Двадцать один день

Кагами проснулся с блаженной улыбкой на лице и в тот же момент сел на кровати и огляделся, чтобы убедиться, что вчерашний день ему не приснился. Не приснился ведь? Спустив ноги с кровати, он взъерошил волосы и погладил слегка нывшее плечо. Да нет, всё было на самом деле: полицейские новости от Аомине, воскрешение подопечного и шокирующая история Акаши. Кагами вздохнул. Трудно было поверить, что всё закончилось, причём закончилось благополучно. Ведь ещё всего сутки назад он даже не надеялся. Подозрительные звуки и запахи, расползавшиеся из кухни, заставили его сперва нахмуриться, а потом улыбнуться и, прошлёпав босыми ногами по полу, выйти в коридор. В глаза бросился аккуратно стоявший возле входной двери чёрный пластмассовый чемодан Тацуи, оклеенный разновеликими флажками стран, в которых он успел побывать. Тайга усмехнулся, подумав, сколько у его товарища странных привычек, и тут же посерьёзнел, пытаясь сообразить, зачем Химуро достал чемодан. Решив, что всё равно не сможет догадаться о причинах, сколько бы ни хлопал глазами, Кагами нахмурил раздвоенные брови и решительным шагом направился в кухню, где и застал колдовавшего у плиты Химуро в клетчатом переднике. - А вот и спящая красавица! – улыбнулся Тацуя, выключив плиту и ловко развязав фартук за спиной. – Как раз хотел тебя будить. Завтрак готов. Он кивнул на расставленные на столе тарелки и улыбнулся, когда желудок Тайги отозвался приветственным урчанием. - Прости, ничего традиционно японского и никаких блинчиков, – оправдался кулинар, подняв с плиты сковороду. – Омлет с сыром – максимум, на что хватает моего кулинарного таланта. - Хорошо хоть кухню не спалил, – буркнул Кагами и уселся за стол. - Не выспался? – поинтересовался Химуро, положив товарищу медленно опадавший полукруг омлета. - Выспался, – протянул тот, ткнув вилкой в свою порцию и, дождавшись, пока Химуро тоже усядется, спросил: – Чемодан в прихожей зачем? Химуро потупился под тяжёлым взглядом Кагами, но, отправив в рот кусочек омлета, поднял на товарища глаза и наигранно весело улыбнулся. - Видишь ли, я уезжаю. - Командировка, что ли? – буркнул Кагами. – Куда? - Далеко, – уклончиво ответил Химуро. – Сказать по правде, я хотел улизнуть незаметно, – покаялся он и, встретив угрожающий взгляд Тайги, тут же замахал руками и добавил: – Здоровый сон – основная составляющая быстрого выздоровления. – И тут же отвёл взгляд. – Но учитывая, что в Японию я больше не вернусь, я подумал, что надо попрощаться по-человечески. - Что значит «не вернусь»? – сурово переспросил Тайга. - Это значит, что я уезжаю навсегда, – отозвался Тацуя. - С чего вдруг? - Чтобы ответить на твой вопрос, мне придётся кое-что тебе рассказать, Тайга. Кое-что, что ты не знаешь обо мне, и я бы многое отдал, чтобы ты так никогда и не узнал об этом, – проговорил он и встал, распахнув навесной шкаф с кружками. - Что за тайны? – начал злиться Кагами. – Хорош ходить вокруг да около. Говори нормально, что стряслось? - Я расскажу. – Химуро оглянулся через плечо, наливая в кружку кофе. – Только не торопи меня. И не перебивай. Так будет проще. Кофе? - Угу, – промычал в ответ Кагами, чётко ощущая, как поднимается в груди тревога. Ну неужели же теперь, когда всё закончилось, появились новые проблемы? – Курить на балконе! – напомнил он на всякий случай, памятуя, что Тацуя любил запивать кофеином никотин. - Я бросил. – Химуро поставил на стол две кружки с кофе и уселся напротив, закинув ногу на ногу. – Послушай, я всю ночь не спал, всё думал, как тебе рассказать? С чего начать. Но на самом деле, наверное, хорошего начала тут не существует, поэтому я просто расскажу по порядку. – Он сделал большой глоток кофе и, набрав в грудь побольше воздуха, посмотрел Кагами прямо в глаза. – Всё началось после твоего отъезда из Штатов. Какое-то время всё шло, как по накатанной: школа, баскетбол, кружок журналистов. Я справлялся неплохо и даже думал, что… – Он отвёл взгляд и помолчал, постукивая пальцами по столешнице. – Не знаю, заметил ты или нет, но я... неравнодушен к тебе, Тайга. Ещё тогда, в Штатах. И потом тоже. Наверное, всю мою сознательную жизнь. – Он поспешно сделал глоток кофе, избегая смотреть Тайге в глаза, и горько усмехнулся. – Ты