Запечатанное сердце

День прошел в состоянии, близком к амебному. Вспышка злости и отчаяния прошла быстро, будто ее и не было. Следующие шесть часов Рейн порывался читать книгу, но она быстро наскучила заумными фразами и заковыристыми словосочетаниями. Что неудивительно, ведь история принадлежала Сэму, и ей посчастливилось оказаться бессовестно свистнутой во время переезда. Сваренный обед отдавал горелым, хотя был безупречно приготовлен. В итоге пришлось ограничится доставленной китайской едой. Однако и она не принесла должного чувства насыщения. В конечном итоге Рейн лег на кровать и раскинул руки в стороны. Прокрутив в голове всю встречу с Михелем от начала до конца, Блэксону стало стыдно. Повел себя как истеричка со стажем. Просто блеск. И наверняка оставил неизгладимое впечатление в мыслях видного мужчины. Он-то точно не позволял себе истерить при чужих людях. Спокойный, уравновешенный – совсем не такой как Рейн. Хорошо, что они больше не встретятся, а то пришлось бы просить прощения за свою стервозность и вспыльчивость. Блэксон почесал лоб, словно стараясь выскрести оттуда воспоминание о произошедшем. В окно ощутимо подуло, и Рейна передернуло. Все холодает, пора бы купить пальто потеплее, как и планировал по приезде в Миннеаполис. С Остином они так и не созвонились после вчерашнего, поэтому придется идти на крайние меры… - Медвежонок, как ты узнал мой номер? Впрочем, не отвечай, это не важно! Что-нибудь случилось? Рейн вздохнул. Он начал сомневаться в своем здравомыслии, уже когда набирал номер. Дик слишком шумный для него, зато, по словам Остина, знает, где можно закупиться недорого и со вкусом. - Дик, мне бы сходить в какой-нибудь магазин. Верхняя одежда нужна. В трубке помолчали, обдумывая. - Хорошо, - вдруг настолько серьезно заявил Дик, что Рейн недоуменно отодвинул трубку от уха и посмотрел на нее. Создавалось впечатление, что сейчас с ним говорит незнакомый человек. – Стоит съездить в тот торговый, в котором мы познакомились. Дорогу знаешь? - Да. - Тогда давай через час там. Ничего, если припозднишься. Не будет меня у входа – поднимешься на третий этаж и зайдешь в кафе. - Идет. Спасибо. - Пока не за что, Кума-чан. Даже через трубку было слышно, как Дик сдерживается, чтобы не рассмеяться. Рейн хмыкнул. Похоже, он немного ошибся, считая Кэбби «сладким мальчиком». Просто игра Дика на публику оказалась столь великолепна, что – за это можно было поручиться – и его любовники, и друзья нечасто могли за маской разглядеть истинную натуру Кэбби. Но, может, Рейн и ошибается… Центр нашелся легко, и Блэксон поблагодарил родителей за хорошую топографическую память. Несмотря на свое предупреждение, Дик стоял на входе и приветственно помахал Рейну. - Прохладно, - улыбнулся Кэбби. – Окоченел, пока тебя ждал. Но зато на следующей неделе обещают тепло и солнце. - Хорошо бы, - пробурчал в шарф Блэксон и проскользнул мимо собеседника в тепло магазина. Заниматься шопингом с Кэбби являлось на редкость занимательным увлечением. Тот перебегал из отдела в отдел, стремился все потрогать и пощупать, чуть не довел своими претензиями молоденькую продавщицу до слез и примеривал к описанию телесных прелестей Рейна любое понравившееся определение. Никогда в жизни Блэксон еще не слышал столько слов о своей ладной фигурке и красивом личике, к которому все идет. Длинное черное шерстяное пальто нашлось быстро. Проведя рукой по теплому даже на ощупь материалу, Рейн довольно выдохнул. Ура. - Ты обязан это купить! – Дик вырос как из-под земли, а точнее, из белого гладкого кафеля отдела с мужской одеждой, и яростно тряс перед собой синюю рубашку с укороченными карманами. Рейн принялся обороняться. - Спятил? Она слишком холодная! Я замерзну! - Да ты посмотри, какая ткань! А цвет? Чудесно будет смотреться с цветом твоих глаз. Почти уверен, что она придаст им более благородный ледяной оттенок. - Нет. - Да. - Нет, и хватит. - Да, и ты купишь ее, или я не Дик Кэбби! Двое просверлили друг друга взглядом, после чего синхронно расслабились. - Почему ты не хочешь ее? - Рубашка слишком легкая. - Оденешь под нее тонкую водолазку. Лучше черную. - Дик, - Рейн понизил голос и чуть покраснел. – Я не могу сейчас ее себе позволить. - О цене не беспокойся. Будешь ее носить? - Дик… - Кума-чан, - Блэксон вздрогнул от быстрого перехода от одного образа к другому. – Зайчик, ты должен приобрести ее. Или я обижусь. – Рейн вздрогнул. – И? - Цена… - Решено! – радостно воскликнул Дик и поскакал к продавщице. – Не волнуйся о размере, он точно твой! – крикнул он уже у стойки с кассой. Рейн яростно сверлил взглядом Кэбби, машущего ему рубашкой. Сотрудницы бутика перешептывались и понимающе улыбались. Блэксон закатил глаза. Прекрасно. Теперь все кругом думают, что они с Диком любовники. Тем временем Кэбби, пышущий энтузиазмом, не дал упаковать рубашку в фирменный пакет, а самолично туда её затолкал, предварительно аккуратно сложив. Рейн вспомнил о деньгах, только когда Дик достал наличные и расплатился за покупку. - Держи деньги, - раскошелившись в свою очередь за пальто, Рейн протянул сумму Кэбби. Подкрашенные глаза того сузились. - Будем считать, что я этого не слышал и не видел. - Но… - Подарок. В честь твоего