Громкий звон, разбившего о стену будильника, заставил кота немедленно ретироваться с балкона в одну сторону, быстро перебирая лапами и балансируя, с помощью хвоста, по ограде, а воробья, где-то добывшего стрекозу внушительного размера, в другую. Шум стих так же внезапно, как и появился, теперь в комнате можно было услышать только звук переворачивающегося в кровати тела. Долгожданное блаженство, от осознания того, что сегодня выходной, заставило мужчину крепче обнять подушку и слабо улыбнуться. Может, для кого-то этот день значил гораздо больше, чем для лежащего, однако самым счастливым в городе сейчас был именно он. Тишина, спокойствие, тепло, полное умиротворение. И никуда не нужно спешить и бежать, сломя голову. «Только ты и я, моя любовь. Ничто и никто нас не разлучит», - мужчина с придыханием шептал нежные и ласковые слова подушке, снова погружаясь в сон. Да, жаль будильника, но что поделать – голова совершенно отказывалась думать вчера после нагруженного дня. Сегодня ждёт бисквитный шоколадный торт со сгущенным молоком и нежным кремом, украшенный клубникой, сырные шарики с острым томатным соусом и банановый коктейль с сюрпризом. Как и горячая ванна с пеной аромата роз, любимые телепередачи, а, если природа не покажет характер и не испортит этот чудный день грозой, может и салют за окном. Всё в один день. Не выходной, а маленькие каникулы. Телефон… Нет, телефон он выключил, двери закрыл, продукты закупил. Постепенно возвращаясь в страну сновидений, мужчина еле слышно засопел, как малыш. Если бы только не пара нюансов. Хотя, всё поправимо, особенно с лёгкой руки мастера.
* * * * * * *
Страшная рань – шесть утра. Какой нормальный человек поплетётся по ещё холодным улицам в другой конец города, так ещё и пешком? Солнце не торопилось согревать город своими весенними, почти летними, лучами, а прохладный ветер дул в лицо, из-за чего прогулка казалась холоднее и неприятнее. О нет, только не для ранней пташки, которая решила поднять свою тушку с кровати и героически преодолеть внушительное расстояние ради искренних чувств заботы, любви и благодарности. Конечно, он не дозвонился объекту своего путешествия, но на что нам даны ноги и смекалка? Придя точно по адресу, заранее проверенному по бумажке, мужчина вошёл в дом и медленно поднимался по лестнице, стараясь не пропустить нужную квартиру. Наконец, цель была достигнута, а сердце, не привыкшее к утренним путешествиям, стучало быстрее обычного. Не исключено, что к усталости прибавилось и волнение. Утро, всё же, нормальные люди спят. Нет, он, конечно, не псих, но и рассудительным в его поступке сейчас почти не пахнет.
Отдышавшись, мужчина поднял огнетушитель, под которым был запасной ключ, и, тихо, стараясь не издать ни малейшего звука, открыл дверь, и, прикрыв глаза, молился в душе, чтобы дверь в спальню была закрыта. На несчастье пришедшего, она была распахнута настежь. Но, взяв, внушительную по размеру, коробку, за сделанные из скотча ручки, зубами, мужчина тихо закрыл двери на все замки, щеколды и цепочку. Всё, жертва попалась в сети охотника и просто так не сбежит. Даже если захочет. Уж он позаботится об этом, и как следует.
Поставив коробку на пол, мужчина тихо открыл её, постоянно посматривая в сторону спальни. Вынув непомерное количество содержимого, нарушитель спокойной жизни в выходные, как краб, согнув ноги в коленях, дабы удержать всё, что висело на руках и грозилось вот-вот упасть, создав ощущение начала бомбардировки, боком попятился на кухню. Осторожно опустив всё на пол, пришедший начал открывать баночки, некоторые ставить в холодильник, а все бутылки с почётом умастил в угол, куда не то, что солнечный свет, даже взгляд хозяина квартиры не попадал. И, видимо, уже не один день и не одну неделю. Бедные пауки разбежались в стороны, заметив руку, крадущуюся к ним с чем-то огромным. Как они ещё инфаркт не получили – загадка
(вы, любящие их отовсюду гонять и героически прибивать тапками, станьте на их место. Да вам с них пример нужно брать, как сохранять равновесие и стойкость в любой ситуации – прим. автор).
И вот, когда все приготовления были завершены, оставался главный сюрприз – приятное и незабываемое пробуждение. Идея этого давно пылилась на задворках воспалённого разума, однако не было подходящего момента её претворить в жизнь. Облизнув пересохшие губы, мужчина подхватил шерстяное и шевелящееся с пола и тихо прокрался в спальню. Первая мысль была лишь о лёгком бардаке, что царил на столе и около кровати. Однако это не было неприятно: листы, ручки, карандаши, никакой еды и прочего мусора, годного для атаки насекомых и грызунов. Улыбнувшись, пришедший аккуратно снял одеяло со спящего, постоянно следя за тем, чтобы тот не проснулся или дёрнулся. Наконец, когда на глаза предстал Микеланджело во всей своей красе, Флоран уложил полусонного кролика ему на живот, достав из кармана соску, и начав слишком громко ею причмокивать, наклонившись над мужчиной и уперевшись руками в обе стороны кровати. Держался он крепко и, даже если, итальянец захочет его лягнуть ногой, то у него ничего не выйдет, разве что колено приподнимет на три пальца от кровати.
Сквозь сон, Микеле слышал лёгкие причмокивания, и как что-то тёплое умастилось на его животе. Что-то мягкое, приятное на ощупь, шёлковое и гладкое. Словно одурманенный, он впустил руку в шерсть кролика, всё ещё ничего толком не осознавая. Пограничное состояние сна и бодрости, такое мягкое пробуждение, лёгкий аромат цитрусовых, который, казалось, вот-вот исчезнет, только больше начинали терзать его, и итальянец слабо прикусил губу с улыбкой, кое-как сумев промурчать, поглаживая шерсть:
-Флоран.. Ты что делаешь с утра пораньше?
Француз заулыбался и выплюнул соску в сторону, попав в светильник, стоявший рядом с ранее уничтоженным будильником и теперь, с грохотом, свалившимся на пол. Этот шум не только привлёк его внимание, но и спугнул кролика. Тот, впившись коготками в тело Микеланджело, поднимаясь, дабы ретироваться с поля боя, тут же шмурнул под кровать, шевеля ушами и визжа, как поросёнок. Из-за такой резкой смены внешней атмосферы в комнате, но больше всего, от такого точечного когтистого массажа, вздёрнулся и итальянец, резко вдохнув воздух и стукнувшись лбом о Флорана. В ответ, после глухого стука, послышалось недовольное мычание француза и после вскрик Микеле: его партнёр не стал церемониться и просто укусил за плечо. Хоть и не до крови, но всё равно, мало приятного.
-Это с какой стати ты имеешь право выпускать свои острые вампирские зубы? Ты мне чуть ухо так не откусил! И вообще, как ты сюда залез?
-У тебя свои секреты по проникновению в мою квартиру, у меня свои. Да по твоему голосу и не скажешь, что ты так дико недоволен. Или ты решил встретить День Европы без меня? – с каждым словом, прикосновения Флорана к коже итальянца были всё ощутимее, но не причиняли неудобства. Словно его пальцы были сотканы из тонкого, не обжигающего, огня, который дарил только тепло и нежность.
-Разумеется, не скажешь, - Микеле снова начинал засыпать от таких пробежек по его телу, словно его укутывали в тёплое махровое одеяло, а стойкий аромат парфюма француза пробуждал самые яркие воспоминания, связанные с ним. – Снова апельсин и грейпфрут. У меня оба поддона в холодильнике ими забиты.