бы никогда не узнал. Просто этот разговор, скорее всего, у нас последний, так что почему бы и нет?.. К тому же, я начинаю новую жизнь – он натянуто улыбнулся, – и я просто обязан постараться через какое-то время употреблять прошедшее время, говоря о чувствах к тебе. - Я ничего не понимаю, – констатировал Кагами, тряхнув головой. – Конечно, я тоже тебя люблю, ты же мой братишка. Только почему ты сказал, что этот разговор последний? - Не как брата, Тайга. – Тацуя мягко улыбнулся. – Иначе, понимаешь? До Кагами доходило какое-то время, в течение которого Тацуя смотрел на него, не отводя взгляда, и улыбался мягко и печально. Пока, наконец, Кагами не покраснел до кончиков ушей. Тацуя криво усмехнулся. Тайга возмущённо засопел. - Ладно, я, в сущности, не об этом. – Химуро мотнул головой, стряхнув с лица длинную чёлку, и сделал глоток кофе. – Через пару месяцев после твоего отъезда уехала и Алекс. Она получила диплом и разослала резюме в газеты в разных штатах, из одной откликнулись и предложили ей место. Она собрала чемоданы и уехала, а я остался один. Звучит так, словно я перекладываю на вас ответственность, но это не так, поверь. Просто хочу немного оправдаться. – Он сделал ещё глоток кофе и скользнул ласковым взглядом по всклокоченной макушке понурившегося Кагами. – Сперва я начал делать ставки на тотализаторе на спортивные матчи, много проиграл, часть в долг. Решил отыграться в покер и завяз только ещё больше. К тому моменту я уже изрядно выпивал и регулярно курил травку. – Химуро вздохнул. – Мне предложили забыть про долг в обмен на услугу, ну и, как ты сам, наверное, понимаешь, с моим потрясающим везением через некоторое время я был уже по самые уши в дерьме. Как это принято говорить, «попал в дурную компанию». - Уличные столкновения, ты говорил, – пробормотал Тайга, припоминая сказанные товарищем не так давно слова. - И они тоже, – Тацуя кивнул. – Меня затягивало всё глубже, мои руки и репутация далеко не такие чистые, как ты думаешь: мне пришлось поучаствовать в некоторых противозаконных… проектах, связанных с оборотом наркотиков. По правде сказать, я уже не думал, что смогу выбраться. Но мне страшно повезло познакомиться с одним мужиком, тоже японцем. Его звали Ниджимура. Уж не знаю, почему, но он задался целью вытащить меня. Может быть, увидел во мне себя несколько лет назад и пожалел, что в своё время кто-то не помог выбраться ему самому. Не знаю. В общем, его стараниями я порвал все связи с этими ребятами и прилетел к тебе в Японию. Тацуя замолчал, проглотил последние две капли кофе, скатившиеся со дна чашки, и встал, чтобы приготовить ещё. Кагами молчал, подавленный неприятным предчувствием. В голове крутились фразы Паука, сменяя одна другую, и всё чаще мелькала его довольная усмешка. Неужели и в самом деле Тацуя и есть предатель? Неужели он продал Тайгу своим бывшим дружкам из наркокартеля? Погрузившись в свои мысли, Кагами не заметил, как перед ним появилась полная кружка кофе, и вздрогнул, когда Тацуя снова заговорил. - Дни, прожитые здесь, были просто райскими. По крайней мере, мне так казалось, ведь я мог заниматься журналистикой, пусть и вполсилы, и ты был рядом, пусть и ворчал перманентно, гонял меня с сигаретами и выпивкой и распекал исправно. Я был счастлив. – Он вздохнул и с ностальгической улыбкой провёл рукой по волосам. – А потом ты получил это направление на практику. Как говорится, ничто не предвещало. Я заинтересовался делом совершенно искренне, действительно думал, что выйдет неплохая статья с разоблачением траста. Потом появился «бешеный», и ты вынул мне мозг на тему его отца, которого якобы хотят прикончить, чтобы прикарманить и его денежки. Помнишь, я тогда обещал узнать что-то про Акаши? – Кагами кивнул, а Химуро продолжил: – На следующий день после того разговора я навёл справки по своей стандартной процедуре и где-то к обеду получил звонок с неизвестного номера. Это был Ниджимура. – Тацуя машинально начал шарить по карманам в поисках сигарет, чтобы закурить, как он всегда делал, когда нервничал, но, тут же вспомнив, что бросил, печально улыбнулся. – Мы встретились на скамейке в парке, – заговорил он снова. – Знаешь, одна из тех встреч, которые показывают в фильмах про суперагентов: детишки