приезда. Редко когда к нам приезжают красивые азиатские мальчики, украшая серую действительность. - Слишком дорогой подарок, - буркнул Рейн, но в душе было приятно. - Под стать одариваемому. А хочешь – можешь отплатить натурой, - Дик заговорщически улыбнулся. - Ага. Только мои расценки выше стоимости этой рубашки, - ехидно выдал Блэксон. - Ой, так дорого? И это в наши времена. Но, может, сделаешь скидку бедному разнорабочему? - И не подумаю. - Блин. И это цена за мою доброту? - Милый… - начал было Рейн, желая продолжить игру, но взгляд уперся в ошалевшую продавщицу. – Кхм, ладно, чего ты говорил вначале про натуру? - Сегодня вечером всей нашей компанией собираемся в караоке-баре. Лично я иду из-за чудесных рук бармена и его эксклюзивного коктейля с мартини. Но вот Эва любит погорланить. Ну, то есть голос неплохой, но репертуар… Я не понимаю китайско-японской хрени. Чвай тай муань… Тьфу! Рейн захохотал, запрокинув голову. Боже, с таким в Японии не столкнешься. - Обещаю, что сегодня покажу тебе, насколько твои предубеждения глупы и необоснованны. - Идет, - взгляд зажегся. – А если не получится, ты выполнишь одно мое желание. - Но если все же овчинка стоит выделки, то ты прекращаешь звать меня «медвежонком». - По рукам. Вечер обещал быть чудесным. Ровно до того момента, пока, подойдя по указанному Диком адресу, у входа в бар Рейн не увидел Остина. Сразу вспомнилось, что после памятной недавней ссоры они так и не помирились, а извиняться Блэксоны никогда не умели. Фамильная черта, мать ее. И Дик хорош – не мог предупредить. Сволочь крашеная. Рейн переступил с ноги на ногу, остановившись на светофоре. Оставалось собраться с духом, выдохнуть и перейти, чтобы встретиться с братом. Но что-то ноги не слушались, и Блэксон почти с досадой отметил, как в животе ухает нечто невообразимо-тяжелое и бесформенное. Банальный страх. Как по-детски. Несильно шлепнув сам себя по щеке, Рейн решительно пересек дорогу, дождавшись сигнала зеленого. Блэксон немного замедлил шаг, отметив, что Остин смотрит на него. С расстояния, которое протянулось сейчас между ними, сложно было сказать, как поведет себя брат. Но вот хладнокровное выражение лица говорило о многом. Рейн взмолился провидению, прося избавить его от напряжения. И судьба снова повернулась к нему лицом. Из-за дверей здания вышли Сэм и Дик. Мигом оценив обстановку, оба повели себя как мамаши со стажем, мгновенно и мудро решив разделить поругавшихся малышей. Остина обхватили за талию и, поцеловав в щеку, утянул в бар. Дик же разулыбался и двинулся в сторону Рейна. - Кума-чан, опаздываешь. С тебя штрафная намечается. Своим щебетом Эва мне уже уши прожужжала. Подумываю о затычках. - Я не сразу нашел нужную улицу, - отчего-то смутившись, пробормотал Блэксон. - Понимаю, - Кэбби энергично закивал головой и подхватил притормаживающего парня под локоток, практически таща его в сторону входа как на буксире. – Столько лет прошло, тут все строено-перестроено. Давеча сам заблудился. Пришлось мне, коренному миннеаполисовцу, спрашивать дорогу. Кошмар-кошмар. А что это мы тащимся? Чего от родной крови носик воротим? Поругались? Ничего, сейчас выпьем… Безудержно разглагольствуя, Дик, наконец, довел Рейна до дверей и подтолкнул, придав ускорение шлепком по попке, чтобы тот вошел. Блэксон зашипел почище дворового котяры со стажем и пулей влетел в бар. Вот ведь ушлый! - Рейн! – Эва уже махала ему рукой с зажатым в ней микрофоном. По залу разнесся оглушительный звон: ладонь, которая держала устройство, оказалась на одной линии с колонкой. У присутствующих на секунду заложило уши, и теперь посетители недовольно смотрели на виновницу. Та лишь вздернула подбородок и шире улыбнулась Блэксону. Рейн подавил желание прикрыть лицо. Ну, почему друзья Остина так легко привлекают внимание, и им все нипочем? Быстро проскользнул на свободный стул напротив Сэма и брата, не желая пока что сидеть рядом с ними. И тут же понял, что лучше бы опустился рядом. С той рассадки, которая была сейчас, Остину представился просто великолепный случай, чтобы сверлить старшего Блэксона взглядом. - Рейн, а ты чего притих? - Привыкаю к обстановке. И, поддерживая легенду, он оглянулся. Бар-караоке ничем не выделялся на фоне других, каких настроено много в Америке. Большой зал со столиками, укрытыми красными скатертями. Белые изящные вазочки на них выделялись и привносили в общую сервировку стола некий изыск. Приглушённый свет создавал интимную обстановку, которая была на руку тем, кто трезв, но петь хотел. Хотя Рейну это не очень понравилось. Гораздо спокойнее и комфортнее обосновались караоке в Японии, состоящие из комнаток со звукоизоляцией. Сцена научила Блэксона быть раскованнее, но вот робким неумехам, не только не имеющим голоса, но и не знающим даже, что есть музыкальный слух, оставалось посочувствовать. - Как тебе обстановка?