***
Неловкий момент случился на одной из миссий. Они вчетвером отправились исследовать одну из планет, но из-за сбоев в работе местных Врат им пришлось заночевать в прыгуне. Родни проснулся резко, как будто его толкнули. Он распахнул глаза и наткнулся взглядом на внимательный взгляд Тейлы. На ее губах блуждала едва заметная улыбка. Нет-нет-нет, он же не мог… – Доброе утро, Тейла, Ронон, Родни. Хрипловатый со сна голос Джона прозвучал прямо над ухом Маккея. – Предваряя ваши вопросы, я отлично выспался и готов убраться домой. Маккей, вытаскивай нас отсюда. Родни кивнул, медленно переваривая полученную информацию. Джон не оправдывался, он просто констатировал факт, и хорошо, что это были только Ронон и Тейла… От этих мыслей у Маккея голова пошла кругом, и сосредоточиться для работы над наборным устройством удалось только со второй попытки. Когда вечером Джон, как обычно, пришел в комнату Родни, тот с угрюмым выражением лица впихнул ему злосчастные одеяло с подушкой в руки и драматическим жестом указал на дверь. – Не понял? – Бессонница прошла, кошмары тоже, твоя терапия мне больше не нужна. Шеппард озадаченно почесал затылок. – А если она нужна мне? Родни ощетинился и воинственно сложил руки на груди. – А ты что, на всей Атлантиде ни одной койки не найдешь, где бы были рады? – Дурак ты, Маккей, – обиженно сказал Джон и исчез за дверью. На следующую ночь кошмары вернулись, а еще через одну ночь вернулся Шеппард, и Маккей не стал возражать. Джон сквозь сон почувствовал теплое прикосновение к шее и медленно приоткрыл глаза. Накануне они едва выбрались из очень серьезной переделки, отделавшись лишь, к счастью, синяками и царапинами, но вот одному парню из спасательной группы повезло меньше, и ему теперь предстояло долгое пребывание в лазарете. Сам же Джон, как Родни, Тейла и Ронон постарались побыстрее отделаться от Карсона, мечтая, наконец, принять душ и улечься в нормальную постель. Несмотря на жуткую усталость, Маккею с Шеппардом удалось уснуть не сразу; нервное возбуждение от драки и погони никак не желало проходить, заставляя их ворочаться на кровати, едва не спихивая друг друга с нее. Джон уже подумывал перебраться на пол, но Маккей постепенно затих, и Джон сам не заметил, как задремал. Просыпаться в обнимку стало нормальным явлением. Маккей какое-то время жутко смущался и нервничал по утрам, но видя полное отсутствие негативных реакций со стороны Джона, быстро успокоился. Однако, насколько Джон мог помнить, Родни еще ни разу не пытался подкатить к нему с неприличными намерениями, да и вообще подобного за ним Джон не замечал. Но перепутать поцелуй просто с шумным выдохом было невозможно. Джон, как мог, скосил глаза на лицо Родни, но веки того были плотно закрыты, и он совершенно очевидно спал. Спал и неосознанно скользил губами по коже Джона, вызывая странные чувства, но только не неприязнь. – Какая красотка тебе снится? – почти неслышно прошептал Джон, стараясь отодвинуться от Родни так, чтобы того не разбудить. – В любом случае, меня это не… И тут Маккей распахнул глаза. Увидев, кто перед ним, он побелел от ужаса и за несколько секунд оказался на другом конце комнаты. Джон устало вздохнул, потер все еще заспанные глаза и негромко произнес: – Маккей, успокойся. Тот вздрогнул, словно его ударили, и исподлобья посмотрела на Шеппарда. – Я не знаю, что ты мог подумать, – скороговоркой начал он, – и я даже сам не знаю, что на меня нашло, и вообще я не понимал, что это ты… Джон поднял руку, и Родни моментально осекся. – Родни. Все нормально. – Нет, – Родни нервно сцепил пальцы, – не нормально! Шеппард на это только фыркнул. – Лучше скажи, какая красавица тебе снилась? Та