Круги на воде

Камешек ловко проскочил по воде, оставив за собой рябью легкие следы в виде плавно растекающихся кругов, возникающих на том месте, где он касался поверхности реки, и с негромким стуком плюхнулся на другой берег. Мадара на это даже бровью не повел, лишь с отрешенным выражением лица нагнулся, чтобы подобрать еще один камень из тысячи таких же на берегу, и заново проделал то же движение. Размах – бросок. Размах - бросок. Камень за камнем ровными невысокими дугами пролетали над водой, едва касаясь ее, и падали на другой берег. Так продолжалось уже довольно долго, и мальчик готов был рычать от недовольства. Занятие, которое он нашел, чтобы не умереть от скуки в ожидании Хаширамы, ему немного поднадоело, ибо ждать новоявленного друга пришлось долго, тот до сих пор не появился, хотя они договорились встретиться на их месте намного раньше. Причины опоздания могли быть разными, вплоть до самого страшного, Мадара не был глупцом и в первый же день их знакомства понял, что Хаширама является шиноби, а это непреложно тянуло за собой последствия, в большинстве случаев даже смертельные. Поэтому если Хаширама не явился, это могло значить многое, хоть Мадара старался и не думать об этом. «Придурок, как всегда придет и будет невинно улыбаться, будто ни в чем не виноват», – прыснул Учиха, наконец, отвернувшись от реки, которую уже несколько часов прожигал глазами. Волнение брало верх, но мальчик старался отгородиться от него всеми силами и тешил себя мыслью, что Хаширама просто дурак и как всегда опаздывает по каким-то нелепым причинам. Зоркий взгляд молодого шиноби, пока еще не усовершенствованный шаринганом, но готовый в любой момент заметить опасность, уловил некоторое неестественное движение листьев где-то в зарослях кустарника в стороне от него, и мальчик немного нахмурился. Он не брал с собой оружия, но если там в листве скрывается враг, действовать нужно было незамедлительно. Мадара резко оттолкнулся от земли, взмыв в воздух, и с громким победным криком обрушился на кустарник, где вероятно скрывался шпион, наблюдающий за ним все это время. – Ай! Больно... – знакомый голос, прозвучавший из-под листвы, оповестил его, что в кустах скрывался совсем не враг, а кое-кто похуже. Мысленно чертыхнувшись, Мадара сложил руки в бока и с самым агрессивным видом, на который он сейчас был способен, прокричал с явным раздражением в голосе: – Изуна?! Темноволосый мальчик где-то лет пяти поправлял спавшую с плеч косоде, явно не его размера, обиженно зыркая на старшего брата, который возвышался над ним еще больше обычного только потому, что сам Изуна сейчас сидел на земле, а Мадара стоял над ним с чуть ли не горящими алым глазами. Такого старшего можно было испугаться, но мальчик давно уже привык к агрессии и вспыльчивости брата, поэтому совсем не проникся таким видом Мадары. – Какого черта ты здесь делаешь?! – вспылил старший, даже не думая помочь мелкому подняться, и тот сам, кряхтя и обтрушиваясь от пыли, кое-как вернул себе вертикальное положение. – Я просто хотел попросить тебя научить меня бросать камни, – обиженно раздалось из-под спадавшей на глаза челки, а потом мальчик поднял голову, и на Мадару взглянули два непроглядно черных, темнее самой ночи глаза, похожие на его собственные как две капли воды, а точнее четыре. Взгляд мальчика горел светлым блеском неприкрытой надежды и немного забытой, но все еще существующей в глубине души ребенка обидой. Мелкий мило и, казалось бы, наивно улыбнулся, а до Мадары постепенно дошло, что на нем только что использовали один из самых эффективных способов упрашивания, в арсенале которого имелись детские глазки и все остальные приемы хитрых детишек, любивших получать все, что им вздумается. – Еще чего! Не хочу я тебя учить! – бросил ему Мадара, тряхнув головой, чтобы скинуть с себя наваждение, и отвернулся, а то вдруг подействует. – И сколько можно повторять, не ходи за мной. – Но отец сказал... – не сдавался упрямый ребенок. – Неважно, что сказал отец! – резко перебил Изуну старший мальчик. «Как хорошо, что Хаширама сегодня не пришел, а то еще этот мелкий бы его заметил и ведь все бы рассказал отцу, ябеда», – подумал Мадара, берясь за очередной камень и краем глаза наблюдая за младшим братом. Тот, нисколечко не огорченный неудачей, немного постоял на месте, а потом, недолго думая, сел на землю, поерзав на неудобном камне и скрестив ноги, а его восторженные глазенки тотчас устремились на старшего брата в ожидании. Мадара скривился. – И сколько ты здесь проторчал? – Я пошел за тобой сразу же, как только ты скрылся из лагеря, – как само собой разумеющееся спокойно ответил Изуна, даже не смутившись того факта, что он устроил слежку за братом, когда тот ему непреклонно сказал этого не делать. Мадара хмыкнул и отвернулся, показывая этим, что его совсем не интересуют действия брата. – Сколько раз я предупреждал тебя, мелкий уб... Ай! – договорить Мадаре не дала неожиданная боль в затылке, мальчик выронил камень и тут же протянул руку к пострадавшему месту на голове. – А сколько раз тебе говорили не ругаться? – следом за этим раздался голос со спины, а потом еле слышимый смешок. Ему показалось, или младший брат действительно усмехнулся? Смеялся над ним? Мадара резко повернул голову в сторону Изуны и заметил чуть опущенную голову брата, но длинные волосы, прикрывающие лицо, все же не смогли скрыть улыбку на лице этого