Слежка

По сценарию всяких фильмов ужасов свет, которым поделилась запыленная настольная лампа, должен был пару раз помигать, а после померкнуть, но ничего подобного не произошло. Отоя так и стояла в этой жалкой лачуге с прогнившими досками, которые скрипели каждый раз, когда жертва пыталась увернуться от удара. Впрочем, сейчас уже даже не пыталась. Что ж, так даже веселее. Девушка, лежавшая на полу, больше не дергалась. Слабачка. Такэти снисходительно фыркнула и улыбнулась. Это было слишком быстро. Она быстро познакомилась с новой жертвой в торговом центре в пяти километров отсюда - удивительно, вроде так недалеко от цивилизации, а уже глушь, - и пригласила ее к себе домой. Наивная, сразу же согласилась. Это так легко - пудрить людям мозги способом наподобие "о, ты тоже любишь спать на правом боку? Вау, у нас столько общего!". Отоя сама удивлялась, как на такое можно было купиться. Смех, да и только. Рукавом Такэти вытерла рот и еще раз пнула лежащую девушку. Та даже не заскулила, а продолжала валяться неподвижным мешком. - Фи, так неинтересно, - обиженно произнесла Отоя. - Я даже почти не получила всякого удовольствия. Она вновь затянула галстук на своей шее, и отбросила завязанные в высокий хвост темно-фиолетовые волосы, на кончиках которых засохла багровая кровь. Такэти нетерпеливо срезала их одним щелчком ножниц, и вновь наклонилась к жертве, даже не закатив белые рукава рубашки. - Ну-ну, не обманывай, я же вижу, что ты еще дышишь... - ласково пропела Отоя и воткнула ножницы в правое бедро жертвы - левое уже было раскромсано. Кляп не давал той кричать от боли, а Такэти лишь пьяно растянула губы в безумной улыбке. - Хорошая девочка, - она погладила ее по голове. - Хорошая. Глухой стук. С наслаждением Отоя несколько раз ударяет уже точно мертвую девушку головой об пол. После готовится к финальному эпизоду - две пары ножниц для рубки мяса, веревка... Раздается визг колес. Неужели? Нет-нет, сейчас она уйдет, непременно уйдет. Никто не заметит бедную девчушку в школьной форме. Никто ее не поймает. Никто. Никогда! Отоя в ярости разрывает воротник. Слишком душно. Она задыхается. Чуть не поскальзывается на луже крови - мутной, грязной, теперь она внушает лишь отвращение. Взглянув на пол в последний раз, Отою передернуло. Это было зря. Ее последнее убийство было самым бессмысленным и омерзительным. А ведь раньше любое насилие доставляет ей немыслимое удовольствие. Последнее? Что за бред? Нет, этому старикану не справится с Такэти. Сейчас она уйдет. Киллер поднялась, небрежно поправила юбку и, убедившись, что тугая шнуровка на высоких ботинках в порядке, побежала к выходу. Несколько раз дернула за дверь, уже с отчаянием понимая, что это бесполезно. Отоя, как зверь в клетке, стала одновременно загнанной и чрезвычайно опасной. - Мы еще повеселимся! - истерически смеется девушка и ударяет ногой в рассыпающуюся дверь. Старая, хватит лишь двух ударов. Такэти со всей силы рванула вперед. Резкий удар. Шорохи. А дальше - трибунал. Люди слепы: плетя свои паутины, не замечают чужие.