- полюбопытствовал Дик, занимая место рядом с Остином. - Ничего, - нейтрально отозвался Рейн. Пока Эва расспрашивала его о жизни в Токио, Эрик успел сделать заказ на всех. Забыв, что должен был сообщить о своем намерении выпить пива, Рейн практически с видимым облегчением увидел перед собой не сладкий, поистине дамский коктейль, который с упоением тянул из трубочки с зонтиком Дик, а пинту пива. - Это Кёльш, - осведомил его Эрик, делая Блэксону салют бокалом. – Должно понравится. Сделав первый пробный глоток, Рейн чуть скривился и рассмеялся. Горьковатый привкус был в новинку, но в целом приятен. - Неплохо. - Я знаю, что брать, - усмехнулся Эрик и в свою очередь отпил хмельного напитка. - Решили меня напоить? - Рейн насмешливо сощурил глаза, чувствуя зарождающуюся в голове дымку. Дик и Льюис рассмеялись, подтверждая свой сговор и догадку Блэксона. - Видишь ли, - начал Кэбби. – Во-первых, когда человек чуть пьяный, он более открыт. И начинает творить то, что не позволяет себе в трезвом состоянии… - Например, уводить коллег своих друзей с вечеринки, - вставил свои пять центов Эрик, видимо, не забыв потерянного на днях Джека. Эва прыснула, Сэм иронично вздернул бровь, а Остин убийственно фыркнул. Рейн закатил глаза: это и значит – иметь вездесущих друзей? - А во-вторых, - продолжил Дик, – надо тебя разогреть. Помнишь о маленькой услуге, которую мне должен? - Услуге? – с момента прихода старшего Блэксона Остин впервые принял участие в разговоре. - О, наш юный медвежонок обещал мне спеть. На японском, - Кэбби коварно потер ладони друг о друга. - Я бы послушала! - Эва, не сомневаюсь. Это и тебе сюрприз, научишься… - Эрик чмокнул девушку в щеку, стремясь подлизаться, но добился противоположного эффекта. - Ах, значит, как я пою – это блеяние овцы, так, милый? А как гей с красивыми глазками, так сразу… - Дорогая, ну что за расизм?- поморщился Сэм. – Мальчик просто хочет показать себя. - Вот именно, и мы не должны в этом ему мешать! – торжественно поднял руку Дик. Рейн, ошалев, опустил голову на руки. Это ж надо было так вывернуть ситуацию, чтобы оказалось, словно он сам решил похвастаться талантом! - Я бы послушал, - издевательски протянул Сэм, прикусывая зубочистку, взятую из стаканчика на столе. Рейн поднял голову так резко, как будто над ней просвистела одинокая пуля. Девис постарался не показать ошеломленного вида: на миг его напугал решительный огонь в глазах полукровки. - Значит, послушать? – встав так, что стул с возмущенным скрипом отъехал назад, Блэксон пошел в сторону микрофона. Быстро переговорив с человеком, который только собирался спеть, Рейн с очаровательной улыбкой взял у него сборник с песнями. Пробежав глазами по списку, Блэксон удовлетворенно кивнул. По велению певца рука сама набрала нужный код на пульте. Музыка взяла свое начало, соединившись с первым вдохом Блэксона… Слова сливались с музыкой в одну бесконечно-завораживающую мелодию. Посетители бара не могли слова вымолвить, очарованные мягкими переливами голоса Рейна. На особо длинных нотах приятный тенор нежно и трогательно дрожал, вызывая невольную улыбку на лице. В глазах особо впечатлительных стояли слезы. Люди восхищенно слушали, не зная языка, ведомые лишь чувствами, переданными в иностранных словах и эмоциях на лице Блэксона. Тот стоял с закрытыми глазами, погрузившись в образ. Знакомые ноты, знакомое ощущение незабытых чувств… То, что началось в песне и голосе, как мягкий прибой спокойного вечернего моря, в конце стало раскатистым громом, поглощающим слушателей, задев струны в душе каждого. Остин улыбался и смотрел только на брата. Рейн, освещенный лишь маленькой лампой рядом с экраном, стоящий спиной к слушателям, крепко сжимал микрофон, боясь не удержать предмет в дрожащей руке. Фигура почти сияла от источника света перед лицом, являя залу мельчайшие пылинки, взметавшиеся и танцующие в воздухе от движений Рейна. Блэксон сам не заметил, что глаза увлажнились и у него. Как тогда, в первый раз, когда он пел на большой сцене, и Таками, подбадривающий его… (Кому интересно, в моей голове Рейн пел I'll Protect You) Песня кончилась неожиданно, вырывая всех из фантазий о волшебном мире. Аплодисменты оглушительным грохотом прокатились по помещению. Остин покачал головой, сам светясь от пережитого и гордости за брата. Рейн проморгался, чтобы избавиться от влаги в уголках глаз, и повернулся. Взгляды Блэксонов встретились. Остин мягко улыбнулся, вторя точно такой же улыбке на лице Рейна. Ссора была забыта. - Это было нечто, Рейн, - серьезно и восхищенно заявил Дик, когда они уже шли домой. - Спасибо. Сэм молчал. Но Блэксону еще в зале хватило одного взгляда на Девиса для понимания, что и этого самоуверенного мужчину зацепила песня, и искры уважения к Рейну поселились в его сознании. Блэксон жадно вдохнул свежий воздух. Кажется, он сорвал джек-пот, когда согласился на маленький спор с Кэбби. - Так. Большой кочан капусты, килограмм моркови и салат… Создается впечатление, что Сэм наставил мне рога, а я об этом ни сном ни духом. Куда нам столько овощей? - Он сказал, что хочет попробовать какую-то супер питательную смесь, и ему нужно все зеленое. - Морковь там каким боком? - Может, надо будет грызть жопу у морковки? Братья Блэксоны захохотали, но тут же поспешили унять все веселье, когда на них шикнула проходящая мимо старушка. Остин выдернул нужную связку салата и аккуратно положил в корзину. За сломанные листья можно было поплатиться еще одним походом в магазин. - Много еще надо? - Нет, брокколи и шпинат. Они за этим стендом. - Тогда прошу ключи от машины, и