Мечты сбываются

Это был один из тех летних дней, когда я проклинал себя за то, что уже давно не поселил в своей квартире кондиционер. Такого белого и гладенького где-нибудь в зале над диваном. Безгранично кормил бы его, не попрекал за огромные цифры в счетах, почитал, уважал и молился на него. Но его не было. Ни над диваном, ни в зале, ни рядом с залом, ни хотя бы просто в квартире. Он до сих пор жил в магазине среди себе подобных и даже не подозревал, что миловидный мужчина в очках, который приходит и стоит около него каждый день с пяти до шести, это его хозяин. Я не беден и могу себе позволить завести этого чудо-зверя в своей квартире. Ещё я заботлив, поэтому он всегда будет как новенький. Ответствен, поэтому он никогда не будет голодать и в чём-то нуждаться. А ещё я живу один, что, несомненно, является самым большим плюсом, ибо вся любовь, накопленная в моём сердце за несколько лет одиночества, обрушится на него как освежающий летний ливень. Только у такого распрекрасного меня есть один минус. У меня всегда находится причина не купить кондиционер, когда я уже иду за ним. В первый раз этой причиной стала кофе-машина. Эта нужная вещь. Такая же нужная как туалет в квартире. Без кофе не начинается мой день. Растворимый ненавижу, а кофейным автоматам не доверяю. Они похожи на производителей заварной лапши. На пачке пишут, что мяса в порции будет сто процентов, а на деле пойди и разберись, что, по их мнению, считается мясом. Второй раз – тостер. Тут уже потруднее будет объяснить, зачем он нужен мне. Но реклама оказалась убедительнее моих доводов, поэтому, почему бы и нет? К тому же теперь я могу похвастаться новым блюдом, которое научился готовить. Поджаренный хлеб. А ты холостяк, живущий один, можешь так? Про третью причину я стараюсь не упоминать в присутствии мужского коллектива на работе. Я стараюсь отмалчиваться, когда разговор заходит про ЭТО. Потому что как только кто-нибудь прознает, что я купил игровой системник, мою квартиру превратят в проходной двор, а на лестничной площадке поставят палатки и разожгут костры. Очереди буду заниматься с ночи, как занимались когда-то в советское время за билетом в театр. Четвёртая причина… Ах, ну я думаю, и так всё понятно. Кондиционер так и остаётся мечтой, на которую я любуюсь после работы. Все их покупают, а я стою, смотрю и горестно вздыхаю. Потом иду домой, распахиваю настежь окна во всех комнатах и бухаюсь на пол, прижимаясь щекой к прохладному линолеуму. Только поэтому моя душа ещё не отлетела в мир, где кондиционеры висели бы на каждом углу, обдувая моё тело прохладным воздухом. Звонок затрезвонил как нарочно. Разогнал все мои мечты и кондиционеры и застал меня лежащим ничком в помятом костюме и с дебильной лыбой. Я думал, что звонивший сдастся после четвёртого раза, ибо я состою в клубе «меня никогда нет дома». Но неизвестный похоже не был поставлен об этом в известность, и поэтому настойчиво продолжал жать на звонок. Я дополз до двери спустя пять минут, но звонки не прекратились. Тут мне уже самому стало интересно, кто этот больной? Не нужна ли ему помощь специалиста? Для надёжности я взял с тумбочки зонт, чтобы если что быть готовым к нападению. Провозившись с дверными замками ещё с минуту, благополучно забыв про глазок, я распахнул дверь и вытянул вперёд руку с зонтом. - Хо-хо-хо! – крикнул неизвестный, одетый в синий плащ в снежинку. На руках меховые варежки, на ногах валенки, а рядом с ногами большой красный мешок. – Я Дед Мороз, - представился он, увидев моё изумлённое лицо. – Здесь живёт мальчик Федя, которому я принёс подарок? Тут мои нервы не выдержали, а с ними не выдержала и рука, которой я сжимал зонт. - Почём дедушку обижаешь? – нестарческим