играют на площадке, уточки плавают в пруду, а мы обсуждаем планы захвата мира. – Он снова криво усмехнулся. – Оказалось, что Акаши-старший являлся каналом сбыта в Японию для картеля, с которым я был связан. И в последнее время он начал качать права и требовать больший процент, от него даже пытались избавиться пару раз, но службы безопасности работала на отлично, а может быть, сукиному сыну просто везло. – Тацуя чуть прищурился, бросив взгляд в окно. - Значит, те покушения?.. – решился вставить Тайга. - Не имели ничего общего с трастом, – закончил за него Химуро. – Ниджимура сказал, что его боссов так же сильно беспокоили попытки различных разрозненных структур копать под Акаши. И он имел в виду не только Касамацу и Кисэ, но и Аомине, который никогда не признается, но всё это время пусть и безрезультатно, но упорно продолжал вести собственное расследование той аварии. Им обоим просто не хватало связующего звена. Этим звеном стал ты, Тайга, – Химуро замолчал, собираясь с мыслями. – Ниджимуре поручили со всем этим разобраться, а он рассчитывал на мою помощь. Больше всего мне хотелось его послать. Подальше. Но было слишком очевидно, что ты и вся наша группа заговорщиков окажутся зажатыми между двух огней: с одной стороны, решительно настроенный «Император», с другой – не менее решительный и опасный наркокартель. Нет никакой разницы, в чью пользу склонилась бы чаша весов, свидетелей всё равно бы убрали рано или поздно. И под ударом был ты, в первую очередь. - Ты поэтому так наехал тогда на Кагетору-сана? – удручённо спросил Тайга. - Конечно, ведь если бы не его решение, ты был бы в безопасности. Когда Ниджимура пообещал мне, что в случае успеха и аккуратной работы твоя жизнь будет вне опасности, выбора у меня, по большому счёту, не осталось. Я поторговался только для отвода глаз. Но тем не менее выбил приличный гонорар и неприкосновенность для всех нас. Сказал, что работать буду один, и попросил, чтобы никто не лез. – Тацуя одним глотком выпил половину чашки и скривился, поскольку кофе уже остыл. - Ты поэтому был такой кислый тогда? – нахмурившись, спросил Тайга, вспомнив, как застал товарища курящим уже десятую по счету сигарету на балконе. - Да, работал над планом, – подтвердил Химуро. – В принципе, до поры до времени мне не надо было ничего делать специально. Касамацу прекрасно справлялся, информация от Аомине и помощь Такао были бесценными. Всё, что от меня требовалось, – пресекать ваши попытки предупредить «несчастного» отца Акаши о попытках его «обмануть». Всё шло как по маслу, и я уже было расслабился, когда вдруг произошёл тот прокол. – Он многозначительно поднял брови. – Такао разгадал секрет «болезни» Акаши-младшего и был уволен, а ты был слишком близко, тебя накрыло взрывной волной. Тогда ты, как настоящий спасатель, решил украсть подопечного. И всё пошло вверх дном. Он устало поднялся и, ссутулив плечи, подошёл к окну, опёрся плечом о косяк балконной двери, задумчиво склонил голову набок. - Прости, не хотел портить твой супер-план, – обиженно надул губы Кагами. - Знаю, – отозвался Тацуя, взглянув на друга через плечо. – Только сложностей всё-таки стало существенно больше. По твоему следу пустили этого Паука, и я в течение суток просто не понимал, что можно предпринять. - Зачем ты позволил себя избить? – спросил Тайга. - Паук сначала и понятия не имел, что я веду двойную игру. Для него я был твоим лучшим другом. Кроме того, я должен был продумать план действий. И крайне вовремя, в понедельник с утра, в твою квартирку нагрянул Мурасакибара, – продолжил Химуро. - Мурасакибара? – нахмурился Кагами. – Мне соседка писала, что он приходил, но я не думал, что ты с ним виделся… - Виделся и говорил, – подтвердил Тацуя. – Он и в самом деле интересный парень. Я навёл справки чуть позже – он, оказывается, из многодетной семьи, в Аките остались трое братьев, сестра и престарелые родители. А он уехал в столицу зарабатывать деньги. Попал в клинику Накатани примерно по той же причине, что и Кисэ – посулили неплохой заработок. Акаши-старший проверял его лично и, видимо, счёл слабоумным. - Знаешь, с этими его шоколадками и прочим... – вставил Тайга. - Возможно. Но Акаши и Накатани его сильно недооценили. Парень не просто