я иду ее греть. - А помочь? - О, ты настолько стал «женщиной», что не донесешь своими хрупкими ручками эту корзинку? – Рейн насмешливо смотрел на брата, но на всякий случай сделал шаг назад. Мало ли. Остин оскорблено фыркнул, но дал хитрюге ключи, а сам пошел вдоль продуктового ряда, заинтересованно поглядывая на баночку шоколадной пасты. Рейн улыбнулся: что-то ему подсказывало, что «супер смесь» есть будет один Сэм. - Рейн? Голос этого человека он бы не забыл никогда. Пальцы сжались на ключах, так и не повернутых в замке дверцы машины. Чуть-чуть не успел. Судьба поистине причудливо тасует колоду. Тяжело сглотнув, Рейн постарался держать голову высоко, когда развернулся. И не дрожать. Слабость – это не то, что он хотел показать сейчас мужчине перед собой. - Ты вернулся, - констатировал Питер Блэксон и переложил дипломат из одной руки в другую. Рейн молчал, через силу смотря на собеседника. Ни «здравствовать», ни как-либо по-другому приветствовать мужчину он не хотел. Он даже теперь не знал, как называть человека, ударившего собственного пасынка. - Не скажешь ничего? - полюбопытствовал Питер. Кустистые брови изогнулись, придавая лицу старшего Блэксона мрачное выражение. «Я не хочу тебя видеть. Никогда. Если бы не мама, ноги бы моей не было в доме, где ты меня ударил. В доме, из которого ты меня выгнал. Мразь!» Рейн закусил губу и продолжал буравить точку прямо посередине лба отчима. Как же он хотел высказать ему все. Все! Но скандалить в людном месте не хотелось, а пауза неумолимо затягивалась. Ну, почему Питер не мог просто пройти мимо? Что натолкнуло его на мысль о спокойном разговоре, как любящие отец и сын. - Сара знает, что ты приехал? Почему она не сказала мне? Снова секреты от меня? Она… - Не смей говорить о маме таким тоном в моем присутствии, - четко проговорил Рейн сквозь сжатые зубы. – Ты и мизинца ее не стоишь. И уж она точно не должна отчитываться о каждом своем шаге. - Пока она моя жена…- начал было Питер, но осекся, пробежавшись взглядом по сыну, и продолжил более грозным тоном. – Это что – серьга у тебя в ухе? Рейну захотелось рассмеяться так, как никогда в жизни. И в смехе горчайшей ноткой оказалась бы именно истерика. - Серьга. - Ты все еще… из «этих»? - «Этих»?? – передразнил его парень, и подергал серьгу. - Ты по украшениям теперь «этих»? выделяешь? Да, папа, я все еще пидор. Прискорбно. Рейн в сожалеющем жесте развел руки в стороны и пожал плечами. Увы и ах. Почти с необъяснимым злорадством он ждал, когда Питер его снова ударит, как тогда, в прошлом, которое уже подернулось дымкой. Но снова пришел строгий отец и прочистил замутненные стекла воспоминаний тряпкой для пола. Судя по всему, какие-то недоброжелательные мысли все же промелькнули в голове у мужчины. Его рука с портфелем дернулась в неясной попытке подняться, а глаза почернели от сдерживаемых эмоций. Но здравый смысл взял верх. Помогли и люди, слоняющиеся туда-сюда по парковке супермаркета. Питер расслабленно опустил до этого напряженные плечи и развернулся, направившись в магазин. Рейн с почти сумасшедшим, гневным блеском в глазах смотрел ему вслед. Хотелось крикнуть что-то изобличающее, что-то в духе «Не волнуйся, пап, я предохраняюсь». Тогда-то он поймет и ударит. И будет не так больно, когда лишний раз подтвердится - приемному отцу Рейн не нужен. Таким не нужен. - Ты что, плачешь? – Остин появился как из воздуха и теперь пытался заглянуть в лицо брата. - Дурак! – наигранно рассмеявшись, Рейн стукнул младшего Блэксона по плечу. – Просто от ветра глаза заслезились. Давай уж поедем и посмотрим, как Сэм будет загинаться и морщиться, глотая зеленую бурду. - Вэээ… - Это мы с Рейном должны так говорить, - Остин хохотал, пока не получил подушкой по уху. – Хей! Тебя никто не заставлял это пить! - Ты у меня сейчас получишь, - шутливо зарычал Сэм и медленно направился к любовнику. - Нет! – почти паника в голубых глазах, и юный партизан начал отступать к дивану. Там лежало подкрепление в виде банки с шоколадом, как отвлекающий маневр. – Сэм, я серьезно! Не смей меня целовать, когда ты только что одним махом опрокинул в себя ту жуткую… жуткое нечто в блендере. Сээээм!.. Не смей! Телефон! – Остин вывернулся из обнимающих его рук и метнулся к сотовому, заранее мысленно посылая все блага звонившему. – Кхм, да? - Ты чего такой запыхавшийся? - ехидный голос на том конце мог принадлежать только Рейну. – Я отвлек от чего-то приятного? - Кретин! Мы боролись. - Ну, пусть так… Остин, у меня проблема. Тут такое дело. Короче, меня наебали. В прямом и переносном смысле этого слова. Я сейчас пообщался с дивным мальчиком с цветочками. Параметры, - голос понизился, - 120 на 120. Эдакая коробка. Так вот. Помнишь, хм… Перед тем, как мы поговорили на повышенным тонах, я поведал тебе о симпатичном Борисе? Так вот, этот Борис, оказывается, не то, чтобы не имел права сдавать квартиру, хата вообще не его. А вот этого коробчонка, с которым он жил. До определенного момента. Мы с Николя – не ржи, это имя такое – посмеялись от души, когда узнали, какую аферу провернул тот засранец. Сейчас Николя в легком шоке и мнет цветочки. А я в панике – несмотря на договор, меня можно легко выпинать из квартиры – документы, я