Другими глазами.

Весь мир ходил ходуном, а я не мог открыть глаз, чтобы посмотреть, что происходит. Болела… голова. Я не понимал, какого черта она у меня болит, если по идее должно было болеть тело. Хотя, может вообще ничего сейчас болеть не должно: я ведь как бы умер. Но меня почему-то слабо интересовало, что болит и что вообще должно болеть. Больше интересовало, почему все тело дергается и шатается. Может меня несут? Но кто? Я не мог дать ответа на этот свой вопрос. От боли в голове не мог разомкнуть даже век, а в ушах стоял неприятный звон. Мутило, как Гая после недельного пребывания в море, и я чувствовал себя совершенно потерянно. Вдруг шатать перестало, видимо, тот, кто нес меня, остановился. Я, как сквозь толстое покрывало, услышал чьи-то голоса. Невозможно было разобрать слов говоривших, но их голоса мне были смутно знакомы, словно слышал когда-то давно. Стало интересно, и я попытался хотя-бы немного напрячь слух. Я, как и любой ниндзя, попавший в непонятную ему ситуацию, старался узнать хотя-бы какую-нибудь информацию о том, где я или хотя бы, что происходит. Но лучше бы этого не делал. Ведь попытка хоть что-то узнать, отозвалась в моей голове жуткой болью, а все, что услышал, была лишь фраза какой-то девушки: — Я уверена, что с ним все будет хорошо. А потом щеки коснулась чья-то ладонь, и жуткая головная боль отступила. «Ниндзя-медик…» — устало понял я, прежде чем понять, что теряю сознание. Видимо, тупая, ноющая боль, не позволяла отрубиться, а теперь, когда меня от нее освободили, организм решил, что пора отдохнуть, и я даже не стал пытаться сопротивляться этому, вновь проваливаясь во тьму… ***** Когда я снова пришел в себя, то на радость, я смог открыть глаза. Первое, что увидел, был светло-серый, практически белый, потолок, а потом, когда повертел головой, в надежде понять, где я, увидел такого же цвета стены и немного мебели. Совершив такой вот нехитрый осмотр помещения, мог с некоторой уверенностью сказать, что нахожусь в больнице. При каждом повороте головы, она побаливала, но не сильно. Тело не болело вообще, что сильно удивило, и я, приподнявшись с кровати, сел и скинув одеяло, которым меня кто-то заботливо прикрыл, задрал футболку, и взглянул на грудь и живот. — Мать твою за ногу, Курама! — не удержался от восклицания я, и было из-за чего. На теле не было ни царапинки! Перед глазами тут же всплыли кадры моей «смерти». Летящее копье… Учиха в крови… Моя кровь… Крик Курамы… «Точно!» — хлопнул по лбу. — «Курама может знать, что произошло.» Поняв, что мой рыжий друг может рассказать, что же произошло на самом деле, я поудобнее расположился на кровати и отправился во внутренний мир. Под ногами привычно захлюпала вода, а вокруг появились темные стены коридора. Все казалось обычным, но я отчетливо понял, что что-то не так. Может, для меня был в новинку громкий храп, что разносился по всему коридору и звучал из помещения, где стояла клетка Кьюби? — Эй, Курама, меховой коврик! — нарочно громко крикнул я и со всех ног помчался по направлению к клетке. — Ты спишь, что ли? Курама действительно спал. Он растянулся по клетке во всю свою нехилую длину, высунув хвосты сквозь прутья наружу, и спал. Но не вальяжная поза лиса повергла в шок, когда я на всех парах заскочил в комнату, где стояла клетка, а сам его облик. Я, широко открыв рот и забыв как дышать, с удивлением разглядывал необычайно худого, так, что кости выступали под обтягивающей их шкурой, и взъерошенного рыжего друга. Ранее величественный и могучий Курама выглядел сейчас, как побитая дворняжка. — К… Ку… Курама? — не своим голосом, но достаточно громко, произнес я, но лис даже ухом не повел. Зря он так. Я пришел сюда узнать правду и менять своих планов не собирался. Решив во что бы то ни стало разбудить лиса, зашел в клетку и, подойдя к его морде, что удалось мне с трудом, так как дыхание биджу чуть не сбивало с ног, нагло схватил его за ус и сильно дернул. Кьюби что-то проворчал и прикрыл свою морду лапой, но не проснулся. — Да, Курама, ё-моё! — начиная злиться, громко выкрикнул я. — Проснись уже, щетка половая! Ноль реакции. — Ну, все. Ты нарвался! — зло прошептал я и создал теневого клона. Лучше бы этого не делал, честное слово. — А-а-а! Мать моя Зецу! Что за черт? — запрыгнув на голову лиса, испуганно завопил я. Мой клон… Он выглядел, как я в двенадцать-тринадцать лет, но был более худой, чем я в те годы. Клон растерянно захлопал глазами, когда я испуганно завопил, а рыжий биджу лениво пошевелился и открыл глаза. — Наруто? — с громким зевком сонно произнес он, уставившись на меня. — Что случилось? Почему ты стоишь у меня на голове? — Что случилось? — я не мог отойти от шока, да и не пытался. — Это ты меня спрашиваешь, что случилось? Взгляни на клона, и сам скажи, что случилось. Курама еще раз зевнул и лениво посмотрел на теневого клона, который до сих пор стоял без движения, и видимо тоже старался понять, что происходит. Я ожидал чего угодно от лиса: шока, испуга, тупой злобы, и даже смеха. Но