вменяем, так ещё и угораздило его влюбиться по уши в мамашу бешеного, Шиори-сан. - Чего? – вылупился Кагами. – Ей же... У неё же сын уже... - Любви все возрасты покорны, – философски заметил Химуро и усмехнулся. – В любом случае, именно из этих соображений он действовал в интересах Акаши Сейджуро, который после вмешательства Такао тайком под прикрытием своей мамы перестал принимать лекарства и постепенно выходил из наркотического дурмана. Сейджуро располагал сведениями, которые могли бы поддержать обвинение его отца более-менее во всех смертных грехах. Но он не мог выступать сам, потому что официально значился психом, и боялся, что отец сделает что-то ужасное с его матерью, если та посмеет выступить против него. Он рассудил, что, коль скоро ты уже завязан в этой истории и крайне заинтересован в том, чтобы поскорее упечь всю компанию в тюрьму, лучшего человека для поддержания обвинения ему не найти. И попросил Мурасакибару найти тебя и уговорить связаться с Имаёши. – Тацуя налил ещё кофе и снова вернулся за стол. – Я встретился с Имаёши в тот же день. Деньги этого лиса не интересовали, а вот возможность занять место Харасавы оказалась решающим аргументом. Мы много говорили, обсуждали и планировали. Я вышел от него с одной только мыслью: «Какое счастье, что этот человек играет на нашей стороне». - Я понимаю, о чём ты, – тихо проговорил Тайга, вспомнив свои ощущение во время допроса Ханамии. - Имаёши посчитал, что проще всего будет добраться до отца Акаши через Паука: поймать его, припугнуть и вынудить сдать всех боссов с потрохами. В принципе, он по своему плану всё и реализовал, хотя жизнь, безусловно, внесла свои коррективы. Так вот, план был заманить тебя и Куроко в какое-то уединённое место, где будет готова ловушка для Паука. Мы планировали инсценировать смерть вас обоих, на Паука повесить двойное предумышленное и заставить его сдать всех боссов, посулив смягчение наказания. Имаёши работал над ловушкой, моей же задачей было сделать всё, чтобы вы с Куроко оказались в заброшенном доме его родителей. – Химуро вздохнул. – Играть против Ханамии, не навредив при этом тебе, было действительно сложно. Он кашлянул, потёр переносицу длинными пальцами, потом вздохнул и посмотрел в глаза Тайге: - Это я слил адрес профессора Пауку. Кисэ тут ни при чём. Я же навёл его на мысль о том, что ты можешь пойти к своим товарищам по Пожарной академии. И это я подговорил Куроко отправиться домой. Во время того телефонного разговора, помнишь? - Но засранец даже ничего мне не сказал, – буркнул Кагами. - Потому что я попросил его не рассказывать ничего, чтобы ты не беспокоился. Он решил тебя поберечь, – Химуро вымученно улыбнулся. – В общем, предатель, которого ты так яростно хотел вычислить и порвать в клочки, – это я, Тайга. Кагами молчал, сжав кулаки и бездумно пялясь на остывший омлет. - Кто ещё знал? – выдавил он наконец. - Такао-сан вычислил меня почти сразу, – признался Тацуя. – В тот день, когда вы сбежали из дома профессора, он позвонил мне вечером и сказал, что всё понял. Мне пришлось объяснять ему, но, на удивление, он не просто не стал меня обвинять, но даже согласился приютить вас на время, пока Имаёши будет колоть Паука и проводить арест. - А Кисэ? - Видимо он подозревал. – Тацуя опустил взгляд. – Мы проводили много времени вместе, а у него есть какая-то поразительная способность подмечать всякие мелочи. Подозрения переросли в уверенность после той сцены в больнице. И он решил меня прикрыть перед тобой и дать доиграть партию до конца. Я выложил ему всё прямо в больничном кафе: и про то, что Куроко жив, и про наркокартель, и про своё прошлое. Как только он после этого не отвернулся от меня – ума не приложу. Наверное, Касамацу прав, он совершенно без башни. – Тацуя вздохнул и покачал головой. – В общем-то, остальное ты знаешь, за исключением, быть может, того, что Паук разгадал мою загадку и понял всё о заброшенном доме раньше, и нам с Имаёши пришлось импровизировать, поэтому «умер» только Куроко. Найти тебя в горевшем доме, заменить на труп из неопознанных и остаться незамеченными было слишком сложно, поэтому Имаёши вытащил спавшего Куроко и погрузил ко мне в машину, его ребята взяли Паука, мы убедились, что тебя вытащили