В одно прекрасное утро...

За приоткрытым окном медленно просыпался Нью - Глушвилль. Скрип телег и редкие голоса людей смешивались с негромким кудахтаньем кур и редкими вскриками какого-то особенно ответственного петуха. Поморщившись, генерал альбиноской армии перевернулся на спину в своей кровати и приоткрыл глаза. Наступало утро, еще одно прекрасное доброе утро. Логан снова прикрыл глаза и улыбнулся. Редко когда Генерал позволял себе вот так просто нежиться в постели. Но теперь для этого был совершенно особенный повод. Бывает же так, что по воли всего лишь одного события все кардинально меняется. Все окружающие приносит негу уюта, и даже кудахтанье куриц под окнами не кажется таким подозрительным как обычно. Хочется вздохнуть полной грудью и рассмеяться, просто от того как хорошо на душе. И, как ни странно, в жизни генерала армии Альбиона наступил именно такой момент. Поднявшись с кровати, мужчина накинул на плечи халат и, подойдя к окну, резким движением рук распахнул шторы. Приятный морской воздух с едва ощутимой примесью гари ударил в нос. И Логан снова не сдержал улыбки. Просыпающийся Альбион был ему особенно приятен сегодня, а мысль, что там, за стенами замка каждый человек мечтает лично вздернуть его на балке собственного дома, совершенно не тревожила пытливый ум брата короля. Изменяя своей традиции, Логан, вместо того что бы облачиться в доспехи и с самого утра с хмурым видом ходить по замку и отчитывать нерадивых солдат, остался у себя в комнате, приказав слугам принести легкий завтрак. Ему все никак не верилось в то, что произошло, но каждая проходившая минута спокойствия и душевного равновесия была убедительнее любых подозрений и сомнительных догадок. Бодрящий чай с чабрецом был как никогда освежающ, а слегка подрумяненный на открытом огне хлеб в яичном желтке - как никогда вкусен. Доев завтрак и еще какое-то время понаблюдав за восходящим солнцем, Логан периодически ловил себя на том, что губы постоянно стремятся растянуться в улыбке, и от этой столь непривычной для его лица мимики щеки слегка побаливают. Личная стража Генерала, когда тот вышел из своих покоев, была немало удивлена, увидев его. Несмотря на отличную выдержку, солдаты обернулись, проводив взглядом старшего сына Спэрроу. Им просто не верилось, что тот молодой со смеющимся взглядом человек, облаченный в свободные черные штаны, фиолетовую рубашку, застегнутую до середины груди, и высокие черные сапоги был их генералом. А ведь Логан действительно выглядел гораздо моложе, казалось, что даже морщинка, пролегшая между его бровей от постоянной нахмуренности, разгладилась, да и взгляд был теплее и мягче. - Генерал! – в один голос выкрикнули два стражника, стоящие у дверей в тронный зал. - Вольно. – властным, но мягким тоном ответил им Логан. – Смените караульных по всему замку. У моей гвардии с самого пришествия Хозяина теней не было отгулов. Поэтому даю отгул на неделю.- совершенно спокойно произнес генерал и, пряча ухмылку под ладонью, прикрывшей его губы, пошел в сторону покоев короля. Гвардейцы удивленно смотрели ему в спину. Каждый слуга, каждый солдат, встречавший Логана, понимал, что генерал сегодня в хорошем расположении духа, возможно первый и последний раз за всю свою жизнь. - Альберт, брат мой. Королю не пристало так долго спать. – заботливым и тихим голосом произнес старший сын Спэрроу, наклонившись над спящим королем и слегка касаясь кончиком носа пшеничного цвета кудряшек брата. – Альберт. Молодой король недовольно поморщился, но стоило лишь ему осознать, что голос, пробивающийся сквозь мягкую пелену сна, это голос брата, как он тут же удивленно распахнул свои огромные голубые глаза и быстро протараторил: - Война? Хозяин Теней? Тролль под Нью - Глушвиллем? Логан задорно рассмеялся на реакцию брата, и от этого глаза Альберта распахнулись еще шире. Сколько же прошло лет, с тех пор, как Логан вот так просто смеялся? - Все хорошо, брат. Но я подумал, что если ты хочешь попрактиковаться в обращении с молотом, то лучше это было бы сделать с утра, пока жители Альбиона не побежали к тебе с жалобами и просьбами. Альберт несколько раз удивленно хлопнул глазами, после чего, вскочив с кровати, обнял брата и