голосом возмутился старик, когда я размахнулся и кинул зонт прямо в него. - Проверяю настоящий ли ты. - Как же я могу быть не настоящим? Две руки, две ноги, красный нос и борода. Что тебя не устраивает? Дед Мороз как Дед Мороз, - пробурчал «дед» возвращая мне зонт. - Ты слоупок, а не Дед Мороз. Сезоном не ошибся? У нас как бы лето на дворе, или ты не заметил? – зонт я у него забрал, но далеко убирать не стал: я боюсь за свою безопасность. - Дед Мороз работает круглый год. - Ага, круглый. Квадратный не хочешь? Кто ты такой? Зачем пришёл? Если у тебя всё, то я хочу вернуться на прохладный пол, изнемогать от жары там, - я начал закрывать дверь. - Стопэ. Я чё просто так пёр это сюда? – совсем уже молодым голосом спросил нахальный Дед Мороз, показывая на огромный мешок. Он не дал мне зарыть дверь, просунув свой валенок в проём. – Скажи мне, Федя здесь живёт? - Ну живёт и что? - Я к тебе. - А я не говорил, что я Федя. Дед Мороз застопорился. - А я и так это знал. Я же Дед Мороз. - Эти сказки будешь детям рассказывать, волшебник-недоучка. Чего тебе надо? – разозлился я. Мне было ужасно жарко. А ещё я устал на работе. Мне хотелось залезть в прохладную ванну, попускать резиновых уточек, походить голым по квартире, обсохнуть под тёплыми ветрами, а потом заснуть на прохладном полу. От всего этого меня отделял этот странный Дед Мороз. - Я принёс тебе подарок. Подарок, о котором ты давно мечтал. - Вау. Хорошо, отдавай мне подарок и катись на все четыре стороны, - я потянул руки к мешку. - Ага, щас! – меня шлёпнула по рукам варежка. – Думаешь, просто так отдам его тебе? - А почему бы и нет? – тут до меня дошло. – Мне стих что ли тебе рассказать? - Нет. Стих мне твой не нужен. Я хочу, чтобы ты ответил мне на три вопроса. - Что? Какие три вопроса? Всегда же стихи были. - Правила поменялись. Мне стихи надоели. - Нормально. А дети тоже на три вопроса отвечают? - Нет. У них стихи так и остались. - Маленькие чудовища, - прошипел я. - Так нечестно. Я тоже хочу стих. - Всё честно. Они за стих получают несчастную коробку конфет, а ты… - Дед Мороз осёкся, как-то странно покосившись на мешок. - А я? - А ты вот, - передо мной распахнули этот мешок. В следующую минуту я заставил Деда Мороза разуться, взвалить на свой горб мой подарок и войти в квартиру. Зонт был потерян где-то между входной дверью и залом, но меня это не беспокоило. Теперь для меня не существовало ничего, кроме подарка. Кроме самого дорогого и желанного подарка. Моего кондиционера. Когда Дед Мороз зашёл в зал и уселся на диван, я с мольбой в глазах выпросил посмотреть на моего питомца ещё раз. Получив одобрительный кивок, я нырнул в мешок. С громким треском я разорвал голыми руками скотч, за ним и картонную крышку. - О, боже… - я чуть не зарыдал от счастья. Это был он. Мой хороший, пригожий, беленький и очень гладкий красавец из магазина. Тот самый, на кого я смотрел каждый вечер. С маленькой царапкой на правом боку, сделанной моими нечестивыми ручонками, чтобы его не увели до меня. Я заключил его в крепкие объятия и мне показалось, что он ответил на них, слабенько пискнув. - Хорошо, - сказал я после того, как полчаса полежал на полу, обнимаясь с моим кондиционером. – Я готов ответить на три твоих вопроса. Всё это время, пока я валялся и вёл себя как обезумевший от счастья ребёнок, Дед Мороз терпеливо сидел на диване, смотря на меня тёплым взглядом. Он не сказал мне ни слова, а дал всласть потискать кондиционер, расцеловать всю его поверхность и сделать ещё пару царапок, на тот случай, если деду не понравятся мои ответы и он захочет унести кондиционер в магазин. - Уверен? - На все сто процентов. Ты оказался прав, это не коробка вшивых конфет, где нет даже