пожарные, и я уехал. - Та машина, которую я видел... – Кагами припомнил увиденное во время пожара – тёмную легковушку, которая едва не столкнулась с пожарной машиной. Тацуя кивнул. - Всё это время я знал, что Куроко жив, что он находится у Такао-сана. И он, кстати, предлагал забрать тебя из больницы сразу, уговаривал тебе всё рассказать, – Химуро покачал головой. – Имаёши запретил, чтобы не поставить под сомнение успех операции. Я видел, как ты мучаешься, и молчал. Я предатель, Тайга. Серые глаза Химуро смотрели открыто и выжидающе, а Кагами не мог вымолвить и слова. В голове всё ещё звучало набатом: «Этого не может быть», хотя почти с самого начала истории Кагами чувствовал, чем она закончится. Тайга даже не сразу понял, зачем Тацуя полез за ворот свитера, и только когда кольцо бряцнуло по поверхности стола, догадался. - Я тебе его верну лучше, – проговорил Тацуя, и пододвинул накрытое ладонью кольцо к Тайге. – Вряд ли после этого разговора ты захочешь со мной ещё общаться. И будешь совершенно прав. Как там говорил Паук? «Он не тот, кем хочет казаться»? Это целиком и полностью про меня, Тайга. Я просто не заслуживаю быть твоим... Он не договорил, потому что его руку накрыла широкая ладонь Кагами, его бордовые глаза из-под сдвинутых на переносице раздвоенных бровей смотрели строго и решительно. - Совсем сдурел?! – выдал он и решительно отодвинул от себя кольцо вместе с рукой товарища. – Это кольцо – твоё! Думаешь, я совсем тупой, что ли? Думаешь, я не понимаю? Да если бы не ты, ещё не известно, где бы мы сейчас все были! Думаешь, Кисэ от тебя не отказался, а я откажусь? Думаешь, я такой болван? - Тайга, – мягко проговорил Химуро, – я ведь обманывал тебя всё время. Друзья так не поступают. - Друзья не поступают, – согласно буркнул тот. – Но ты мне и не друг, чтоб ты знал! Ты мой братишка! И это совсем другое! – Кагами шумно засопел, заглянув в наполнившиеся слезами серые глаза Тацуи. – Вот только не надо мелодрам! - Как скажешь. – Химуро потупился, усиленно моргая. - Теперь ты никуда не поедешь, разумеется? – сказал Кагами и тут же вздрогнул, осознав, что только что повторил словечко Шин-чана, даже скопировав его не терпящую возражений интонацию. - Мне всё равно придётся уехать, – глухо отозвался тот. – Это часть уговора с Ниджимурой. Ни в Японию, ни в Штаты я больше не вернусь. – Он помолчал, затем как будто вспомнил что-то. – Я положил небольшую сумму на счёт в банке на твоё имя. Это на чёрный день. Я знаю, что ты ими никогда не воспользуешься, просто не возражай, ладно? Кагами сосредоточенно кивнул и, вдруг оживившись, спросил: - А куда ты дел остальное? - Часть ушла на оплату лётной школы для Кисэ, – принялся объяснять Химуро. – Остальное потрачу на покупку недвижимости. - Куда ты едешь? – выдавил Кагами. - Пока в Европу, а там посмотрим, – слабо улыбнулся тот. – Куда нелёгкая выведет. Кагами снова кивнул. Сердце ныло, чётко давая понять, что из его жизни вырывают какой-то очень важный кусок, вырывают навсегда. В горле прочно обосновался ком, от которого сводило связки и голос выходил каким-то чужим. - Будешь писать или звонить? – сдавленно пробурчал он. - И то, и другое, если ты не против, – отозвался Химуро, криво усмехнувшись, а потом вдруг серьёзно посмотрел другу в глаза и сказал: – Послушай, прости за всё, ладно? - Да не за что мне тебя прощать! – возмутился Кагами, вскакивая. - Просто скажи, что прощаешь. – Тацуя тоже поднялся, неловко пожав плечами. – Мне это нужно. - Конечно, – подтвердил Тайга, уже сжимая мощными ручищами тощую спину непутёвого друга и отчаянно смаргивая подступившие слёзы. - Спасибо, – прошелестел Химуро, уткнувшись в его плечо. Кагами хмыкнул, вспомнив, что Тацуя почти всегда плакал над фильмами, когда в самую отчаянную минуту к героям приходила подмога. Тайга почти не помнил, как Химуро вернул на законное место цепочку с кольцом, как неловко обувался в прихожей, негромко вздыхая, как с характерным звуком выдвинулась ручка чемодана с наклейками, как Тацуя в последний раз посмотрел на него и протянул ему сжатый кулак, как он ударил по нему, всем телом ощущая тепло руки Химуро. Как захлопнулась входная дверь. Как послышался мелодичный сигнал лифта. Он метнулся к окну в кухне и выглянул на