Двадцать один день

Всё пошло через задницу с самого утра. Тайга заснул в метро и пропустил свою станцию, поэтому пришлось возвращаться и тратить на это дополнительные пятнадцать минут, отчего, разумеется, он опоздал на нужный автобус, который ходит только раз в полчаса. Поэтому два километра через парк пришлось преодолеть бегом, чтобы опоздать хотя бы на двадцать минут, а не на все полчаса. Как ни странно, никто из врачей и младшего медицинского персонала его не то что не отругал за опоздание, но даже не заметил его отсутствия, однако радовался этому факту Кагами недолго: его ждало наказание посерьёзнее уже привычного и почти родного дисциплинарного выговора. Ещё с порога комнаты своего подопечного Тайга услышал невнятное бормотание. Дурик сидел на кровати, свесив вниз ноги, и слегка раскачивался вперёд-назад, шепча себе под нос какие-то жуткие заклинания, среди которых Кагами с трудом узнавал известные ему слова. Сглотнув подступивший к горлу неприятный комок, Тайга помялся и, скинув на пол рюкзак, выдавил: - Утречка! - Если существуют n попарно несовместных событий B от одного до n, образующих полную группу, и известны условные вероятности события А, то можно найти вероятности того, что событие А произошло при условии появления некоторого события B-итое, – произнёс в ответ психический. - Я говорю, доброе утро! – погромче, чтоб было слышно, произнёс Кагами. - Формулы Байеса позволяют переоценить вероятности гипотез, после того как становится известным результат испытания, в итоге которого появилось событие А, – ровным голосом продолжил подопечный. - Ну, ладно, я опоздал. Не надо только обструкцию мне тут устраивать, окей? – проворчал Тайга, снимая толстовку и оставаясь в вытянутой оранжевой футболке. – Пропустил остановку, пришлось возвращаться, потом опоздал на автобус. Со всеми бывает, чёрт возьми. Не ближний свет сюда таскаться каждый день, знаешь ли! Парень на мгновение замер, подняв на Кагами чуть расфокусированный взгляд, затем спешно отвёл глаза. - Завтрак в восемь двадцать. Уже восемь двадцать две. Так неправильно. Так никуда не годится, – негромко проговорил он наконец. – Завтракать нужно вовремя, иначе весь день будешь голодный. Никуда не годится. Никуда не годится. - Да принесу я тебе сейчас твой завтрак! Только головой об стенки не бейся, окей? Эй, ты слышишь? – Кагами сделал нерешительный шаг в сторону двери. – Мне совершенно не надо, чтобы ты здесь коньки отбросил. Оставив дурика в палате, Тайга спустился на первый этаж в столовую, вымыв руки, схватил поднос и поспешил собрать что-нибудь ему на завтрак, изо всех сил стараясь не глазеть на сидевших за столиками пациентов. Ассортимент блюд, надо сказать, не блистал разнообразием, но Кагами удалось урвать остатки омлета, пару копчёных сосисок, листья салата, пшеничные тосты, маленькую баночку клубничного джема и большую кружку зелёного чая. Оставшись довольным внушительной горкой еды на тарелке, Кагами, чертыхаясь, поспешил наверх, искренне надеясь, что не найдёт хладный труп безвременно почившего от несвоевременного приёма пищи припадочного. Вопреки самым пессимистичным ожиданиям, подопечный спокойненько сидел себе за столом, аккуратно положив на гладкую поверхность тонкие руки. - Приятного тебе! – торжественно возвестил Тайга, шмякнув перед ним поднос. Еда на тарелке подпрыгнула, чашка жалобно звякнула, расплескав содержимое. Дурик уставился на поднос, затем перевёл глаза на Кагами, затем снова посмотрел на еду. - Так не годится, – безэмоционально изрёк он, отодвигая от себя поднос. – Никуда не годится. - Не особо вкусно выглядит, я с тобой согласен, – поморщившись, согласился Тайга. – Но голод-то не тётка. Давай, палочки в руки – и шуруй! - Неправильно, – заупрямился психический. – Совсем никуда не годится. - Да что ты заладил: «Не годится, не годится»?! Нормальный вроде омлет. И тосты вон не подгорелые. Ешь давай! – возмутился Кагами, пододвигая поднос обратно к парню. – А то чего доброго мне здесь ласты склеишь с голодухи. Вот тогда будет «не годится»! Тот отрицательно дёрнул головой, вновь отодвинул