Synapse

Доминик просидел в машине почти час, пялясь на руль и позволяя себе выплакивать непонятно откуда прибывавшие слезы, до тех пор, пока не успокоился и, наконец, не смог нормально вести автомобиль. Поначалу казалось, что все двери, ведущие к чувствам и мыслям Доминика, запрятанным в таком потаенном уголке его души, что он сам бы никогда и ни за что не рискнул бы его посетить, были разрушены. Каждый теплившийся в сердце огонек надежды был потушен с особой жестокостью. Он чувствовал себя ужасно потерянным. В конце концов, а что еще прикажете делать с жизнью, целиком и полностью принадлежащей другому человеку – человеку, которого больше не существует? Мэттью, лежащего в палате, едва ли можно было считать тем Мэттью, которого Доминик встретил тогда, на Трафальгарской площади. Они выросли вместе – исследовали вместе – делились друг с другом надеждами, страхами и обещаниями, которые бы связали их жизнь в реальном мире. Они изменили друг друга. Или, скорее, Мэттью изменил Доминика. Любое изменение, которое совершил Дом, было уничтожено. Каждый раз, когда Доминик думал, что его дыхание стало более-менее равномерным, а слезы на щеках высохли, он вспоминал еще один момент или картинку, которые были навсегда стерты из памяти Мэттью. Бумажные кораблики, терпящие крушение от Мэтта-Кракена, или тот день, когда они лежали на земле, обнявшись, и смотрели на звезды. «Грязевое побоище» и погони по коридорам Дома Призраков. Короткие поцелуи и объятия – тогда Доминик физически чувствовал, как лучи солнца грели его тело тем сильнее, чем крепче он обнимал хрупкую темноволосую фигурку. Забеги по холмам, распитие чая в кимоно и – снова и снова в его голове – время, которое они провели на островах. Те моменты, когда они пообещали друг другу, что несмотря на все то, что может случиться, когда Мэттью очнется, они будут вместе. Каждая из этих картинок сопровождалась новыми приступами рыданий. Доминик начинал ненавидеть себя, отчаянно пытаясь взять себя в руки, но не мог остановить слезы. И, стараясь быть честным с самим собой, Доминик задавался вопросом: кому нахрен теперь нужна его бравада? Чем быстрее он вырвет это из своего сердца, тем лучше. В конце концов, отъехав от госпиталя и судорожно выдохнув, Дом решил остановиться на заправке рядом с домом и купить самую дешевую бутылку водки, которую там можно было найти. Он посчитал, что сегодняшняя ночь будет не из легких. И он не видел смысла в том, чтобы провести ее в адекватном состоянии, если для этого больше не было причин. Одной пиццей и шестью рюмками позже, Дом приобрел коллекцию из синяков на своем левом плече, так как постоянно врезался в дверной косяк на своем пути в туалет и обратно. Ноутбук Мэтта лежал на полу, напротив кучи одеял и подушек, служившей своеобразной кроватью; каждая шутка из «Quiet Interesting» эхом отзывалась в его мозгу, пока Доминик стоял, прислонившись к стене, находясь в полуобморочном состоянии. Он продолжал мигать, и когда его глаза вновь открылись, то его взору предстала строка «похожие видео» на страничке YouTube. Изумившись, Дом пошатнулся вперед, падая на одеяла, и ткнул пальцем в сенсорную панель, чтобы включить следующий эпизод. Он был уверен, что только что слушал, как Стивен Фрай говорил что-то про рыбу, когда его глаза открылись – он спал, уткнувшись носом в ковер, и мог видеть лишь крохотную часть пола. Каким-то образом зарядка ноутбука оказалась выдернутой из розетки – монитор погас, и компьютер перешел в «спящий режим» почти в то же время, что и Доминик. Однако - и