Грустные ноты третьей октавы.

Все вокруг заполняет тишина. Давящая, неприятная, слегка жутковатая и пустая. Особенно для меня, не привыкшей к такой тяжелой атмосфере. Все замирает. Кажется, что время тоже остановилось и ждет, когда я начну, а у меня от этого невыносимого ожидания начинают постепенно появляться сомнения, а стоит ли вообще продолжать. Руки уже едва заметно дрожат и холодеют от волнения, хотя я дома одна. Что-то мне это очень сильно напоминает. Ах, да. Я пересиливаю себя, нажимаю, с силой надавливаю пальцами на белые клавиши, как меня учили, держа руки в позиции. Тишина безвозвратно разрушена низким, хоть и негромким звуком баса. Он такой громоздкий, сильный, несущий в себе какую-то тьму. Такую же тьму, какая была в ту ночь. Еще тогда шел дождь. Правая рука уже плавно переместилась на самую верхнюю октаву, и пальцы ловко забегали по верхним нотам, которые сразу же отозвались перезвоном, напоминающем колокольчики или капельки дождя, бьющие по стеклу. На фоне звуков баса и перезвона дождя я отлично чувствую именно ту атмосферу, что была той ночью. Я стояла совсем одна под старым, отжившим свой век синим зонтом. Да, наверное, можно изобразить меня вот этим интервалом в первой и второй актаве, с ноткой некого вопроса. Что я тут делаю? Зачем? Дождь все идет, отзываясь перезвонами, темнота сгущается и становится еще более устрашающей, а меня охватывает легкий страх. Да, можно показать это легкими и дергаными аккордами, переходящими в некое повиновение своему ужасу, накрывшему меня. Последующий звонок мобильника: звонкая мелодия, затмевающая все остальные звуки. Мой голос с надеждой говорит: "Алло?" и с особой нежностью произносит твое имя, такое дорогое имя. Снова все замирает, надо мной вновь нависает столь ненавистная тишина, меня бросает в легкую дрожь. Телефон бесшумно падает на землю. Еще пару секунд в тишине, больше я не выдержу. Я запомнила все в мельчайших деталях. Из-под пальцев звучит мелодия высоких нот третьей октавы. Блуждающие, не видящие в существовании смысла, но при этом такие легкие. Я играю их даже с неким удовольствием, даже не замечая, как по щекам уже струями текут слезы. Почему мы? Почему ты? Немой вопрос кружится в воздухе, сопровождаемый порывами нот, ласкающими мой слух. Я закрываю глаза в наслаждении. Это хорошо. Это понятно. Я люблю эти ноты. Я люблю тебя. И, сыграв эту последнюю партию, я отправляюсь к тебе, мой Ангел. К тебе, на Небеса.