поднос от себя и поспешно встал из-за стола, отходя на пару шагов назад. - Я кому сказал? – Тайга чувствовал, что выходит из себя, и крепко сжал могучий кулак, пытаясь успокоиться. – Сел на стул и съел завтрак. Мне тебя кормить, что ли? Я на это не подписывался! Кагами схватил с подноса палочки и сделал шаг вперёд. Психический на мгновение уставился на него своими жуткими глазищами, затем снова отвёл взгляд, а когда Тайга подошёл ещё на шаг, и вовсе прикрыл руками уши, зажмурился и принялся раскачиваться. От неожиданности Кагами даже выронил палочки, вяло стукнувшие по полу. - Спокойно! Спокойно! – испуганно проговорил Тайга и застыл, чуть приподняв обе руки и повернув их ладонями вперёд. Он до чёртиков боялся собак, и его учили принимать такую стойку, якобы, собаки воспринимали её как дружелюбную. Может, сумасшедшие тоже? Тем не менее, сейчас Кагами отчётливо понимал, что его боязнь собак не шла ни в какое сравнение с его боязнью психов. - Я всё унесу. Не хочешь – не ешь, я не настаиваю. Договорились? – Тайга отошёл к столу, схватив поднос, выскочил за дверь, прикрыв её за собой, и, привалившись спиной к стене коридора, облегчённо выдохнул. Да уж, это оказалось куда сложнее, чем он ожидал. *** И дальше психический с ним не разговаривал и избегал даже на него смотреть. Не то чтобы Тайгу расстраивал этот факт, угнетало скорее бездействие и необходимость находиться в четырёх стенах. Даже осмотреться в комнате по-человечески не получилось, потому что дурик следовал за ним по пятам и поминутно поправлял всё, что Кагами имел неосторожность потрогать, и это жутко бесило. Рассудив, что если это продлится ещё хоть пару минут, то либо он сорвётся и огреет надоедливого подопечного, либо тот устроит припадок в связи с незаконным обыском его личных вещей, Тайга угнездился в небольшом кресле в углу комнаты, сделав вид, что крайне заинтересован происходящим на улице. Дурик несколько раз прошёлся взад-вперёд по комнате, опасливо на него поглядывая, потом сел за стол, уткнулся в свои тетрадочки и принялся старательно решать какие-то задачки из толстенного учебника по высшей математике, которым, по мнению Кагами, можно было легко убить, если правильно применить силу. Он аккуратно выводил на клетчатых листочках адские математические формулы и бормотал что-то себе под нос. Идиллия, твою мать. Психический и формулы. После очередной неудачной попытки накормить его обедом Кагами вернулся на свой наблюдательный пункт и начал уже было засыпать, когда краем глаза уловил на небольшом заднем дворике для персонала стритбольное кольцо, и руки тут же зачесались поиграть. Только вот мяч где достать и куда при этом деть подопечного? Подумав, что мяч вполне мог найтись у кого-то из персонала, он окинул взглядом ссутуленную фигуру дурика, склонившуюся над очередной задачкой. Тайга на мгновение задумался, что для него важнее – боязнь психов или баскетбол – и, очевидно выбрав второе, громко кашлянул, безапелляционно заявив: «Собирайся гулять!» Психический поднял на него чуть расфокусированный взгляд, отрицательно дёрнул головой и вернулся к формулам. - Собирайся, говорю! Тебя надо выводить попастись, чтобы не было рахита! А то ты вон худой какой. Мало того что не жрёшь ничего, так ещё и носа на улицу не кажешь! – как можно увереннее заявил Кагами, поднимаясь из облюбованного кресла и подходя к пареньку. - Прогулки в парке по средам, пятницам и воскресеньям, – размеренно ответил тот, и от ровной тональности его голоса Тайге захотелось стиснуть зубы. Зомби, честное слово. – В остальные дни занятия в помещении. - Вот ещё! На улице полезнее. Мне лучше знать! Поднимайся, поднимайся! – Он сделал ещё один шаг в направлении подопечного и протянул руку, тронув его за плечо. Реакция превзошла все его ожидания: до сего мгновения тихий и смирный дурик издал душераздирающий вопль и, уронив стул, отскочил от Кагами, подняв ручонки-спички в защитном жесте. - Нельзя трогать, – пробормотал он через мгновение своим обычным безразличным тоном. – Нельзя трогать без разрешения. *** От ужина психический ожидаемо