Без названия.

— Сегодня прохладно, — мягким голосом заметила Златолапушка, обращая взор ясных синих глаз на свою собеседницу - гладкошерстную черную кошечку с ослепляющими желто-янтарными фонарями глаз. Та неопределенно пожала плечами, будто совсем не чувствуя, как под шерсть пробирается холодный ветер, иголками впиваясь в нежную кожу и вызывая невидимые для глаз окружающих подрагивания. Златолапушка, впрочем, от холода никогда не страдала: ее золотистая шерстка и пушистый рыжеватый подшерсток всегда исправно справлялись со своей работой, защищая свою хозяйку от морозов. Ну, а Темнолапка, скорее всего, просто намеренно игнорировала все холодные потоки воздуха, горделиво выпячивая грудку вперед и где-то в своей душе (не менее холо-... прохладной, чем сегодняшний денек) все же дрожа от холода и мысленно, может, даже завидуя своей подруге - обладательнице нетипичной для Теневых котов длинной пушистой шерстки. — Ты такая молчаливая сегодня, — недовольно фыркнула Златолапушка. — Нас пообещали взять в наш первый патруль, вообще-то, а ты - ни огорчиться, ни обрадоваться. Ничего. Что это за подход к делу-то? Ледышку из себя воображаешь. — Тебе не нравится общество ледышки? — прищурилась Темнолапка и золотистая кошечка аж поперхнулась от такой наглости со стороны подруги: она сознательно проигнорировала все, что ее не интересовало, и выкинула ее слова как мусор из своей головы! Впрочем, подумалось Златолапушке, она всегда так себя ведет, можно было бы и привыкнуть. И ведь привыкла уже. — Не нравится, — честно ответила та, вдыхая полной грудью прохладный рассветный воздух и щурясь от наслаждения: они тут были совсем одни, сидевшие посреди поляны и наблюдающие за тем, как молочными разводами рассвет заполняет тускнеющее полуночное небо. Прямо сказка какая-то! — Но что еще поделать? Со всеми остальными мне попросту не интересно общаться. Они такие скучные, что аж дрожь берет. А ты непредсказуемая, молниеносная, не доставучая... — ...как некоторые, — с усмешкой перебила ее темная ученица и Златолапушка вздыбила шерсть на загривке. — Эй! — возмутилась она. — Я, вообще-то, не доставала бы тебя, будь ты против этого. Но ты еще с самой детской никаких претензий не предъявляла, вот я и не стала ограничивать себя в общении... с тобой, — чуть неуверенно закончив предложение, Златолапушка покосилась на свою подругу, мысленно вознося молитвы Звездным предкам о том, чтобы Темнолапка вдруг не сказала, что общество чересчур болтливой кошечки ее утомляет. Но та как сидела, наблюдая за лесом, так и наблюдала, будто и не слыша всего того, что ей только что тараторили под самым ухом. Но Златолапушка-то знала, что Темнолапка все прекрасно услышала - она никогда не пропускала ничего мимо ушей - и, все проанализировав у себя в голове за долю секунды, приняла какое-то только ей известное решение. И от того, что Темнолапка, эта интереснейшая кошечка, слушала ее, какую-то там жужжащую под ухом Златолапушку, заставляло едва ли не визжать от радости. Несомненно, золотистая кошечка восхищалась своей подругой. Она восхищалась абсолютно всем: ее грацией, прохладным взором янтарных глаз, ее молчаливостью, ее умением повторить, не замешкавшись, любой боевой прием, которые им показывали наставники, и притом соблюдая ту свою уникальную красоту движений, будто непринужденных, но твердых и уверенных. Златолапушка даже пробовала как-то взять с нее пример, но совсем скоро поняла, что Темнолапка одна такая во всем лесу, и стала лишь хвостиком таскаться за ней, чем-то напоминая верную собаку Двуногих, ни на шаг не отходящую от своих хозяев... — Рассветный патруль собирают, — произнесла негромко Темнолапка, но золотистая мелкая четко расслышала каждое ее слово и, проследив за взглядом подруги, наткнулась на группку сонных котов, возглавляемую ее наставником Буреломом - огромным бурым котищем с агрессивным зорким янтарным взглядом. — Я пойду, — она со вздохом поднялась с насиженного места и неспешно пошла к патрульным. Решительно вскочив на лапы, Златолапушка неловко качнулась на месте и тут же поскакала за кошечкой. Измученно зевающие коты встретили их дружелюбными взглядами, а Бурелом молча кивнул подошедшим. — Желаете присоединиться к патрулю, Темнолапка, Златолапушка? — пробасил кот. Темнолапка молча склонила голову в знак согласия, а Златолапушка быстро-быстро закивала. — Тогда идем, — хмыкнул Бурелом и, подав знак хвостом всем остальным, двинулся к выходу из лагеря, быстро с шага переходя на бег. — За Темнолапку беру ответственность на себя. Златолапушка, поравнявшись с темношерстной кошечкой, начала что-то увлеченно ей рассказывать, полностью игнорируя шипение подруги про то, что дыхание быстро собьется, если болтать во время бега, и игнорируя также легкое покалывание в области груди: Темнолапка, в общем-то, была полностью права. Да только вот Златолапушка была наделена природой феноменальной... упрямостью, хе-хе.

