Телефон

Лидия снова кричит во сне. Опять. Опять просыпается с разбитыми костяшками. Опять перед ней новое разбитое зеркало. Опять она вспотела. Опять она завтра найдет труп. Опять. Опять. Опять… Чёртово слово «Опять». Оно как будто намекает девушке, что вся ее жизнь лишь череда повторений. Бессмысленных повторений, которые, как водная мельница. Крутиться будут вечно, так ни к чему и не приведя. Крутится будут трупы, смерти, крики, слезы, страдания. А вечно, это уж слишком долго. Особенно если «вечно» не из раздела «и жили они долго и счастливо». Девушка устало откидывает голову на подушку. Снова и снова… И если бы она знала, как остановить тот ручей, который крутит это колесо, как открутить винты и укатится далеко-далеко, зная, что это хоть куда-нибудь да приведёт, то давно бы это сделала. Но все остается на месте. Везде лучше, чем здесь. Лидия слезает с кровати. Она прекрасно знает, что не заснёт до утра. Следующие действия опять из этого же «опять». Банши собирает осколки. Спускается вниз, выкидывает их в мусорку. Затем идет обратно за зеркалом. Оно тяжелое, но черта с два, больше ни минуты оно не простоит в ее комнате. Все было бы легче, если бы родители были дома. Но они снова куда-то уехали. Названия городов, стран, ресторанов слились в одну серую массу. Возможно, они в Германии. Возможно, поехали в бабушкин домик у озера. Возможно, просто уехали покататься на машине. Зеркало, наверное, весит тонну. Оно еле двигается. Девушка хватает телефон и быстро набирает номер. Несколько гудков. Автоответчик. Прекрасно. «Почему когда ты нужна, до тебя не дозвониться? Чем ты опять занимаешься? Мне нужна твоя помощь! Мне плохо… - голос начинает дрожать. – мне действительно нужна твоя помощь Эллисон, а ты опять занята. И мне плевать что 3 часа ночи. Ты должна приехать!» Лидия кидает телефон на кровать и только тут до нее доходит. Доходит весь ужас произошедшего. Что она сделала? И сколько раз она так делала? Сколько уже не прочитанных сообщений на телефоне подруги, которым уже пол года никто не пользуется. Не уж-то ей некому позвонить? Есть… Эллисон. Точнее была. Девушка с силой пинает зеркало у двери. То дрожит и падает, скатывается с лестницы, разбиваясь еще сильнее перед парадной дверью. Лидия садится на ступени и начинает плакать. Зачем она позвонила Эллисон? Зачем она напомнила себе заново о той боли, которая только начала уходить. Как она вообще могла о таком забыть? Она долго сидит так. Всхлипывает. Дурацкое зеркало, дурацкий телефон, дурацкий звонок, который уже минуту не перестает звонить. Девушка дергается, приходит в себя и бежит открывать дверь. - Если ты нашел еще один труп, то я никуда не пойду! – Девушка открывает дверь, зная что парень ее слышит. - И даже если это твоя любимая бабушка. Я сказала, Стайлз. Я никуда не… Она запинается когда человек, определенно выше Стайлза удивленно смотрит на нее и опускает руку на свою кобуру. - Эм... Здравствуйте, офицер. - Что случилось? – Перриш почему-то опускает все приветствия и спрашивает напрямик. - С чего вы взяли, что что-то случилось? – Лидия выпрямляется и вскидывает подбородок, мол у гордой леди все всегда в порядке. Взгляд заместителя шерифа проскальзывает за спину девушки. Он видит разбитое зеркало, затем ободранные в кровь костяшки на руке, которой Лидия все еще держит дверь. - Можно войти? - Я думаю, слишком поздно для гостей. – девушка говорит решительно, но дверь не закрывает. - Вы одна? Мартин сужает глаза. - Простите за грубость, но уже не ваше дело. Офицер смотрит на нее, тяжело вздыхает. Не в его характере спорить, особенно с женщиной. - Я не приказываю. Я прошу. Дайте мне вам хотя бы обработать руки. Сами вы не сможете, а рана скоро начнет гноиться. Не в характере Лидии отступать сразу. - Слишком уж вы заботливы. - Я забочусь о каждом человеке в этом городе. Джордан Перриш не знает почему, но внутри себя он чувствует огромную потребность помочь этой девушке. Как будто что-то сверхъестественное подталкивает его. Мартин открывает рот, чтобы снова возразить, но терпение офицера лопается. Джордан спокойно опускает ее руку и проходит вперед. - Ну конечно... – бубнит ему вслед девушка. – Милости просим. Она закрывает дверь, а когда поворачивается, мужчина уже поднимает зеркало. - Зачем? Не надо! Я сама