отказался, вякнув своё «Никуда не годится» и сдобрив его очередной зубодробительной теоремой про вероятности, от которой у Тайги разве что уши не завяли. К концу дня Кагами был уже просто в бешенстве: теперь абсолютно каждое его усилие сопровождалось комментарием дурика и раскачиваниями. Ужин стал последней каплей, поэтому, едва Тайга вышел из палаты, смачно хлопнув при этом дверью, поднос был со всей недюжинной силы запущен в стену, отчего проходившая мимо медсестричка громко охнула и повезла свою невменяемую старушенцию на коляске в палату. А Тайга тяжело дышал, глядя, как размазываются по светлой краске больничных стен остатки лапши с говядиной и растекается по полу зелёный чай. - Чёрт бы тебя побрал! – выкрикнул он. - Эй, полегче, приятель, – послышался издалека смутно знакомый голос. По коридору к нему спешил доктор Такао. Он подошёл и, присев на корточки, скептически окинул остатки ужина, после чего воззрился на гневно раздутые ноздри и сросшиеся на переносице раздвоенные брови Кагами. - Не сошлись характерами? – уточнил он с лёгкой улыбкой. - Я Вам, знаете, что скажу, док? – выпалил Тайга, облегчённо выдохнув. – Этот ваш аутизм – это просто бред собачий. Эта гнида тупо действует людям на нервы! Нарочно выводит из себя и радуется втихомолку. Я вам отвечаю! - Спокойнее, Кагами-кун, – размеренным тоном произнёс доктор, поднявшись и похлопав парня по плечу. – Сразу могу тебе сказать, что, что бы он ни делал, он делает это не намеренно и уж точно не для того, чтобы тебя разозлить. У него как-никак есть инстинкт самосохранения. А теперь расскажи, в чём проблема. - Он ничего не жрёт, всё время раскачивается и бубнит себе под нос какую-то ересь! С ним каши не сваришь, честное слово, ему всё не годится! А когда я попробовал его вывести на прогулку, он вообще заорал как резаный и теперь за километр меня обходит! – Кагами для убедительности ткнул пальцем в закрытую дверь. - Хм… – глубокомысленно изрёк Такао. – Ну, пойдём-ка, поглядим. Он без тени сомнения открыл дверь в палату. Кагами даже не нужно было заглядывать туда, чтобы понять, что делал дурик. Разумеется, раскачивался, зажмурившись и зажав руками уши. - Куроко-кун, – негромко обратился к нему доктор, медленно, но верно сокращая расстояние между ним и сидевшим на кровати пациентом. – Громких звуков больше не будет, ты можешь опустить руки. Припадочный неожиданно послушно опустил свои ручонки-спички и затих. - Меня зовут Такао Казунари, я доктор. Он подошёл почти вплотную и присел возле кровати на корточки, пытаясь заглянуть парню в глаза, а Кагами открыл рот и почти не дышал, словно наблюдал за факиром, управлявшим при помощи дудки ядовитой змеёй. Такао продолжал смотреть и ждать, оперевшись предплечьями о колени. - Если ты не хочешь меня видеть, скажи, и я зайду позже, – продолжал вкрадчиво говорить Казунари. Куроко вцепился бледными пальцами в покрывало и поднял голову, посмотрев прямо в серые глаза врача. Такао мягко улыбнулся и вздохнул. - Вот, так уже лучше, – произнёс он, пододвинув стул и сев. – А теперь дай-ка я попробую узнать, почему ты нервничаешь. Кивай, если я угадаю, хорошо? Дурик утвердительно кивнул. - Ты не притрагивался к еде весь день, потому что Кагами-кун приносил тебе что-то, что ты не ешь? – задал доктор первый вопрос. - Всё было неправильно. Всё совсем никуда не годилось, – спокойно ответил Куроко, отрицательно дёрнув головой. - Так и сказал бы, чтоб тебя! – взвился Тайга. - Сейчас говорю я, Кагами-кун, – осадил Такао. – Будь добр, послушай. Тебе были неприятны громкие звуки? – вновь обратился он к Куроко. Припадочный покивал и уставился на блестящий стальной ободок, запутавшийся в тёмных прядях доктора. - Ты не пошёл на прогулку, потому что Кагами-кун попытался к тебе прикоснуться? - Нельзя трогать без разрешения, – так же безэмоционально ответил психический. – Прогулки в парке по средам, пятницам и воскресеньям. Такой режим. Так правильно. - Я понял. Спасибо за то, что ответил честно, Куроко-кун. - Надо всегда говорить правду, – кивнул тот, рассматривая, как бликует на ободке свет лампы при