Последнее желание

      - Подсудимый, есть последнее желание?       Клод, осмотрев притихшую в ожидании толпу, уже собрался выкрикнуть очередную чушь на потеху черни, но тут на глаза попалась надутая мордашка Его Величества Грона Шестого, не зря прозванного Прекрасным.       - Да, ночь с его Величеством в одной постели. И чтобы вас, - мужчина обвёл толпу прихлебателей подле трона яростным взглядом, - крысы, в покоях не было! Король должен принадлежать мне весь, со всеми потрохами, с последнего солнечного луча на небе и до первого петушиного крика!       Радостно усмехнувшись, бандит, грабитель и немного пират с любопытством наблюдал за устроенным им же бедламом. Все кричат, руками машут, бегают - всем весело! Священники кричат одно, царедворцы другое, палач недобро косится да топор наглаживает, король на троне плачет.       "Ну извини, "величество", у меня законное желание" - Клод подмигнул высунувшемуся из-за скрывших лицо рук королю. Король затрясся вместе с троном.       Толпа вокруг это увидела, ещё больше разошлась: все кричат, пищат, хрипят. Кто-то уже за вилами потянулся, доказывая свою правоту. Монарху на ушко Священники что-то шепчут вразнобой.       - Хватит! - Даже наглый бандит присел от командирского рыка "его величества". - В наших законах сказано, что каждый осуждённый на смерть имеет право на любое желание. И то, что оно должно быть исполнено, не мне вам говорить. Что ж, да будет так!       Пройдясь тяжёлым взглядом по толпе, правитель мигом успокоил беснующуюся чернь. Про подавившихся своими доводами лизоблюдов и говорить не пришлось - стояли онемевшие, как марионетки у запившего актёра.       - Помыть его, одеть... ну и в покои, что ли?       - А ежели сбежит? - заволновался мысленно примеривающий сапоги палач.       - А цепи вам для чего? - И, хмыкнув, венценосный удалился.       О, это мытьё Клод запомнил бы на всю жизнь, даже не будь оно в этой жизни последним. Так его не мыли даже при появлении на свет. Щётки дородных служаночек ходили там, где можно и нельзя. Мочалки в проворных руках натирали покрытую загаром и выделяющимися на нём редкими шрамами спину. Даже зубы почистили, не слушая жалоб и возражений. Из одежды ему досталась простая белая рубашка и светло-серые брюки. Вызванный цирюльник быстренько привёл в порядок буйную шевелюру, побрил и надушил. А ещё повязал шёлковый платочек, что на висельнике смотрелось несколько странно. Мимо пробегающий палач радостно бросился наперерез, звеня цепями.       Втолкнув не сопротивляющегося парня внутрь покоев, челядь замерла, прислушиваясь к малейшему звуку за дверью, готовая придти на помощь владыке в первый же момент.       - Забавно, когда я говорил о цепях, не представлял, насколько их в моих застенках много.       Король, заранее скинувший камзол и сапоги, босиком обошёл вокруг получившейся композиции - "преступник в покоях короля".       - Наверное, стоило уточнить! - Клубок позвякивающих цепей как-то грустно вздохнул.       - А что? Идея мне нравится, сейчас уроним тебя на кровать и спи себе в своё удовольствие! Я даже одеялком укрою и колыбельную спою! - Глаза монарха азартно засветились.       - Эй, это будет нечестно! Боги накажут! - Перспектива была не очень, приходилось импровизировать.       - Ладно. - Усмехнувшись, король поднял ладони вверх, признавая поражение. - Давай тебя размотаем, что ли.       - Было бы неплохо...       - Не вертись!       - Мне тяжело! И неудобно!       - Нытик!       - Сэкси! Со мной даже король не брезгует спать!       - Это благотворительность!       - Уверен? - Освободившейся рукой Клод провёл по ладони разматывающего его мужчины. Холодный металл и горячая ласкающая ладонь, неудивительно, что король вздрогнул от создавшегося контраста. Нахмурившись, отошёл к секретеру, на котором стояла бутылка чего-то явно покрепче вина.       - Дальше справишься сам! - наливая в серебряную чашу, проворчал король.       - Готово! - послышалось через несколько минут.       Обернувшийся на голос король замер, залпом проглотил содержимое чаши, попытался отдышаться и вернуть на месту вылетевшую от полноты чувств душу. Висельник был красив, это приходилось признать честно и откровенно. Дикая, какая-то даже заморская красота и дьявольские глаза, следящие за каждым шагом! В какой-то момент Грон понял, что он сам рядом с этим ярким созданием, берущим от жизни всё, выглядит просто бледной молью в парче и шёлке. Белые с золотистым отливом волосы теперь уже не казались предметом гордости. И голубые глаза были блеклыми на фоне янтарного огня в глазах преступника. Что уж говорить про белую до синевы кожу, через которую видны были выступающие реки вен.       Но гордость, та гордость, что дана от рождения только королям, заставляет сбрасывать с себя всё до последнего лоскутка. Без ложной скромности и без прикрас. Потом поднять и увидеть вожделение, затопившее янтарь. Почувствовать облегчение. Хоть и король... но кто он сейчас, в этой постели, обнажённый... стесняющийся своего тела мальчишка с минимальным сексуальным опытом.       - Я никогда...       - Догадался. Не бойся! - Горячие руки прошлись по прохладной белой коже. - Я хоть и преступник, но удовольствие доставлять умею!       - Ну теперь я спокоен! - Усмешка в голосе подрагивающего монарха выдаёт гремучую смесь неуверенности и решимости.       Поцелуй, прерывистые вздохи, неуверенные движения и ласки - двое мужчин падают на кремовый шёлк простыней. Белый, кремовый и сверху золотисто-коричневый. Белые пальцы путаются в чёрных непокорных кудрях. Губы касаются губ, и языки начинают извечную дуэль за первенство в ролях.

