Красная орхидея

Дни шли за днями, медленно, монотонно, понемногу, по капле унося с собою лето. Хотя в этом году его и не было. Дожди лили почти каждый день, позволяя солнцу выглянуть из-за туч совсем ненадолго, и снова на Лондон опускалась мутная, влажная мгла, незаметно перетекающая в тягучую, вязкую тревогу ночи. Время, казалось, топталось на месте. Ничего не происходило, ничего не менялось. Сама не понимая как, Молли начала курить. Она даже не пробовала никогда, всегда считала это глупым и бесполезным занятием, которое, кстати, действительно приводит к раку легких, в чем она, как паталогоанатом, успела убедиться и не раз. Легкие курильщиков вызывали омерзение, но оказалось, что сигареты прекрасно успокаивают нервы, а страха смерти у нее больше не было. Жить долго и счастливо? Смешно. Счастливо - уже не выйдет, а долго… зачем? У Молли была тайна. Такая опьяняющая, манящая, но и отвратительно отталкивающая одновременно. Прекрасная и порочная, как красная орхидея - его подарок. Молли была влюблена. В Джеймса Мориарти. Хотя Джеймсом она не называла его никогда, для нее он всегда был Джим, просто Джим из IT, обычный парень, скромняга и добряк. Он любил те же вещи, что и она: летнюю грозу, обязательно с сильным громом и молниями, рыжих котов, молочный шоколад с миндалем, а еще теплое молоко с мёдом, которое они пили вдвоем, сидя на ее стареньком диване, закутавшись в огромный клетчатый плед и целовались. Теплое молоко и поцелуи. Не так уж много, правда? Не миллионы, не всемирная слава, не популярность. Всё, чего ей хватило бы для счастья - тихие домашние радости и нежный, любящий взгляд Джима. Он был только ее, принадлежал только ей. Этого больше не будет. Никогда. Молли сидела в своей крошечной, странно пустой квартире совершенно одна. Курила. Молоко она больше не пила, его она возненавидела, ее теперь физически тошнило от одного только запаха, будившего в ее душе самые горькие и болезненные воспоминания, от которых нужно было избавиться, но не получалось. На ее день рождения он подарил ей красную орхидею. Сказал, что она приносит счастье. Цветок был невероятно красив, но что-то пугающее таилось в нем, Молли казалось, что от него исходит какая-то необъяснимая опасность. Несмотря ни на что, это был его любимый цветок, а значит, она должна была полюбить его тоже, и она полюбила. Она бы полюбила даже гремучую змею, если бы он попросил ее об этом, только делать этого не пришлось. Она уже это сделала. Полюбила змею в обличье человека. Когда она узнала, кем он, ее милый Джим, был на самом деле, все его поцелуи засаднили змеиными укусами на ее коже. Казалось, она ощущала их все: на губах, на шее, на плечах. Остро и явственно. Больно. Стыдно. Мерзко… В тот день, когда он перестал притворяться, он просто ушел из ее жизни. Он всё еще был где-то, наверное, совсем рядом, близко, тот человек, бывший когда-то ее Джимом, но это был не Джим. А Джима никогда не существовало. Она придумала его сама. Милого парня, не гения и не изворотливого манипулятора мировых масштабов. Змей стал таким, каким она хотела его видеть, а сыграв свою роль до конца, он просто сбросил ненужную кожу и пополз дальше. Известие о его смерти Молли восприняла спокойно. Ей просто уже не могло быть больнее. Для нее всё закончилось намного раньше его смерти. Ей рассказали подробности, она даже видела фото тела на крыше, но делать вскрытие отказалась, это было немыслимо, чудовищно даже. К счастью, на этом никто и не настаивал. Всё это в прошлом. А в настоящем - одиночество, тоска и сигаретный дым. А еще кроваво-красная орхидея. Молли никак не могла заставить себя избавиться от цветка, но и смотреть на него не могла тоже. Один лишь взгляд - и перед глазами снова это фото. Крыша, черная лужа крови и глаза. Неподвижные, стеклянные, безжизненные глаза ее Джима.