Часы

      – Ух ты! – восхитился мальчик, стоя перед высоким шкафом, на самом верху которого возвышались массивные часы, и поднялся на цыпочки, чтобы получше разглядеть старинный предмет. – Мама, а кто сюда приходит заводить часы?       – Никто, милый, – отозвалась молодая женщина и подошла ближе к сыну, приподняв края платья, хотя низ подола уже запылился. – Здесь уже давным-давно никто не живет.       – Знаю, – кивнул семилетний Янко. – Но ведь часы должны ходить, так?       Мать пожала плечами и повернула голову на резкий звук за спиной. От ветра покачнулась криво висевшая входная дверь.       Идти в заброшенный замок, возвышавшийся на холме, у подножия которого раскинулся небольшой городок, матери Янко Миреле абсолютно не хотелось. Но сын так упрашивал посмотреть мрачное строение, что Мирела согласилась. Однако Янко показалось слишком мало просто окинуть взглядом серые стены и красно-коричневые скатные крыши башенок замка, и он потянул мать к настежь открытой двери.       Внутри было пыльно, грязно. Всюду валялась разломанная деревянная мебель. Янко тронул один обломок ногой, и он превратился в труху. Толстый багет, обрамлявший длинное зеркало, треснул, а само зеркало щерилось торчавшими из рамы осколками.       – Ну все, пойдем отсюда, – сказала Мирела. Ей было не по себе в замке, ее что-то пугало, хотя здесь даже крысы не шмыгали.       – Смотри, маска валяется! Можно я ее возьму себе? – попросил мальчик, нагнувшись за некогда ярко раскрашенной вещицей, а теперь облупившейся и некрасивой.       – Нет, лучше ничего не трогай.       Мирела почувствовала непонятную тревогу и испуг, поэтому взяла сына за руку и вывела из замка.       Напоследок Янко обернулся. Часы – вот что его очень интересовало.

***

      С трудом дождавшись, пока родители лягут спать, а ворчливая нянька, она же служанка, уйдет к себе домой и станет тихо-тихо, Янко отбросил одеяло и быстро оделся. Тихонько вышел из своей комнаты, так же осторожно прокрался по коридору к прихожей. Никем не замеченный, мальчик отпер дверь, выглянул на улицу, где светила огромная сырно-желтая луна. Отлично! В темноте было бы страшнее. А сейчас совсем не жутко бежать к замку.

***

      Янко миновал городок и остановился отдышаться. Переведя дыхание, мальчик направился к холму уже шагом. И чего мама боялась сюда идти? Подумаешь, заросший парк. И что тут пугающего?       Пока Янко проходил по аллее, за ним следила не одна пара светящихся глаз, но мальчик, увлеченный ночным походом, их не заметил. Даже шорох, изданный кем-то, поднявшимся с ветки, не всполошил Янко.

***

      Не тратя времени, мальчик схватил вроде бы еще крепкий стул. Нет, наверно, это кресло – обивка хоть и грязная, но видно, что богатая, на ручках сохранились остатки позолоты.       Подтащив мебель к комоду, Янко потянулся за часами. Сдул с них клочья паутины и уселся с трофеем в кресло. С удивлением мальчик обнаружил, что вместо чисел на циферблате четырехзначные знаки, и их много.       – А, ладно, все равно заведу.       Янко подвинул большую стрелку на то место, где у нормальных часов выбита цифра «12» (на этих же там было пусто), а маленькую – на цифру «1888».       – На наших часах это семь, – произнес Янко. – А тут непонятно.       За окном ухнула-крикнула сова, и мальчик едва не подпрыгнул от неожиданности, чуть не выронив часы, отчего-то ставшие отливать блеклым светом. Оставшиеся на окнах ставни захлопали, под потолком что-то завыло, засвистело...       В замке резко потемнело, будто на него накинули огромное черное полотно. Но бледно светившийся циферблат не давал Янко окончательно струсить: скорее всего, луна спряталась за тучу, вот и...       Тени выползли из углов, из-за полуразрушенной мебели, из дверных проемов, сгустились в центре зала прямо напротив комода, около которого все еще сидел ошеломленный Янко, сжимая в руках часы.       На миг все стихло.       Мальчик сполз с кресла, собираясь оставить на нем часы и убежать. «Больше никогда сюда не приду», – поклялся себе Янко и вздрогнул.       Комок из теней приобрел очертания и объем. Молниеносно что-то взметнулось ввысь, и Янко зажмурился. Не птица, это очень большое, черное, может, тоже с крыльями, и вроде бы с когтистыми лапами. Или показалось?..       Послышался шелест, а затем шаги по плиткам пола.       – Открой глаза, здесь нечего бояться.       Приятный голос был спокойным, мягким, и Янко послушался. В замке снова посветлело. И действительно, ничего сверхъестественного в мужчине, стоявшем в центре зала, не было. Черные волосы в хвосте, черная одежда. Вот только откуда он здесь взялся?       Янко не заметил, как незнакомец оказался около кресла. Совсем не уловил движение: будто перемещение у мужчины заняло всего пару секунд.       – Какой ты умный! – восхищенно произнес мужчина в черном, указывая на часы, и погладил Янко по голове.       – Правда?       – Да. Никто не догадался завести часы, а ты сообразил. Умница. – Мужчина замолк, задумавшись. – А хочешь побыть у меня подольше?       – Ну... Я не знаю, – замялся Янко. Его безумно интересовали другие комнаты замка, туда он еще не заглядывал. Да и незнакомец располагал к себе: похвалил и пригласил погостить. – Мама будет меня искать: я убежал из дома и никого не предупредил.       – Мама, – протянул незнакомец, прищурившись. – А мы попозже ей скажем, что ты всего лишь гулял. В общем, я с ней поговорю. Ты не стесняйся, ладно? Пойдем, покажу тебе весь замок.       Если бы Янко не был поглощен предстоящей экскурсией, он бы очень изумился, проходя мимо разбитого зеркала. Мальчик в нем отражался, а незнакомец нет.

***

      Через неделю половину населения городка выкосила неизвестная зараза. Людей обнаруживали будто выжатыми – ни единой капли крови не вытекло из изуродованных тел. Выжившие закрывали дома на все засовы, а ночью не смели выходить на улицу. Невиданная болезнь (или невиданный зверь, как настаивала старуха Дорина) убивала население именно в темное время суток.       Янко не вернулся домой к безутешным родителям. Отец умер на второй день после его пропажи, а мать бесследно исчезла.       Трансильвания, 1937

***

      Ватикан, 1937       – Вы слыхали, что творится в Трансильвании, синьор Ферретти?       – Глухой только не слышал. Люди мрут, как мухи, в лесах завелись огромные волки. Одна девица, по заверению очевидцев, вовсе прыгнула на метлу и улетела. Пьяные очевидцы-то были, уважаемый кардинал.       – Сомневаюсь. Убавьте свой сарказм и отнеситесь к происшествиям серьезно.       – Хорошо. Что вы предлагаете, ваше высокопреосвященство? Вернуться немыслимым способом в 1888 год и сказать Ван Хельсингу, что он кое-кого недоубил?       – А что, неплохая идея.       – Только фантастическая.       – Попробуйте разыскать его, но в нашем веке.