Пока еще можно исправить?

- Ну здравствуй, очередной правитель планеты Земля. Доктор сидит, закинув ногу на ногу, в удобном кресле, специально вытащенном в консольную для такого случая. Перед ним – некто, называющий себя Локи. Некто, открывший портал на Землю армии злобных инопланетян. Некто, собиравшийся стать правителем этой планеты. Некто, кто получил изрядных люлей от кучки генномодифицированных хомо сапиенс, и которого уже собирались отправить в родное измерение… Если бы не Доктор. Flashback. Отбытие скандинавских богов в родной Асгард было тихим и неприметным. Никаких спецагентов ни со стороны "ЩИТА", ни со стороны правительства – только Мстители, не спускающие взглядов с виновника всех бед и разрушений, ссыпавшихся на мир за последнюю неделю. Взгляды были, в основном, одинаковые – торжествующие с ноткой превосходства, да еще с изрядным желанием добавить, добить пойманного врага. Наташа едва уговорила Соколиного Глаза не брать лук – и у того сейчас заметно дрожали пальцы от так и не сбывшегося желания вонзить стрелу в глаз Богу Обмана. Насмешливо растягивал губы в улыбке Тони Старк, донельзя довольный новым изобретением – намордником-кляпом, лишившим Локи его главного оружия – ядовитых речей и богатейшей мимики. Единственное, о чем жалел Железный Человек – о невозможности видеть полностью выражение бессилия на божественном лице. Недовольно хмурился Кэп, которому так и не дали пнуть вражеское отродье самолично. Зато Бэннер выглядел самым спокойным и умиротворенным – в кои-то веки Халку позволили крушить и ломать, сколько душе угодно, и не надо было испытывать потом муки совести. Теперь он сможет уехать далеко, где будет спокойно помогать людям, помогать своей истинной сущностью – человеческим гением, а не силой зеленого монстра. Тор поднимает суровый взгляд на брата, протягивает ему ковчег с тессерактом. Ох, и достанется же младшему в Асгарде – от отца, от всего общества ассов, к которому никогда и не принадлежал ётун по рождению… Бог Грома уже несколько дней обдумывает, как будет защищать брата, какими словами будет просить Одина о смягчении наказания – ему ли не знать, что никакая кара не может преломить идею в сознании, пока этого не сделает сам человек - от безысходности ли, или от предательства. Тор, кажется, даже готов отправиться в изгнание вместе с Локи, если такова будет воля Всеотца, лишь бы не оставлять любимого брата наедине с его безумием. Что-то жужжит у самого уха, мигает синим огоньком. Опускается вниз к подбородку по линии челюсти, поднимается вверх до другого уха. Жужжание становится нестерпимым, переходя в низкий звон – и тут металлический намордник издает клацающий звук и раскрывается, едва не выломав Локи зубы. Бог Обмана морщится, проверяя языком их сохранность, но вздыхает с видимым облегчением. Старка следовало бы самого заковать в эту штуку – идеальное оружие пытки! Мало того, что не сказать ни слова, так еще и рот абсолютно зафиксирован в одном положении, даже губами не пошевелить. То же самое жужжание раздается внизу, и Локи обнаруживает, что руки его свободны от оков. Человек, сидящий перед ним на корточках, выпрямляется, но не поднимает глаз, разглядывая намордник. - Интересная конструкция… Да, и сама по себе вещь интересная. Зачем на тебя это надели? Он ерошит ладонью и так стоящие торчком каштановые волосы, теребит ворот рубашки, выглядывающей из-под безвкусного полосатого костюма, постукивает пальцами по блестящему металлу – и всем своим видом недоумевает, как на живого человека могли надеть такую страшную вещь. - Боялись, наверное, - Локи растягивает рот в совершенно безумной улыбке, которую только и видели от него Мстители. – Когда нет иного оружия, самым совершенным порой становится собственное тело… Они наконец встречаются взглядами, и искрятся инеем прозрачно-голубые льдинки напротив пронзительно-карих глаз, проникая в самые далекие глубины сознания, заменяя собственные мысли навязанными: "Ты будешь мне подчиняться. Я – твоё божество…" Доктор моргает несколько секунд. Последний раз гипнотическую атаку такой силы ему устроил Мастер, и было это чертовски давно, поэтому сопротивляться сейчас оказалось куда труднее. - Эй! А ну прекрати! Я тебя освободил, в конце концов – в тебе есть хоть крупицы благодарности, странное ты создание?! Теперь хлопает ресницами уже Локи. Конечно, со скипетром читаури подчинять себе людей было в тысячу раз проще, но вот так, самостоятельно, он мог проникнуть даже в голову брата, посеяв там хаос. А этот… освободитель! всё еще стоит, не растеряв ни капли самосознания, да еще и пытается устыдить его, Бога Обмана! - Ты кто вообще такой? – сердито щурится Локи, прекращая гипноз. – Кто ты и куда меня затащил?! - Я Доктор. А это, - он обводит рукой вокруг, - моя Тардис. И я очень хочу узнать, почему ты хотел захватить Землю. Тор видит, как