Our love, it should be mad

Placebo – Purify На часах 16:00. Последний урок. Половина учеников сбегает домой, а другие спешат в свои классы. Перемена слишком коротка. — Так ты ничего не изменишь! — кричит Рейчел через весь школьный коридор в полуголую спину розоволосой Куинн. — Признаваться в своих чувствах — не значит быть слабой! Остановись и поговори со мной! Губы Куинн дёргает усмешка. Фабрей оттягивает край юбки в сторону, не забывая поддерживать свой небрежный имидж. Рейчел не умолкает. Куинн слышит, как та от злости громко топает в своих розовых туфельках, и если бы не полный школьный коридор, Берри бы уже задыхалась от удовольствия, позабыв обо всём, что её не устраивает в Куинн. — Я ненавижу тебя, Куинн Фабрей! — Нет, любишь, — шепчет Куинн и идёт дальше, не оборачиваясь. Фабрей достает из-за уха сигарету и чиркает зажигалкой, когда до выхода из школы остаётся всего пару шагов. Куинн медленно выпускает дым, на ней тёмные очки в круглой оправе. Все смотрят на неё. Она смотрит в никуда. Аманда дорисовывает баллончиком член на школьной парковке, а Куинн сидит на бордюре и ковыряет носок своего потёртого ботинка. Телефон в её сумке разрывается от входящих сообщений. У Аманды звенит напоминание на телефоне. 18:00 — пора пить таблетки. Куинн обещала Рейчел прийти на репетицию Хора. — Выключи звук, у твоей сучки совсем крыша поехала, — рычит Аманда. — Заткнись, — отвечает Куинн, не удостаивая взглядом свою подругу. — Фабрей, не нарывайся, — Аманда отбрасывает в сторону баллончик, тот стучит об асфальт, откатываясь под ближайшую машину. — Столько сосёшь, а не знаешь, как член выглядит, — говорит Куинн, подняв голову и оглядев "творчество" подруги. — Тебе-то откуда знать? Любительница влажных дырок, — Аманда пышет злостью, её плечи поднимаются и опускаются при каждом вдохе и выдохе. Аманду злит не сколько, что Куинн сказала ей заткнуться, а сколько то, что Фабрей, как всегда, безмятежно спокойна. — Ещё не вылизала свою еврейку за сегодня? То-то она так бесится, — Аманда кивает в сторону сумки Куинн, самодовольно усмехаясь. Берри далеко не первая, кто попался в руки Куинн. Были и другие, и про других Фабрей позволяла говорить всё что угодно. Но не сейчас, не про Рейчел. Обзывать Рейчел — работа Куинн. Унижать её — смысл жизни Фабрей. Давить её сущность — ради этого Куинн просыпается каждый день. Заставлять Рейчел ненавидеть любить — главная цель Куинн. Аманда невольно отступает назад, когда Фабрей встаёт. Девушка немного приоткрывает рот в страхе. Она знает, на что способна Куинн, но ещё ни разу не чувствовала на себе её силу. Когда кровь брызжет на асфальт, Аманда ещё не понимает, что Куинн разбила её нос, ударив тыльной стороной ладони, пока переносица не начинает гореть, а ноги Куинн не исчезают из виду. — Куинни, давай свалим из города на пару дней, — говорит Дэвид. Волосы Дэвида смесь зелёного, жёлтого и ярко-красного. Его виски выбриты, а губа пробита в двух местах. Когда-то Куинн думала, что пирсинг — это дополнительные возможности получить удовольствие. Может и так, но только не с этим уродом. Дэвид обнимает её за плечи, а телефон в кармане всё ещё вибрирует. — Не могу. — Брось. Где моя старая Куинни? Куинни хочется сказать, что её никогда и не было, а потом плюнуть ему в морду, но она же всё-таки из воспитанной семьи, где мама учила быть вежливым. Хватит на сегодня и разбитого носа Аманды. — Потрахаемся в машине, полежим в поле под звёздами. Романтика и всё такое. Пару банок пива и косячок — всё, как ты любишь. Поехали, а? — Дэвид не может угомониться. Он всё ещё помнит вкус губ Куинн и её тонкую талию. — Не можешь же ты всё время полировать