так думаю, у Бориса поддельные. Вопрос: готовы ли потерпеть меня ночь, пока я не разберусь с этим делом? Остин задумчиво потеребил провод, покусал щеку изнутри. - А мужик не разрешит тебе снимать комнату у него? - Какую комнату? Остин, это ЕГО квартира, а я нечаянный квартирант. Мексиканские страсти, блин. Мария отомстила Хуану за трах на стороне… Я бы сам от такого сбежал. И с чего Борис лег на этого крокодила? А он именно был сверху, я вообще не представляю, как можно быть не погребенным под этой грудой мышц, будучи вдавленным в кровать. Остин стал икать от сдерживаемого смеха. Сэм, до этого буравивший его весь разговор взглядом, нетерпеливо отобрал трубку, уяснив суть проблемы. - Рейн? Квартира липовая? - Липовый Борис. Мать его. Николя очень даже настоящий и… Сэм, он как-то странно на меня смотрит, и мне страшно. - Возможно, ему понравилась твоя хорошенькая попка...Ай! Остин! Короче, сейчас приеду и на месте разберемся. Надо отдать Девису должное: домчался за рекордно короткий срок, разрулил ситуацию с крупным мужчиной и даже выбил половину тех денег, что были уплачены Борису. Но на этом ратные подвиги закончились. Николя уперся и отказывался оставлять Рейна в квартире. Правда, предложил альтернативу. Смысл ее Блэксон побоялся даже разбирать, глядя, как его фигуру пожирают глазами. Поэтому скромно подергав Сэма за рукав, Блэксон с Девисом ретировались из квартиры. Будучи уже на улице, Рейн устало потер лицо руками. И что дальше? Денег не хватит, чтобы снять другую жилплощадь, да и нельзя забывать бесплодные попытки ранее. С работой пока тоже никак, и стоило не удвоить, а утроить поиски. А пока опять встал жилищный вопрос. Прям-таки ребром и в самое горло. Костью. Девис без слов несколько минут смотрел на отчаяние на лице Блэксона, а после так же молча достал мобильный и набрал нужный номер. - Привет… Снизь скорость речи и увеличь паузы между словами. Вот так. Я сейчас к тебе приеду в гости. С хорошо знакомым нам обоим мальчиком… - Не могу поверить, что ты дал себя кинуть, - вот уже в пятый раз весело проговорил Дик, с поистине царским видом отпивая из аккуратной маленькой кружечки кофе. Рейн предпочел молчать и слушать. Ничего другого ему не оставалось, и вообще он должен был быть благодарен Кэбби за щедрость. К Дику они с Сэмом прикатили, когда уже стало темнеть. Радушному хозяину обрисовали ситуацию, и Девис незаметно от Блэксона пару раз кивнул в сторону пьющего чай Рейна с вполне сформировавшейся мыслью во взгляде. Дик подмигнул. - Медвежонок, сегодня твой день. Ну и мой – такое счастье не каждый день на голову сваливается, - Блэксон недоуменно посмотрел на Кэбби. Тот подлил ему кипятка в кружку, продолжая щебетать. – Видишь ли, мой дом опустел, когда от меня ушел мой последний ухажер. Сейчас я снова в поиске, но долгими, холодными вечерами мне грустно и одиноко в большой квартире. А поиски у меня всегда затягиваются, так как выбираю только лучшее и надежное… Короче, если согласишься скрашивать досуг одинокому искателю, живи здесь. - И что входит в понятие «скрашивать»? – Рейн интересовался чисто для проформы, потому что уже был руками, ногами и другими частями тела «за». - О, достаточно, чтобы, когда ты выходил из душа, на тебе было только полотенце. Блэксон улыбнулся и, не удержавшись, обнял Дика. Он редко позволял себе подобное проявление благодарности, но Кэбби сейчас вытаскивал его из задницы, и делал это легко и с размахом, не требуя ничего взамен. - А насчет денег… Ты жил в общаге? Покупаем, что хотим и сколько хотим. Учет продуктам не веду – все, что в холодильнике, то общее. Рейн смутился. - Я найду работу и смогу помогать со счетами. - Не спеши, боец, - Сэм похлопал его по плечу и встал. – Поднимешься на ноги, а потом и поговорим. Пошли выгребать из машины вещи, будешь заселяться. Уже позже, лежа в кровати и собираясь заснуть, Блэксон кинул благодарный взгляд на дверь, зная, что за ней есть Дик. Постельное белье, которое ему дал хозяин квартиры, пахло чем-то свежим и приятным. Наверняка Кэбби пользуется кондиционером для белья при стирке. Наверное, это могло прозвучать чересчур по-детски для человека, который сумел завоевать сердца миллионов в чужой стране, но, глядя, как Дик застеливает ему постель и разглаживает складки, как это раньше делала мама, Рейн почувствовал себя нужным и оттого счастливым ребенком. И несерьезная перепалка, где Кэбби настаивал, чтобы белье заправил именно он, заставила Блэксона пропитаться глубоким чувством благодарности к Дику. Засыпал Рейн с мыслью, что завтра будет новый день. Несколько дней спустя Остин позвонил брату и предложил пройтись. Сэм работал как проклятый и практически не появлялся дома, и младшему Блэксону было до невозможности скучно. Отловить же брата, озабоченного поиском работы, удалось не сразу. У Рейна уже вскипали мозги. В одну фирму его не брали ввиду нехватки образования, в другую – из-за молодости и отсутствия опыта работы. Где-то нужно было проходить полное медицинское обследование, которое могло высосать все силы и нервы. И деньги. Теряясь в прощупывании почвы под ногами в нелегкой жизни, Рейн, не задумываясь, согласился на предложение Остина. Ему был нужен свежий воздух и разговор с кем-то