улицу: Кисэ ждал, сунув руки в карманы лёгкого плаща, присев на капот такси и поминутно поглядывая на часы. Как только Тацуя вышел из подъезда, Кисэ сделал шаг к нему, откинул с лица отросшую чёлку заглянул в глаза. Тацуя что-то пробормотал, после чего Кисэ ободряюще сжал его плечи. Отдав чемодан водителю, Химуро уселся на заднее сидение. Кисэ захлопнул за ним дверь и, постояв несколько секунд, вскинул голову и нашёл глазами Кагами. Они просто смотрели друг на друга, пока водитель не сел за руль, а потом Кисэ улыбнулся, искренне и открыто, и, снова поправив чёлку, легко помахал ему рукой. Тайга поднял вверх сжатый кулак. Кисэ кивнул, улыбнулся ещё раз и тоже сел в машину. Автомобиль тронулся, увозя их обоих в аэропорт и оставляя Тайгу в странным образом осиротевшей квартире, где больше никогда не будет клубиться под потолком табачный дым и где не появится больше ни одной кружки с недопитым кофе. *** Тайга опаздывал. Приготовление бенто заняло больше времени, чем он рассчитывал: сначала пришлось настраивать радио и слушать прогноз Оха Аса, чтобы узнать, что Ракам сегодня рекомендован жёлтый цвет, затем бежать в магазин, чтобы купить всё необходимое для жёлтого обеда Шин-чана и острого соуса к креветкам для дока. Потом надо было встретиться с Хьюгой и Рико, чтобы забрать у них то, что он ещё вчера просил сделать для него. А потом пришлось ждать Аомине, который, не потерпев никаких возражений, намеревался отвезти его на вокзал и обратно. Станция Уэно просто кишела людьми – не протолкнёшься. Тайга, оставив Аомине в небольшой забегаловке у табло, с трудом нашёл тринадцатую платформу и начал продираться сквозь толпу пожилых супружеских пар, которые по традиции отправлялись на годовщину свадьбы в ночное путешествие до Саппоро. «Кассиопея» сверкала начищенными стальными боками, отражая свет станционных фонарей. Док и Шин-чан ждали у вагона, как они и договаривались накануне, а подопечный болтался рядышком, делая снимки поезда на неизвестно откуда взявшийся фотоаппарат. Кагами махнул им рукой и подошёл ближе. - Привет, Кагами-кун, – улыбнулся Такао. - Привет, док, – ответил тот. – Здрасьте, профессор. Подопечный, эй! – Он ухватил за плечо всё ещё суетившегося Куроко. – Так увлёкся поездом, что меня не замечаешь? - Добрый день, Кагами-кун, – поздоровался тот. – Такао-сан сдержал обещание. Мы поедем в Саппоро на «Кассиопее». - Это здорово, – покивал Кагами, отводя глаза и досадуя на неожиданно передавшуюся ему от подопечного суетливость. – Рад за тебя. Слушай, я тут тебе собрал кое-что, – Тайга потряс у него перед носом аккуратным, но довольно объёмным рюкзаком. – Там бенто, всё по отдельности, как ты любишь... - Вот это да! – восхитился Такао. – Повезло же Куроко-куну, правда, Шин-чан? Это нам с тобой придётся довольствоваться тем, что предложат нам в поезде… – Он сокрушённо покачал головой, однако глаза его по-прежнему искрились лукавством. - Вообще-то я и вам с профессором тоже приготовил, – пробормотал Тайга, почесав затылок и принимаясь копаться в рюкзаке, по очереди вынимая контейнеры. – Ваши любимые острые креветки, док, а Шин-чану – жёлтый обед. Всё по фен-шую. То есть, по Оха Асе. Там правда, с рыбой загвоздка вышла. Не успел её карри покрасить. Но это желтохвостик, может, за счёт названия сойдёт, м? - Такао, тебе стоит взять пару уроков, разумеется, – поджал губы профессор Мидорима. – Объявили посадку. Я пойду проверять места, иначе мы можем опоздать, разумеется. До встречи в октябре, Кагами Тайга-кун. - Пока, профессор. Удачи в написании статьи, – кивнул Кагами. – Меня на вашу конференцию не пустят, конечно, но, когда приедете в октябре, обязательно звоните. - Разумеется, – ответил Шин-чан и направился к вагону. - Я тебя скоро догоню, – крикнул ему вслед Такао. – Ну, Кагами-кун... - Док... – Тайга опустил глаза и переступил с ноги на ногу. – Не люблю я прощаться. Вот терпеть ненавижу, не поверите! - Поверю, – мягко улыбнулся тот, сочувственно коснувшись его предплечья. - Нельзя говорить «терпеть ненавижу», Кагами-кун, – проговорил Куроко как бы между делом, продолжая щёлкать кнопкой фотоаппарата. – Так никуда не годится. - Ох, подопечный, ты бы там, в Саппоро, доку не надоедал своими замечаниями, – проворчал