каждом движении Такао. - Сейчас мы с Кагами-куном принесём тебе новый ужин. Ты, наверное, проголодался. Ещё ведь есть время? - Ужин с девятнадцати ноль-ноль до двадцати ноль-ноль. Сейчас девятнадцать тридцать девять. Есть ещё двадцать одна минута, – подтвердил двинутый, не отрывая взгляда от ободка. - Мы успеем, – убедительно покивал Такао. – Пойдём, Кагами-кун. Тайга в кои-то веки послушно вышел из палаты, доктор захватил со стула папку с досье и последовал за ним, напоследок ещё раз улыбнувшись пациенту. - Вот, это вы его классно окучили! – встретил его восторгами Кагами. – Прямо хоп-хоп – и он вам всё выложил. Мне только молчит или теоремами своими сыпет. - А ты вообще пытался с ним говорить нормально? – ответил Такао, и, к удивлению Тайги, его лицо было предельно серьёзным, ни намёка на ироничную улыбку, которую он созерцал вчера весь день и всего несколько минут назад. – Идём, – скомандовал психиатр, и Кагами послушно поплёлся за ним. – Досье читал? - Ну, так… Пробежал глазами, – сконфузился парень, почесав затылок. – Да у меня времени-то особо не было. А чего? - А того, что здесь всё написано чёрным по белому. И я просил тебя вчера внимательно это изучить. И если бы ты послушал, то знал бы, что ему нельзя пшеничную лапшу, потому что в ней глютен. И что нужно спросить его разрешения, прежде чем прикасаться к нему. И что он не любит громкие звуки. И про оранжевый цвет. – Казунари указал на футболку Тайги. - Да разве же всё это упомнишь, док? – возмутился Кагами. – Я и половины в голове не удержу! - Тогда носи с собой историю болезни, – безапелляционно отозвался доктор, открывая дверь столовой и споро схватив поднос и тарелку. – Пациентам с аутизмом не рекомендуется употреблять глютен, – начал рассказывать он, – он содержится в хлебе, пшеничной лапше и вообще в зерновых. Исключение составляет рис, к счастью, имеющийся в изобилии в нашей стране. – Такао зачерпнул большую ложку риса и положил на тарелку, мгновенно взяв другую. – Нежирная рыба и мясо – в любых количествах. А вот молоко, будь то коровье или козье, – ни при каких обстоятельствах. Заменяем на кокосовое или соевое. Больше овощей и фруктов. И, – он развернулся к нему, указывая пальцем на строку в досье, – всё должно лежать на разных тарелках и не соприкасаться друг с другом, иначе он не притронется. - Ишь, какой привередливый! – фыркнул Тайга. - Пойдём, – покачал головой Такао, поставив на поднос чашечку с зелёным чаем. Психический послушно сидел за столом и ждал. Такао поставил перед ним поднос и внимательно следил за реакцией. Голубые глазищи быстро окинули содержимое подноса, дурик чуть кивал, скользя взглядом от одной тарелки к другой, затем поднял взгляд на доктора и несколько секунд смотрел тому в глаза. - Приятного аппетита, Куроко-кун, – улыбнулся Казунари. – Ты ведь справишься сам? Нам с Кагами-куном надо побеседовать. Дурик утвердительно кивнул и схватил бледными пальцами палочки. - Чем больше на вас смотрю, док, тем больше убеждаюсь, что вы – волшебник, – восхитился Тайга, когда они стояли коридоре. – Он с вами как шёлковый! - У меня богатый опыт общения с аутичными людьми. Но, что ещё важнее, у меня есть желание, – проговорил Такао, глядя в бордовые глаза. Взгляд его был жёстким и колким, как у хищной птицы. – А вот у тебя, как я посмотрю, желания нет вообще. - Ну, я, как бы это сказать… – замялся Кагами. – Я немного побаиваюсь всяких психических и умственно-отсталых. А этот парень в конец припадочный. У него крайняя форма этого вашего аутизма, наверное. - Хочешь знать, почему он раскачивается и затыкает уши, когда ты на него орёшь дурниной? Попробуй, когда вернёшься домой, запереться в кухне, вывернуть на полную громкость радио, открыть все краны, включить кухонный комбайн и заодно противопожарную сирену. Тогда поймёшь, что у него в голове творится. А когда ты к нему прикасаешься без предупреждения – это как потереть раздражённую кожу наждачной бумагой. И вот ещё что, – произнёс после небольшой паузы Казунари, прищурившись, отчего по спине Тайги пробежал неприятный холодок, – ты в своей жизни