близким. Длинные улицы напоминали оживленные туннели из-за нависающих домов. Правда, это впечатление разрушилось, когда братья решили свернуть на главную площадь города. Здесь совсем иное течение времени. Мужчины и женщины в офисных костюмах летели на работу, на ходу отпивая горячий кофе из бумажных стаканчиков. То и дело встречались люди, что-то яростно выясняющие по телефону, о чем-то договаривающиеся или обсуждающие последние новости из жизни. Суета и шум отдаленно напоминали музыку. Своеобразную, городскую, но оттого не менее привлекательную. Для отдельных лиц, конечно. Рейн обратил внимание на стоящего около фонтана парня с букетом. Мысль о прекрасной девушке, опаздывающей к своему принцу, не успела сформироваться в сознании. К худенькому, выглядевшему как студент парню подошел… кавалер. Такой же юный и беззаботный. По крайней мере, поцелуй у всех на виду вышел очень горячим, а сцепленные руки показывали всю глубину их привязанности друг к другу. Блэксоны переглянулись от этой картины и прыснули. Бутылка из-под распитой на двоих газировки нашла свое пристанище в мусорке около автомата с игрушками. Найдя в глазах брата отражение озорного блеска своих, Рейн потирая руки приготовился к битве не на жизнь, а на смерть. На кону стояла гордость и вон тот плюшевый котенок. Хотя в определении вида мягкой игрушки он был не уверен. Дальнейшая прогулка обернулась покупкой еще одной газировки и подкидыванием вверх белки из Ледникового периода. С орехом, естественно, в два раза больше самой игрушки. Остин обиженно сверлил взглядом выигрыш Рейна и преувеличенно громко восклицал, что не очень-то и надо ему это. Старший Блэксон улыбался и то и дело тряс у брата перед лицом нечаянным приобретением. - Апчхи! Рейн закрыл нос рукой, поглядывая на покрасневшее лицо Остина. У последнего была аллергия в легкой степени на пух, а погода сыграла с ними шутку. Поднявшийся ветер ураганом пронесся по деревьям в округе и снес с веток похожие на вату комочки. Теперь пух белым снегом кружился по городу на радость аллергикам. Остин чихнул еще пару раз и повернулся к брату. - Пошли куда-нибудь зайдем, а? Счас помру… Рейн кивнул: на пух наплевать, но что-то и у него свербит в носу. Симпатичное кафе нашлось быстро. В меню значились блинчики и мороженное, что и подкупило двух взрослых детей. Пока ожидали заказ, Остин успел относительно прийти в порядок, а Рейн складывал журавликов из салфеток. - Добрый день, любимый. Старший из братьев с легкой снисходительностью смотрел, как Сэм сзади обнимает Остина и целует того в щеку. И как уж нашел их? - Что ты здесь делаешь? – Остин светился, аки отполированный чайник. - Это ТЫ что здесь делаешь? Никогда не видел, чтобы ты обедал в этом кафе… - Пуха на улице много, вот и решили переждать ураган. Ты с работы? - Да, нам с Саккони дали час на отдых, а потом снова за бумаги. Как я люблю свою работу, - тон, которым была произнесена последняя фраза, заставлял усомниться в ее смысле. - Саккони? - Да, он задержался в офисе, сейчас подойдет… А! Явился. Рейн был готов, как в дешевых мультфильмах, протереть глаза. Так не бывает, и тем не менее горячая мечта с той ночи после клуба сейчас направлялась к ним. Вот же твою мать! - Остин, Рейн, это Михель Саккони. Мой партнер в фирме. - Приятно познакомится, - Остин приветливо кивнул головой. - И мне, - взгляд знакомых стальных глаз мягко скользил по лицу Рейна, узнавая. А последнему хотелось зарыться в землю. Вот уж подфартило. - Михель, присаживайся. Поедим с ними. Саккони кивнул и сел напротив Рейна. - Слушай, насчет договоров с клиентами. Ты просматривал, что там бухгалтерия наворотила? - Дорогой, тебе обязательно сейчас говорить о своей работе? – Остин недовольно посмотрел на Сэма. - Между прочим, моя работа… Официантка, принесшая заказ, оборвала начинающуюся ссору. Остин продолжал буравить Девиса, Девис – меню, а Михель, не стесняясь, в упор глядел на Рейна. Старшему Блэксону стало неуютно. Одно дело – когда тебя рассматривает парень, с которым ты хочешь переспать, и совсем другое – когда тот, с кем ты уже переспал. - Я отойду ненадолго. Отбросив с колен салфетку, Рейн взглядом нашел дверь в мужской туалет и прошел туда. Он был почти уверен, что теория о случайных знакомствах подтвердится. Так и есть – спустя пару мгновений Михель зашел следом, застав Рейна облокотившимся на раковину. Лысеющий мужичок, только что вышедший из кабинки, окинул взглядом обоих и поспешил смыться из комнаты. - Здравствуй. - Привет, - Блэксон скрестил руки на груди. – Не ожидал снова увидеться. - Город маленький. Я же надеялся тебя встретить. Прямота Саккони раздражала и пугала. Обычно случайные любовники просто уходили без следа из жизни Рейна. Михель, наоборот, оставил прямо-таки обжигающий след на сердце, когда поцеловал Блэксона перед уходом. Рейн мысленно стукнулся пару раз головой о кафель. Почему эта короткая сценка не выходит у него из мыслей? Расслабившись, Блэксон проворонил момент, когда Саккони оказался рядом и теперь обнимал его. - Ты что делаешь? - Хочу тебя поцеловать. - А? – жалобный вскрик был нагло заткнут горячими губами мужчины. Рейн уперся в грудь Саккони руками. Осознав, что тот сильнее его, Блэксон беспомощно