Тайга. - Такао-сан всегда говорит правильно, – безапелляционно возразил тот. – Нет необходимости его поправлять. - Ладно-ладно. Тайга потрепал подопечного по голове, проследил взглядом, как тот отошёл от них на приличное расстояние, выбирая наилучший ракурс для фотографии, и застыл, снова опустив глаза. Опять накатило то неприятное утреннее ощущение, которое возникло, когда уехал Тацуя. Ощущение, что что-то в его жизни заканчивается. Что-то, что было далеко не идеальным, полным проблем, неурядиц и переживаний. Что-то, к чему он, тем не менее, прикипел душой настолько, что отрывать было мучительно больно. Что-то, что никогда больше не повторится. Тайга всегда был оптимистом и был уверен, что дальше будет только лучше. Но прощание с каким-то этапом жизни всегда давалось ему тяжело. - Док, вы же вернётесь? – негромко проговорил он, словно пытался себя убедить, что ничего ещё не закончилось. – Вернётесь, да? - Обязательно, Кагами-кун! – кивнул Такао с улыбкой. – Ты даже не заметишь, как скоро! - Замечу, – упрямо возразил Кагами. – Утром уехал Тацуя. Он мне всё рассказал, док. - Не держи на меня зла, Кагами-кун. – Такао отвёл взгляд. – Я, конечно, мог бы тебя предупредить, когда узнал, но делом уже занималась полиция. И я посчитал, что любая самодеятельность может только помешать работе профессионалов. И потом мне кажется правильным, что Химуро-кун рассказал тебе всё сам. Я очень рад, что он решился. Надеюсь, ты понял, что он делал всё из лучших побуждений. И всегда перестраховывался, чтобы никто не пострадал. - Да конечно, я понял, док, он же мой братишка, он не мог мне зла желать. Но он всё равно уехал. Навсегда. И неизвестно, когда мы с ним ещё увидимся или даже поговорим. А теперь и вы тоже уезжаете. И увозите подопечного. – Тайга шмыгнул носом и потупился. - Ну-ну, Кагами-кун, – подбодрил Такао. – Сейчас отдохнёшь пару недель, дашь показания в полиции, потом вернёшься в родную бригаду, будешь спасать людей. У тебя это замечательно получается, на мой вкус. – Док заглянул в глаза, и от его мягкой улыбки у Кагами снова появился ком в горле. – И в баскетбол играть будешь. В конце концов, в Токио остаются Касамацу-кун и Алекс-сан. И Аомине-сан с Момои-сан. И твои товарищи. - Ага, – Кагами послушно кивал, поспешно отвернувшись. - И ещё, – Такао сделал паузу, привлекая к себе внимание, и лукаво улыбнулся, как только Тайга поднял на него глаза, – тебе ведь нужно будет готовиться к нашему возвращению. Обустроить квартиру, наладить быт. Я попросил брата доктора Широганэ прислать мне все материалы из досье Куроко-куна. Там наверняка куча занятных подробностей о его привычках. Я пришлю тебе по почте, что и как нужно будет сделать... Или ты передумал, Кагами-кун? – серьёзно спросил он, взглянув на собеседника таким знакомым Тайге цепким взглядом. – Мне, помнится, кто-то обещал, что он не испугается взять на себя ответственность за того, кто тебе доверился, разве нет? - Не испугаюсь, – подтвердил Тайга. – Вот только… Просто… А он захочет? – растерянно поморгал он. - Ну, когда я спросил его, согласен ли он заниматься по моей методике, он сказал, что «определённо, согласен, потому что хочет научиться понимать Кагами-куна», – процитировал Такао, подмигнув Тайге. - Это меня, что ли?.. – недоумённо переспросил Кагами. - Другого Кагами-куна я не знаю, – усмехнулся Такао и перевёл взгляд на возвращавшегося к ним подопечного. – Куроко-куну предстоит пройти длинный и непростой путь, но и тебе есть чем заняться, Кагами-кун. - Я готов, док! – Кагами решительно сжал кулаки. - Вот так мне больше нравится, – улыбнулся тот. – Ладно, я, пожалуй, вас оставлю, а то Шин-чан замучает проводника вопросами о том, сколько раз мыли купе и стирали ли простыни с использованием антибактериального порошка. Бывай, Кагами-кун! - Пока, док! – встрепенулся Тайга, сгребая Такао в охапку. – Спасибо вам за всё! - Тебе спасибо, Кагами-кун, – док чуть хлопнул ладонями по широкой спине. – Особенно за креветки. И ещё за... Чёрт, вот не хотел тебе говорить, но всё равно проболтаюсь: ты меня вдохновил на написание книги. Я уже даже начал и надеюсь, что к следующей нашей встрече она будет готова. Хотя бы черновик. - Да ну вас, док, вы ж знаете, что я не разбираюсь в ваших