-Знаю. Как и то, что ты у нас сладкоежка, несмотря на заявления. Мог бы уже мне не врать. Три торта, печенье с начинками. Повезло тебе с метаболизмом.
-Я не врал, я просто не договаривал. И хватит уже сложных слов. Ты же не на лекцию пришёл, а ко мне, - улыбнувшись, Микеланджело крепче прижал к себе своего возлюбленного, начиная посапывать ему на ухо, в тайной надежде, что теперь француз заснёт вместе с ним хотя бы ещё на три-четыре часа. И только сейчас до итальянца начинало доходить – Флоран притащил с собой и кролика!
-Где твой холстогрызущий экземпляр?! – сон как рукой сняло, и Мот чуть не оказался на полу из-за резкого подъёма Микеле, который начал судорожно осматривать квартиру в пределах досягаемости своего взора. – Где он? Отвечай немедленно!
«Всё, у моей птички начинается острая паника. Не к добру это», - Флоран лишь прикрыл глаза, сдержав неимоверное желание заткнуть уши. Но он не хотел обижать Локонте, потому спокойно проговорил:
-Поищи под кроватью. Ты же сам выучил его там прятаться.
Мужчина без промедления вздёрнул простынь, обнаружив под кроватью кролика, который, при виде Микеле, судорожно зашевелил ушами.
-Прости меня, Альфи. Я не хотел тебя испугать. Ну, иди ко мне, не бойся, - протянув руки к животному, итальянец улыбнулся, стараясь показать кролику, что искренне сожалеет и хочет извиниться. Пушист некоторое время всё же просидел, неотрывно смотря в глаза Микеле, словно ища в них подвох. Однако, не найдя такового, медленно и, обнюхивая каждый миллиметр своего путешествия, всё же выполз на свет, попав в заботливые руки.
-Ох, какой же ты тяжёлый. Раскормил тебя папочка совсем. Видимо тоскует по тем временам, когда еле в свой костюм влезал, - поглаживая кролика по ушам и лапкам, итальянец кинул хитрый взгляд на Флорана, устроившегося по-турецки на кровати, и закусил губу, не переставая улыбаться.
Но на француза это не действовало – он давно избавился от каждого лишнего накормленного сантиметра, и теперь мог лишь гордиться собой. И особенно тем, что Микеле не был особо тяжёлым для него, что не редко выручало. А если вспомнить и тот случай, когда они праздновали год своих отношений, так это совсем уже из ряда вон выходящее – пришлось тащить на спине мокрого, до нитки, Локонте, который уплетал трёхкиллограмовую упаковку сушёных кальмаров, купленных на развес. Благо, что тогда Флоран начинал уже тренировки и это не была слишком неожиданная нагрузка. Вот только возникла другая проблема – это итальянское недоразумение быстро смекнуло удобность передвижения на таком тёплом и заботливом виде транспорта. Поэтому, как момент – всё, он уже у француза на плечах. Мот и сам не заметил, как привык к этому и, буквально, позволял ездить на своей шее. Только бы это чудо не запросило шарик и сахарную вату. Так, даже думать об этом было не нужно – уже не раз Флоран замечал, что они читают мысли друг друга. Магия ли это, любовь, но явно что-то слишком близкое, недосягаемое, для тех, которые живут не в гармонии с собой и только для себя.
Лёгкий толчок – никакой реакции. Щипок за щёку – ничего! Микеланджело уже было решил, что француз удалился в параллельный мир, потому немедленно схватил свой тапок со львом и, уже было, замахнулся, как его запястье, ещё не защищённое от внешнего мира платком, схватили крепкие пальцы и тихий, ровный голос несколько успокоил шибко разошедшегося итальянца:
-Я и в первый раз понял твоё намерение. Лучше одевайся – у нас будет долгий день. Или начинаешь растить свою пятую точку? Нет, мясца бы там не помешало, но он не от булок и долгого сидения берётся.
Улыбнувшись, Микеланджело погладил подушечками пальцев ладонь француза, пытаясь словить момент, когда тот откроет глаза. Может, он всё же дремал, а Локонте нравился сонный взгляд Флорана – детский, мягкий, полный нежности и заботы. Но, так и не получив желаемого, итальянец отдал кролика его папочке и начал искать вещи по стульям и креслу. Одевшись, как обычно, в несколько футболок, любимые джинсы и цепочки, Микеле тут же развернулся на крутящемся стуле к возлюбленному:
-Я готов. Платки с тобой мне надевать не нужно.
- Как и наносить макияж, - улыбнувшись, Флоран всё же открыл глаза, с любовью посмотрев на Микеле. – Вперёд, на кухню. Я кое-что принёс, а что-то придётся и готовить. И нет, никаких тортов. Есть мороженное трёхслойное. Как ты любишь – с шоколадом, бананом и клубникой. И хватит с тебя сладкого.
Напыжившись, как цыплёнок, за которым бегали дети с водным пистолетом, Микеланджело недобро посмотрел на француза. Один день ему не дают поесть того, чего он хочет. Флоран же сам сказал – у него хороший метаболизм. А теперь садит на мало сахарную диету какую-то. Но, что поделаешь – любовь это не только прелести жизни, но и некоторые жертвы во благо. Всё же, это больше проявление заботы и… Здесь Локонте словил себя на мысли, что полностью оправдал француза за разрушение уже давно распланированного дня. И как только последнему удаётся так влиять? Талантливый человек по-настоящему талантлив во всём.
-Маэстро, ты куда провалился? Давай живо отрывай свою задницу от этой вертушки, пойдём на кухню и, - Флоран живо поднялся с кровати, закатав рукава чёрной водолазки, - нет, Альфреда оставь на месте. Микеле! Я что сказал! Убери руки от моего кролика!
Разве подобное хоть раз останавливало итальянца? Верно, ни разу! Как только Мот поднимал голос, это уже означало явный конец спокойного дня или даже недели. Их отдых на море… Это был отдых только для Микеланджело. А у Флорана… То спинку почеши, то давай на горки сходим, потом итальянцу и водные лыжи понадобились. Благо, француз смог отговорить Локонте от попытки полёта на парашюте. И всё равно – вставал он ранним утром, а ложился за полночь. И дал себе слово – больше на море с этим приключением никогда не поедет. И теперь вот, единственный выходной, который Флоран хотел превратить в спокойный отдых для двоих, переродился в безумный день для троих. Шляпник, Мартовский заяц и Соня. Чудесная компания, даже без Алисы, в лице Мелиссы, сведёт с ума весь квартал, если не весь Париж.
Подобные размышления несколько вырвали Флорана из реального мира, оставив «Зайца» и «Соню» наедине, и лишь громкий визг и хрюканье на квартиру вырвало его оттуда. Первое, что он увидел, вернувшись на землю, так это две пары безумных глаз почти у самого носа. Оказывается, Микеле пережал кролика, заключая в слишком крепкие и любящие объятия, и тот начал визжать, сильно царапая коготками. В ответ итальянец начал громко хрюкать. И теперь оба глазами рассказывали каждый свою историю, в надежде, что именно его пожалеет главный папочка этого семейства.
- Отпусти Альфреда. Или в клетке будешь ты, а не он, - француз устало посмотрел Локонте в глаза, понадеявшись на понимание и благоразумие, которых, к сожалению, он там не увидел.
