Домашний вытрезвитель

      Я сорвался. Я упал на самое дно. Хотелось падать в это болото, которое затягивало и не отпускало. Не помню когда это началось, но с каждым разом хотелось больше. Каждый вечер уезжал подальше от города, заходил в какую-нибудь грязную и плохо пахнущую рюмочную, хриплым, чуть дрожащим голосом заказывал у официантки бутылку Столичной, спешно бросал скомканные купюры на поднос, резким и отработанным движением открывал запотевшую бутылку, через силу вливая в себя холодную водку. Леденящий нутро холод быстро сменялся на приятный жар, который от горла растекался по всему телу. Уже почти ничего не видящим взглядом, я заметил, что к моему столику подошел мужчина. Он не был похож на остальных посетителей. От него не веяло тем ужасным запахом, который исходит от все без исключения любителей выпить. Одетый в простые чуть зауженные джинсы и яркую футболку, он не вписывался в эту угнетающую обстановку. Следую за мной словно тень, садился за дальний стол, ничего не заказывал, но следил за мной неотрывно, прожигая во мне невидимые человеческому глазу дыры. Каждый раз помогал мне выходить из очередной пропахшей разлитым алкоголем и прочих неприятных запахов забегаловки. Дав немного подышать относительно свежим воздухом, он что-то предлагал, но я не понимал или просто не хотел понимать, о чем он. Просто кивая головой после каждого слова, я садился в машину. Каждое мое погружение в это вонючее болото заканчивалось одинаково: он привозил меня к себе. Я запомнил лишь первый день. Вот мы заходим в подъезд, меня тянут на верх, ноги уже не в состоянии двигаться, пара поворотов ключа в замочной скважине открывает дверь. Захлопнувшая из-за сквозняка дверь заставляет мое сердце совершить затяжной прыжок вниз. Не понимая, что будет дальше, я чувствовал, как хозяин квартиры притянул меня к себе и беззастенчиво начал изучать мои губы. Поцелуй был требовательным. Когда в моих легких не осталось воздуха, я нашел в себе силы, чтобы поднять руку и дотронуться до его плеча. Отстранившись от меня, мужчина провел большим пальцем по моей щеке. Быстро схватив мою руку, он повел меня в ближайшую комнату. Срывая с меня одежду и что-то жарко шепча мне на ухо, он толкнул меня на диван… и тут я отключился. Лишь на задворках сознания я слышал, как мои стоны заполняют комнату и тут же затихают. И как его еще не вывернуло после поцелуя? Странная это штука - водка.

***

      Внезапная вспышка боли заставила съежится. С большим трудом открыв веки, я пытался восстановить дыхание. Медленно и не спеша поднимая налитую свинцом голову от подушки, а после и ноющее от боли тело, держась руками за стены, я поплелся в ванну. Зачем нужно было такую просторную ванну уродовать? Ванна должна быть ослепительно белой, а не траурно - черной. Если честно, то бортик душевой кабинки я перешагнул с огромным трудом. Попытавшись дотянуться до полочки со все возможными гелями и шампунями, я не удержал равновесие и смахнул рукой все пузырьки, кроме одной бутылочки шампуня с ярким стикером - "Не смей больше пользоваться моим шампунем!". Криво улыбнувшись владельцу квартиры, я включил душ, щедро выдавил шампунь на многострадальную голову и чуть не застонал от нахлынувшего облегчения от приятного холодка в сочетанием с теплой водой. Закончив с водными процедурами, я наскоро вытерся большим махровым полотенцем. Я уже привык к этой квартире. Для меня она стала вторым домом. Я мог спокойно перемещаться по ней. Но лишь одна комната была для меня недоступна. Иногда, после того как меня приносили сюда, я слышал как чьи-то пальцы пробегали по клавиатуре компьютера. Хозяина этих апартаментов я не видел. Только ночью. Но тогда мне было не до этого. Горячий коктейль из водки и жара человеческого тела отвлекал меня от ненужных мыслей. Заваривая себе кофе в турке, я поздно заметил бутылочку минералки и упаковку таблеток. Хорошо, что хозяин квартиры оставил мне запасную одежду, ведь сегодня ночью она была испорчена. Положенный кем-то на журнальный столик телефон надрывался из последних сил. На дисплее высветился номер моего " любимого " начальства. Набрав побольше воздуха в легкие, я ответил на звонок: - Доброе утро, Артем Николаевич. - Мой голос меня подвел. Он неожиданно задрожал от холода, который веял из динамика телефона. - В твоем случае оно явно недоброе, Алеша. - холодно ответил мой персональный садист. - Что-то случилось? - Отчет пошел. До моей скорой смерти осталось ровно три вздоха. - Ты в курсе сколько сейчас времени? - подозрительно мягко, но все же холодно. - Пол восьмого? - один. - Ровно двенадцать. Ты еще не забыл свою должность? - Нет, не забыл. - И кто же ты? - Курьер. - Два - Нет. Не курьер. - шумно выдыхает прямо в трубку. - Ты мой личный мальчик на побегушках, которым я могу помыкать, как мне захочется. Поэтому отгадай, что тебе нужно немедленно сделать. Я точно знал, что в любой момент он сорвется и изобьет меня. Но нужно попытаться. - Немедленно прийти в офис? - дрожащим и запинающимся голосом спросил я. Злой выдох в трубку послужил мне ответом. Один. Теперь я точно будут уволен. Но перед этим меня хорошенько изобьют. Лихорадочно перебирая возможные варианты конца своей жизни и меря шагами комнату, мой взгляд зацепил белый лист бумаги. Выведенные кислотным зеленым маркером буквы ускользали с листа, заставляли часто моргать, но я смог собрать все буквы и сложить из них слова: «Дверь закрыта, я ушел. И ты у*бывай». Рядом второй лист, но уже с ярко красной стрелкой, указывающей на окно. Хорошо, что этаж первый, а то представляю я реакцию соседей на мои альпинистки выкрутасы на водосточной трубе.