симпатичная доктор Браун? – и, выразительно двинув бровями, добавил: – А она ничего, там есть за что подерж… – Шеппард, – Маккей поднял на Джона совершенно несчастный взгляд, – просто умолкни. Перед завтраком Джон заглянул в комнату Тейлы. Та, как обычно по утрам, сидела на шпагате, и Джон в очередной раз поразился ее гибкости. – Можно тебя на минутку? Тейла, не прекращая растяжки, кивнула головой и жестом указала на стул. – Я внимательно тебя слушаю. – Тут такое дело… – Шеппард замялся, подбирая слова. – Поговори с Маккеем, пожалуйста. – О чем? – Помнишь наш самый неловкий разговор? Тейла улыбнулась и чуть насмешливо закатила глаза, и Джон пожал плечами. – Ну… Вот об этом. – Что, прямо сегодня? – Эм… – Шеппард запустил руку в шевелюру, окончательно ее разлохмачивая. – Думаю, да. Тейла легко соскочила с кровати, подошла к Джону и успокаивающе положила руку ему на плечо. – Я поняла тебя, Джон. Не переживай насчет этого. Джон благодарно кивнул в ответ и накрыл ладонью пальцы Тейлы. Этот день выдался относительно спокойным. Элизабет, раздосадованная провалом прошедшей миссии, отправила всех участников инцидента писать подробные отчеты, в результате чего Джон надолго закрылся в своем рабочем кабинете, дописывая не только свой отчет, но и проверяя документы остальных участников миссии. Скупой отчет Ронона вообще вызвал мигрень, потому что чистый лист бумаги с двумя короткими предложениями «Облажались. Потом надерем им задницы» нести Элизабет было категорически нельзя. Родни, впервые попавший в лабораторию за два дня, тоже не терял времени даром. Сначала он устроил спор с доктором Зеленкой, потом сорвался на доктора Кусанаги, а под конец вообще выгнал всех из помещения, заявив, что их бесполезное нытье мешает ему работать. Доктор Зеленка как раз собирался уговорить Маккея впустить в лабораторию хотя бы его, когда к нему подошла Тейла. Радек приветливо помахал ей рукой. – Доктор Зеленка, добрый день, - Тейла вежливо склонила голову. – Что-то случилось? Радек тяжело вздохнул. – Родни случился, вот что, – и тихо пробормотал себе под нос: – A jaká moucha ho pokousal?* Тейла едва заметно усмехнулась. – Доктор Маккей, – чуть повысив голос, произнесла она, постучав в дверь, – это я, Тейла. Могу я с вами поговорить? Пару секунд было тихо, затем двери с легким шипением разъехались и за ними показался сердитый более, чем обычно, Маккей. – Если эти оболтусы отправили тебя с оливковой ветвью, – начал он, скрестив руки на груди, – то я такую капитуляцию не приму. Меня не было всего два дня, а эти бестолковые индивиды, по странному недоразумению получившие ученые степени, чуть не разнесли лабораторию и почти окончательно испортили мою симуляцию. Из коридора донесся преувеличенно тяжкий вздох доктора Зеленки. Маккей скосил взгляд за плечо Тейлы, и чуть более спокойным тоном добавил: – Ну, почти все. Некоторым удалось сохранить остатки здравомыслия. Тейла мягко улыбнулась Родни. – Родни, я пришла не по этому поводу. Так ты позволишь мне войти? Ее спокойный голос заставил Родни немного стушеваться и отступить вглубь помещения. Радек шагнул было за ними, но Тейла легко отрицательно качнула головой, и Радек, понимающе улыбнувшись, остался в коридоре. Когда за ними закрылась дверь, Тейла моментально почувствовала легкую нервозность Маккея, которая вряд ли была связана с его научной работой. Настолько она могла судить, рабочая лаборатория доктора Маккея была в полном порядке, а значит, из душевного равновесия его вывело что-то еще до того, как он попал сюда. Помня о странных отношениях, связывающих его с Джоном, Тейла смутно могла предположить, что и неловкость Джона с утра, и истеричность и