прохныкал в поцелуй. Тело уже сдалось, разомлев от движений влажного языка по губам Рейна. В висках лихорадочно пульсировало, принося головную боль от пережитых чувств. Ногти яростно сжались, прихватывая рубашку и достигая кожи Михеля. Вот только хотелось не разодрать плоть, оставляя кровавые полосы, а нежно пройтись, словно котенок, растаявший от ласки. К бедру прижался твердый член Саккони, и Рейн застонал. Боже! Только поцелуй, а он уже хочет снова оказаться под этим невероятным самцом. Отвечать уже не было сил. Языки лениво скользили друг по другу. Куда чаще вырывалось из приоткрытых ртов горячее дыхание обоих. Одно на двоих. Опомнившись, Блэксон неимоверным усилием воли оттолкнул Михеля. Саккони тяжело сглотнул, на миг закрыл глаза и тут же открыл их. Взгляд стал осмысленнее, но нотки страсти не исчезли полностью. Рейн сглотнул вслед за мужчиной и попытался проскользнуть к двери. Уверенным движением Михель опустил руку на раковину слева от Блэксона, заключая в ловушку. Второй рукой Саккони волевым жестом прижал парня к себе. - Не уходи. Ведь нравится. - Пусти! - С чего бы? Рейн, почему ты бежишь от меня? - И что ты за тип такой упрямый? – с досадой простонал Блэксон. - Какой есть. Я – итальянец и очень не люблю упускать из виду то, что мне понравилось. А ты нравишься мне. - А ты мне нет. Видишь, какой содержательный диалог у нас вышел. Мы все выяснили, а теперь отпусти меня и дай пройти! - Нет. Рейн, обессиленный коротким спором, уткнулся лбом в плечо Михеля. От него очень приятно пахнет… Саккони пальцами взлохматил смоляные волосы парня и помассировал кожу головы, успокаивая. - Объясни мне, почему ты так боишься понравиться кому-то? - Я не боюсь, - глухо проговорил Рейн. – Мне просто не нужны отношения. С тобой в особенности. - Почему? «Потому что ты заставляешь меня терять голову», - слова так и рвались с языка, но Блэксон скорее бы умер, чем признался в подобной зависимости от мужчины. - Считай моей политикой. Нет парня – нет обязательств. Михель помолчал. Рейн молил, чтобы его отпустили, хотя какая-то его часть требовала, чтобы по спине снова провели ладонью. Вот так… Приятно… - Как знаешь. Слова холодной глыбой льда легли на сердце Блэксона. Но так правильно, он этого и хотел. Его выпустили, и Рейн на негнущихся ногах поплелся к выходу. - Прокатимся сегодня вечером? Кровь побежала быстрее, отчего по всему телу прошло долгожданное тепло. - Мы же все разъяснили, - Блэксон застыл в дверях, но повернулся к Михелю. - Просто прокатиться, - Саккони улыбнулся. – Хочу показать тебе одно место. Нельзя? Обещаю – приставать не буду. Да и Сэм мне, если тебя обижу, голову откусит. Рейн рассмеялся. Это ведь не то же самое, что секс второй раз? - Хорошо. Пойдем, напишу тебе адрес на журавлике. Михель довольно хмыкнул. - Я видел. Красивые оригами. - Чего вы так долго? – Остин сидел довольный, явно будучи победителем в перепалке с Сэмом. - У меня трусы застряли в молнии. Михель любезно их оттуда доставал. - Ха-ха, - недовольно протянул Остин, пододвигая брату блинчики, и наклонился к нему, продолжив вполголоса. – Будто я поверю, что ты посмотришь в сторону такого, как Саккони. Скорее позволишь себе яйца прижать плоскогубцами. - Почему? – шепеляво спросил старший Блэксон, держа во рту пластмассовый наконечник ручки, которую достал из внутреннего кармана. Остин отстраненно подметил, что Рейн пишет что-то на салфетке. Нет, уже журавлике. - Потому что Михель из тех парней, кто могут из диких котов делать домашних кошечек. А ведь это недопустимо для тебя, мой дорогой братец? Рейн застыл с колпачком в зубах. Иногда Остин бывает до дрожи проницательным. - Не волнуйся, - старший Блэксон незаметно помахал оригами Михелю. – Я не ищу крючок. Я же не рыбка. - Ты – пиранья, - устало выдохнул Остин. – Если не руку, то член точно откусишь. Чтоб другим неповадно было. - Куда мы едем? – Рейн со скрытым восхищением копался в бардачке, находя много интересных вещей. Сказать по правде, Блэксон вообще обалдел, когда к крыльцу дома Дика подъехал черный «Кёнигсегг». Он и забыл, что Саккони, будучи деловым партнером Сэма в их общей фирме, получал немало. Тогда-то на ум и пришли запах дорогого парфюма и шелк серой, под стать глазам, рубашки. Сегодня, правда, Михель решил не наряжаться, одевшись в простую черную рубашку и джинсы. Рейн облегченно вздохнул. Это однозначно не было свиданием и не могло им быть, но все же хорошо, что он одел те же джинсы и белую футболку. Контраст, мать его. - Нравится скорость? – спросил Блэксон, залезая в машину. - Нет. Это Сэм с его пристрастием к роскоши. - Ага. Ценитель прекрасного… У него на кухне даже чайника нормального нет. Михель рассмеялся. - Так куда? – повторил свой вопрос Рейн, прекратив перебирать вещи в бардачке и теперь начиная щелкать кнопки на магнитоле, подыскивая хорошую мелодию. Его стукнули по руке, как маленького ребенка. - Что за неуёмная жажда все потрогать? Не скажу. Это пока тайна. - Можно подумать, - пробурчал обиженно Рейн. Взгляд случайно упал на приборную панель. – Эмм, Михель. Ты не мог бы снизить скорость? - Разве быстро? Всего-то сотня миль.. - Пожалуйста. Саккони быстро глянул на бледнеющего Рейна и стрелка спидометра остановилась