засмеялся. - Логан! Дай мне десять минут, и я буду готов! – Альберт побежал к шкафу и, распахнув его, начал одеваться. Сонная собака, только сейчас окончательно проснувшаяся, с непониманием смотрела на братьев. Она, как и Альберт, предпочитала спать настолько долго, насколько это позволяла корона. - Скажи Логан, ты говорил на днях что собираешься снова уехать в Аврору. – Альберт перевел на брата немного несчастный взгляд. – Эта тренировка… ты так прощаешься, да? – Молодой человек слегка поджал губы. - Альберт, я говорил, что возможно съезжу в Аврору. Из писем Кайлин ясно, что пока в моей помощи она не нуждается. И эта тренировка… - Логан развел руками и пожал плечами – Просто тренировка. Альбер радостно улыбнулся и свистнул псу. - Жди меня во дворе, брат. – после этих слов Логан покачал головой, смотря на то, как король бежит по коридору замка. - С детства же говорили: не бегай в замке. – негромко произнес Логан отлично запомнившуюся ему фразу отца, и пошел в оружейную. Тренировка Логана и Альберта была крайне эффектной, на звуки шутливого сражения тут же сбежались гвардейцы генерала, большая часть которых уже была переодета в гражданскую одежду, а из окон с любопытством глядели слуги. Безусловно, нынче Альберт был единственным Героем Альбиона, и, конечно же, практически никому не уступал в силе. Но Логан был лучшим в обращении с боевым молотом. Силы братьев были практически равны, и их тренировка затянулась на несколько часов. Окончание, к неудовольствию Бена Финна, собирающего ставки с гвардейцев Логана и солдат Альберта, было весьма миролюбивым. Братья сложили оружие и, весьма живо обсуждая бой, удалились для позднего завтрака. Это действительно был один из самых необычных дней в жизни замка. В этих стенах творилось многое, правление Леди Грей, отмеченное жестокостью и вульгарным развратом, сухое и бессердечное правление Люциана, живительное и светлое правление Спэрроу, сдержанное и жесткое правление Логана, лучезарное и сияющее правление Альберта. Много всего творилось в этих стенах. Но миролюбивого тихого спокойствия без обмана, лжи или предательства – никогда. И даже старые врата, нынче обитающие где-то в подвалах замка, негромко заметили в пустоту, окружающую их, что отрадно чувствовать подобную бескорыстную легкую жизнь. К хорошему привыкаешь быстро, и к обеду Логан уже практически не вспоминал о причине своего прекрасного настроения. Безусловно, постоянное зацикливание на произошедшем событии могло все испортить, а в подобном генерал совершенно не нуждался. Вопреки сложившемуся обычаю, Логан, вместо того, что бы присутствовать вместе с братом на слушанье нужд народа в качестве советника, предпочел остаться в зале войны перед камином. Альберт был совершенно не против подобного желания брата. Вечером, когда замок закрыли для посещения людей, и у короля выдалась свободная минута, Альберт пришел к генералу. Логан сидел перед камином, вытянув ноги, и с интересом и легкой улыбкой читал какую-то книгу. Между братьями завязался разговор. Обычно Альберт старался общаться с генералом как можно меньше, потому что у юного короля вечно создавалось впечатление, что брат всегда невероятно занят, и на пустой треп тратится слишком много драгоценного времени генерала. - …И мне пришлось играть в пьесе этого призрака, что бы он выпустил меня и детектива. Самое странное было то, что мне пришлось переодеваться женщиной и курицей… - звонко рассказывал Альберт. Логан качал головой и смеялся. - Генерал Логан, у дверей замка посыльный с письмом для вас. И он… - Слуга немного замялся. – Требует, что бы вы лично вышли к нему. – поклонившись, придворный вышел из зала. Логан удивленно посмотрел на Альберта, а после на дверь, закрывшуюся за слугой. Спустившись вниз, генерал обнаружил в дверях замка маленькую фигуру ребенка - лицо посыльного было скрыто под капюшоном. - Генерал Логан. – спокойно сказал ребенок очень знакомым тоном, и это сильно насторожило Логана, брови генерала мгновенно нахмурились, приняв свой обычный вид, а маленькая морщинка между ними тут же вернулась на место. – Письмо для Генерала Логана. Все хорошее тем непродолжительнее в нашей жизни, чем оно лучше. Возможно, Логану был дарован