грубость Родни сейчас имеют одни и те же корни. – Я не буду ходить вокруг да около, – начала она, усаживаясь напротив Маккея, – но нам надо поговорить о некоторых вещах. На этих словах Родни сдулся, словно воздушный шарик, и тревожно посмотрел на Тейлу. – Он рассказал тебе, да? Тейла чуть недоуменно приподняла бровь, и с легким беспокойством посмотрела на Родни. – О чем? Маккей тут же махнул рукой, призывая свернуть тему. – Не важно. – Родни, – с легким нажимом в голосе произнесла Тейла, – выкладывай, что произошло. – Яегопоцеловал, – пробормотал Родни, – случайно. Тейла удивленно хлопнула ресницами. – Случайно? – Да. Я тогда спал. – И что тебе снилось? По щекам Маккея начал разливаться слабый румянец. – Я не помню, – и уже чуть более агрессивно добавил: – А он должен был понимать, что после такого выброса адреналина в кровь, который случился на миссии, нервное возбуждение вполне могло преобразоваться во что-то более… естественное. – Да, Родни, – Тейла подперла кулаком щеку и внимательно посмотрела на Маккея, – наверное, мне стоило поговорить с тобой чуть раньше. Ты бы избежал потери нервных клеток и душевного равновесия, а заодно, возможно, посмотрел на многие вещи под другим углом. – Ты собралась прочитать мне лекцию? – скептически хмыкнул Маккей, распаковывая шоколадный батончик и пихая в рот едва ли не половину. – И по каким наукам? – Вы называете это социологией, – проигнорировав шпильку, невозмутимо ответила Тейла, – и, да, Джону я ее уже прочитала. – С чего ты взяла, что мне это будет интересно? – пробубнил Родни с набитым ртом. – Это скорее сфера деятельности доктора Хейтмайер, а не моя. Тейла загадочно улыбнулась. – О, поверь, ты узнаешь много интересных вещей… Тейла говорила много и крайне интересно, но на протяжении всего разговора Родни покрывался бледным румянцем и, кажется, был готов провалиться сквозь землю. Еще более усугубляла ситуацию понимающе-снисходительная улыбка атозианки, которая совершенно не стеснялась говорить о некоторых вещах и явлениях галактики Пегас. Когда она закончила лекцию, на лице Родни отражались две крайне противоречивые эмоции – дикое смущение и такое же неуёмное любопытство. Потом их сменила напряженная работа мыслительных процессов, и Родни поднял на Тейлу крайне озадаченный взгляд. – Я ухватил суть вашего института семьи и брака, – покусывая губу, произнес он, наконец, – но каким образом это имеет отношение к тому, что сегодня случилось между… – …тобой и Джоном? – прямолинейно спросила Тейла, видя, что Родни силится подобрать подходящие слова. – Не переживай, ты скоро узнаешь. Маккей вздрогнул и чуть не свалился со стула. Тейла легко поднялась на ноги и странно ласково погладила Родни по щеке, смотря на него непроницаемым взглядом. – Во сколько обычно приходит Джон? Сбитый с толку неожиданным и столь интимным прикосновением, Маккей негромко побормотал: – Где-то после отбоя, иногда раньше, иногда позже… Улыбка Тейлы на этих словах показалась Родни несколько плотоядной.***
Звонок в дверь сильно удивил Родни, потому что Джон обычно приходил к нему без стука и вообще любого звукового оповещения. Даже если Родни намеренно запирал двери, он все равно оказывался внутри, не прилагая никаких дополнительных усилий. Как-то Родни попытался докопаться, почему так происходит, но Джон лишь чуть насмешливо улыбнулся и сказал что-то насчет того, что Атлантида его любит больше всех остальных землян. Родни только фыркнул на такое заявление, но других объяснений так и не нашел и просто постарался выкинуть это из головы. Но в коридоре обнаружился совсем не Шеппард. – Тейла? Ты что? – Помолчи, Родни, просто помолчи. Тейла обхватила изящными