-А я туда не влезу, - довольно улыбнувшись, Микеланджело с некоторым игривым вызовом посмотрел на Флорана, но тут же его пыл несколько приугас и тот опустил голову, стараясь спрятать глаза и покусывая губы, припомнив, что было в прошлый раз после такого заявления. – Помню я, помню. Всё, отпустил, - с этими словами он переложил кролика на кровать и отошёл на шаг в сторону. Немного постояв, Микеле всё же пошёл на кухню и тут же почувствовал, как рука Мота легла на его пояс, чуть прижимая к себе. Слабо улыбнувшись от такого лёгкого, но ощутимого душой, прикосновения, итальянец повеселел, поняв, что случая с клеткой не повторится. Хоть иногда ему бы и хотелось всё испытать заново – такого Флорана он почти не видел, но этот вид привлекал его больше, чем он мог себе раньше подумать или представить. Ещё и та песня… Да, «Сальери» нашёл правильное применение ей, кроме как оперы. Отчего, после первых нот этой музыки, Локонте еле сдерживался, чтобы не вцепиться в запястье своего любовника, царапая его ногтями глубоко до крови, а после мягко проводить кончиком языка по таким уликам их отношений, ощущая приятный металлический привкус на губах.
-Итак, - как только Флоран оказался на кухне, он не медля надел на Микеланджело фартук, прекрасно зная способность того вымазываться даже при готовке простой манной каши, - на тебе итальянская кухня, на мне французская. А вот о вине узнаешь позже, его я от тебя спрятал подальше.
Совершенно не сопротивляясь таким манипуляциям с ним, итальянец лишь кивнул, хлопнув в ладоши и поправив фартук лучше. Ещё даже восьми нет, а Флоран уже собрался готовить. Либо тот спал весь день и теперь выплёскивает энергию на всех подряд, либо он действительно удумал что-то потрясающее.
-Готовность номер один. Что ты хочешь, чтобы я…
Микеле успел лишь повернуться, и, не договорил, так и замерев с открытым ртом, глядя на стол – куда столько продуктов! Тут же запасы на месяц или даже два, учитывая гастроли и остальные приятные мелочи жизни артистов. И как только Флоран всё это сюда… Ах, да, он же, в отличии от Микеле, может теперь и в одной футболке без рукавов походить, а то и вовсе, в одних джинсах. Надо бы и самому начать хоть заниматься, но лень. Большая и сонная лень.
- Сколько блюд будем готовить? – единственное, что итальянец смог из себя выдавить, произнеся это более или менее громко и слышно для Мота, который продолжал доставать приправы из пакета.
-Да немного, немного. Блюд двадцать-тридцать. Так, на закусочку.
-Очень смешно, господин Аткинсон. Или уже так изголодался, что решил и меня за компанию записать в клуб «Не пролезающие в дверной проём»?
-Вот не надо! Там я за гвоздь зацепился, - Флоран едва удержал в руке пакет с приправой для салатов из итальянских и французских трав – даже она порывалась загвоздить чем-нибудь этому неблагодарному созданию.
-Сути дело это не мешает, Рататуйчик мой персиковый, - улыбнувшись, Микеле отошёл за другую сторону стола, дабы было удобнее прятаться от артобстрела продуктами. Видимо, Флоран покупал их больше для этой цели, а не для готовки.
Вытащив последний лимон, француз протянул своему повару несколько листов, на которых были записаны рецепты итальянских блюд. Остальные он оставил у себя. Что поделаешь, он даже не мог сырники сделать без записей – не хотела его голова запоминать рецепты, да и зачем. Ведь у него есть прекрасный кулинар, который восхитительно готовит блюда совершенно любой сложности.
Пробежавшись глазами по рецептам, Микеланджело, не отрываясь от бумажек, посмотрел на Флорана, улыбнувшись:
-Ты решил соревнование устроить, три на три? Тогда и вино у тебя должно быть итальянским и французским. Я угадал, верно?
-Нет, ты совершенно не угадал. И я прекрасно знаю, что такое ты никогда не готовил из-за своей лени. Поэтому сегодня мы всё делаем в первый раз, и продуктов я купил в два раза больше необходимого. Всякое случается, ты ведь помнишь, мой жареный апельсинчик в шоколаде? – француз еле сдерживал смех, вспомнив то выражение лица, с которым стоял Микеле после той попытки обжарить фрукты. Бананы ещё ничего, а вот апельсины так просто сдаваться не захотели.
Надувшись, как хомяк, набравший разного богатства себе за щёки, Микеле продолжил молча находить, через груду продуктов, напоминавшую пирамиду Хеопса, ему необходимые. Игра началась, дамы и господа.
* * * * * * *
«Кальмары… Кальмары… Где этот несчастный кальмар, которого крякнули по его же неосторожности. Так, мой внутренний Шерлок Холмс, включай черепную коробку. Можешь заодно навести там порядок, много чего нужно выбросить. Например, почему земля круглая. В жизни мне это как-то не пригодилось. Если что, спрошу свою ходячую энциклопедию, которая сейчас подозрительно ловко шинкует листья салата. Он что, насмотрелся телепередач по кулинарии? Как много я о нём не знаю… Ничего, не вечер, даже не день ещё. Он мне всё расскажет, персинюка французская. Ммм. А вот и мои кальмарчики, даже не замороженные. Как заботливо со стороны моего соперника. Так.. Мх.. Нарезать, в морозильник, встряхнуть, пожарить… Да, закуска и готовиться то легко. Так, где мой поддончик для быстрой заморозки. Надеюсь, я там ничего не оставлял. Опа, нет, не оставлял. Тааак, теперь режем мой любимый морепродукт. Колееечко за колеечкооом. Раааз за рааазом. Ау! Осторожнее с пальцем, он мне ещё пригодится! Вроде всё порезал. Засекаем пять минут. Всё, это будет в сорок семь минут. Отлично, главное не забыть и сотворить смесь. Мука пшеничная раз, мука кукурузная два, ммм, специи… Богатей выбора у меня ещё не было. Для жарки мяса, для салата, для сала, для картошечки тоже сгодится. Ну вот, кажется пересыпал. Ан нет, всё смешалось просто чудесно. Пол бутылки масла – бух, и огонь мы – пух. Градусник. Нужен градусник мой, куда я его… Нет, зачем он мне? Я что, не додумаю головой? Додумаю, я ведь не дурак. Кальмарчики уже заморозились? Отлично, теперь в пакетик да потом в маслице. Интересно, какой соус принёс Флоран. Видимо скупил всю коллекцию в магазине. Ох уж этот француз…»
* * * * * * *
Даже, будучи в наушниках и наблюдая за всеми манипуляциями итальянца, Мот непроизвольно улыбнулся – то, как менялось лицо Микеланджело, как он двигался по кухне, как подпрыгивал, когда неосторожно налил немного воды в сковороду вместо масла с криками: «Мои кальмарчики! Мои золотые!» Они действительно были обжарены идеально до золотистой корочки. Сырный соус здесь был бы как нельзя кстати. Вроде как Флоран его покупал вместе с кетчупом для шашлыков.
Сам же Мот был занят салатом и, как только Микеле отошёл от плиты, берясь за второе блюдо, хорошенько укрыв от внешнего мира свой маленький шедевр, Флоран не медля кинул в сковороду нарезанные кубики белого хлеба, натёртого чесноком. Следуя не совсем по рецепту, он добавил и немного приправ. Да, чего-чего, а посуду мыть они будут долго. И пусть Локонте не отлынивает, что он не умеет, не любит и остальное. Посудомойка-то на что существует в его доме уже два года? Верно, для дела, а не для любования и слов: «Видишь, что я купил?»
* * * * * * *
Сложив последнюю салфетку в форме розы, Микеланджело победно посмотрел на француза:
-Я же говорил, что умею. С тебя два поцелуя, как и договаривались.
-И что? Я бы так же не проиграл, поэтому не думай, что поцелуями ты меня запугаешь.