судьбой самый спокойный день в его жизни, но вот настал момент, когда всему должен был настать конец. На слегка желтоватой бумаге письма красовалась красная печать «Концерна Ловкача». Спина Логана по привычке выпрямилась по струнке, а лицо приобрело сурово - отстраненное выражение, взгляд стал отрешенным и холодным. Взяв письмо и грубо сломав печать, старший сын Спэрроу принялся его читать. «Мой дорогой генерал, не представляю насколько огорчила тебя вчерашняя новость о том, что я уезжаю в Самарканд на три года. Не могу вообразить тоску и грусть, которую можно испытывать по такому фельтикультяпистому человеку, как я. К счастью, подобного испытать мне никогда не придется, поскольку я у себя есть всегда. Имея необычную привычку заботится о благополучии моего генерала во всех сферах его жизни, мне подумалось о том, что оставлять моего склонного к затяжным депрессиям бывшего короля без какого либо напоминания обо мне совершенно безответственно. Я просто не могу так поступить с сыном своего давнего близкого друга Воробушка. Это письмо прилагается к посылке, за которой тебе, мой дорогой Логан, будет необходимо следить ближайшие три года, пока я не вернусь. Надеюсь, что моя посылка скрасит своим присутствием ожидания, и ты отнесешься к ней с должной честью и достоинством, которых ты не теряешь, даже находясь в самых откровенных позах в постели. Надеюсь, грусть и тоска по моему отсутствию не заставили тебя лезть в петлю, и ты стоически переждал время до нынешнего момента. Ах, да, пара слов о посылке: этот мальчик, стоящий пред тобой и есть посылка. Я знаю, что ты не любишь детей, но уверен, что конкретно этот мальчик будет тебе очень симпатичен. Искренне твой, Ривер.» По мере прочтения письма взгляд Логана становился все более тяжелым, а губы плотно сжимались, снова теряя способность улыбаться. Последние строчки письма заставили брови генерала удивленно поползти вверх. Посылка – ребенок. Со стороны Ривера это было верхом наглости, вот так в одну секунду перечеркнуть три года спокойной жизни Логана. Ребенок, стоящий в дверях, скинул с себя капюшон, и генерал в ужасе замер. Из-под черных изящных бровей на Логана смотрели два пытливых голубых глаза. В родинке под левым глазом, в непослушных растрепанных черных волосах, в тонкой линии губ, едва искривленных в усмешке - во всем читалось совершенно явное присутствие Ривера. Логан был готов поставить весь Альбион на то, что этот самодовольно ухмыляющийся ребенок был сыном Ловкача. Генерал свел брови, но на этот раз лицо его приняло вид болезненного страдания, в суровом взгляде проскользнуло отчаяние, а уголок губ нервно дернулся. - Хобье отродье. – едва слышно произнес генерал и снова взглянул на письмо. От внимания мужчины в первый раз ускользнула маленькая деталь – постскриптум: « P.S И помни, прелюбодеяние - это грех, особенно с детьми. P.P.S. Ты никогда не был ребенком, поэтому можешь даже не вспоминать тот случай в твои двенадцать лет. Я уверен, что присутствие этого мальчика в замке будет являться постоянным напоминанием обо мне. Также я уверен, что твоя высокая мораль и чувство собственного достоинства отгородит тебя от необдуманных поступков.» Логана трясло, перед глазами стояла мерзкая слащавая ухмылка чертового промышленника, играющая на его лице в то время как его рука писала эти строчки. - Здравствуй, генерал. – до тошноты знакомым голосом сказал ребенок. Переведя холодный и грубый взгляд на охрану, генерал чувствовал, как привычная апатия и мрачность занимают свои пьедесталы в иерархии его настроений. - Отведите мальчишку в спальню для гостей. И сообщите моей гвардии, что отгул закончен! – резко отчеканил генерал и, развернувшись на каблуках, пошел в свою спальню. Плотно закрыв за собой дверь и с недовольством взглянув на распахнутое окно, Логан зашторил его и прямо в одежде завалился на кровать. С улицы раздавались звуки постепенно засыпающего города, тихие скрипы телег и пьяные голоса рабочих. Где-то во дворе кудахтали куры, подозрительно, как обычно. Генерал Альбиона закрыл глаза. В жизни Логана было две вещи, которые он не выносил - это дети и Ривер. И только эта промышленная сволочь могла совместить их таким каверзным образом.