тянется к рукояти ковчега бледная ладонь с тонкими ледяными - это он знает точно - пальцами. Бог Грома не отводит взгляда от своего безумного младшего брата, прекрасно помня, что даже, казалось бы, скованный и обездвиженный, Локи способен устроить немало неприятностей. И точно - тянущиеся к заключенному в ковчег тессеракту пальцы вдруг окутываются золотистым свечением, искорки света мечутся по длинной темной фигуре Бога Обмана, скрадывая ее от взгляда, и через секунду Локи пропадает - в неизвестном направлении. Ровно в следующий момент Мстители, все одновременно, вскидывают оружие, направляя его... друг на друга. - Среди нас завелась крыса, - цедит сквозь зубы Бартон, непонятно откуда доставший все-таки свой лук (позднее выяснится, что Старк предложил ему опробовать новую, разборную модель, которая до поры до времени маскировалась под ремни на безрукавке). - Тогда я бы предложил начать с тебя, Соколиный Глаз, - криво усмехается Тони Старк, направляя на него левую руку со светящимся источником в центре ладони. - Ты был его марионеткой, так, может, остаешься ей до сих пор? - А кто, якобы, создал противомагические оковы, а, Старк? - зло щурится Роджерс, в совершенно нетипичной для себя манере. - Ты так хотел получить образец божественной крови, так почему бы не забрать себе всего бога? Скажи, может, нам стоит заглянуть к тебе в гости? Может, мы найдем там - на лабораторном столе, несомненно - одного асгардского ублюдка? - Не смей так говорить о моем брате! - рычит Тор, держа в опущенной пока руке молот, а в тучах над головами Мстителей начинают посверкивать первые молнии. - Почему нет? - нервно хмыкает отошедший на пару шагов Брюс; на его лице - плохо сдерживаемая злость. - Или это твоих рук дело - хотел помочь брату сбежать, да вот не рассчитал время, и тот исчез у всех на глазах! - Ты действительно считаешь, что тебе бы это помогло? Взгляд Доктора поверх дымящейся чашки – не осуждающий, скорее грустный. Сейчас сидящий перед ним человек – бог ли, инопланетянин ли – больше напоминает маленького ребенка, обиженного на весь мир. Хотя, в этом случае, причина есть. Для него – есть. "А ты представь: уже будучи взрослым, сознательным человеком, привыкшим к мысли о том, что ты такой, какой есть, и то, как к тебе относятся все – и брат, и отец, и окружающие – это всё правильно; ты вдруг узнаешь истинную причину такого отношения. Что ты совсем не тот, кого из тебя пытались сделать. Что все обещания, посулы о великолепной судьбе правителя – не более чем слова. Тебе просто с самого начала была отведена такая роль – быть теневой стороной, обратной стороной медали, сначала наследника трона, а потом и короля Асгарда. Что бы ты не думал, что бы тебе не внушали – у тебя с самого начала не было шансов. Потому что ты не просто другой, ты – враг, враг по рождению. Сын, наследник вражеского короля. Ради чего я хотел уничтожить свой истинный народ? Они были врагами. Тихими, сломленными, но всё еще опасными врагами – я это понимал по себе, особенно после того, как узнал правду. Смертельная ледяная магия – ничто по сравнению с той гремучей смесью боли, коварства, ума и хитрости, которая кипит в голове ётуна. Магия не может принадлежать глупцам. Я хотел спасти, или, как минимум, обезопасить тех, кто стал моей семьей. Тогда я еще считал Асгард своим домом, Всеотца – своим отцом, а Тора – братом. Да, в какой-то момент я готов был его убить. Убить, чтобы хоть раз в жизни он не мешал мне. Как можно выделиться, сделать нечто грандиозное из-за спины брата? Показать отцу, что я тоже достоин его, достоин быть правителем? Не знаю, чего во мне было больше – любви или зависти к нему. В конце концов, мы выросли вместе, и я никогда по-настоящему не желал ему зла. Пока не понял, что и он отвернулся от меня. У Тора всегда было множество друзей, даже четверка самых близких, готовых пойти за ним на край вселенной – но даже тогда я знал, что он вернется за мной, младшим братом, - и потащит на очередную авантюру." - Мидгард, верно, сильно меняет людей? - Земляне вообще удивительные создания. Мне так жаль, что ты столкнулся только с их отрицательными сильными сторонами, - Доктор качает головой, не сводя с собеседника печального взгляда. В самом начале, когда он только забрал Локи на Тардис, он еще сомневался – стоит ли освобождать столь опасное создание? Безумие, безумие и боль пропитывали каждую клеточку тела темного божества, затмевая последние искры разума. Сейчас Доктор уже был уверен в правильности своего решения. В отсутствие постоянного давления и угроз со стороны читаури, бесконечных атак Мстителей и безмерной опеки брата, Локи стал намного уравновешеннее. Искорки сумасшествия испарялись из прозрачных глаз с каждым выговоренным словом, уступая место пониманию. Однако, Доктор пока так и не получил ответа на свой главный вопрос. - Я бы