только не того, что он сделал в следующий момент. Курама снова зевнул, и непонимающе уставился на меня: — Клон, как клон. Что тебе не нравится? — Нани? — я не поверил своим ушам. — Лис, ты издеваешься? — Даже и не думал об этом, — пожал плечами биджу. Я снова начал злиться. — Нет, Курама, ты точно издеваешься! Разве этот клон похож на меня? Да он пацан какой-то недоразвитый! — На себя взгляни, — ехидно улыбнулся Кьюби, и схватив меня лапой, снял со своей головы и поставил на воду, указав пальцем на отражение. Я покорно взглянул на водную гладь, что иногда покрывалась рябью, и получил очередную порцию шока за этот день. Отражение было точной копией моего клона. — Что… Но почему? — я не мог найти больше слов, но Кураме и не нужны были слова, он, видимо, сам догадался, что именно хочу узнать. — Мы сейчас находимся в параллельном мире, — в очередной раз зевнув, произнес он, слегка прикрыв пасть лапой. — И здесь тебе лет тринадцать. — В параллельном мире? — не веря, что такое возможно, переспросил я. — Я не люблю повторять, — фыркнул лис. — Но как мы сюда попали? — стараясь не заржать истеричным смехом, шокировано спросил я у биджу. — Я нас сюда перенес, — прикрыв глаза и положив голову на передние лапы, сонно произнес Кьюби. — Что-о-о?! — Что слышал, — еще раз зевнул лис. — И… Наруто, поговорим об этом позже. Я спать хочу. Я устал. Слишком много чакры потратил, чтобы не дать нам сдохнуть. Сам позову тебя, когда проснусь… — Не дать нам сдохнуть? Курама, ты это о чем? — спросил я, но Кьюби уже не ответил. Он снова спал. — Меховой коврик… — сквозь зубы проворчал я и развеял клона, вновь возвращаясь в большой мир. И очень вовремя, кстати. Как только я раскрыл глаза, дверь в палату открылась и внутрь зашла… Кушина. — Мама? — не веря своим глазам, неуверенно произнес я. Она жива? Весь здравый смысл голосил, что такого просто не может быть. Хотя… Я ведь в параллельном мире, и здесь все может быть не таким, как в привычном мире. — Наруто, — с заботой произнесла Кровавая Хабанеро и буквально подбежала к кровати, заключив меня в объятья. — Малыш, как же ты нас напугал! Малыш? Напугал? Шок за сегодня уже стал настолько сильным, что я был готов вернуться в свой внутренний мир и прибить Кураму. — Но теперь все хорошо, ты в безопасности и ты цел, — продолжила щебетать мама. — Ну, почти цел, — она немного отстранилась и внимательно посмотрела в мои глаза. — Голова не сильно болит? — Нет… Не очень… — смущенно произнес я, не в силах поверить, что Кушина рядом, и что это не сон. Меня посетила суматошная мысль, что если мама жива, то, может, и отец тоже жив. Узумаки снова обняла меня и я обнял в ответ. Это было необычно, и в то же время очень приятно. Тепло моей матери… Как же мечтал вот так вот обнять ее наяву, а не в мыслях и подсознании. Но не смотря на всю охватившую меня радость, я не мог не придать значения словам Кушины. Что-то произошло, и это что-то не было хорошим. — Мам? — Что, сынок? — вновь выпуская меня из объятий, тихо спросила мама. — А что произошло? Я не помню… Ничего… — стараясь выглядеть невинно «аки бедная овечка», я отвел от матери взгляд и посмотрел в окно. — Это и не удивительно, милый, — с болью произнесла Узумаки и провела рукой по моей голове, покрытой бинтами. — Хоть в отряде спасения и был медик, это не могло спасти тебя от небольшой амнезии. — В отряде спасения? — переспросил я. — Да, — кивнула мама. — Тебя, сына Четвертого Хокаге, похитили враги для того, чтобы шантажировать Минато, но отряд спасения, который возглавлял твой старший брат, очень быстро смог догнать этих похитителей и спасти тебя. Я сидел и старался вникнуть в ситуацию. Так… Значит меня, то есть, даже не меня, а Наруто из этого мира, похитили какие-то гады, но спасли… Спас… — Мой старший брат? — Да, Нагато был главным в отряде, который спас тебя, — улыбнулась мне Узумаки. — Нагато? — завопил я, не в силах сдержаться. Что? Нагато — мой старший брат? Моя бурная реакция, видимо, сильно удивила Кушину, но она постаралась не показывать этого, и постаралась растолковать удивление по-своему. — Да, а что? Ты ведь не думаешь, что твоему брату плевать на тебя? — серьезно спросила она, и я судорожно, все еще находясь в офигевшем состоянии, замотал головой. — Хоть Нагато и не уделяет тебе много внимания, и не часто помогает, это не означает, что ему на тебя плевать. Он, хоть и меньше, чем Итачи, но заботится о тебе. И тут я понял, что еще немного и здравый смысл попрощается со мной навсегда. Итачи. Заботится. Обо мне. Нани? У меня нервно задергался глаз, но, к счастью, Кушина вновь растолковала все по-своему. — О, ты, наверно, устал, я пойду, — сказала она и, поднявшись с кровати, вышла из палаты, напоследок произнеся: — Поспи. Ага, прямо так взял и уснул. Сомневаюсь, что мне вообще это теперь удастся. Подтверждением к такому выводу, был нервный смех, которым я залился сразу после того, как за матерью закрылась дверь. Я, капитан отряда АНБУ, сидел на больничной койке и ржал, не в силах остановиться. Бли-и-ин…