мармелада, - ко времени нашего разговора, я накрыл стол и налил Деду Морозу чай. С моей стороны это было очень жестоко, но после того, как он отказался снять свой плащ, варежки и всю атрибутику волшебника, это была отличная месть. Я до сих пор пребывал в неведение о его личности. - Мой первый вопрос будет лёгким: Найда убежала сама или всё-таки ты к этому приложил свою руку? Я подавился конфетой: - Ну у тебя и вопросики, Дед Мороз, - я нервно облизнул шоколадные губы. Этот жест не укрылся от Деда Мороза, который внимательно следил за мной. – Откуда ты узнал про Найду? - Я - Дед Мороз, я знаю всё. Хорошо, что Дед Мороз не знал о моём учащённом сердцебиение. Или знал, но не показывал вида. Найда – золотистый лабрадор. Девочка. Она жила с моим одноклассником. Прекрасная сучка с умным взглядом. Её подарили ему на десятилетие. Он мечтал о мегатроне, а вместо этого в большой коробке с дырками и ярким бантом принесли её. Маленькую и громко скулящую. Ну как было не влюбиться в неё? И Егор втюрился в неё беспросветно. А самое обидное: взаимно. Дни напролёт они играли, прыгали, бегали. Назвал Найдой, образовав его от глагола «найди». Она без проблем находила все вещи, которые Егор терял в квартире. Про меня несчастного и обиженного Егор забыл. Нет, он вспоминал, когда кому-то надо было рассказать про всякую всячину, касающуюся Найды. О том как он моет её, выгуливает, как дрессирует, как она быстро растёт, как она подаёт лапу, как она спит вместе с ним. Мне на это было всегда плевать. Эта собака заняла моё законное место с Егором. Но тогда десятилетний я этого не понимал, просто чувствовал, что что-то поменялось. До того как Найда появилась в доме Егора, он проводил всё своё время со мной. Будь мы в школе или дома. Он никогда не оставлял меня одного, правда, если не считать время сна, но и это со временем решилось очень просто: мы ночевали друг у друга. Родители не видели в этом ничего плохого и с радостью шли нам на встречу. А потом появилась она. Я терпел эту сучку два года. Ненавидел, но терпел. Мирился с объедками времени, которые доставались мне с общего стола, за которым пировала Найда. Я сидел два года в уголке и молча объедал кости, успокаивая себя тем, что когда-нибудь её не станет. Когда-нибудь её праздник закончится, а мой настанет. Не знаю как, но Найда чувствовала мою нелюбовь к ней и платила той же монетой. Пока она была маленькой, особого вреда не причиняла. Бодалась, лаяла на приличном расстоянии и всё время пряталась за спиной у Егора, потому что боялась меня. Конечно, пока она не подросла. Вот тут у нас с ней началась война по-крупному. Потому что на кону стоял Егор. Я перестал ночевать у Егора. Не потому что мне не хотелось, хотелось, даже очень! Хотелось прижаться к его боку, вдохнуть простой запах ситцевых простынок, потереться носом об его сухую кожу и спокойно уснуть. Я отказался от всего этого, когда однажды Найда впилась зубами в мою ногу. Прямо до кости. Просто потому что я согнал её с кровати Егора. Мы вдвоём-то еле-еле помещались, а тут ещё и эта огромная животина. Она дождалась, пока Егор уйдёт за чаем, который приготовила нам его мама, и, когда за ним закрылась дверь, Найда не стала медлить. Она рывком подскочила ко мне с раскрытой пастью. Я не успел поднять ноги, и она впилась в одну из них своими огромными зубами. Без видимых усилий она стянула меня с кровати и оттащила к двери, а сама залезла на неё, заняв моё место. Тем самым Найда показала, кто здесь третий лишний. Я ушёл. Исчез на неделю. У меня оказался неполный разрыв мышцы, поэтому я не покидал пределов квартиры, каждые четыре часа меняя тугие повязки. Родителям соврал, что на меня напала незнакомая собака. Я подставил