Да, спуск на землю после торжества и ощущения вкуса победы, было несколько болезненным. Ну, да ладно, всё ведь по любви и совершенно без обид – не дети же. Хотя было бы мило встретиться в том раннем возрасте, как бы они поладили? Хотя... Это невозможно, восемь лет разницы. Но Микеле было бы по любому интересно с таким французиком побегать. И зачем откладывать? Ещё только одиннадцать часов. Как же медленно тянется время-то и… Что за звук? Наклонившись ниже к Флорану, Локонте чуть не поперхнулся – чудесно, готовил француз под Lordi. Не мог выбрать что-нибудь другое? Да, конечно, он любит метал, но не так же громко, чтобы било и по ушам остальных. Ладно, если Мот смирился с разбросанными вещами и грудой грязной посуды в умывальнике с утра, ещё не говоря о бардачке машины, в котором всегда лежали тени и подводка с зеркальцем, то и Микеланджело смирится с этим пристрастием своего возлюбленного. Но вид постоянно облизывающегося Флорана во время готовки, заставлял итальянца едва заметно краснеть от собственных мыслей и забывать почти обо всём. Даже сейчас, музыка, которая барабанила по голове Микеле, показалась ему весьма подходящей для вечерних игр. Надо будет пройтись по альбомам этой группы – не на одного исполнителя они друг друга подсаживали. Зато и обогащали свой музыкальный запас и плееры, что плохим быть не может.
* * * * * * *
Наконец последний штрих был завершён, и Флоран отправил своё последнее блюдо, над которым корпел дольше всего, в холодильник. Загрузив порцию посуды в посудомойку, Мот с некоторым недоумением почесал затылок – так, куда здесь что сыпать, на какое время ставить. И вообще, зачем Микеле такое многокнопочное устройство. Минимализм никогда не выходит из моды, да и популярность его не переходящая, а он, итальянский выпендрёжник, любит уж шибко стиль хай-тек. Вот и результат. Да стоит ещё, тихо смеётся. Вот не надо тут – всё прекрасно видно, даже музыку отключать не придётся, чтобы услышать этот голос сейчас, с еле заметной, но издёвкой, которая даже во взгляде проявлялась.
Отвлёкшись на своё, Флоран не сразу почувствовал, как на его спину легло что-то тяжёлое, но пахнущее гераневым маслом. Тут же его наушники были бесцеремонно стянуты с ушей, и, как только оказались на голове воришки, Мот почувствовал, как кто-то начинает ещё и двигаться в такт музыке. Вот где предел наглости у Микеланджело, этого эклера с пережжёнными прядками? Зато, вид руки, сыплющей нужное количество средства и нажимаемой пару кнопок, несколько утихомирил начинавшего вспыхивать француза. Что же, у них до вечера много времени, за всё успеет поквитаться, только бы этот непоседа не сбежал куда-нибудь в Notre-Dam de Paris, визжа на весь собор, прося защиты. Ведь было уже, было… И что самое «весёлое» - укрытие-то дали. Флоран потом Микеле на репетицию вином и ликёром выманивал. Отчаявшись, уже хотел и снотворного подлить, лишь бы вытащить этого прохвоста оттуда. Благо, потребовалось только пожертвовать обещанием - делать две кружки чая с мёдом перед выступлением.
-Флоран Мот, мой личный рокер, почему ты не дал мне этого раньше? Вдруг бы я был посмирнее, - опустив наушники на шею, итальянец обхватил возлюбленного покрепче руками и ногами, поцеловав в родинку за ухом.
-Ты и посмирнее? По твоему я совсем идиот? Ты же тут же побежал такие же костюмы заказывать, чтобы потом по городу разгуливать и людей пугать. Хэллоуинщик недошитый.
-Не надо мне «ля-ля» сейчас! Это пустые отговорки! И ты прекрасно знаешь, сколько времени я угрохал, пока искал мастера для того костюма. Зато были красивые чёрные крылья, а главное – мягкие и щупательные. Я сам тебя от них еле отлепил.
-Да, а потом ты ещё линзы чёрные вставил и на людей прыгал как обезьяна. От демона в тебе было столько же, сколько во мне от примадонны балета.
- Но пахнет ведь вкусно, что ты приготовил. Я даже закрою глаза на то, что ты испортил почти все продукты, пока пришёл к нужной пропорции.
-Конечно, закроешь, ведь я их покупал, а не ты. И я сказал – торты не трогать. Мы им найдём применение.
-Отдадим нашим девушкам? Правильно, а то смотреть жалко: такие тоненькие, худенькие. Мелисса совсем осунулась из-за своих съёмок, так и накормил бы пиццей пожирнее.
-Слезь с меня и отдай наушники. Ты не пушинка, а я тебе не лошадка.
-Ни за что, любовь моя и сочный персичек, - Микеле игриво погладил Флорана по щеке, запустив пальцы чуть под ткань водолазки, едва касаясь ключицы, с явным намерением продолжить путешествие дальше. К тому же француз был такой горячий, а Локонте только вымыл руки в холодной воде…
-Йети! Руки убери немедленно!
-Кто ещё тут йети? Это ты зарос весь, а не я! Только и знаешь, что колоть своей бородой мою нежную кожу, которую ты так редко в последнее время ласкаешь. Непорядок.
-Слезь, я сказал. Или скину.
-Оу, только если на диван, балагур мой, - звонко рассмеявшись, Микеланджело выбросил наушники с плеером в сторону под громкое возмущение их владельца.
«Главное не поддаваться на провокацию. Главное – не поддаваться. Тогда всё пройдёт тише, чем обычно. Хоть ты строгий ошейник на него одевай. Нет, не выйдет – ему ещё и понравится, как это было с клеткой», - единственное, что вертелось в голове француза в тот момент, когда его техника летела в кресло и, благо, приземлившись удачно. Что Кело за человек такой – во всём найдёт хорошее, даже там, где его не видно, всем дарит улыбку и счастье, хотя сам, в глубине души, замкнут так сильно, что выманивать его нужно, как рака – жареной лягушкой, на абы что его не словишь. Только Флоран знал, как сильно Микеле переживает за каждую мелочь, несправедливость и чужое горе. Всегда готов помочь всем, чем сможет и даже больше, пусть и сам залезет в неприятности. А дети ведь всё чувствуют – липнут к нему, словно он мёдом и конфетами обмазан. Только дай Локонте ребёнка в руки: всё, его он вернёт не скоро, а малыш так просто ручки не разожмёт. То, как Микеланджело общался с людьми, отдавая без остатка всё, что копил в течение долгих лет, выдавало в нём что-то возвышенное, чем простого человека. Таких и слов, видимо, в природе не существует. Но Мот обязательно что-нибудь придумает – некоторое время общения с Микеланджело пробудило, как и во всех, кто встречал итальянца хоть на секунду, жилку творчества и вдохновения, которое бралось неоткуда.
-Ну что, диван будет? – мягкий и ласковый голос партнёра по цеху снял облако мыслей, окутавшись Флорана целиком, а лёгкое покусывание за хрящик уха и вовсе сняло последние ноты философии, вернув в мир, полный любви и нежности.
-Нет, не будет. Кровать мягче, там и телевизор у тебя большой висит. Поспим немного, еда уже никуда не сбежит, а квартиру я закрыл на все замки. Если ты не против.
-Я только за, мой пианист.