это было наиболее важной деталью - Дом мог слышать пронзительную трель своего мобильника. Простонав в ковер каким-то хриплым звуком (причиной которого были рыдания в машине и курение на крыльце), он поднялся на колени и шагнул вперед, к подножию лестницы, после чего, неловко карабкаясь, спустился вниз. Дом цеплялся за стены, проходя по коридору, и, в конце концов, резко упал на столешницу, касаясь лбом прохладной поверхности разделочной доски. В его волосах застряли крошки от пиццы. - Ммм, алло? - Дом? Это Крис. - О, привет, Крис. - Прости, я тебя разбудил? - Не-а! – воскликнул Дом, изо всех сил пытаясь сформулировать нормальное предложение. – Не, все в порядке. Все хорошо. Что-то случилось? - Эм… да, - ответил Крис после паузы, звуча менее убедительно. – Слушай, все хорошо, правда. Я дал Мэтту снотворное, с ним все в порядке и он проснулся двадцать минут назад, - объяснил он, - и он рассказал мне о том, что произошло. Дружище, он продолжает спрашивать о тебе. Дом нахмурился, глядя на разделочную доску. - Ммм? - Это все – он постоянно просит меня позвонить тебе и попросить приехать, потому что он хочет поговорить с тобой. - Я думаю, он меня ненавидит, - невнятно проговорил Дом, шлепнувшись на кухонный пол. Телефонный кабель дотянулся как раз до его уха. – Он даже не знает меня. Он сказал, чтобы я ушел. - Вчера я спросил его, хочет ли он, чтобы я научил его пользоваться пультом от телевизора – он сказал, чтобы я засунул вилы к себе в задницу, - послышался хриплый ответ в трубке. – Его эмоции сейчас на пределе, мы знаем это. Из-за лекарств, возвращения памяти или еще чего. Я не приказываю тебе приехать сюда, - быстро добавил Крис, - я лишь говорю о том, что предложение остается в силе. Тебе будут более, чем рады. - Я хочу его видеть, - проскулил Дом. - Черт. Хорошо. Слушай, Крис, я просто… я сейчас очень пьян и — - Да неужели. Сарказм Криса влетел в одно ухо блондина и тут же вылетел из другого. - Я просто в стельку. Слишком пьян, чтобы приехать. Но я приеду. Не знаю, наверное, завтра? - Завтра? – Крис усмехнулся. – Окей, как только ты будешь в состоянии переварить окружающий тебя мир, приезжай. Я дам Мэтту знать. - Ммгм, - лицо Дома украсила глупая улыбка. – Спасибо, что позвонил. - Спокойной ночи, Дом. Постарайся не захлебнуться во сне собственной рвотой. - Ммм, и тебе спокойной ночи. *** Клиника была слишком белой, думал Доминик, учитывая, что здесь находятся люди, которые только что вышли из комы. Свет отражался тупой болью в районе его затылка, и Дом постарался не сморщиться, когда случайно почесал руку и задел один из синяков, поставленных вчерашней ночью. Он не заметил приближения Криса, и поэтому чуть не врезался в брюнета. - О, привет, - начал он, моргая и заставляя себя улыбнуться. – Прости, не заметил тебя. Ты в порядке? - Ты на трупа похож, - ответил Крис с едва скрываемой усмешкой, прежде чем направляясь вместе с Домиником вперед по коридору, к палате Мэтта. - Ну спасибо. Они завернули за угол – Крис сперва постучал в дверь, чтобы оповестить Мэтта о своем приходе. Голубые глаза широко распахнулись и уставились вперед, сначала разглядывая в дверном проеме медбрата, а затем Доминика, который неуверенно заглянул в палату. Уголки губ Мэтта приподнялись в улыбке, и он кивнул, позволяя войти своим посетителям. - Ну же, проходи. Я зашел на минутку, и скоро оставлю вас наедине, - сказал Крис, подталкивая Доминика вперед. Он поднял вверх небольшой прозрачный контейнер с жидкостью. – Просто долью немного болеутоляющего. - А мне