какую-то дворнягу и до сих пор жалею об этом, но я не мог сдать Найду раньше времени. Времени моей мести. Всю неделю я не общался с Егором. Не брал телефонные трубки, не отвечал на сообщения. Я до сих пор не знаю, увидел ли он мою кровь в своей комнате. Наверное, нет. Когда я пришёл к нему через семь дней, он очень обрадовался мне, но не Найда. Она была победительницей целую неделю. Целую неделю она купалась в лучах заботы, доброты, счастья. Целую неделю она не делила Егора ни с кем. А потом вернулся я. С планом мести. Он был до боли прост. Убить. Для этого я даже припас финский ножик, который мне подарил отец. Правда, у нас был уговор, что я не воспользуюсь им, пока мне не исполниться шестнадцати лет, но это был случай, когда я мог нарушить правила. Обычно, когда мы гуляли по парку, Егор заходил в магазин на несколько минут. Я оставался держать Найду. Эти шесть-семь минут, когда Егор отсутствовал, я приготовился использовать для исполнения своей кровавой мести. Я должен был доказать, что третий лишний здесь не я. Но я не смог. Не потому что мне стало жалко эту суку, нет. У меня бы ни за что не дрогнула рука, если бы я занёс нож над тушей этой собаки. Я бы искромсал её тело в кровь и мясо, настолько злость переполняло моё детское сознание. Всё дело было в Егоре. Я видел, что он был несчастен. Даже когда он увидел меня первый раз за семь дней, то счастлив он был недолго. Улыбка сменилась горькой усмешкой и печальным взглядом, который он кидал на Найду. Похоже, он чувствовал, что сегодня он лишится своей любимицы. Между ними уже был эта неразрывная связь хозяина и питомца. Егор зашёл в магазин, а я… А я со злости пнул Найду и выпустил поводок. Она убежала. И я убежал. Мне было жалко себя. В то мгновение я как никогда ощущал, что занимаю своё истинное третье-лишнее место. Родителям вечером наплёл, что не смог удержать в руках такую крупную псину. Говорить с Егором лично, я не стал. Позже от родителей я узнал, что Найда попала под колёса грузовика и умерла в страшных мучениях. Они были расстроены. Им очень нравилась Найда. Представляю, как был несчастен Егор, узнав о смерти собаки. Но я старался думать об этом как можно реже. К тому же с Егором после той злосчастной прогулки мы больше не виделись. Я с семьёй переехал. - Я практически забыл про эту Найду, а тут приходишь ты и напоминаешь мне про неё, - тихо сказал я Деду Морозу. - И каков твой ответ? – тоже тихо спросил он. - А можно соврать? Хотя… - я поглядел на размалёванное лицо. – Ты же волшебник всё равно догадаешься, что я вру. В тот день было много народа. Так что любой прохожий мог видеть, как мелкий пацанёнок отвесил подзатыльника этой собаке и специально выпустил поводок. - Это значит «да»? - А ты как думаешь? Дед Мороз отхлебнул из чашки и запустил руку в варежке в вазочку с конфетами. - Хорошо, - он зашуршал обёрткой, - второй вопрос. Он будет лёгким. На каком факультете ты учился? - Проще пареной репы, - я откинулся на спинку стула. – На экономическом. Дед Мороз не торопился с третьим вопросом. Он с трудом развернул конфету и отправил её в рот, запив чаем. Потянулся за второй. Её тоже долго разворачивал и запивал чаем. Когда он начал мучить обёртку третьей конфеты, я не выдержал: - Дед, ты с третьим вопросом ещё не определился что ли? - А ты мне ещё на второй не ответил. - Ответил. На экономическом я учился. - Не только. - Что не только? – спросил я, провожая третью конфету взглядом. - Ты учился не только на экономическом. - Что? – я удивлённо захлопал глазами. – Откуда ты знаешь? Дед Мороз не ответил. После его второго вопроса мне стало действительно не по себе. Мало кто знал, что изначально я поступил на факультет журналистики. Поступил сам, без