Всё, это значило, что Микеле хочет, чтобы француз наиграл ему одну из своих мелодий записывающегося альбома. Они часто лежали вместе и обсуждали композиции, тексты, исполнение и прочие мелочи. Итальянец даже пытался научить Флорана брать ноты выше и чтобы тот не фальшивил при этом. Результат был, но вскоре занятия пришлось прекратить из-за плотного графика, репетиций, записей и прочей ерунды, которая больше времени отнимала, чем пользы приносила. А потом Мот был уже не в состоянии снова распеться до такой высоты из-за болезни, и, как бы ни было горько, Локонте свои попытки прекратил, запрещая даже лишний раз французу рот открывать с такой формулировкой: «Без Сальери не будет Моцарта. Откроешь рот – я тебе твой камзол туда запихну. Уяснил?» Грубо, эгоистично, но действенно. Микеланджело может не только камзол запихнуть, ещё и будет потом с жилетом, сорочкой и улюлюканьем бегать по всему залу, угрожая расплатой и «снятием скальпа, бледнолицый брат мой».
-Что играем сегодня? Как ты понял, на классику я не настроен сегодня. А на фортепиано особо не…
-Тему из «Титаника» хочу. Я фильм вчера смотрел, но что-то ноты не те взял, видимо спать сильно хотел. А мне нравится, когда твои пальцы создают музыку, бегая по клавишам. Длинные, красивые и ухоженные, - с этими словами, итальянец взял левую руку Флорана, мягко коснувшись губами подушечки большого пальца. – Только лака не хватает. Накрасишь послезавтра на репетицию?
-Ты сам и накрасишь, художник, - улыбнувшись, Мот мягко поставил Микеланджело на пол, а тот даже и не сопротивлялся, просто крепче прижавшись со спины и прикрыв глаза, по прежнему с улыбкой вдыхая аромат парфюма француза.
-Идём, и правда, будет лучшим немного поспать. Хорошо, я накрашу тебя завтра, мой баклажанчик. Но с тебя ещё фортепиано.
Со смехом, Локонте толкнул в спину возлюбленного, указывая путь в спальню. Конечно, Флоран уже знал эту квартиру как свою родную, но Кело просто любил лишний раз почувствовать своё главенство. Полное взаимопонимание в их отношениях, как и отдача, были важнее всяких мелочей, вроде «кто моет посуду сегодня» или «покорми кролика, убери тапки, не разбрасывай краски». Однажды Локонте устроил в постели настоящее гнездо, притащив откуда-то маленьких птенцов. Писк стоял на всю квартиру, и денег было достаточно потрачено на корм молодняку, зато как Микеле радовался, отпуская их на волю. Словно это были его родные дети. Только, внутри души, Флоран не разделял восторга итальянца: спать ему, целый месяц, было не суждено, зато цирк на дому полностью обеспечивался. Большая птица, в виде прыгающего вокруг птенцов «Моцарта», была неимоверно прекрасна и талантлива в имитации чириканья. Да, воробушки были, несомненно, счастливцами, имея такого папочку.
Упав на кровать лицом вниз, Флоран, не медля, закрыл глаза, глубоко вдохнув – тепло и мягко. Лишний раз он убеждал в любви Микеланджело к комфорту, чем и отличался этот матрац от того, что покупал для себя француз. И уже не раз оставался у Кело на квартире только затем, чтобы поспать здесь, на таких королевских перинах.
-Эй! Бугай! Подвинься хоть на сантиметр, это тебе не одноместный номер, а хозяйский VIP! – сопровождал этот возмущённый диалог пинок под зад. Слабый, но ощутимый. Однако французская тушка и не думала двигаться, а, наклонившись ниже, Микеле чуть ли не заверещал – этот наглец уже и заснуть успел, сладко посапывая. Значит так, да? Вот так? Ну, всё, кто-то должен ответить за такое вероломство.
На цыпочках, не создав ни одного лишнего звука, итальянец проник в ванную комнату, тихо сгребая в кучу всё, чем и с помощью чего можно было бы брить – гель, лосьон, три одноразовые бритвы, крем и так, по мелочи, что покупал весьма импульсивно и только чтобы заставить нижнюю полку. Отлично, теперь Флорану придётся улыбаться чаще и таскать Микеле с собой везде, дабы тот утверждал личность француза. А об одном секрете будут знать только они. Локонте подозревал, чем это может кончиться, но зато результат стоил того.
Выгрузив всё на кровать подальше от своей жертвы, первое, что сделал охотник, так это вернул владельцу его наушники. Как только заиграл метал, француз перелёг на спину, и скорее инстинктивно – так он часто засыпал у себя, боясь, дабы не сломать наушники. Но теперь это была идеальная поза для творчества. И, ни о чём не подозревающий Флоран, тут же погрузился в глубокий сон.
«А вот и папочка. Вы скучали по мне, родные?» - Микеланджело легко, едва касаясь, провёл пальцами по бородке Мота. «Хорошо быть плохим, верно?»
* * * * * * *
Дикий крик раздался на всю квартиру, если не квартал или, даже, Париж. Если бы Микеланджело не увернулся, его чудесная шевелюра пострадала бы не меньше, чем ноги Флорана. Правда, там было чему страдать и ради чего. Ну, подумаешь, всего-то убрал лишнее. Между прочим, прикрепить всё так, чтобы сдёрнуть в два резких рывка – это искусство, которому никто итальянца не учил. А тут такая неблагодарность.
-Ты, итальянский извращенец! Сам себе бы депиляцию делал, гений!
-Не смей на меня кричать. Я же от чистого сердца за тебя переживаю, забочусь.
Вскочившему на ноги Флорану, эта экзекуция проявлением заботы или любви не казалась. Ноги жгло, а подбородок и щёки подозрительно чесались как после бритья… Хлопнув себя по щекам, Мот чуть было не выдал новую порцию крика и не без ругательств на всех языках, доступных его памяти. Теперь он не только с гладкими ногами, так ещё и лицом с кожей, как у младенца. Хм, такое сравнение ему нравилось, но не сейчас, перед новой чередой выступлений, и съёмок. Он уже было совершил такую ошибку, красовавшуюся на весь Интернет в виде фотографий, видео и пары клипов с труппой. Ладно, до выступления время есть, отрастёт. Главное, что этот наглец волосы не тронул. Спасибо и на том. Иначе бы точно до салюта Микеланджело точно не дожил. Однозначно.
Вздохнув, от осознания безвыходного положения, Флоран сел обратно на кровать, думая, что не всё так и плохо – всё равно он носит джинсы и брюки. А вот бороды жалко. Вдавшись в сожаление
и поглаживание подбородка, француз и не заметил, как у его ног пристроился Микеле и стал намазывать кремом от щиколоток до линии бедра. Только мягкие прикосновения и лёгкое пощипывание смогло вернуть Флорана и вытащить из комода сознания улыбку. Растрепав волосы итальянца, мужчина уже ничему не удивлялся. Если он что-то и понимал, то этот крем, скорее всего, нужен после таких вот издевательств. Увидев бутылочку с лосьоном, Мот, не торопясь, смазал лицо в нужном месте и чесотка быстро прошла. Видимо, Кело не хотел сильно тревожить этим, ведь тогда его возлюбленный проснулся бы раньше положенного срока и операция «ноги - воск» была бы провалена. А так всё идеально. Незаметно для себя самого, Микеланджело отметил, что касаться такой кожи было неимоверно приятно.
-Надеюсь, ты не резал мои джинсы, а снял их аккуратно?
-Обижаете, хозяин. Очень обижаете, - улыбнувшись, Кело едва коснулся губами колена и сел рядом, опустив голову на плечо француза. Эта спецоперация отняла много сил и умения: теперь глаза рок-звезды быстро закрывались, и уже слышалось лёгкое причмокивание засыпающего ребёнка.