терминах, – замялся Тайга, отчаянно краснея. - А я как раз хочу написать так, чтобы тебе было интересно, – улыбнулся Такао. – Поезд отправляется через десять минут. Я буду ждать Куроко-куна в купе. Номер он знает. До связи, Кагами-кун! – Он хлопнул Тайгу по плечу и скрылся в вагоне. - До связи, док! Тайга постоял несколько секунд, проводив взглядом Такао, затем решительно стиснул в кулаке лямку рюкзака и сделал несколько шагов, чтобы оказаться рядом с подопечным. Куроко прекратил фотографировать и уставился на него, кажется, впервые за двадцать один день их знакомства глядя прямо в глаза так долго. - Подопечный... – начал Тайга, но говорить по-прежнему мешал комок в горле. - Кагами-кун, – ответил тот, не отводя взгляда. - Я тут тебе собрал, – он почесал затылок, присел на корточки и принялся методично показывать Куроко содержимое рюкзака, – кроме бенто тут ещё мяч баскетбольный. Мне ребята помогли достать. Он не оранжевый. Я знаю, что ты и оранжевым можешь играть, просто зачем себя мучить, если цвет не нравится. – Тайга выгрузил красный с синим мяч и зажал его между коленок. – И вот форма. Прости, пятнадцатого номера у нас в Сейрин не было. Поэтому номер одиннадцать. Зато это сразу после моего. А ещё книга про историю железной дороги. Это Киёши передал, сказал, что ты не дочитал тогда. - Спасибо, Кагами-кун, – подопечный поклонился, принимая рюкзак со спешно запихнутыми обратно подарками. - Ты там себя хорошо веди, ладно? – принялся наставлять Тайга. – Доку сильно не надоедай. Можешь мне звонить, если захочешь поговорить или спросить чего. Окей? - Окей, Кагами-кун, – послушно кивнул Куроко, переступив с ноги на ногу. - Ну, пока, что ли, подопечный? – Тайга опустил взгляд. – Док сказал, что ты знаешь, куда идти. - Купе номер двенадцать. Вагон седьмой, – подтвердил подопечный. - Ну... пока... – Кагами сделал к нему ещё один шаг. – Я сейчас сделаю кое-что, только не кричи, ладно? А то мы будем с тобой выглядеть полными идиотами. Дождавшись кивка, Тайга притянул к себе тощую тушку и осторожно обнял, прижимаясь щекой к светлой макушке. Куроко стоял, вяло отпустив руки, и дышал Тайге куда-то в плечо, но не вырывался и не кричал. Тайга судорожно отсчитывал секунды или, может быть, удары собственного сердца и, когда насчитал ровно двадцать один, так же осторожно высвободил Куроко, заглянув ему в лицо. - Это называется обнимать, подопечный, – пояснил он, слегка откашлявшись. – Я тебе обещал показать, помнишь? - Да, – кивнул Куроко. – Спасибо, Кагами-кун. Обнимать очень тепло. Везде тепло. Не только пальцам, – сделал вывод он. - Вот и хорошо, – смутился Тайга, снова принимаясь рассматривать стёртые носы кроссовок. – Ну, ступай в поезд, а то опоздаешь. - Кагами-кун, – позвал подопечный, и Тайга поднял глаза. – «На душе скребут кошки» – это состояние тоски и беспокойства. Как если что-то происходит не по расписанию, если еда в тарелке смешивается или… – Он немного помолчал, но потом продолжил: – Или если ты уезжаешь, а друг остаётся. Это никуда не годится. И Второй от этого, определённо, не поможет. - Не поможет, – через силу улыбнулся Тайга. – Но, ты знаешь, я буду носить твоей псине котлеты. Не волнуйся. - Спасибо, Кагами-кун, – кивнул Куроко. – До свидания. - До встречи, Куроко, – Кагами махнул рукой. Тайга никогда не понимал людей, которые бежали за поездом, за машиной или ещё за каким-нибудь средством транспорта, отчаянно размахивая при этом руками и пытаясь ещё что-то сказать уезжавшим в этом самом транспорте родственникам или друзьям. Никогда не понимал, но почему-то, едва «Кассиопея», чуть вздрогнув, тронулась с места, плавно набирая ход, тоже пошёл по платформе, постепенно ускоряя шаг и обходя оставшихся на ней людей. Через несколько мгновений он уже даже бежал и остановился, только когда платформа оборвалась. Поезд удалялся, постепенно превращаясь в маленькую точку, и, мелькнув напоследок ярким отблеском закатного солнца на начищенных боках, растворился. Тайга стоял совсем один на краю платформы, отчаянно хлюпая носом и проговаривая про себя неожиданно всплывшие в голове названия остановок, с которыми следует «Кассиопея»: Омия, Утсуномия, Корияма, Фукушима, Сендай, Хакодате, Тойя, Ноборибетсу, Томакомай, Минами-Читосе…