какой-либо посторонней помощи. Сдал вступительные экзамены и стал одним из лучших на потоке. Мне пророчили невероятное будущее, да я и сам хотел этого невероятного будущего. Был готов покорять любые непокорённые высоты, выходить один на один с любыми трудностями, трудиться в поте лица и никогда не сдаваться. Кто знал, что я оступлюсь в самом начале пути. Мне никогда не могло прийти в голову, что я смогу встретить Егора ещё раз в своей жизни. К моменту поступления, я уже затолкал воспоминания о нём в самый отдалённый чулан своего сознания. Я заставил себя подавить воспоминания о своей детской любви. Смириться с тем, что я буду одинок, потому что сердце оставалось холодно на протяжении всех лет, что мы не виделись с Егором. Но когда я встретил его в коридоре, подросшего и похорошевшего, я понял, что не всё затолкал в чулан. Где-то под кроватью нашёлся носок, который я не заметил. И всё. Мамба. Меня захлестнула волна воспоминаний, и я понял, что ничего не забыл. Два дня пробредил, валяясь с большой температурой дома. Мне казалось, что у меня разрывается телефон от звонков, как тогда, в детстве, когда Найда попала под машину. Слышалось, что кричат с улицы моё имя. Колотят входную дверь, потому что звонок отключили родители. Но всё это мне только казалось. Егор забыл меня. Я это понял, когда нас познакомили общие друзья. Егор вытянулся, возмужал, чуть прибавил в весе, но компенсировал наличие лишних килограмм хорошо развитой мускулатурой, как потом оказалось он с детства начал упорно заниматься карате. Даже добился каких-то определённых успехов. Меня он не помнил. Наверное, я тоже изменился. Мозг рационально объяснил это, с пониманием отнёсся к сложившейся ситуации, но сердце задохнулось от обиды. Оно не верило ни глазам, ни мозгу, отказывалось верить мне. Сердце упорно твердило, что любит его. И хочет, чтобы и оно было любимо им. Я промучился месяц. А потом попал на общую попойку студентов. Там встретил Егора. И меня переклинило. Напился вусмерть, начал липнуть к нему как банный лист, лез целоваться. Одним словом вёл себя отвратительно. Когда я полез танцевать на барную стойку, у Егора кончилось терпение. Он одним махом перекинул пьяного меня через плечо. Это я помню очень хорошо, потому что меня стошнило на его спину. Мне было безумно весело, а ему как - не знаю. Сомневаюсь, что он пребывал в восторге от жижи, стекающей по его спине на модные брюки. Да и рубашка была испорчена. Первоначально планировалось доставить меня домой, но в такси я полез делать ему минет. Смелости придавал алкоголь, а ещё любопытство от моего первого опыта в оральном сексе. Справился я на удивление отлично, потому что Егор кончил через минуту, когда я начал процедуру по его удовлетворению. Пока я вытирал с лица сперму, он прошипел таксисту, чтобы он вёз нас в какой-нибудь отель. Да побыстрее. В лифте отеля он набросился на меня с поцелуями. Очень страстными и отдающими алкоголем. Я всё пытался оттолкнуть его, чтобы вдохнуть глоточек воздуха, а он всё углублял и углублял поцелуи, пока я попросту не лишился сознания. Проснулся я рано утром. За окном только-только забрезжил рассвет. У меня болело всё тело. Руки, которые я увидел первыми, были покрыты синяками. Я хотел увидеть, что стало с моим телом, но не успел я шевельнуться, зазвонил телефон. Мелодия была мне знакома. Она очень нравилась Егору. Он ответил быстро. Довольно бодрым голосом. Егор видимо уже проснулся. Звонил его друг. Спросил, куда тот пропал вчера с вечеринки. На невнятное мычание рассказал, что тот пропустил целое шоу. Девчонки станцевали групповой стриптиз. - Эй, Егор, так это тот пацан? Тот Федя, с которым ты так мечтал, чтобы мы тебя познакомили? – слова друга