Осторожно уложив Микеланджело в кровать, вернув в то положение, в котором он его застал утром, Флоран лучше укрыл итальянца, закрыв занавески, дабы лукавые лучи солнца не смели будить его светловолосого гения. Сам же виновник всей утренней кутерьмы ушёл на балкон в гостиной, закурив и наблюдая за проснувшимся городом. Некоторые уже начинали вешать украшения на улицу для празднования Дня Европы, кто-то это сделал ещё вчера. На главном здании Парижа уже виднелся флаг Европейского Союза, а часы пробили двенадцать. Ещё три часа и начнётся небольшой парад, созданный полностью на доброй воле студентов, рабочих, да и просто свободолюбивых людей, которых полно в столице. Улыбнувшись, когда ветер донёс до балкона аромат свежей выпечки из булочной на углу, Флоран подумал о тех тортах, что так тщетно пытался скрыть ото всех Микеле. Отдать их девушкам? Нет, они у нас следящий за фигурой, они и кусочек самый маленький берут после минут пятнадцати уговора, а здесь и всё обаяние Локонте не поможет, дабы вручить целый торт. Нет, француз придумал, что сделает с ними. Это понравится им обоим и подарит не одну минуту радости другим.
Потушив вторую сигарету, Флоран тут же пошёл в ванную, дабы вычистить зубы так, чтобы острых нюх Микеланджело даже намёка не уловил, что француз уже успел покурить. Он уже пытался отучить мужчину от этой пагубной привычки разными способами, но каждый раз Мот находил новые и новые места для заначек сигарет и Микеле махнул рукой, но строго следил, чтобы больше пяти сигарет в день певец не выкуривал. Хоть как, но медленно и верно, он надеялся наконец отучить своего возлюбленного от них, дабы тот не погубил свой чудесный голос, который был им так обожаем.
Смыв все следы преступления и вещественные доказательства, Флоран тихо вздохнул, посмотрев на своё помолодевшее, на лет десять, лицо. Смазав волосы гелем, он убрал лишние пряди назад, чтобы те больше не лезли и не мешали в самый неподходящий момент. Удовлетворившись своим внешним видом, француз улыбнулся отражению и поспешил покинуть эту маленькую обитель своего любимого бунтаря. Мало ли что упадёт или на что Мот наступит. Микеле не он, за просто так не простит. Ещё и два поцелуя проспоренных отдавать. Ай, не беда и не проблема. Да хоть миллион – для них обоих этого будет даже недостаточно.
Достав из холодильника свежие фрукты и, тщательно их, вымыв, мужчина решил подкормить Альфреда, который несколько печально устроился в самой глубине круглого кресла. Таким грустным и заброшенным Флоран его никогда не видел, потому поспешил забрать животное на руки, которое капризно отвернулось от хозяина. А всё влияние Микеланджело. Кролик, тихий и спокойный от природы, после общения с итальянцем стал вести себя странно: то кинется на ноги, то на гитаре уложится, то на пирожное будет покушаться, а то и вовсе начнёт раскачивать клетку, как тот попугай в российском мультике: «Свободу попугаям!» Нет, Российская федерация была образована позже, это, видимо, ещё с СССР. Да не столь важно сейчас было думать о происхождении Кеши. Факт оставался фактом: Микеле на кролика дурно влияет. Вот и сейчас, пока персик ему не нарезали, кролик его даже нюхать не стал. Прекрасно, тут одного ребёнка еле выдерживаешь, а тут ещё и второй из рук выбивается. Везёт тебе, Флоран Мот, на детей.
Поглаживая кролика по уху, певец задумался о своём, счастливо улыбаясь – как бы то ни было, у него было всё, о чём можно мечтать: работа, которую он любит, люди, которыми он дорожит и ценит, любимый человек рядом, пусть и вредный. А в качестве небольшого бонуса ещё и прекрасное время, полное возможностей и путей выбора, красочного, ценного, незабываемого, самого лучшего. Продолжать можно до бесконечности, но смысл от этого не изменится.
Флоран и сам не заметил, как заснул, уложив голову на руку удобнее, а второй заставив кролика лечь на стол и распластаться, однако животное не издало и писка неудовольствия, ибо уже само давно дремало. Спящая сладкая парочка на кухне и от водолазки самого главного храпуна которого отдавал лёгкий запах сигарет. Может и незаметный для других, только не для Микеле, которого разбудил слишком громкий храп француза и к нему, как дополнение фортепиано к скрипке, тихое, довольное похрюкивание Альфреда. Увидев на своей кухне такую умиляющую картину, итальянец забыл обо всех хмуростях и сразу же улыбнулся, едва коснувшись волос Флорана. Снова гель и снова перелил. Как же научить его пользоваться им разумно, и чтобы было как можно натуральнее? Ах, да, у самого не шик на голове после последнего окрашивания, все пряди пережжённые. Да, совсем не сахар, сплошной дёготь. Но Мот не жаловался, когда в последний раз за них брался. Не вырвал совсем – значит не всё так уж и плохо.
Не став беспокоить «Шляпника» и «Соню», «Мартовский заяц» просто устроил фотосессию с разных ракурсов и часть выложил в Instagram со своими комментариями. Любил он мелкие пакости, а вытаскивать телефон с кармана Флорана было бы рискованнее, чем делать ему депиляцию. Воу, было уже почти два часа! Так можно и парад пропустить, праздник, а потом и салют!
Кинувшись в комнату, при этом совершенно беззвучно из-за вечно не снимаемых носков, которые скользили идеально по новому паркету, Микеланджело буквально въехал в кресло, на спинке которого покоился плеер, а где-то внизу висели наушники, при этом, чудом не перелетев с этим самым креслом по-американски. Надев стерео наушники и возвращаясь на кухню, итальянец быстро поставил мелодию на нужный отрывок и прибавил громкость на максимум. Улыбаясь и подкравшись, как мультяшный злодей, при этом, не переставая облизывать пересохшие губы, Локонте осторожно надел большие наушники на Флорана, дабы было удобнее, спрятав, свои любимые, в задний карман джинсов. На тихий счёт «eins, zwei, drei» и закусив губу, Кело включил пуск.
«Hard Rock Hallelujah!
Hard Rock Hallelujah!»
Мирную музыку он предупредительно промотал, и когда человека будят резкая партия рок-гитары и крик в конце второй фразы, тут любой подскочит на три метра. И Флоран исключением не стал. Правда, кролик с диким визгом скрылся под креслом, расцарапав руку своего хозяина до крови, а сам певец поскользнулся и свалился вместе со стулом, а, не вписавшись в поворот около стола, крепко схватившись за его углы, обронил ещё и его на себя сверху. А музыка никуда не девалась! Сонному французу понадобилось время, дабы осознать и своё положение и в чём причина его бед. Как только он освободил свои уши от этого шума, то первое, что он услышал, так это громкий и несдержанный хохот Микеланджело, который, в довершение ко всему, ещё и проводил пёрышком по ноге своей жертвы, подняв брючину. Сильно и резко взмахнув ногой вверх, Флоран услышал лишь причмокивание и ощутил, как крепко и цепко итальянец держит его за лодыжку, не давая нанести удар:
-Успокойся, персик, или я тебя съем вместо ужина. Я ведь умею, - пробежавшись пальцами по ноге вверх и, чуть надавив с внутренней части бедра, в ответ Локонте услышал только тихий стон.
Улыбнувшись и поняв, что француз уже укрощён, Микеле помог возлюбленному снять с него стол и вернуть его на место, как и стул, который ничуть не смягчил падение, а и вовсе, едва не лишил Флорана пары зубов.
