Собственность Чака Басса!

      Праздник закончился, все гости ушли… Юная леди, которая должна была блистать на этом вечере, угасла, угасла в собственном свете, так и не засветившись перед свитой верхнего Ист-Сайда… Но действительно ли Мисс Уолдорф жалеет об этом вечере?!       …кто знает. Блэр медленно шагала в комнату, чтобы потушить последний источник света. Стук ее каблуков он определенно слышал и наслаждался, представляя грациозную походку своей бывшей, но его фантазии прервали. — Что ты здесь делаешь, Чак? — ее идеальное лицо слегка искривилось в недовольной гримасе. — Я давно выгнала тебя. Блэр смело сделала несколько шагов в сторону своего так называемого «друга». — Я хочу сказать, — он выдержал небольшую паузу, — что перемирие законченно.       Его черные глаза как бездна ночи, прожгли Блэр насквозь. — Я не против, лживая цивилизованность утомляет.       Ее губы, что были бледно-розового оттенка, растянулись в хитрой улыбке, что полностью посвящалась этому парню. — Дружба это не наше, — Чак сделал шаг навстречу Блэр. — Я понял, что мы не друзья, друзья нравятся друг другу, а после этого вечера ты не можешь, мне нравится.       В глазах зажегся огонек ненависти. — Ты мне тоже не нравишься. — Она уверено сделала шаг к нему навстречу. — Вообще я просто ненавижу тебя! — И это чувство взаимно!       Парень также сделал шаг, а на его лице скользнула ехидная улыбка. — Каждая клеточка моего тела ненавидит тебя! — Во мне горит огонь ненависти, и я готов вот-вот взорваться. — Тогда договорились? — Все решено! Чак уверено подымает лист бумаги, что скреплен нотариусом, и на глазах собеседницы рвет на клочья этот жалкий договор.       Перемирию конец. Она лишь гордо хмыкнула.       Но для него этого было предостаточно.       Чарльз грубо схватил ее за шею и в мгновение притянул к себе, резко впиваясь в ее уста. Он поцеловал ее долгим и глубоким поцелуем, почувствовав, как она обмякла в его руках и ее губы ответили на поцелуй. Он стал целовать ее быстрее, глубже, грубее, она вздохнула, уже сдаваясь, и с той же страстью отдалась этой игре. Она стала мягче, слаще, он желал ее так, как никого и никогда не желал в своей жизни.       Его руки скользнули по ее телу, обхватили бедра и прижали к себе. Оба они понимали, что делают, и все же мозг Блэр после поцелуя, как будто окутали туманом. Чак знал толк в поцелуях. Как и в искусстве соблазнения женщин. И, тем не менее, он находится в ее квартире, в ее объятиях, он подался ее соблазнению. Он ведет себя так, как будто она - единственная женщина, но на самом деле, она прекрасно знает, что она просто одна из многих… После нее будут и еще.       Правда, он вряд ли кому-то еще делал предложение...       Не сделал и ей... Появление маленькой Дженни именно в тот миг разрушило все, что он любил, хотя нет, он сам разрушил то, что было ему дорого.       Сила его возбуждения удивила и насторожила ее, хотя Блэр и сама не менее была возбуждена. Она и забыла, как может сильно желать мужчину, хотя остатки здравого смысла ей кричало, что надо уйти, но она не смогла сдвинуться с места. Она почувствовала, как он снимает с нее чулки, если конечно так это можно назвать, а в след к чулкам отправился его пиджак, затем он расстегивает молнию на ее платье, а потом платье упало к ее ногам.       Она услышала его стон, когда он коснулся ее груди. Потом остановился и перевел дыхание. — Пойдем в твою комнату. Блэр не сказала ни «да», ни «нет». У нее вдруг будто оледенели голосовые связки, кроме того, она была совершенно не в состоянии принимать решения. Она повернулась и грациозно пошла в свою комнату в одном бюстгальтере и трусиках, оставив платье на полу, через которое гордо переступила. Чак последовал за ней. Девушка, уже находясь на своей кровати, на минуту заколебалась. Ничего она так не хотела, как раскрыть ему свои объятья и сердце, показать, как сильно она его любит.       Но она не могла. Не могла заниматься любовью с Чаком ни здесь, ни в каком-либо другом месте. Слишком много она страдала. Она поклялась себе, что никогда больше не пойдет на это.       Но ведь можно на сегодня и отложить свою клятву?! Они уже оба обнаженные, слишком страстные и слишком горячие, их тела нуждаются друг в друге. Он наваливается на ее изящное тело, входит грубо и дерзко, а ей этого только и надо. Она обвила ножками его талию, позволяя ему войти еще глубже.       Атмосфера до предела накалена, да и они тоже. Она поцарапала его спину, оставляя кровоточащие ранки, а он как дикий зверь прорычал, и расцеловал каждый дюйм ее тела. Она стонала, кричала от его ласк, а он лишь довольно ухмылялся.       Блэр Уолдорф — собственность Чака Басса и этого никому не изменить.       Она его собственность, и рано или поздно он наденет на ее безымянный палец кольцо, поделится с ней своей фамилией и запретит носить красные, такие соблазняющие платья и, конечно же, чулки.