я услышал очень отчётливо. Как и щелчок закрываемой двери в ванную комнату. Помню, как подскочил, несмотря на боль во всём теле. С трудом напялил на себя одежду. Не успел по достоинству оценить огромные апартаменты, которые Егор снял специально для нас, зато успел приметить пепельницу с кучей бычков, от которых валил серый дым и стакан с водой и пачкой таблеток, лежащую рядом. Я опять сбежал. На следующее утро попросил о переводе. О скорейшем переводе в другой университет, на другую специальность. Я не появлялся в институте, запутывал следы и ругался с сердцем, которое опять было недовольно мной. Мы опять с ним были одиноки. - Эй, Дед Мороз, ты часом не офонарел? Где все конфеты? – пока я предавался воспоминаниям, волшебник умял всю вазочку конфет. – Ты не забыл, что даришь их, а не жрёшь? - Я дарю их триста шестьдесят четыре дня в году, дай хотя бы попробовать, что за хрень получают дети из моих рук, - Дед Мороз пригубил чай. – Ты лучше на мой вопрос отвечай скорее. - Ты и так же всё знаешь, верно? Я учился на двух факультетах. Такой ответ тебя устроит? - Такой устроит. Готов к третьему вопросу? Дед Мороз внимательно посмотрел на меня. Я мог сказать «нет», но маленький кондиционер уже практически прописался в моей квартире. Я уже распланировал наши дни. Мы будем играть в игры, читать книги и смотреть глупые сериалы. Осталось ответить на последний вопрос, и я вернусь к своей счастливой жизни. - Давай уж… Интересно, что про какие мои грехи ты ещё знаешь? Дед Мороз поднялся. Я не сводил с него пристального взгляда, ждал третьего вопроса. Его рука потянула к бороде на лице. - Ты помнишь меня? Борода упала в пустую вазочку. - Значит, Дед Мороза не существует, - печально изрёк я, уставившись на бороду. – Меня жестоко обманули. - Федь, скажи, ты помнишь меня? - Веришь, я всю жизнь верил в Деда Мороза, - быстро затараторил я, поднимаясь. Мой взгляд всё также был прикован к фальшивой бороде. - Весь год вёл себя хорошо, чтобы первого января утром обнаружить коробку конфет и набор конструктора. Или коробку конфет и арбалет. Или же коробку конфет и целое войско солдатиков. Я ему писал письма и хвастался, какой я хороший. А потом ты сказал, что его не существует, - наконец я пересилил себя и посмотрел в глаза молодому человеку. У меня больше не оставалось сомнений, что на меня смотрит именно молодой человек, а не старый дед. - Федь, это всё, что ты хочешь мне сейчас сказать? - Знаешь что, Дед Мороз, борода из ваты. Ну-ка взял кондиционер, и пошёл вон из моей квартиры, пидорас горбатый, - после своих же слов я первый ломанулся к двери. - Не получится. Если ты сейчас убежишь, я опять тебя найду, - громко сказал ненастоящий Дед Мороз мне в спину. Я остановился. - Опять? – меня будто парализовало. - А ты думаешь, что это совпадение? - А разве нет? - Думаешь, я шёл к какой-нибудь девочке, но ошибся этажом и попал к тебе? - Надо мной живёт Прасковья – она отлично умеет играть на фортепиано по ночам, - похвастался я. – На месте всех волшебников страны я давно бы одарил её кондиционером, чтобы она заболела и попала в больницу хотя бы на неделю, пугать своим музыкальным дарованием тамошних обитателей. - Обещаю, Прасковья получит свой кондиционер, - я стоял спиной и не видел раскрашенного лица. Но я чувствовал, что оно улыбается. – Ты лучше ответь на мой третий вопрос. - Нет, - я замотал головой. – Нет. Не хочу. Мне страшно. - А как же кондиционер? Неужели тебе его не жалко? Ты хочешь, чтобы он опять влачил своё существование в одиночестве, а ты приходил к нему по вечерам и рассказывал, как когда-нибудь заберёшь его домой. Я залился краской. - Нет, - я представил себе моего маленького кондиционера. И то, что с ним придётся