Пионерская сказка

Лето. Пионерский лагерь от завода в советское время. Я - студент-вожатый в младшем отряде. В паре со мной работает отличная воспитательница с большой задницей, которую я имею каждую ночь, но и мужикам я тоже не отказываю. Первый номер - физрук, хорошо сложенный, спокойный парень лет 30-ти. Трахает он меня всегда в рот, только приспуская свои шорты и трусы, член у него толстый, крепкий и никогда полностью не опадает. Так и хочется погладить его трубу, когда он бегает по спортплощадке, и всем кажется, что сейчас из шорт вывалится нечто неприличное. Ебёмся мы под вечер где-нибудь в лесу, он каждый раз сочно кончает мне в рот, и я облизываю досуха его сладкий колышек. Вторым номером идёт радист, у него своё помещение, радиорубка на краю лагеря, где есть кровать с сеткой. Я провожу у него почти полночи, он классно ебёт меня в жопу, почти без передыха, только скрип стоит. Иногда я прихожу к нему в тихий час, и из рубки раздаются мои громкие стоны. Начальнику лагеря постоянно жалуются, что радист ебёт баб у себя в радиорубке, что, конечно, соответствует истине, вот только громкие стоны издаю я. Разве можно спокойно ощущать, как радист остервенело долбит твоё очко, сначала раздвигая стволом дырку, а затем расширяя её. Головка у него маленькая, хуй расширяется к яйцам, он не сразу вставляет прибор, а долго мучает меня, оттого я и стону, чуть не ору - такой это кайф! Однажды в тихий час я так расстонался, что проходившие мимо неспавшие пионеры из первого отряда заглянули в окно радиорубки и полюбовались, как меня обрабатывает радист. Через день меня позвали заменить на ночь вожатого из этого отряда. Я, ничего не подозревая, иду к парням в комнату и ложусь на свободную кровать. Они уже взрослые, все здоровые амбалы, лежат в кроватях и треплются про секс. Неожиданно все по очереди начинают признаваться, что хотели бы попробовать с мужиком, причём в активной позиции. И так, шельмецы, расписывают, как будут ебать кого-нибудь и в рот, и в очко, что я замираю в темноте. Но вот всё стихает, и слышно только, как пацаны, уже, видно, давно онанирующие под простынями, снимают трусы и бросают их на пол. Целая палата голых онанирующих парней! Но вот постепенно всё стихает, и я спокойно начинаю дрочить сам, не выдерживаю, тоже снимаю трусы и кидаю их на пол. Это сигнал! Ко мне подкрадывается парнишка и ложится рядом. Через простыню я чувствую его вставший колышек. Он начинает шептать мне, что хотел бы секса, а сам лезет мне под простыню и берёт меня за то самое. Я не могу устоять и отдаюсь ему. Он протыкает меня, ебёт и спускает прямо в очко. Затем крадётся другой - и всё по новой. Какой-то по счёту парень вдруг начинает шептать, почему я не стону, и я оправдываюсь, что может кто-нибудь услышать. Но он меня успокаивает, и я отдаюсь сполна "чувству глубокого удовлетворения". Тогда пионеры включают свет, подходят к нам и внимательно смотрят, что со мной делает парень. Он кончает, и тогда мне объясняют, что они жуть как хотели услышать мой стон, а тот, под кем я застонал, признаётся самым классным ёбарем в отряде. Парень довольно ухмыляется. Пионерские игры! Надо ли говорить, что до конца месяца почти все парни по очереди носили звание "самого-самого".