не видел никогда на самом деле припадочных и умственно-отсталых, которые не способны самостоятельно не то что одеться, но даже отправить естественные нужды, а ещё катаются по полу, размазывая по всей комнате содержимое своих памперсов. Кагами молча хлопал глазами, не в силах произнести ни слова. - У этого парня, – Такао указал на прикрытую дверь, – в отличие от других аутичных пациентов, очень высокий уровень интеллекта, и он полностью себя обслуживает. У него просто проблемы с самовыражением и интерпретацией собственных эмоций. Поэтому чтобы я не слышал больше в отношении него «психический», «припадочный» или «умственно-отсталый». Это понятно? - Понятно, – глухо отозвался Тайга. – Простите, док. Наверно, я действительно не подхожу для этой работы. Только не думайте, что мне не жалко было сегодня этого дурика. Я ведь пытался его и покормить, и выгулять. Но он упёрся рогом, и хоть ты тресни. А вы из меня какого-то изверга делаете, честное слово… - Вызвать чувство вины – лучший способ записать информацию в оперативной памяти надолго, – неожиданно по-доброму улыбнулся Казунари. – Я ведь психиатр, ты не забыл? – иронично добавил он. - Теперь буду начеку, – буркнул Кагами, сдерживая улыбку. – Какие указания-то дальше, док? - Идти домой и изучать досье, – вновь улыбнулся врач, отдавая своему новоиспеченному протеже папку. – У меня дежурство, я заберу у него поднос и присмотрю за ним до отбоя. А ты, уж будь так добр, не ленись и прочитай. - Есть, сэр! – откозырял, как бойскаут, Тайга, как можно незаметнее протиснувшись в комнату, схватил свой рюкзак и толстовку и ретировался, бросив опасливый взгляд на преспокойно ужинавшего дурика. *** Кагами втащился в квартиру, захлопнул дверь и привалился к ней спиной, судорожно прижимая к груди досье на подопечного. Причина, по которой он всё-таки открыл глаза, а не сполз на пол и не уснул прямо на коврике у двери, состояла в том, что в доме не было привычной уже смеси запахов сигарет и алкоголя. Вместо этого из кухни тянулся призывный аромат съестного. Тайга невольно улыбнулся: Тацуя, конечно, был засранцем, но засранцем, поддающимся внушению. По запаху определив, что на ужин его ждёт незатейливая, но добротная паста с томатным соусом, хозяин квартиры скинул обувь, стащил через голову толстовку и, прихватив-таки злосчастную папку, пошёл на запах. Как и предполагалось, Химуро колдовал у плиты, ради такого случая торжественно нарядившись в клетчатый передник, то и дело обжигаясь, чертыхаясь и хватаясь за уши в надежде остудить пальцы. На сковороде жалобно булькало что-то, отдалённо напоминавшее острый томатный соус, и Тайга мысленно присвистнул, сообразив, что товарищ решился приготовить его самостоятельно из настоящих помидоров, вместо того чтобы воспользоваться покупным. Неслышно проскользнув на кухню, Тайга уселся на стул и не без удовольствия пронаблюдал интереснейшую сцену с откидыванием пасты в дуршлаг, после которой Химуро облегчённо выдохнул и, оперевшись бедром о разделочный стол, вытер со лба проступивший пот. Кагами показалось, что более подходящего времени выразить своё восхищение может не представиться, поэтому громогласно изрёк: «Пахнет вкусно!», заставив «отчаянную домохозяйку» подпрыгнуть на месте и резко обернуться. - Нельзя же так пугать! – рыкнул тот, снова принимаясь за соус. – Ты рано, – добавил Тацуя через несколько секунд уже спокойнее. – Я не ждал тебя до одиннадцати. - Отпустили пораньше, – отозвался Тайга и, вспомнив свой «самый ужасный день в жизни», нахмурил раздвоенные брови. - Отличился или напортачил? – хмыкнул Химуро, победоносно выключив плиту и разложив по тарелкам макароны и соус. - Скорее второе, – сознался Кагами и уставился на поставленную перед ним тарелку с ужином. – Не поверишь, даже есть не хочется. - Это что же такое могло произойти, что Кагами Тайга отказывается от ужина? – скривился Химуро, подозрительно уставившись на приятеля. – Не бойся, это съедобно. Даже не так плохо на вкус, как на вид, – добавил он и отправил в рот наверченные вокруг вилки макароны. - Верю, – кивнул тот и осторожно