можно? – пробормотал Дом, запинаясь о ножку стула и занимая свое место у кровати Мэтта. Он заметил, что на руке Мэтта красовались новые пластыри и бинты – на том месте, где в прошлый раз стояла капельница, - и что на его кровати были подняты пластиковые барьеры, не дающие ему сильно извиваться в кровати или падать во сне. - Что, это? - Ага. - Изготовленное на секретном производстве сильное болеутоляющее? Которое предназначено для людей, вышедших из комы? - Судя по ощущениям, я только что вышел из этой гребаной комы, - фыркнул Дом. Крис улыбнулся, закончив свои манипуляции с капельницей Мэтта, и подошел к двери. - Я найду обычный парацетамол. И я собираюсь сделать несколько тостов с бобами, если хочешь. Дом посмотрел на медбрата так, словно тот предложил ему бесплатные спа-процедуры, за которыми следовали пять различных блюд. - Тогда, не задерживайся, - Крис закатил глаза, закрывая за собой дверь. В палате повисла неловкая пауза, пока Мэттью сонно смотрел на Доминика, пристально разглядывая парня. Дом поерзал на стуле, разрываясь между нежеланием устанавливать зрительный контакт и с нежеланием игнорировать Мэттью. - Привет, - Мэтт нарушил тишину, не в силах сдержать смешок. – Все в порядке. Расслабься, я не собираюсь на тебя набрасываться. Дом поднял брови, изображая наигранную осторожность и отодвигаясь от Мэтта как можно дальше, чем вызвал тихое хихиканье со стороны брюнета. - Нет, правда, Дом, мне очень жаль, - сказал он, и Доминик не мог вновь не удивиться тому, как быстро Мэтту удалось научиться говорить. – У меня в голове какой-то бардак. У меня постоянно случаются какие-то странные перепады настроения, например, я становлюсь очень злым, или еще что. Около часа назад, кстати, я начал плакать, потому что Крис оставил дверь приоткрытой, - он пожал плечами, а выражение его лица подтверждало его состояние – Мэтт был сбит с толку. – Это всего лишь дверь! Почему? Я люблю, когда дверь немного приоткрыта! – воскликнул он. – Это значит, что я могу, знаешь, смотреть на проходящих мимо людей, слушать их разговоры, - Мэтт попытался улыбнуться, надеясь, что Дом сделает то же самое. – А вчера я пытался вспомнить, я имею в виду, пытался изо всех сил, и у меня разболелась голова, и я постоянно думал про маму, и — - Все в порядке, - заверил его Доминик, замечая, что Мэтт снова заводится. – Прости, что я давил на тебя… Я просто… это был шок, - он сглотнул. – Достаточно сильный шок. Мэтт кивнул, опустив глаза и разглядывая сотканные из хлопка белые простыни. - Мне кажется, что я был полным засранцем, - пробормотал он, - и что мне нужно извиниться перед тобой. - В этом не было твоей вины, - губы Дома изогнулись в улыбке. – Вероятно, я просто слишком многого ожидал. Пожав плечами, Мэтт наклонил голову вбок, продолжая решительным взглядом смотреть на постельное белье. - Я определенно не хотел, чтобы ты ушел. Это — Я здесь не так давно, - он нахмурился, - но ты значил для меня очень многое, понимаешь? - Мэтт нервно хихикнул; пальцы его руки вяло кружили в воздухе, словно он пытался подобрать нужную фразу. – Просто, просыпаться, Дом… Выходить из комы – это ужасно. Особенно первое время. Когда ты даже видеть не можешь, и ты не знаешь, кто ты, и где ты, и ты как… ребенок? – он позволил своему голосу слегка повыситься в конце предложения, чтобы сформировать вопрос. – Как ребенок, который только что родился, и не имеет чертового понятия о том, с чего начать. Если на чистоту, то ты даже не можешь понять – просыпаешься ты или умираешь, а еще вокруг голоса, они как