поубивала вас всех за несоблюдение норм безопасности при транспортировке психованных богов, - бывшая русская киллерша делает короткую выразительную паузу, словно показывая, насколько краткое мгновение отделяет Мстителей от неминуемой кары, - но ведь мне же потом оправдываться перед Фьюри за столь резкое сокращение количества пустых голов в рядах Мстителей. Так что, мальчики, отложим пока игрушки и попробуем пошевелить мозгами. Всё-таки, среди нас как минимум два гения. Все сконфуженно кивают. Всё равно, деваться некуда, а где искать пропавшего Бога Обмана – наверное, только он сам и знает. - И всё-таки, почему именно Земля? – Доктор сидит на стуле задом наперед, облокотившись на спинку, и слегка покачивается вперед-назад, не сводя внимательного взгляда с Локи. - Мидгард? Откуда я знаю? – тот в ответ только пожимает плечами, полуприкрыв глаза. – Наверное, потому, что мы именно их боги, а не чьи-то еще. Насколько я помню историю, Асгард и Мидгард всегда были тесно связаны, мы их боги, их покровители. А Ётунхейм – земли врагов, как Асгарда, так и Мидгарда. Вот только последний не имеет сил для противостояния. - Теперь имеет, тебе так не кажется? - Да, - тяжелый прямой взгляд, в голубоватых радужках на мгновение вспыхивает обледеневшая сталь. – И я теперь понял. Им – этим Мстителям – есть что защищать. Они так отчаянно сражаются за свой дом. За свой родной мир. Им… есть что терять. Узкое бледное лицо вновь принимает выражение полнейшей потерянности и обреченности брошенного ребенка. Доктор стремительно встает со стула, сжимает ладонями гудящую голову. Быть телепатом порой очень тяжело… С самого начала вплоть до этого момента Доктора преследовало ощущение, что чем-то знаком ему этот образ мыслей, эта отчаянная постановка себя в самые болезненные рамки, это отречение от своей сути. Что Локи – кого-то ему напоминает, кого-то очень-очень близкого, чуть не родного. Теперь он, кажется, понял, кого. - Послушай, - Доктор склоняется низко, едва не складывая пополам свое длинное тело – только для того, чтобы сидящий перед ним не поднимал голову, заглядывая в горячие омуты ярко-карих глаз. – Слушай меня, бог. И смотри. За девять столетий жизни, кажется, нет ничего, чего бы Доктор не испытал. Весь спектр эмоций сейчас на его стороне – от полнейшей безысходности до глубочайшего умиротворения, от тянущей боли невосполнимой утраты до ярчайшего счастья обретения. Что стоит сейчас показать юному, несмотря на возраст и пережитое, асгардцу? Исчезающую во вспышке пламени родную планету – исчезающую навсегда из времени и пространства, и исчезающую по его, Доктора, велению? Мертвое тело лучшего друга, ласкаемое языками пламени от высокого костра, сооруженного самим Доктором? Девушку-землянку со светлыми волосами и полными слез глазами, навсегда заточенную в параллельном измерении с жалким подобием, человеческим клоном Доктора? Нет. Так любят поступать люди – показывать, что еще не всё потеряно. Что кому-то еще хуже, чем тебе. Что еще есть, куда падать. Тор запрокинул голову, вглядываясь в светлеющее небо. Тучи расходились медленно и неохотно, изредка погромыхивая разрядами, но молний видно не было - только края грязно-серых обрывков высвечивались бледным неоном. Бог Грома безуспешно гадал, куда мог слинять его младший братец, да еще и совершенно не оставив следов. Запасной план? Или он был завязан не только с читаури? А если те все-таки выполнили угрозу - достать Локи из любого уголка вселенной?.. Тор вздрагивает, живо представив себе жесточайшие пытки, на которые только было способно его воображение. В груди становится до жути липко и неприятно - Всеотец, пожалуйста, пусть это будет лишь страшное предположение! С момента исчезновения Локи прошло уже четыре часа, и между Мстителями расставлены все точки над i: никто не помогал Богу Обмана сбежать, и никто не может предположить, где тот может находиться. Они зашли в тупик, и единственной здравой идеей было подождать, пока непомерная гордыня и жажда мести не заставят Локи вновь атаковать Мстителей. Они уже собираются расходиться, когда из-за угла заворачивают двое: один - в светлом бежевом пальто и алых кедах, с всклокоченными каштановыми волосами и смеющимися карими глазами на необычайно подвижном лице; другой - в коротком черном плаще с зеленой и золотой оторочкой и странной рубашке из переплетения кожаных ремней, с зачесанными назад темными волосами и искренней широкой улыбкой на бледнющей физиономии. Пока Мстители не успевают что-либо понять, Локи ужом проскальзывает к брату, хватается одной рукой за рукоять ковчега, другой - за плечо Тора. И шепчет громко, так, чтобы услышали все: - Пошли уже домой, братик. Меня так достали эти кислые рожи! Асгардцы исчезают во вспышке портала под тихое хихиканье Доктора, залюбовавшегося на редкость неумными выражениями лиц Мстителей. Конец.