сухими ладонями Родни за шею и прильнула к его губам. Реальность разложилась на множество мельчайших деталей: вот здесь кожу царапнула еще не сошедшая с пальца атозианки мозоль, которую она натерла Р-90, едва уловимый запах травяного мыла и чего-то еще прохладного, прядь волос, выбившаяся из небрежного хвоста, и щекочущая щеку, жаркие, настойчивые, сладкие движения губ и языка, тонкая талия под ладонями… Когда Родни прервал поцелуй, чтобы глотнуть воздуха, Тейла улыбнулась лениво и как-то сыто. – Посмотри на меня, Родни, – прошептала она ему на ухо, задевая дыханием чувствительную кожу и прикусывая мочку уха, – посмотри на меня. В твоей крови все еще бурлит адреналин от вчерашних событий, в моей тоже, позволь мне… – Н-но Кейти… – Ты доверяешь ей так, как мне? Или как Джону? – А причем здесь Джон? Тейла чуть отстранилась, внимательно разглядывая Маккея. – Ответь на вопрос. Родни пожал плечами. – Она хорошая девушка, и она мне нравится, но мы так мало знаем друг друга… А ты, и Джон, и даже Ронон – вы моя команда. Тейла вскинула бровь в немом вопросе. – Да, я тебе доверяю, – немного резко выдохнул Родни, – но все равно не понимаю, что на тебя нашло. – О, Родни… – Тейла многозначительно улыбнулась и прижалась к нему, обвивая Маккея руками, – просто замолчи и перестань думать. – Я не могу не… Еще один поцелуй оказался весьма действенным способом заставить говорливого Родни перестать болтать. И она… О, да, она была весьма хороша. Родни упустил из виду момент, когда они от объятий посередине комнаты переместились к стене, и Тейла оказалась плотно прижата к ней его телом. Она не сдерживалась – вздыхала и постанывала Маккею прямо в губы, забиралась ладонями под футболку, оглаживая поясницу над поясом легких брюк, но вместе с этим не казалась вульгарной или пошлой. Когда и как Тейла расшнуровала свой топик, Родни тоже не заметил, но прекрасно почувствовал даже через тонкий хлопок прикосновение обнаженной женской груди. Подавившись воздухом, он моментально отпрянул от Тейлы, и услышал негромкий смешок. В полумраке комнаты смуглая кожа атозианки отливала бронзой, и к ней так и тянуло прикоснуться. Заметив его колебания, Тейла сама положила ладони Маккея себе на грудь. Пальцы Маккея осторожно погладили кожу, мягко сжали округлую плоть. – У тебя… Нежные пальцы, – прошептала Тейла, облизывая пересыхающие губы, – я всегда это знала. Глядя, как ты… как ты работаешь со всеми этими… проводами и техникой… ты должен быть просто… – затем ухватила Родни за край футболки и нетерпеливо ее дернула: – Сними. Маккей моментально выпутался из нее, чтобы в ту же секунду попасть в горячие объятия и вздрогнуть от соприкосновения голой кожи. Тейла скользила губами по его шее, горлу, ключицам и что-то шептала, беспорядочно оглаживая и чуть царапая ногтями его спину. – Родни… – горячо пробормотала она ему на ухо, – просто представь… – М? – Здесь еще Джон… Он обнимает меня сзади… Ваши руки, – она прервалась на мгновение, чтобы вновь горячо поцеловать Родни в губы, – скользят по моему телу, сталкиваются, задевают друг друга… Ты целуешь мои ключицы, а Джон… Джон гладит мою грудь, скользит губами по спине… Потом ты начинаешь целовать мое горло, щеку, а Джон целует в шею. Приподнимает волосы… Вы поднимаетесь выше, пока не сталкиваетесь губами… Что ты сделаешь, Родни? Отпрянешь от него и бросишь нас, или поцелуешь Джона? Так же, как целовал меня? – Что… Боже, Тейла, я… Тейла с трудом отодвинулась от Родни, и расфокусировано посмотрела на него – взъерошенного, с румянцем, медленно растекающимся по лицу, плечам и груди. Родни молча смотрел на нее, тяжело дыша, покусывая губы и неосознанно продолжая прижиматься