клитор. Тебе уже пора почувствовать целебную силу члена. — От вибраторов больше толка. Они не подводят в нужный момент, и им никогда не хочется крикнуть "импотент", — Куинн убирает руку со своего плеча и встаёт. — А ещё ты воняешь. Глаза Дэвида мигом распахиваются, и он тревожно себя обнюхивает. Пока до него дойдёт смысл слов Куинн, пройдет не мало времени. Как раз столько, сколько нужно, чтобы оказаться в другом штате. Телефон пиликает, что память заполнена, и больше не принимает новые сообщения. Куинн знает, что Рейчел не позвонит, потому что уверена, что Фабрей не поднимет трубку. На часах 20:30, пропущено тридцать три сообщения, и Куинн подсознательно ждёт звонка от мамы, потому что позвонить к ней домой Рейчел точно не забудет. Куинн думает, что отключить телефон сейчас — отличная идея. Она достаёт последнюю сигарету и думает уехать куда-нибудь на пару дней. Огромные карие глаза Рейчел преследуют её каждый день. Её пухлые розовые губы постоянно в голове Куинн, как и тихие вздохи с просьбами поцеловать их сейчас же. Голос Рейчел звучит в ушах Куинн, куда бы она не шла. Громкий, сильный, чистый, идеальный. Иногда немного хриплый после секса и приглушенный ночью на крыше, но всегда перехватывающий дыхание и сжимающий сердце Фабрей в невидимом кулаке. Шёлк длинных волос всё ещё чувствуется на самых кончиках пальцах Куинн — напоминание о том, как идеально поддерживать голову Рейчел, чтобы видеть, как она стонет и умоляет большего, когда Куинн трахает её пальцами. Загорелая гладкая кожа без единого изъяна, плоский живот и крепкие бёдра. Куинн прикрывает глаза, теряя на миг самообладание. Между ног немеет от возбуждения, и Куинн дрожит от лёгкого дуновения ветра. Куинн срочно нужна её машина, лишь бы что-нибудь сделать, уйти, спастись, коснуться себя, чтобы на миг затмить образ Рейчел. Куинн выезжает со школьной парковки, куда пришлось вернуться за машиной. Она видит фигурку на лестнице у главного входа в школу. На часах 21:30. Рейчел должна быть дома и расчёсывать свои великолепные волосы, проводя по ним в тысячный раз расчёской. Загорелые ноги в идеально-чистых розовых туфельках. Длинные волосы раскиданы по плечам в белой немного детской кофточке. В каштановом шёлке виднеется розовый цветок. Руки девушки сложены на коленях, и Куинн приходится выйти из машины, чтобы лучше разглядеть. Можно обманывать себя сколько угодно. Можно фантазировать целую вечность. Куинн чиркает зажигалкой в воздухе, сигарет больше не осталось, а она больше не знает способов прекратить нервничать. Рейчел поднимает голову. Её большие карие глаза немного потускнели от усталости, и Куинн понятия не имеет, как она всё ещё держится. — Ты приехала. Рейчел не распространяет предложение и не говорит лишнего. До смешного легко с такой Берри. Она слишком устала, чтобы надоедать. Куинн лишь кивает головой, хоть и знает, что уехала бы не обернувшись, только бы не видеть больше в этих глазах столько нежности. Рейчел встает и аккуратно поправляет свою юбку, оттряхивая сзади от крошек бетона лестницы. Она меньше Куинн почти на голову, но сила её характера превосходит Куинн втрое. Возможно, именно этого боится Фабрей, что останется одна в любой момент, как только Рейчел поймёт, что ей никто в этой жизни не нужен, что она всего добьётся сама. Куинн испытывает её, Куинн унижает её, Куинн так сильно любит её, что боится отпустить. Когда Рейчел спускается и подходит ближе, Куинн поднимает руки и притягивает её к себе за плечи, нежно обнимая. — Ты любишь меня, — шепчет она в ухо Берри. — Я люблю тебя, — завороженно повторяет Рейчел и не ждёт ничего взамен, как всегда. — А я тебя сильнее.