расстаться. - Я не хочу. - Тогда, Федь, ответь на последний вопрос, и этот кондиционер останется с тобой навечно. Ты будешь кормить его, выгуливать, вытирать ему нос, спать вместе с ним в обнимку. Тебе только и нужно ответить «да» или «нет», - в голосе фальшивого Деда Мороза проскользнуло отчаяние. – Пожалуйста, Федь. - Только ради кондиционера, - прошептал я, сжимая кулаки. – Да! – я обернулся к деду, который ещё стоял около стола. – Я помню тебя, Егор! Парень с губной помадой вместо румян поднял глаза. - Федь… - Помню, это не значит, что я хочу, чтобы ты остался. Я ответил на три вопроса, выполнил всё, что от меня требовалось, а теперь, прошу тебя, покинь мою квартиру. - Ты этого действительно хочешь? - Да. Я услышал шорохи. Сзади меня остановился Егор. Он дышал мне прямо в спину. - Я знаю, что это вряд ли что-либо поменяет, но про тут случай с Найдой: я знал, что она тебя укусила. Трудно не заметить окровавленную пасть у собаки, да ещё лужу крови около двери, - у меня распахнулись глаза, а в груди зачастило сердце. – Я практически сразу понял, что ваши отношения с ней не заладились. Какое-то время я пытался это поменять. Старался устроить так, чтобы вы поняли, что мне оба дороги. Но прежде чем я добился чего-то, ты начал отдаляться, Федь. Верным шагом идти в противоположном направлении от меня. Я не знал, как это остановить. Не знал, что мне делать. Я безумно хотел, чтобы ты вернулся ко мне. И в тот день… в тот день, когда это всё произошло, я хотел рассказать тебе про мои чувства. Я созрел для них. Я не хотел больше упускать времени, Федь. А оно вот как вышло... Найду я лично записал в ветклинике на усыпление. И в тот день, когда ты её отпустил с поводка, мы должны были её усыпить. Ты не был ни в чём виноват, но убежал от меня, виня себя в том, чего не делал, - я поднёс руку ко рту, чтобы Егор не услышал мой всхлип. – Прости, что я раньше не успел тебе этого сказать. - Чувства? – дрожащим голосом спросил я. – Какие чувства? Для каких чувств ты созрел? - Ох, Федь, неужели это всё, что ты услышал? – с какой-то наигранной обидой спросил Егор. – Я тебе про Найду рассказывал, вообще-то. - Егор, для каких чувств ты созрел тогда? Ответь мне! Он замолчал. Прошла минута, две, три. Я стоял и судорожно дышал, пытаясь на слух понять, что Егор делает сзади меня. - Почему только тогда? – моё ухо резко обожгло горячее дыхание. Крепко обхватив за плечи, Егор развернул меня к себе передом. – Я и сейчас уверен в силе своих чувств. И тут я окончательно разрыдался. - Что?! – сквозь слёзы выдавил я. – Как ты смеешь мне говорить об этом! Прошло столько лет… - я завертел головой. – Ты давно меня разлюбил. - А если нет? - Разлюбил! - заверещал я, когда Егор мягко поцеловал меня в лоб. – Столько лет… Столько лет ты непонятно где шастал! - губы Егора коснулись виска. - Почему же непонятно где, - ласковый поцелуй в нос. – Я тебя искал, - два нежных поцелуя в щёку. В каждую по одному. - Где ты меня искал? Вот где?! Егор поцеловал меня в губы. - Я объездил весь мир в поисках тебя. - Обманщик! – его руки заскользили по моим плечам. – Ты меня даже не вспоминал. - Я постоянно только и думал, что о тебе. Я даже никого не смог полюбить, по этой причине. В моей голове не осталось больше места ни для кого другого. Даже из-за этого не мог просто потрахаться. Мне казалось, что я предаю мою любовь к тебе. Поэтому, наверное, если я затащу в постель, то не отпущу партнёра до самых петухов. - Врёшь! Он чуть отстранил меня в сторону, оглядев серьёзным взглядом с головы до ног. - Хочешь проверить это? *** - Ответь мне только на два вопроса, - пробубнил я, уткнувшись лицом в подушку. Хоть на дворе и стояла поздняя ночь, но мне казалось, что