На расстоянии выдоха

Человеку, мечтавшему возглавить страну, непросто научиться жить в мире, ограниченном размахом собственных рук. В таком мире сложно сохранить рассудок деятельному и рациональному сознанию, привыкшему действовать в масштабах государства. С тех пор, как окружающую реальность полковник Рой Мустанг оценивает досягаемостью для вытянутой вперед руки, ему приходится жить по совершенно новым правилам: то, что выходит за пределы очерченного круга, сомнительно и зачастую не имеет никакого значения. Важно лишь то, до чего можно дотянуться и вовлечь в узкий тесный мир слепого. Полковник чувствует себя глупым мальчишкой, но сейчас он намного счастливее, чем был раньше. И счастье это заключается в том, что между ним и Лизой больше нет преград. Теперь Лиза на расстоянии вытянутой руки – в том маленьком круге, внутри которого печаль становится радостью, а одиночество и горечь – сладостью невозможной раньше близости. Лиза проходит разделяющую их грань и перестает быть строгим лейтенантом; внутри нее рушатся замки и стены продиктованного военной субординацией отчуждения, и она становится самой обычной женщиной. И Рой забывает о том, что когда-то был начальником, и наслаждается мягкой и ненавязчивой заботой, которую дарит ему Лиза. Она входит в маленький круг его мира каждое утро, и каждый раз Рой понимает, что никогда не привыкнет к этому. Каждый раз волнителен до головокружения, и когда Лиза осторожно поправляет воротничок на рубашке Мустанга или стирает с его щеки пену для бритья, сердце полковника совершает в груди сумасшедшие кульбиты, а руки дрожат от переизбытка эмоций. Больше всего на свете в такие минуты он хочет притянуть Лизу к себе и больше не отпускать, но именно сейчас, когда истончается граница между их мирами, Рой находит в себе силы не торопиться. Каждый вечер они сидят в маленькой гостиной возле камина, пьют чай, иногда говорят о будущем, но чаще молчат. В этом сокровенном молчании столько невысказанного, но взаимно понятного, что потребность в словах исчезает. Рой лишь слушает близкое дыхание Лизы, тихий шелест ее шагов, по-новому теплый голос, и с замиранием сердца встречает тот миг, когда девушка склоняется к нему, сидящему на полу, и заботливо подает кружку с чаем: - Пожалуйста, полковник, ваш чай. Будьте осторожны, не обожгитесь. От этих слов Роя каждый раз бросает в жар, словно все содержимое этой самой кружки ему вылили за шиворот, и он борется со ставшим уже навязчивым желанием – схватить, неловко, наощупь, и притянуть к себе Лизу. И черт бы с чаем, черт с этой кружкой! Там, где стираются границы между мирами, где находят друг друга две души, нет места таким глупостям. В гостиной возле камина лишь одно кресло, и Рой с самого начала облюбовал себе место на полу. Как оказывается, очень даже предусмотрительно – в один вечер Лиза вдруг решается сократить расстояние между ними. Протянув полковнику кружку, она не уходит за грань недосягаемости, а садится рядом, смущенно пробормотав: - Я посижу с вами, полковник, если вы не против… Рой не против. Он торопливо выпивает чай, обжигая язык и небо, и пытается отставить кружку в сторону. - Оставьте, я уберу, - мягко вмешивается Лиза, и руки их соприкасаются. Рой замирает, пораженный этой близостью, теплом женских пальцев на своих, и послушно подчиняется. Лиза забирает кружку, встает, выходит из комнаты, а затем возвращается и опять садится рядом. Несколько оглушенный вереницей удаляющихся и заново приближающихся шагов, Рой замечает, что теперь Лиза ближе. Самую малость, но ближе. И это придает ему смелости. Выдохнув, он поворачивается к Лизе, находит руками ее плечи и привлекает девушку к себе, в глубине души ругая свою неловкость. Лиза не сопротивляется, лишь вздрагивает, когда руки полковника вовлекают ее в кольцо неразрывных объятий. - Ты же не против? – шепотом спрашивает Мустанг, ощущая в этот момент острую потребность хоть в каких-то словах. Лиза качает головой, боясь посмотреть в лицо полковнику и в который раз с болью в сердце увидеть его мутно-серые глаза, а затем обнимает его в ответ. Мир, ограниченный обоюдными объятиями, становится лучше – ярче и теплее прежнего. - Лиза… - беззвучно шепчет Рой, скользя чуткими пальцами по ее плечам, шее, подбородку, в нерешительности замирая перед тем, как осторожно коснуться ее губ, щек, лба, сомкнутых и подрагивающих век. Девушка молчит, теряясь под волнующими ласками полковника, чувствуя, как его руки скользят обратно к плечам, затем вниз, вдоль ее рук, исследуют хрупкие запястья с выпирающей косточкой, линии ладони, тонкие пальцы. Когда Рой начинает целовать ей руки, повторяя губами свои же движения, Лиза с трудом подавляет в себе тихий возглас удивления – она никак не ожидала от него такой сводящей с ума нежности. Оторвавшись от ее рук, Рой снова притягивает девушку к себе и целует в висок, с упоением вдыхая запах кожи, волос. Губами находит ее губы и целует так, как не целовал никого и никогда, так, как мечтал уже очень много лет. И с какой-то пугающей радостью ощущает мимолетную горечь поцелуя. На миг оторвавшись друг от друга, прижавшись лбом к лбу, они дышат неровно, а затем снова встречаются в поцелуе. Рой зарывается пальцами в распущенные волосы Лизы, притягивая ее к себе еще ближе, и лишь тогда понимает, как старательно неловко отвечает она на его поцелуи, как изо всех сил пытается подстроиться под его слепые движения. Пораженный до глубины души неожиданным открытием, он изумленно шепчет: - Но, Лиза… Я не стою такой верности. - Мне лучше знать, чего вы стоите, - сбивчиво отвечает ему Лиза, обхватывая ладонями лицо Роя, гладя его и осыпая поцелуями. - Я такой глупый, прости меня, - вздыхает Мустанг, кладя свои ладони поверх лизиных, замирая от ее ласкающих прикосновений. - Да, глупый, но другим не были и никогда не будете, - послушно соглашается девушка. На краткий миг воцаряется тишина, прерываемая через минуту затаившимся голосом Мустанга. - Знаешь, я… Я люблю тебя, - шепчет он, снова целуя замершую в его объятиях девушку. – Давно, уже очень давно. И мне так хотелось бы видеть твои глаза, но ждать больше не могу. Не хочу ждать! Лиза тихо смеется над его сокрушенным тоном, а затем просто отвечает: - Я тоже люблю тебя. Очень давно. И мир, где они нашли друг друга, становится еще меньше. На расстоянии выдоха. Кажется, что ближе не бывает, и полковник опять жалеет о своем увечье: - Я так хотел бы подхватить тебя на руки… - Все еще будет, так, как ты этого захочешь. Лиза встает, не выпуская из своих рук руки Роя, и спрашивает, чувствуя, как разливается по лицу жаркий румянец: - Пойдем? Ее тихий голос подводит итог под всеми метаниями и сомнениями полковника. Когда за ними захлопывается дверь спальни, рушится последняя грань, и мир, где нет расстояний, вступает в свои права.

24 июля 2014 года