-Ну что, готов к параду, свободолюбивый мой? – взяв за руку, быстро поднеся её к своей груди и не отрывая взгляда от глаз коллеги, итальянец мягко улыбнулся, поглаживая пальцами тыльную сторону ладони мужчины.
-Надеюсь, мне не нужно будет тебя держать на плечах весь парад, чтобы ты всё хорошо видел?
-Ты ведь всё равно меня не сбросишь, даже я на тебя вскарабкаюсь.
-Разумеется, куда же от тебя, прилипала моя.
Поцеловав руку Флорана, Микеланджело со смехом побежал за специальной шапкой и шарфом, что прикупил пару дней назад. Завязав второй покрепче на шее француза, сам Локонте нацепил шляпу, встав на выходе в позу Наполеона, забравшись на комод:
-Смотрите, завидуйте, я победитель.
С улыбкой покачав головой, Мот дал своему победителю лёгкий подзатыльник, а тот, с неизменной улыбкой, что могла согреть в самый холодный день января, подарить луч тепла поздней осенью и заставить весь мир петь в любое время года, убежал на улицу, не дожидаясь своего сопровождающего, перепрыгивая через ступеньку.
Наконец, оказавшись вместе на улице, оба мужчины оказались почти в самой гуще парада. Флоран намеренно хотел отойти подальше, да вот только Микеланджело крепко вцепился в его запястье и теперь француз жалел, что сам не носит платки. Развязал платок – прилипала отцепилась. Он сейчас, со своим темпераментом, потащил Мота чуть не на главную площадь, или ещё фотографироваться заставит.
Обречённо вздохнув, Флоран шёл за мужчиной, совершенно неузнаваем. С бородой он был совсем другим человеком. Может, Микеле всё продумал, когда намеренно лишал француза его главной визитной карточки? Тогда он действительно победитель и хороший стратег.
Вся главная улица Парижа была разукрашена в синий, жёлтый, зелёный, белый, красный. Чего и кого здесь только не было – на каждом шагу по флагу страны-участницы Европейского союза, люди всех национальностей. Полное единение народов. Да, пусть есть и чёрные и арабы, но все они теперь европейцы, значит, и имеют право на такой праздник, веселье и приобщение к всеобщей радости. Постепенно, несколько хмурое настроение Флорана улетучилось, он перестал обращать внимания на побитую коленку, что живот несколько урчал, требуя накормить себя посытнее. Подумал мужчина и о том, что дома ждёт две бутылки вина, за которые пришлось хорошо выложиться. Только бы Микеле не подумал жарить что-то с их помощью. Этого Мот просто не переживёт.
Вдруг кто-то грубо дёрнул мужчину за рукав, вырвав из мыслей о возлюбленном, и за такое француз был готов хорошенько двинуть. Да вот только его видение было сейчас перед ним с огромной упаковкой сухофруктов и улыбкой до ушей:
-Перекусим этим, споём пару песен и уйдём домой. Оттуда будет классно видно салют. Я хорошо подсуетился, сняв квартиру поближе к центру, а главное, относительно дёшево.
Вот тебе на, какие ещё песни? Что это массовик-затейник уже придумать успел за такой короткий срок? Однако размышлять было некогда, потому, быстро перекусив курагой, черносливом и изюмом, Флоран потянулся за Микеланджело. Это же чудо влезет куда угодно со своими выкидами. Не хватало потом ещё с полицейского участка его вытаскивать и штрафы платить.
Микеле действительно тащил своего возлюбленного в сторону, где начинался небольшой благотворительный концерт в честь Дня Европы. Даже здесь Локонте нашёл возможность помочь тем, кому это необходимо. Так ещё и упросил, несколько отодвинуть пару исполнителей, дабы они с Флораном смогли выступить и быстрее смыться. Вот что за человек – то его не оттащишь, пока он со всеми не перефотографируется, то убегает, словно торнадо за ним гонится.
С огромным нетерпением дождавшись своей очереди и выступив, в привычной манере «Моцарта» со всеми прыжками и полной отдачей энергии, Микеланджело передал микрофон французу, едва коснувшись его пальцев и улыбаясь. «Сальери» так же от своих песен не делся, но публика была больше поражена его внешним видом, потому все быстро защёлкали фотоаппаратами – такое точно не каждый день увидишь, событие века, как солнечное затмение. Что же, Флоран признал - выступить было явно не лишним, однако была и вторая идея, содержание которой он уже излагал итальянцу по дороге домой. Приюты ещё существовали, с этим ничего не поделаешь, и многие дети никогда не станут частью семьи, так и просидев у окна, с надеждой, что вот-вот к ним придут и скажут: «Пришли твои мама и папа. Собирайся, ты едешь домой». А сегодня праздник, все радуются, так почему бы не поделиться этим кусочком радости с другими? Микеланджело выслушал всё предельно внимательно и, подойдя к дверям дома, оставил Флорана ждать, а сам рванул наверх. Притащившись с тремя тортами и портмоне француза, мужчина тут же оставил ему коробки, а сам побежал в кондитерскую, что находилась за два квартала. Не прошло и десяти минут, как взмыленный Микеле уже мчался обратно. Уставший, еле переводящий дух, но довольный настолько, что, казалось, его улыбки хватило бы на весь мир, если бы солнце исчезло за тучами.
-Идём скорее, и возьми ещё эти две коробки, тогда у нас будет поровну.
Флоран ничуть не удивился такому поведению, уже попрощавшись со всей наличкой. В общем, от неё всё равно так будет больше толка, чем просто в валянии где-то в кармане куртки.
Мужчины едва успели всё поставить на стол, как к ногам прицепились малыши лет трёх-четырёх. И каждый улыбался, ни одного хмурого, обиженного или плачущего. Только вот резать и раздавать сладости пришлось весьма аккуратно, следя, дабы кто не схватил два, а другому ничего не досталось.
«Да, все дети сладкоежки. Теперь я точно уверен, что у меня под боком собственный ребёнок».
Улыбаясь, певец отдал по куску торта с розочками двум девочкам-близняшкам лет восьми. Почему люди выбирают в основном малышей для усыновления? Взрослые дети ничуть не хуже, может, даже и приятнее, многое понимающие и знающие не по годам. Развитие выше остальных, а благодарность и любовь, которая копилась в них годами, осчастливит семейную пару на всю оставшуюся жизнь. Стереотипы, ничего не поделаешь. А так хотелось бы. В целом, эта мысль засела у Флорана в голове, и теперь решение её будет искаться, но незаметно для самого мужчины. Микеланджело, тем временем, уже уселся на полу, рассказывая свои детские истории и обнимая каждого ребёнка крепко и подолгу. Покидать он их как не хотел, в целом, как и они его отпускать. Было бы возможно – он бы тут и заночевал, жаль, правила дурацкие. Вышли мужчины уже почти в полвосьмого, но ни у кого не было мысли, что время потрачено впустую. Наоборот, оба одновременно высказали друг другу мысли, ходить туда чаще и как будет позволять время. Улыбнувшись друг другу и, переплетя пальцы крепче, они медленно возвращались домой, проходя через мост влюблённых. Вешать замок Микеле не хотел, но что-нибудь привязать здесь очень хотелось. Сняв с Флорана шарф и прицепив к нему свою шляпу, за ленту на ней, покрепче, итальянец ловко привязал эти два сувенира к мосту, улыбаясь.
-Ты самый настоящий выдумщик, Микеланджело.
Вместо ответа, мужчина подошёл к французу, положив руку ему на грудь, чуть надавив и почувствовав, как чаще забилось сердце, а губы Флорана почти мгновенно высохли и несколько потрескались. Облизнувшись и приблизившись непозволительно близко, Локонте лишь тихо выдохнул, обжигая горячей струёй воздуха и без того сухие губы, прекрасно зная, что сейчас творится с его объектом любви.