Егор всё равно увидит моё до безобразия смущённое лицо. - Весь во внимании, - мягко ответил он мне, ласково поглаживая по спине. - Ты, правда, меня не узнал тогда в университете? - Что? Конечно я тебя узнал. Как тебя такого милого не узнать было? – я засмущался ещё больше и чуть не забыл про воздух. Егор меня перевернул, чтобы я прокашлялся. - На самом деле я изначально знал, на что иду. Твои родители держали меня в курсе всех твоих планов. - Предатели, - прошипел я хриплым голосом. - Но чего я не знал, так это, что ты любитель делать минеты, когда напьёшься по самые помидоры. - И ничего не любитель, - забубнил я, натягивая одеяло на себя. – И вообще тебе ли жаловаться? Ты кончил за одну минуту. Должен спасибо говорить за тот первоклассный минет. - Первоклассный? – расхохотался Егор, выуживая меня из-под одеяла. – Да ты мне чуть член зубами не отгрыз. Я кончил, потому что сам был на пределе и хотел тебя как воздуха. - Правда? Значит я не ас в минетах? – я жалобно посмотрел на счастливое лицо Егора. - Ты даже хуже, чем профан. - Стыдно то как, - я схватился за горевшие щёки. – Мой мир не станет прежним. Стой! – меня осенило. – Ты нашу встречу в кафе специально устроил, да? Чтобы потом отвезти меня в отель? - И да, и нет. Я попросил, чтобы тебя привели. Хотел поговорить с тобой. А ты напился. Ох, как же я ненавидел тебя за это. У меня представился реальный шанс вернуть тебя, а ты пьяный в зюзю и ещё стриптиз на барной стойке полез танцевать. Отель - это уже импровизация. Не знаю, помнишь ли ты, как я тебя практически всю ночь мучил… Под утро ты уже был похож на бездыханное тело с довольной лыбой. Выглядело это жутковато, поэтому я решил чуть-чуть сбавить обороты. Посидел, подумал, покурил, аспирина купил в аптеке. Думал, утром проснёшься, на трезвую голову и поговорим, а тут друг звонит, который знал про тебя. И давай орать в трубку, получилось ли у меня поговорить с тобой. Не хотел тебя будить, поэтому в ванну ушёл. Возвращаюсь, а кровать уже пустая, вещей нет, дверь номера нараспашку. - Боже… Вот я дурачьё, - выдохнул я. – Даже обидно как-то. - Вот и я о том же, - закивал Егор, за что тут же получил ногой в рёбра. Простить он этого мне не смог, пока не поставил на моей шее три страстных засоса. - Стой-стой, - я отстранился от него, потому что почувствовал, что он готов для следующего раунда. – У меня последний вопрос: как ты меня сейчас-то нашёл? Сомневаюсь, что тебе родители помогли. Даже они не в курсе, где я работаю. - Ну тут уже сама судьба свела нас, - Егор взял мою руку и поцеловал её. – Я по объявлению пришёл устраиваться. Меня взяли, потому что фирма новая, растущая, нужны умные головы и другие части тела. Кстати, мы с тобой работаем на одном этаже. - Не может быть! Я тебя ни разу не видел. - Конечно, не видел. Как будто тебе есть дело до кого-нибудь, если это не твой кондиционер. - Тебе ли обижаться, ведь это он свёл нас с тобой. Я его теперь люблю ещё больше, - я приник к Егору. – Спасибо тебе, ты исполнил мою мечту. Егор начал меня нежно целовать, когда в моей голове возник ещё один неразрешенный вопрос. - Слушай! - Ну что ещё? - понарошку разозлился Егор. - Чего ты никак не угомонишься? - А почему Дед Мороз? Почему не Пасхальный Кролик? Не Супермен? Не Человек-Паук? Почему именно Дед Мороз? - М-м, знаешь что, Федь, я завтра увезу твой игровой процессор к себе домой. - Это ещё почему? - Твои коллеги по работе ни за что мне простят того, что я украли их идею. - Какую идею? Егор? Что за идея? Расскажи мне! Что задумали эти упыри? Я не буду с тобой целоваться, пока не расскажешь про идею. Егор, нет. Нет, я сказал. Пока не расскажешь про идею, я лучше вон, пойду с кондиционером целоваться.