***

Когда они вернулись из патруля, в лагере уже многие проснулись: котята привычно возились возле детской под зоркими взглядами заботливых королев; целитель Папоротник, некрупный рыжий в черную крапинку кот, сидел подле своей пещеры вместе с прыгающей вокруг него бурой кошечкой с темно-бурыми хвостом и правым ухом - сестрой Златолапушки по имени Звонолапка. Вот уж кому-кому, а ей это имя подходило больше, чем кому-либо в лесу: она была такой громкой... с таким звонким, как трель какой-нибудь загадочной птицы, голоском... и таким гадким характером, что аж жуть. Златолапушка редко общалась со своей сестрой в силу того, что обе друг друга не интересовали: отношения не заладились еще с времени проживания в детской. Звонолапка, тогда Колокольчик, никогда не одобряла нездорового восхищения Золотком (бывшее имя Златолапушки) Темнышки (так звали Темнолапку), а Золотко, в свою очередь, невзлюбила сестру за то, что та была чрезмерно доставучей. И если Золотко лезла только к Темнышке, как к объекту обожания, то Колокольчик доставала абсолютно всех, кто попадался ей в поле зрения, и постоянно хулиганила, когда ее сестра была кошечкой тихой и старалась не попадать в неприятные для нее ситуации. Противоположность не могут быть одним целым, сказала как-то с отвращением Колокольчик, не то просто пытаясь задеть Золотко, не то пытаясь намекнуть на то, что ей пора отстать от Темнышки. Но Золотко на то лишь презренно выплюнула: Тогда не быть тебе моей сестрой. Они обе разошлись в тот день и больше старались не встречаться: только когда надо было скооперироваться, делали это с особенным рвением. — Есть будешь? — раздался рядом голос Темнолапки и Златолапушка вынырнула из нахлынувших, подобно черной волне, воспоминаний. — Охотники уже пришли, куча почти полная. Я возьму тебе мышку, — не дожидаясь ответа подруги (надежда умирает последней...), кошечка грациозно прошла к куче с дичью, вызывая у Златолапушки очередной восхищенный чужими легкостью и изяществом вздох. А потом она улыбнулась так широко, насколько была способна, и бодро прошагала к Темнолапке, кинувшей ей под лапы небольшую, но упитанную мышку. — Спасибо, — мурлыкнула та и быстро принялась за еду, ловя чувствительными вибриссами порывы прохладного ветра и, довольная, щуря синие, подобные бескрайнему морю, глаза от переполнявшего ее счастья. Какой же прекрасный день!