходит, Бэкхен? – тот приблизился к нему и измерил рукой температуру. Хоть и понимал, что разгоряченным парень был не по причине болезни. - Ничего. Я все тот же. И согласись, что рушу твои идеалы? - Нет, что ты! - Перестань, да по глазам все видно! - Но с чего ты взял? - Слишком неумело маскируешься. - Бэкхен, ты не так все понял. Я никогда не обманывал тебя. И если было б нужно, я б ушел. Давно ушел, понимаешь? - Так почему ты все еще здесь? - А сам не знаешь? - У меня нет времени на раздумья. - А зря. Иначе ты б давно все понял. - Любви не бывает. А ты все еще веришь в это, якобы светлое, чувство? Чан, ты такой наивный. - Что ты сейчас сказал? – Чанель боялся вновь услышать произнесенные только что слова. - Ты все прекрасно слышал. Любви нет. Есть заинтересованность, влечение и страсть. Ничего более. Это как по этапам проходить ту или иную преграду. Сначала ты в предвкушении от ожидаемого результата, его фееричный образ крутится в голове целыми днями. И чем ближе ты к цели, тем явственнее и ярче становится твой образ, понимаешь? Чанель обессилено кивнул. - А потом ты наслаждаешься победой. И это занимает достаточно времени. Но вскоре ты понимаешь, что пресытился. Начинаешь искать недочеты в своей цели, представлении о ней, способах достижения. И, подхлестываемый желанием докопаться до истины, что-то находишь. Пусть на первый раз невзрачное и спрятанное за тысячью замков. А затем начинаешь расширять и дополнять полученное. И приходишь к выводу, что серьезно ошибся, вовремя не разглядев иголку в стоге сена. Чанель робко поднял глаза на Бэкхена и собрался было что-то спросить, но тот моментально его перебил: - Не нужно слов. Понимаешь, после твоей сегодняшней фразы я действительно сошел с ума. А знаешь, почему? Пак нервно пожал плечами и приготовился слушать дальше. - Я понял, что являюсь трусом. Презираемым и несчастным. Я понял, сколь бесполезными были мои вдохновенные попытки себя изменить. Я менял не себя, а окружающих. И потому страдал вдвойне, принося боль разочарованием себе и людям. - Что ты такое говоришь? – попытался встрять Чанель, но был грубо откинут последующею волною слов. - Поначалу я закрывал на свои страхи глаза, силился делать вид, что их не замечаю и не понимаю всей серьезности ситуации. Но судьба всякий раз напоминала мне о них, тяжело и не вовремя ударяя по больному. И тогда я пошел по другому пути, веря, что, укрепив свое тело, смогу защитить душу. Но как же я тогда ошибался… Максимум, чему я научился, - это переносить всю свою обиду и боль на ни в чем не повинную грушу, - он повернулся в сторону спортивного зала и сжал руки в кулак. Чанель ощутил острую надобность поддержать и утешить, но слова Бёна все еще звучали в голове, отдаваясь громким сердцебиением и полным непониманием. - Прости, Чанель, мне снова нужно время. Я должен побороть свои страхи. Мне необходимо измениться изнутри. Иначе ты никогда не будешь счастлив, - Бэкхен крепко сжал сумку и ринулся в противоположную от зала сторону, вскоре растворяясь в солнечных лучах. А Чанель так и стоял, проговаривая про себя каждое услышанное слово и пытаясь донести его смысл до своих ушей. Но вдруг, громко выругавшись, бросился за Бёном, щурясь от яркого солнечного света. И ведь догнал. Резко схватив беглеца за плечо, он развернул его к себе, заставляя сбавить шаг, а затем и полностью остановиться. - Мне глубоко плевать на все, что ты сказал. Бэкхен взглянул в его глаза, пытаясь медленно там что-то отыскать. Не отводя взгляда, Чанель продолжил: - Я тоже трус. Быть может, и похуже твоего. И я стараюсь также обмануть себя, понимая, что обличение вызывает лишь головную боль. Но разрушить мои представления о любви я не позволю никому. Даже тебе. Бён отвернулся, ускоряя шаг. Его тут же поймали и прижали к себе. - Ты знаешь, какой мой самый главный страх? Парень помотал головой. - Однажды дать тебе уйти.