мелкого пакостника. – Это... ты сделал? – потирая ушибленное место на голове, задал Мадара вопрос, на который и так прекрасно знал ответ. Изуна лишь ниже опустил голову, как провинившийся ребенок, но улыбка на лице растянулась еще сильнее, и, не удержавшись, мальчик хихикнул, пытаясь скрыть это, закрыл рот рукой, но тут же вскрикнул от неожиданности, потому что Мадара, в одну секунду оказавшийся рядом, без предупреждения поднял его, закидывая себе на руки. – Эй!!! Ты что делаешь?! – запаниковал ребенок и задергал маленькими ножками, пытаясь вырваться из захвата старшего брата. – Мелкий гаденыш, – сквозь зубы прошипел Мадара, прижимая к себе брата со спины и не давая вырваться. Хоть совсем слабые удары Изуны ему были не страшны, но все же тащить его, брыкающегося и извивающегося, было немного сложно. Тем более, что Изуна уже потяжелел с тех пор, как Мадаре приходилось таскать его маленького на руках. Еще немного усилий, и они оказываются у берега. Рядом неглубоко, но вот совсем в нескольких шагах - уже по пояс, а для маленького Изуны и вовсе с головой, рассуждает Мадара, выше подымает брата и в ту же секунду кидает его прямо туда, в воду, где глубоко, чтобы Изуна хотя бы не ударился. Все-таки за это потом придется отвечать старшему, а такая перспектива его совсем не радует. Довольный собой, Мадара складывает руки в замок у себя на груди, победным взглядом наблюдая, как братишка с большим усилием выныривает из воды, судорожно глотает воздух и откашливается, руки ребенка тянутся к глазам, в которые, несомненно, попала вода и сейчас больно шиплет глазницы. Изуна сильно нахлебался жидкости, но нечего ему было камнями кидаться! Что это он себе позволяет со старшим братом? Выпяченные губы в немой обиде и эти глаза, которые виднеются из-под прилипших ко лбу волос, просто забавляют Мадару. Смотреть на такого младшего брата, который получил по заслугам и прекрасно знает это, но не собирается признавать, очень веселит старшего. – Как тебе водичка, младший брат? Изуна забавно фыркает и ничего не отвечает, лишь сильнее нахмуривает лобик и разводит руки, пытаясь удержать равновесие. Эта река горная, поэтому здесь быстрое течение, и ребенку удержаться на ногах, почти по плечи в воде, кажется просто невыполнимым заданием. Поэтому, как он ни старается, а сдвинуться с места все равно не получается, тяжесть воды придавливает его к земле, а течение с завидным упорством не дает сделать шаг. – Встань на воду, – обреченно советует Мадара брату, заметив его потуги. – Не хочу, – ворчит тот, продолжая бесполезно карабкаться к берегу. – Почему? – Просто не хочу, – упрямо отвечает Изуна и, все-таки потеряв равновесие, что неудивительно, чуть было не отдается движению течения, но Мадара вовремя успевает схватить его за шиворот и приподнять вверх. Он сам стоит на воде, чувствуя из-за этого огромное превосходство, ведь это умения настоящего шиноби, и держит в руках притихшего мокрого брата. – Ты все еще не умеешь ходить по воде? – догадывается старший. Изуна нехотя кивает и прячет глаза за отросшей челкой. Мадара твердо напоминает себе в очередной раз не забыть отстричь эти длинные надоедливые волосы брата. – Ну, что ж, будем учиться, – выговаривает старший, обреченно вздохнув. Возиться с мелким не приносит ему удовольствия, но делать сейчас все равно нечего, а Хаширама уже не придет. Тем более, если Изуна не умеет ходить по воде, это упущение для него, последствия которого могут быть губительны. Мадара не может оставить все так, он же старший. И обязан научить младшего всему, что знает. Они остаются на речке до самого вечера и собираются домой только, когда небо озаряет ярко-рыжим цветом заката, зеркально отражающегося на поверхности воды. Одежда Изуны полностью промокла до самых ниток, он мелко дрожит, но пытается скрыть это, сдерживая плечи руками. На лице мелькает счастливая улыбка, ведь он все-таки научился ходить по воде, плюс к этому был рядом со старшим братом, что в последнее время становится очень редким явлением. На этой мысли лицо мальчика грустнеет, и он оборачивается на задержавшегося у речки Мадару, который, о чем-то задумавшись, разглядывает камни у себя под ногами. – Мадара? – на оклик брата старший мальчик никак не реагирует. И только в последний на сегодня раз кинув камень, который, скачками пролетев по воде, оказывается на другом берегу, догоняет мелкого. Несколько минут они идут в тишине, но вскоре младший из братьев не выдерживает. – Тебе не следует общаться с ним, – голос Изуны звучит очень тихо, и Мадара шокировано переводит взгляд на брата, терзаясь сомнениями, что он только что услышал, и было ли это всего лишь слуховыми галлюцинациями. – С тем мальчиком, он... – Откуда ты знаешь? – решается спросить Мадара и хмурится, понимая, что мелкий опять его надул, ведь не было никакого желания научиться бросать камни. С самого начала Изуна следил за старшим братом только по приказу отца. Как Мадара об этом не догадался? Это плохо, очень плохо. Учиха уже знают про Хашираму, а значит, скорейшей беды не миновать. Задумавшись об этом, Мадара вздыхает и впервые сомневается, насколько реальными являются его мечты во времена непрекращяющейся войны. Ведь скорее всего, они с Хаширамой просто глупцы, если всерьез думали о переменах в сознании людей. Ничего не изменить, понимает Мадара, можно даже не пытаться. Они никогда не смогут прекратить эту войну...