Mermaid

Тихий звон старого колокольчика – поржавевшего от времени, потерявшего свою красоту, да и убывшем в ценности. Тихий шепот сочно-зеленой листвы деревьев – звучал заговорщицки, словно какая-то великая тайна крылась в кронах высоких деревьев – нечто неземное, что позволено знать только многовековым созданиям природы. Пальцы быстро пробегали по сенсорной клавиатуре, а мозг уже слабо разбирал, что именно печатают своенравные руки. Откуда-то со стороны послышался шум мотора – пусть тут и было запрещено ездить на автомобилях, за этим участком никто не следил, и смыcла выполнять правила, никто не видел. Тротуар уже был достаточно горяч – но подниматься и уходить не особо хотелось. Ведь открывался такой вид на море… Набережная пуста, хотя обычно тут полно народа – и не важно, что на него тогда смотрели бы искоса. Ничего не важно, кроме зажатого в руке телефона – пусть потом это все будет ошибкой, но можно будет сослаться на пьяное помутнение, когда за твои поступки отвечают лишние градусы в крови, а мозг благополучно забывается. Пусть так, пусть уже как-нибудь. Небо обволакивало тучами – колокольчик стал звенеть чаще, глухо ударяясь об тонкую ветку. Листья зашумели сильнее – словно чувствовали надвигающуюся угрозу, и так пытались предупредить. А парень все сидел, и до боли в глазах вглядывался в маячащую впереди синюю гладь. Быть может, русалки все-таки существуют? Тихое жужжание в руки, и слабая вибрация – он точно знал, что это не телефонный звонок. Ответ на его трезвый бред. Только открывать было страшно. В принципе, он был готов к любому ответу. Находясь сейчас на тонкой грани, он размахивал руками, балансируя. Он не мог понять, чего же на самом деле хочет, но знал – даже если он не выскажет это прямо, без уколов совести, то сможет с помощью музыки. Как бы банально и сопливо не звучало. Меньше всего хотелось сейчас о такой фигне – все всегда можно превратить в цирк. Про качество этого представления он старался не задумываться. Вибрация повторилась, а рука только сильнее сжалась – можно запросто сломать средство связи – и особой потери он бы не потерпел. Всегда можно купить новый. Только контактов не восстановишь – и бывало, что он сравнивал себя с телефоном – но, как и всегда, придаваться грустным размышлениям он не пожелал. - Ты уже столько раз приходил сюда. – тихий голос над самым ухом. Губы трогает легкая усмешка – интересно, сколько он уже так просидел? И он спиной чувствует другого парня, стоящего, вроде как, и не слишком близко, по переступившего проведенную ими самими черту. Это не фениксы, они не умеют возрождаться из пекла. А уж создавать то, что так неосмотрительно когда-то сгорело… - И никогда не отвечаешь мне. – шорох одежды – и второй парень присаживается рядом, тоже смотря на синюю гладь – из-за горизонта надвигаются грузные тучи – буря будет не слабой. - Казу, ты не считаешь э… - Просто помолчи. – палец прижимается к губам, а глаза все так же направленные только в известную им самим точку. - Идиоты? – шепотом, чтобы не нарушить то слабое, что началось шевелится внутри. То, что, казалось, давно обуглено и выкинуто прочь. То, чего должен был лишиться еще тогда. Слабый кивок стал ему ответом. - Ко… - М? - А русалки существуют? - Не знаю Казу, не знаю. – и, ведь просто не скажешь, что он стал для него собственной русалкой. Без голоса, но с такими добрыми глазами. Его собственной счастливой звездой.