бы— - брюнет слабым движением пальцев указал на потолок, - там, и некоторые из них говорят, что ты и правда умрешь. - Кто сказал, что ты умрешь? - Не знаю, - фыркнул Мэтт, - но там был и твой голос, и я его запомнил достаточно хорошо, чтобы понимать, когда ты приходишь ко мне. Самое первое, что я запомнил, это были твои разговоры со мной, и это было… - он замолчал, прикрыв глаза, и хихикнул, опустив голову от стыда. – Ты знаешь, кем я тебя считал? Губы Дома расплылись в невольной улыбке, когда он покачал головой, затем наклоняя ее в сторону. - Я думал, что ты был типа… богом, - пробормотал Мэтт, краснея и наклоняя голову в сторону, будто пытаясь зарыться лицом в подушку, чтобы избежать разносящегося по палате смеха Доминика. – Заткнись, я думал, что умираю, а ты был тем самым… голосом, - он улыбнулся. Его собственный голос стал чуть хриплым от такого количества разговоров. – Но. В любом случае, я не имел понятия о том, кем ты был, но я доверял тебе, и каждый раз, когда ты говорил со мной или обнимал меня, я знал, что я в безопасности и что все будет хорошо. С опаской, Доминик протянул руку и положил ее на кровать Мэтта, вблизи руки брюнета. Он взял ладонь Доминика без колебаний, с радостью глядя на то место, где соприкасались их пальцы. Костяшки пальцев торчали сквозь бледную кожу, и рука Мэтта казалась очень хрупкой и маленькой, по сравнению с рукой, которая держала его ладонь. - Я бы хотел помнить, - промямлил он. – Кем бы ты ни был, ты, вероятно, был невероятно особенным для меня человеком. - Мы были очень близки, - сказал Доминик, уголок его рта дернулся. Призрачные картинки вновь промелькнули перед глазами. Мэтт перекинул другую руку через свое тело, накрывая ей пальцы Доминика. - Расскажи мне, - тихо попросил он. Дом бессчетное количество раз прокручивал этот вопрос в голове. В машине, когда ехал домой. Сидя перед ноутбуком прошлой ночью. Даже за много дней до, во время рабочей смены, он позволял проникать в мозг мысли о том, что Мэтт не вспомнит его, в свой разум, и что, возможно, он попросит его рассказать их историю. Его голову заполнили потоки разных мыслей – одна запутаннее другой, - но прямо сейчас, чувствуя бешеный стук сердца и пульсирующую боль в висках, Дом имел лишь одну возможность объясниться, и это нужно было сделать так просто, насколько это вообще можно было сделать. - Ты уже был в коме, - начал Доминик. – Лежал в госпитале, на другом конце Лондона. Я участвовал в разработке прототипа какого-то программного обеспечения, которое, как мы думали, позволит нам общаться с коматозниками. - Значит, сработало? - Ага. Брови Мэтта поползли вверх. - Круто. - Да уж, круто, - фыркнул Дом. - И мы общались? - Ага. Это было похоже на видеоигру – мы находились в мире, созданном твоим воображением, где и могли говорить друг с другом. Для тебя это все было по-настоящему, словно реальная жизнь, но я, в основном, больше печатал программу. Я должен был исследовать устройство твоего мира и твоих мыслей. Брови Мэтта едва заметно дернулись. - В общем, мы встретились, и я почти сразу отказался от исследования, потому что мы, ну, знаешь, - взгляд Дома застыл на их руках, - мы влюбились друг в друга. Широко раскрыв глаза, Мэтт едва сдержал приступ неверящего смеха. Он не заметил, как Дом тут же сжал челюсть от боли и обиды. - Влюбились? - Вроде того, да. - Боже. Хорошо. Боже, прости, я не хотел смеяться, - Мэттью начал поглаживать ладонь Дома, надеясь, что этот жест утешит парня. – Просто… ты же понимаешь, как это звучит, да? - Конечно. - Я ведь