это сделаю завтра. Но офицер лишь молча ставит его на ножки прямо перед дверью, чтобы потом было недалеко тащить, и идет на второй этаж. - Эм... вообще-то я не разрешала вам подниматься на второй этаж. Перриш не оборачиваясь отвечает. - Обычно аптечка в ванной. А ванная, обычно на втором этаже. «Да пошло оно все!» - устало думает Лидия. Она решает пустить все на самотек. Ей уже на все плевать. Даже если он вернется с томагавком в руке. Ей уже на все плевать. Оказывается сил у нее не было вообще, а вот эта непредусмотренная перебранка вообще свела все в минус. Теперь нужно найти в себе силы хотя бы добраться до ближайшего стула, который на кухне. Зачем он вообще пришел, весь такой благодетель... Сердце пропускает удар от такого сравнения. Ну, уж слишком он добрый и хороший. Бред, сам умоляет девушку принять от него помощь. Глупость. Когда Мартин устало падает на стул, мужчина возвращается с охапкой бинтов, перекисью, йодом и всякой всячиной. - Это все-равно могло бы подождать до утра, а потом я бы поехала в больницу. - Из-за каких-то царапин? – парень приподнимает бровь, и Лидия вздыхает. Он садится на соседний стул и с непонятным трепетом берет ее руку. Затем начинает обрабатывать каждую костяшку. Щиплет. Перриш дует на ее руку. Лидии щекотно и приятно. Но она молчит. А он продолжает дуть. Не смотрит на нее, будто дело, которым он занят, ее не касается. Когда он берется за бинт, Лидия спрашивает: - А почему вы вообще пришли... офицер? - Перриш. Джордан Перриш. – парень отвечает на не заданный вопрос. - А почему вы вообще пришли, офицер? – девушка показательно повторяет фразу. Она не хочет попасть в ситуацию, где придется называть свое имя. - Я услышал, что вы кричали, Лидия Мартин. Девушка даже не знает, чему удивляется сильнее. Тому, что он говорит, что она кричала, или что он знает ее имя. - Я не кричала. - Пол часа назад. Я был в нескольких кварталах отсюда. Я точно слышал, что кричали именно вы. Я только не понимаю, как смог вас услышать. Сначала подумал, что у вас усилитель стоит на балконе и вас придется арестовать, за нарушение тишины после двенадцати. Но пока я ехал, в участок не поступило ни одно заявление, из чего я сделал вывод, что либо соседи были предупреждены о том, что вы в 3 часа ночи будете кричать, либо.... у меня очень хороший слух. Он завязывает бинт на ее запястье. - Поносите хотя бы один день. Завтра вечером можно будет уже снять. Девушка приходит в себя. - Вы хоть понимаете, как бредово это звучит? Парень встает, включает плиту и ставит чайник. - Знаю. Надеялся, что вы дадите мне адекватное объяснение. - Чему? Вы ехали, вам что-то послышалось и вы решили заехать в первый попавшийся дом. Самым правильным было бы выставить вас за дверь. Перриш поворачивается и опирается руками о стойку. - Я приехал в правильный дом. И вы этого все еще не сделали. - Не сделала. – соглашается Лидия. Офицер достает две чашки. Мартин внимательно следит за его движениями. Обычный оборотень не услышал бы. Он определенно что-то другое. Что-то у чего слух намного острее. Но Лидия не может понять, что. Это пугает ее и завораживает одновременно. - Что вы делаете? Офицер наливает в чашки заварку. Ведет он себя, как будто не девушка, а он тут живет. - Не знаю почему, вы разбили зеркало, но я не хочу чтобы ваше «7 лет несчастий» началось очень несчастно. Сейчас рядом с вами есть хоть кто-то кто может сделать чай. Думаю, такое начало бед на такое уж и удручающее. - Вы не много ли о себе возомнили? - Поверьте, я сейчас принижаю себя. Девушка медленно выдыхает и обхватывает чашку двумя руками, когда Джордан заливает туда кипяток. - Вы слишком хороший. - Это моя работа. Перриш наливает воду и во вторую чашку, и Лидия ловит себя на том, что не против. Парень снимает куртку и вешает на спинку стула. Мартин отодвигается, позволяя ему сесть. - Спасибо. – спохватившись, говорит она. Парень кивает. - А вы где-нибудь служили? ... Он уходит, когда начинает светать. Она провожает его взглядом, пока машина не исчезает на углом. Он желает ей удачного дня. Когда она возвращается на кухню, на стуле весит его куртка. Из кармана торчит его сотовый. Лидия знает, что он вернется. Он обязательно вернется. Девушка включает телефон и записывает цифры на салфетку. Теперь ей есть кому позвонить.