на 70. - Так лучше? - Намного. Спасибо. - Ты в порядке? - теплая рука прижалась на миг к прохладному лбу. - Да. Все хорошо, - Рейн прикрыл глаза, наслаждаясь заботой. - Приехали. Мягкий голос вырвал из сна. Блэксон пару раз моргнул, просыпаясь. Надо же, оказывается, он задремал. Потерев глаза, Рейн взглянул на Михеля, нависающего над ним. На короткое мгновение парень подумал, что Саккони его поцелует. Но нет: убедившись, что Рейн открыл глаза, он вылез из машины. Выпрямившегося на сиденье Блэксона ослепило солнце. Прищурившись, он сумел рассмотреть местность. Рейн немедленно вскочил и вылетел из машины. Михель посмеивался, видя восторг парня. Блэксон жмурился, стоя на нижней перекладине заборчика над пропастью. Кто бы мог подумать, что Михель привезет его к этому обрыву. Даже в холодную зиму на выступе было тепло. Странно, но погода будто сдерживала свои порывы относительно конкретного участка земли. Именно поэтому маленький Рейн любил отдыхать с семьёй здесь. Сейчас, подставляя лицо теплым струям ветра, ласкающим кожу и иногда попадающим в вырез футболки, щекоча, Блэксон был невыразимо счастлив. Не хватало корзинки с едой и голоса Остина, говорящего… - Рейн, будешь? Повернувшись, Блэксон сдержался, чтобы радостно не взвизгнуть: Михель подобно змею-искусителю протягивал ему сок в пластиковом стаканчике. Рейн кусал изнутри щеку, но губы все равно растягивались в широкую улыбку. Подойдя к Саккони, парень сел рядом с ним на капот машины. - Не жалко? – пальцы побарабанили по гладкой поверхности. - Нет. Это всего лишь вещь, а вот то, что ты рядом, бесценно. Рейн покраснел и поспешил отпить чуть холодный напиток. Полоска заката из розового плавно перетекала в красный. С высоты, откуда они смотрели, Блэксон мог насчитать шесть цветов неба: от сине-голубого до ослепительно желтого. В голове настойчиво крутилась вспомнившаяся песенка. Не в силах сдержать порыв, Рейн тихо ее замурлыкал. Михель замер, прислушиваясь, а после усмехнулся и налил себе еще сока. Молчание между двумя мужчинами было ненатянутым. Казалось правильным, что сейчас они вдвоем смотрят на закат, наслаждаясь теплом в этом месте. Потом Саккони принес из машины чипсы, и они, дурачась, пытались положить чипсину в рот, не разломав ее. Когда же Рейн начал дрожать, Михель без слов соскочил с машины и извлёк из салона куртку. Саккони накинул ее на Блэксона, не осмеливаясь более нарушить личное пространство парня, памятуя о разговоре в кафе. Рейн уткнулся носом в теплую от духоты внутри машины кожу. Все тот же приятный запах кориандра и кардамона. Аромат успокаивал и будоражил одновременно. Под стать хозяину. Почему Михель так пугал и возбуждал его, Рейн не мог объяснить. Но сейчас, сидя рядом с Саккони, он понимал, что отказаться от общества мужчины будет трудно. - О чем задумался? Блэксон улыбнулся. - Мы сидим здесь почти два часа, ты вдруг заводишь разговор, и первое, что тебе приходит в голову – эта банальная фраза? Михель рассмеялся. - Ты выглядел чересчур далеким. Вот я и поинтересовался. - Что у тебя за одеколон? - Нравится? - Да, приятный запах. - Хорошо, - довольно кивнул каким-то своим мыслям Саккони. – Но название не скажу – это тайна. - Ты весь состоишь из недомолвок, - наигранно недовольно протянул Рейн. - Только этим и можно тебя завлечь. Скажешь, нет? Блэксон задумчиво покусал нижнюю губу. - Наверное. Ты прав. - Можно вопрос? - нерешительно начал Михель спустя минуту. - Мм? - У тебя необычная внешность, - Саккони протянул руку и кончиком пальца обвел скулу парня. – Ты не американец? - Только наполовину. Отец – японец. - Я так и подумал. Ты очень красивый. - Прекрати! - Но это правда, - Михель пожал плечами и отпил прямо из бутылки с соком. - А ты? - Я? - Ты сказал тогда, что итальянец. Соврал? - Нет, это правда. Я до 12 лет жил в Италии, а потом мои родители переехали в США. Рейн потер шею. - Почему? Разве у тебя на родине не лучше, чем здесь? - Везде хорошо, где нас нет, - рассудительно заметил Михель. Рейн поглядел вперед. Закат почти полностью сошел на нет, лишь тоненькая полоска выдавала окончание дня. - Пора ехать обратно, - Блэксон сполз с капота и стянул куртку, отдавая ее Саккони. - Одень пока. Замерзнешь. - Спасибо, - уже надевшего кожанку Рейна ухватили за рукав и мягко подтянули к себе. Михель долго всматривался в лицо Блэксона. Последний смутился, но стойко выдержал пристальный взгляд. - Я не смогу пробить твою броню, да? Сердце сжалось, отчего было почти трудно дышать. Из горла вырвался полузадушенный хрип, но Рейн взял себя в руки и заглянул в грозовое небо глаз Михеля. - Прости. - Но другом я могу тебе быть? – горечь в улыбке Саккони выбивала почву из-под ног, но отступать от своих принципов Блэксон не собирался. Несмотря на боль глубоко внутри. - Да, другом можешь. «Тряпка. Тряпка. Тряпка». Рейн проклинал свою слабость перед мужчиной, но выкинуть его из своей жизни уже не мог. Самолюбие утешилось маленькой ложью о дружбе. Главное, что Михель ведь все равно будет рядом. - Спасибо. Нежный шепот утонул в поцелуе. Целомудренном и непринужденном. Простое касание губ как закрепление клятвы только для двоих. Рейн прикрыл глаза, но не позволил рукам обнять желанное тепло. - Поехали. - Да.