даже… Я имею в виду, что я не гей, - начал он. – Эм, то есть, я не знаю, может, я не привередлив, - Мэтт пожал плечами. – Мне было интересно, каково это, когда я был подростком, но все парни гонялись за девчонками, поэтому я, не знаю, присоединился к ним. С переменным успехом. - Ты был тем еще геем, когда был в коме, - с издевкой, ответил Доминик. Улыбка скользнула по его лицу, несмотря на произнесенные ранее слова. - Понимаешь, - начал рассуждать Мэтт, нахмурившись и слегка улыбнувшись, - я и правда не могу найти причины тому, чтобы думать, что ты это все придумал. - Не можешь? - Нет. То есть, инстинкт твердит мне о том, что ты сбежал из психушки и решил похитить меня, но, серьезно, - сказал Мэтт, - как? Крис доверяет тебе, так же, как и остальной персонал и моя семья. Поэтому, выходит, что ты и правда… правда, не врешь, - он замолчал. - Если только я на самом деле ненавидел тебя, а ты продолжаешь говорить всем вокруг о том, что мы любили друг друга. Но это не объясняет моего безграничного к тебе доверия и того факта, что ты не мудак, - продолжил Мэттью. - Я не мудак? - Нет. Ты замечательный, - Мэтт погладил большим пальцем его ладонь. – Крис рассказал мне про деньги, про вторую работу, про все. Думаю, я обязан тебе своей жизнью, не так ли. Подвинувшись на стуле, Дом почувствовал, как в груди разливается тепло и облегчение. Любовь, которую он испытывал по отношению к этому хрупкому и маленькому существу, вновь разрослась в его сердце – безграничное доверие и признание Мэтта о том, что он держался ради него, наполнили чувства Доминика тем же ярким светом, которым они светились месяцы назад, на Трафальгарской площади. Я навещаю тебя из реального мира, пока ты заперт в своем сознании. Нет проблем, давай выпьем кофе. Привет, ты меня не помнишь, но мы трахались, пока ты был в коме. Звучит разумно, большое спасибо, что оплатил мои медицинские счета. - Слушай, - тихо произнес Мэттью. У него болело горло, и он попытался сглотнуть, чтобы было легче говорить. – Ты можешь делать все, что угодно, но мне было бы приятно, если бы ты продолжал меня навещать. Я не говорю, что между нами когда-нибудь произойдет еще что-то, как бы не хреново тебе сейчас было это слышать, но я хочу сказать, что я прекрасно понимаю, что ты многое для меня значишь, и я буду полным идиотом, если попрошу тебя уйти. Доминик поморщился: - А это не будет странным? - Неа, - Мэтт криво улыбнулся. - Даже, если у нас был секс? - …Мы занимались сексом?! Глаза Дома широко распахнулись – в его взгляде читалась резко нахлынувшая паника, и он начал говорить, заикаясь и путая буквы в словах: - Т… то есть, мы… эм, да… Мэтт разразился очередным приступом хохота, из-за которого он вновь начал хрипеть. - О, черт возьми. Ну, по крайней мере, я был сверху? Дом закусил губу, заразившись хихиканьем Мэттью, и вскоре перестал пытаться сдержать смех – на лице брюнета отразился ужас. - Нет. Но тебе было хорошо каждый раз, поверь мне! - Господи боже мой, - Мэтт рассмеялся, откидываясь на подушки. – Нет. Не слишком странно. Не парься, я переживу как-нибудь. - Устал? - Вроде того, - ответил Мэтт, его голос стал тихим и более напряженным, из-за того, что он болтал столько времени без отдыха. Он прикрыл глаза, вновь пытаясь сглотнуть. – Но ты оставайся, хорошо? Доминик сжал его ладонь, после чего легко поцеловал бледные костяшки пальцев и встал. - Я пока посмотрю, как там обстоят дела с моими тостами, а потом сразу сюда. Хорошо? - Окей, - последовал ответ, больше похожий на зевок. – Спокойной ночи, Дом.