отодвинул от себя тарелку. – Просто кусок в горло не лезет. - Как хочешь, мне больше достанется. – Тацуя пододвинул к себе тарелку приятеля, обиженно поджав губы. - Не обижайся, – примирительно начал Кагами. – Просто сегодня всё как раз и началось из-за еды, и я теперь на неё даже смотреть не могу. - Твой нервический закидал тебя тухлыми помидорами? – вскинул бровь Химуро. - Он не мой! – возмутился Тайга, почесав затылок. – Представляешь, он всё ест с разных тарелок. Рис отдельно, мясо отдельно, овощи отдельно, – принялся рассказывать он после короткой паузы. – Концепция салата ему, видимо, не знакома. А я завтрак, как привык, свалил на одну тарелку. Ну, он и устроил припадок, отказался есть вообще, до самого вечера, пока не пришёл док и не втолковал мне, что к чему. - Тот самый врач, который хотел тебя отмазать от этой практики? – уточнил Тацуя. - Он. У него второй день подряд ночные дежурства, днём его не было. – Кагами тоскливо посмотрел на причитавшуюся ему тарелку с пастой: теперь, когда он выговорился, пустой желудок настойчиво напомнил о себе не только неприятным урчанием, но и лёгким тянущим дискомфортом. - Главное, что всё уладилось. Они должны были тебя предупредить, и не было бы проблем, – отозвался Химуро, хитро прищурившись. - Так они и предупреждали… – Тайга тяжело вздохнул. – Док ещё вчера велел изучить досье и запомнить или записать самое важное. - А ты, конечно, не прочитал, – покивал тот. - Ага. – Кагами подвинулся ближе к столу и потянулся рукой к своей порции. - Ты же не хотел есть! – возмутился Химуро, хлёстко ударив по пальцам приятеля. - Я передумал! – во все тридцать два зуба улыбнулся Тайга. - Ладно уж, живи… – Тацуя подтолкнул в его сторону тарелку и откинулся на спинку стула. – Только историю болезни всё-таки надо изучить. Кто знает, какие у твоего дурика ещё есть чудачества. - Угу, – Кагами кивнул с набитым ртом и, прожевав, добавил, покосившись на лежавшую на краю стола папку: – всю дорогу домой изучал. Только док мне строго-настрого запретил называть его дуриком. - Врачебная этика, – понимающе подтвердил Химуро. – Так, какие фокусы он ещё может выкидывать? - Если так интересно, возьми да почитай. Тайга кивнул на папку и продолжил уплетать за обе щёки. Тацуя углубился в чтение, неспешно переворачивая страницы, пробегая строчки глазами, разглядывая результаты анализов и фотографии. - Ого! Он наизусть знает всё расписание Джи-ар? – Химуро поднял взгляд на приятеля. - Охотно верю, но пока мне не посчастливилось созерцать авторское исполнение, – отозвался Кагами с куда меньшим энтузиазмом. - Куроко Тецуя. – Химуро захлопнул папку и прочитал титульный лист. – Куроко… Что-то знакомое как будто. Тебе не кажется? – Он задумчиво уставился в окно, где блестел вечерними огнями Токио. - Вот уж нет! К счастью, раньше я с ним никогда не встречался! – Тайга вскочил и поставил опустевшую тарелку в мойку. - Да нет, тут что-то другое. Фамилия кажется мне знакомой. – Химуро встал и, похлопав по карманам, вытащил пачку сигарет. – Завтра пороюсь в интернете и, может, в архив редакции загляну. Что-то такое было про Куроко… – Он вытащил одну сигарету и постучал фильтром по пачке. - Охота тебе связываться?! – воскликнул Кагами, включил воду и начал мыть посуду. – Заняться, что ли, нечем? - Ты прав, заняться особенно нечем. Да и любопытно. – Химуро тряхнул головой. – Кроме того, мне нужна тема для новой статьи. А твой подопечный может оказаться знаменитой рок-звездой, кто знает... - Я тебя умоляю, из него рок-звезда, как из меня зубная фея! – Кагами бросил возмущенный взгляд через плечо. – Ни кожи, ни рожи… - Не нравится безобидный вариант – могу предложить другой. – Тацуя пожал плечами. – Может быть, Куроко Тецуя – неуловимый наёмный убийца, который только притворяется психом, чтобы безнаказанно скрываться от своих врагов в госпитале для душевно больных, – Химуро закончил фразу загробным голосом. - Ты опять пил? – строго спросил Тайга, даже не обернувшись. - Всё-таки у тебя совершенно нет фантазии. Пойду покурю, – ответил Тацуя, усмехнувшись, и вышел на балкон.