к ней бедрами. – Там, – Тейла кивком указала на кровать, – будет удобнее. Шнуровки оказались очень удобным элементом одежды, особенно когда надо от нее побыстрее избавиться. Сам Родни замешкался, раздеваясь окончательно, но Тейла, казалось, этого не заметила. Она толкнула его на спину, нависая над ним, и медно-рыжие волосы рассыпались по спине и плечами, пряча лицо в полупрозрачной тени. Таких называли ведьмами и сжигали на кострах, мелькнула в голове мысль, и пропала, когда Тейла поцеловала Родни в живот. Возбуждение туманило разум так сильно, как никогда прежде. Тейла вытворяла что-то невообразимое, и, кажется, сквозь звезды, уже начинающие кружиться перед глазами, на мгновение показалась знакомая мужская фигура. – Родни, Родни, – чувственным низким шепотом спросила Тейла, вытягиваясь на Маккее и легко целуя его в подбородок, – тебя это так завело… Скажи, тебе раньше приходило такое в голову? Ты… представлял нас вместе с тобой? С этими словами она качнула бедрами и плавно опустилась на него. Родни протяжно выдохнул, но нашел в себе силы ответить: – Не так четко, но… Да… Тейла томно улыбнулась. Не меняя позы, она слегка повернула голову в сторону входной двери и негромко произнесла: – Джон… Думаю, тебе пора к нам присоединиться. Родни вздрогнул от этих слов, у него бешено застучало сердце, но возбуждение внезапно накатило еще более сильно, чем раньше. Тейла, стройная, красивая, сидела на нем верхом, полуобернувшись к Джону, и контур ее груди с острыми сосками четко очерчивался в полутьме. Джон смотрел на них с нечитаемым выражением на лице, но было что-то в его глазах темное, жадное, и Родни прикрыл ресницы, когда кровать еще сильнее прогнулась под весом опустившегося на нее третьего тела. – Смотри, Родни, – прошелестел над ухом шепот разгоряченной, почти плавящейся в умелых руках Тейлы, – просто смотри… И Родни смотрел. Смотрел на Тейлу, смотрел на Джона, и Джон смотрел в ответ в почерневшие от нахлынувшего возбуждения зрачки, обведенные невозможно голубой каемкой радужки, и растворялся в этом взгляде. Никто даже не подумал о том, как они втроем будут умещаться на узкой кровати. Они были рядом, они были близко, и это было самым главным. А потом все было так, как шептала Тейла: и две пары мужских рук, блуждающих по ее телу, порой сплетающихся пальцами, и обжигающие поцелуи на плечах и груди, и древний, как сам мир, ритм движений, и жадные поцелуи через ее плечо, и ослепительные звезды перед глазами…***
Как оказалось, на этой койке вполне может уместиться и три человека. Родни и Джон лежали рядом, соприкасаясь плечами и бедрами, повлажневшими от пота, а Тейла раскинулась сверху, переводя дыхание. Ленивым, разморенным движением она невесомо поцеловала в губы сначала Джона, а потом Родни, и довольно улыбнулась, почувствовав на пояснице тяжелые мужские руки. Дурман возбуждения прошел, накатила приятная усталость, в голове было восхитительно пусто. Родни открыл было рот, чтобы что-то сказать, но передумал и осторожно поцеловал Джона в плечо. Джон вздохнул, выполз из-под Тейлы и лег на бок, лицом к Маккею. – Все нормально? – Думаю, да, – Родни пожал плечами и тоже повернулся на бок. – Как бы дико это не звучало. Я занимался сексом с двумя лучшими друзьями, но меня беспокоит совсем не это. Свернувшаяся между ними калачиком Тейла негромко хихикнула. – Тебя что-то еще беспокоит? После такого… – Что мы будем делать? – Не знаю, – странно беззаботно ответил Джон, – это важно? – Нет, наверное, нет, – впервые не стал спорить с ним Родни, и Тейла согласно мурлыкнула в ответ. _____________________________________________________________________ * И какая муха его укусила? (чешск.)