***

      - Последнее желание было исполнено, больше преград для осуществления казни нет! Прошу палача приступить! - Чиновник скрылся за спинами горожан. Палач радостно рванул к своему рабочему месту, но, увидев скованного и странно ухмыляющегося преступника, затормозил. Помялся на месте, испуганно оглянувшись в поисках поддержки. Король с не менее блаженной улыбкой стоял под навесом, почему-то упорно отказываясь сидеть. Священники выглядели так, как будто всю ночь ели кислые лимоны. Толпа в восторге от происходящего затаила дыхание, боясь пропустить хоть чих.       - Эм, ну так я его того? - поинтересовался палач у главы государства, выразительно проведя себе рукой по горлу.       - Я тебе дам того! - вдруг выдал монарх. - Там, помнится, закончик был про добровольный брак с преступником...       Король, задумавшись, потёр подбородок. Немного потоптался на месте, привыкая к мысли, и всё же выдал:       - Мы, правящий волей Богов, Грон Шестой, в народе прозванный Прекрасным, согласны взять разбойника Клода, Демона Анго, в законные мужья и спасти его от казни через усекновение головы! - На площади повисла оглушительная тишина.       - Э-э-э... чего? - не сразу понял будущий супруг.       - Трахаешься, говорю, хорошо! - ядовито выдавил монарх.       - Это да, это мы могём! - разулыбался пуще прежнего бандит.       - Но Ва-а-а...       - Молчать! - змеёй прошипел советнику в лицо плюнувший на все требования и законы король. - Готовьтесь к церемонии молча! А ты, любовь моя, не хочешь повторить?       - Ага-ага! - Цепи в лихорадке затряслись, с трудом удерживая жениха на месте.       - Значит, сейчас небольшие формальности и бюрократические заморочки, а потом мы с тобой встретимся на очень большой и выносливой кровати, у которой в этот раз хоть ножки не отвалятся! Или отвалится чья-нибудь голова! - шёпотом закончил Грон, косясь на побледневших советника и казначея.       Идиотская улыбка на губах Клода стала ещё больше, король в ответ улыбнулся не менее безумно и подмигнул.