-И снова за своё. Идём уже домой, будем смотреть, чья кухня лучше. Ставлю сто евро на итальянскую.
Микеле с удивлением переместил свой взгляд выше, всматриваясь в глаза Флорана, стараясь найти в них подвох, как это делал утром кролик с самим Кело. Но ничего и близкого не нашёл. Только любовь, заботу, искренность и нежность.
-В таком случае, - прошептал итальянец, не отодвигаясь и на миллиметр, - я ставлю сто евро на французскую.
Взяв руки рок-звезды в свои, Мот легко коснулся губами пальцев возлюбленного, прикрыв глаза. Солнце не спешило уходить, оставляя за собой дорогу облаков, окрашенных в алый цвет, а лёгкий ветер нагонял незаметные волны на реке, отчего создавалось полное ощущение покоя. И пусть город не скоро уснёт, пусть гудят моторы автомобилей, шумит и разговаривает огромная масса людей, наконец вышедших на улицу после дня, проведённого у телевизора или монитора. Но та тайна, которую уносил с собой ветер, согревало последними лучами заходящего солнца, о которой пели птицы, случайные свидетели молчаливых клятв, навсегда останется здесь, на мосту влюблённых самого прекрасного и романтичного города мира, который умеет дарить любовь тем, кто правильно просит о ней.
* * * * * * *
Ускорив шаг, но так и не разжав рук, оба вошли в квартиру, действуя не задумываясь. Оба ставили на стол свои блюда, а Флоран принёс две бутылки вина – бургундское вино Romanee Conti, урожая 1934 года и греческое Rapsani, урожая 2006 года. Увидев первую бутылку, Микеланджело несколько смутился, еле удержавшись, чтобы не сползти вниз со стула.
-Оно же стоит около двадцати пяти тысяч долларов. И кто у нас сумасшедший после этого?
Улыбнувшись, француз разлил вино по бокалам и сел напротив возлюбленного, подвинув стул ближе.
-Мы оба.
Подав к кальмарам сырный соус, Микеланджело не прогадал, с улыбкой следя, как сдерживается Флоран, дабы не съесть всю закуску до последней крошки. Да и не мудрено – проходить весь день с почти пустым желудком тоже не лучшее. А о каких-то правилах «не есть после шести» они даже не задумывались, почти не разговаривали за столом. Дальше в путь шли помидоры, фаршированные по-провансальски. Кажется – до чего просто, элементарнее некуда. Но Флоран, который особо никогда не возится с приготовлением блюд, сделал теперь всё настолько идеально, что Микеле прикусил себе сначала палец, а потом и язык. Сидя и хлопая глазами напротив француза, он сумел выдавить лишь одну фразу:
-Пока у нас один: один.
Хитро улыбнувшись, итальянец придвинул к себе поближе новое блюдо, которое его «соперник» готовил дольше всех – рататуй. Вначале, открыв крышку, Микеланджело тут же погрузился в мир божественных ароматов, их необыкновенных и рисковых сочетаний, которые, дополняя друг друга, создавали новую симфонию, а голова шла кругом. Очнулся мужчина только тогда, когда его легонько кольнули вилкой в тыльную сторону ладони:
-Надеюсь, ты в мирах приправ не потерялся?
-Нет, потерялся. И с удовольствием вернулся бы туда ещё раз.
Сделав глоток вина, которое коллекционеры называют «идеальным для свиданий», Флоран с нежной улыбкой посмотрел на Микеле. Как редко им случалось проводить время вместе, и как правильно он поступил, нарушив планы на одиночный отдых их обоих. Когда ещё они будут сидеть друг напротив друга, наслаждаясь вкусом, приготовленных с любовью, блюд, медленно отпивая вино из бокалов и разговаривая душами, а не словами.
После закуски блюда исчезали с тарелок не так быстро, и было больше времени, дабы ощутить весь вкус каждого кусочка. Рагу из рыбы в белом вине с картофелем, которое приготовил Микеланджело, выводило француза на некоторый, ранее недоступный, уровень удовольствия. Мягкое и сочное мясо, из которого даже косточки вытаскивать не приходилось, идеальное сочетание и пропорции, всё это заставляло Флорана убеждаться в достойной победе своего «противника» и в этом раунде. Лёгкий аромат белого вина совершенно не мешал восприятию блюда, как иногда бывает. Наоборот, он раскрывал новые двери и пробуждал чувства от долгой спячки.
-Два: один, в твою пользу.
Встрепенувшись, Локонте тут же отрицательно помотал головой. Не хотел он такого исхода. Цель его и, как он надеялся, Флорана – ничья. Не то, чтобы ему денег было жалко или другое чувство, нехорошее, хотело бы проснуться в сердце. Нет, в любви все равны. Так почему бы не быть равными на кухне? Особенно, когда оба талантливые кулинары, с той разницей, что француз глушил это в себе.
-Два: два. И уже заранее я знаю итог – ничья, любовь моя.
Кивнув, Флоран дал понять, что ясно всё было с первого раза и объяснения здесь совершенно не нужны. Молча опробовав последнее – салат из куриной печени с чесночными сухариками и маленькие корзиночки со спаржей – мужчины совсем недолго просидели за столом, но, так и не допив вино, оставив в бокалах ещё достаточно. Оба не слышали, как раздались первые залпы салюта, пока ветер, проникший в комнату сквозь распахнутое окно, не сдул огонь со свечей. Первым вернулся в Париж Микеланджело, повернув голову в сторону Эйфелевой башни, над которой уже взлетали разноцветные искры: белые, золотые, фиолетовые, красные… Всего не перечесть, разных узоров и композиций не передать. Такое, по-настоящему, нужно видеть, а не читать подробные описания, какими бы точными они ни были
(у каждого из нас всегда своё идеальное представление о таких салютах, так погрузимся в них, улыбаясь и ощутив тот взлёт и радость, которые нам дарят эти разноцветные огни каждой своей вспышкой – прим. автора).
Как ребёнок бежит, завидя что-то красочное и яркое, так и Микеле, быстрым рывком, потянув за собой Флорана, побежал на балкон в спальне, откуда открывался самый лучший вид на столицу Франции, страны, подарившей миру рок-оперу «Моцарт», и сшив две половинки, так долго искавших друг друга, будучи разделены не одной границей.
Каждый новый разрывающийся заряд в небе сопровождался всеобщим смехом, восторгом, аплодисментами и просто, самой искренней радостью за возможность жить здесь и сейчас, среди мира и процветания. И только двое тихо стояли на балконе, едва заметно улыбаясь, смотря на всё это чудо, созданное человеком, сплетя руки, положив их на ограду, по которой ещё утром балансировал кот, ретируясь подальше от источника неестественного шума, созданного разбившимся будильником. И ничего больше не нужно – просто тёплая рука, которая так крепко и нежно сжимает другую, даря, всего одним прикосновением, улыбку и песню, которую поют душа и сердце в унисон, стараясь поделиться ею с миром, в котором достаточно боли. И, кто знает, раз один человек может изменить мир до неузнаваемости в лучшую сторону, то что могут сделать двое, в сердцах которых навсегда поселилась та самая любовь?
«Perchè per me lo sai sei musica nell'anima
e insieme a te non cadrò non cadrò
è per te che non mi stanco un attimo di vivere
comunque andrà dentro di me tu vivrai
e suonerai...»*
__________________________________________
*"Потому что ты для меня - музыка в душе,
Вместе с тобой я не упаду, не упаду.
Лишь для тебя я не устаю ни на миг жить,
Как бы ни было, ты будешь во мне жить
И звучать..."
