Old Friend, Why Are You So Shy?

Луи глазел на сообщение уже три минуты, как минимум. привет Все кажется достаточно простым, правда? Это не кажется такой вещью, из-за которой можно париться больше, чем пять минут? Но опять же, Луи всегда был из тех, кто слишком много парится. Ладно, может не всегда. Проблема была в том, что это сообщение появилось просто из ниоткуда. Это не имело бы значения, если бы он привык к тому, что это имя выскакивает на его экране, но прошло уже так много лет с тех пор как «ХАЗЗА — КОРОЛЬ АНГЛИИ» мелькало в его телефоне. Луи слегка улыбнулся, снова перечитывая имя. Именно так Гарри представился, в тот самый день, когда они встретились в туалете, после того как Луи чуть ли не помочился на него. Кошмар. Это имя возникло из-за шуточек, которые стали появляться после… инцидента… Гарри тогда подшучивал, что если бы Луи был Королем и помочился бы на него, то это было бы огромной честью. Он не знает, почему ни разу не задумался о том, чтобы поменять имя контакта. По каким-то причинам, казалось, что так оно и должно было быть, просто, чтобы удержать мгновение. Как и с фото контакта Гарри — размытый снимок двух пареньков; Луи катает Гарри на спине и оба они с огромными улыбками. Луи вздохнул. Дело в том, что последний раз он разговаривал с Гарри восемь лет назад. Группа распалась в 2016 и все они тогда пообещали держаться на связи друг с другом. И они держались… примерно год. А потом это потеряло значение. Лиам был занят сольной карьерой; Зейн стал совсем отшельником и непрерывно занимался рисованием и писательством; Найл сформировал другую группу, в которой он играл на гитаре и подпевал; ну а Гарри… Гарри был Гарри. Он недолго жил с Эдом, недолго с Найлом, ходил на вечеринки, хихикал, занимался выпечкой и вообще просто веселился. Луи видел как их дружба разлетелась на осколки. Сам же Луи иногда писал песни, он даже работал с Лиамом, а ещё руководил небольшой футбольной лигой. И было не обязательно плохо, что все они разбежались по разным направлениям. (Мысленно, Луи рассмеялся и добавил: вместо Одного Направления!). В конце концов, сейчас они занимались тем, что любят. Но Луи признается, хоть и только самому себе, что сыграл определенную роль на распутье, потому что знал, что ему нужно сбежать от Гарри. Над Гарри всегда витала какая-то сила, притягивающая Луи, и казалось, будто с самого первого дня, он пытался противостоять этому притяжению. Ну, может, сначала он немного не сопротивлялся. Воспоминания о том, как они щекотали друг друга, и о том, как они бегали голыми вокруг, как они делились одеждой, и воспоминания о ненастоящих поцелуях на интервью, приносили одновременно и радость и такое чувство, что именно с тех пор он и пытался отдалиться от Гарри. И это было чем-то вроде стены. Луи с трудом сглотнул и снова перечитал шесть букв. Он и Элеонор, конечно же, расстались давным-давно. Их отношения никогда не казались правильными. Луи даже думать не хотел об этом, — но она была частью того щита, что он построил между собой и Гарри. Гарри же отдалялся иначе. Просто у него было чувство, будто, если он ответит на сообщение — это будет значить, что он всё признает. Он признает тот факт, что были ночи, когда он лежал без сна и думал о длинных пальцах Гарри и представлял, как они чувствовались бы на его обнаженной спине; признает те времена, когда он машинально выводил на бумаге Луи Стайлс или Луи Томлинсон-Стайлс, или Луи Стайлс-Томлинсон, а потом разрывал её на мелкие-мелкие кусочки и выбрасывал их подальше из-за страха, что его разоблачат. Это значит, что он признает ту ночь, когда потащил уставшего Зейна в самый конец их тур-автобуса и, уставившись на него, спросил: думает ли он, что Луи нравится Гарри. А Луи не хотел признать, что он тот мальчишка. Ему тридцать один год. Он живет в хорошей квартире, в хорошем районе и у него хорошая работа, хорошая машина и вообще все прекрасно. А Гарри был словно огромным ветреным облаком хаоса и Луи не мог ничего поделать — его притягивало к нему, и именно это откровенно вселяло в него страх. Он знал, что не стоило отвечать. Знал. Но опять же — Луи не всегда делал то, что следует в чем дело? Прошла минута. Две. И Луи даже позволил себе на секундочку подумать, что Гарри переживал так же, как и он, но он быстро откинул эту мысль и убедил себя, что Гарри просто был в душе или туалете, или готовил и просто не проверял свой телефон. Или он вообще не собирался отвечать. Вот такие вот варианты. Знакомый звон раздался через две с половиной минуты, не то чтобы Луи считал. Ни в чем. просто скучаю, наверное. Сердце Луи остановилось на мгновение, а когда возобновилось, начало биться в десять раз быстрее. Он задержался, чтобы ответить как можно круче,… но, к черту это, Луи никогда не был крутым. мы так давно не виделись, может, встретимся? ты виделся с остальными? Луи облегченно вздохнул — Гарри ответил так же быстро, как и он. Да, мы довольно часто собирались. кроме меня и Найла. А ты? И, может, выпьем что-нибудь сегодня вечером? Если ты, конечно, не занят. нет, я не очень часто виделся с ними. пару раз с Найлом и Лиамом. и звучит здорово, может в ronny's сегодня в восемь? Черт, он действительно написал «здорово»? Это определенно не здорово. Зато восемь часов как раз отличное время. Так будет казаться, будто у Луи занятый вечер, — может ужин с друзьями, когда, на самом деле, все его планы — посмотреть футбол и есть заказанную еду. Луи так и не научился готовить. Гарри готовил для него те пару лет, что он жил далеко от дома. Он посмотрел на время — 16:00. Просто обилие времени, чтобы уложить волосы. Или не уложить волосы. Или, может, уложить волосы, но так, чтобы казалось, что он их не укладывал. Черт, он почувствовал себя девятнадцатилетнем, который запоминает запах своего коллеги по группе и дает имена игрушечным голубям. Может, стоит заявиться в бар в тех ужасных красных штанах? По какой-то необъяснимой причине, он подумал, что это неплохая идея. Интересно, что подумал бы Гарри. Наверняка, его рот открылся бы от удивления, а потом превратился бы в огромную ухмылку, будто все это было одной большой шуткой и он был очень рад. Боже, этот мальчишка такой обаятельный. Мужчина. Обаятельный мужчина. В конце концов, Гарри двадцать девять. Он уже точно не мальчишка. Отлично. Увидимся x Какое-то время Луи просто бродил по квартире, иногда ругаясь про себя. Почему Гарри вообще явился, как гром среди ясного неба? Луи просто старался не думать о нем на протяжении последних восьми лет, и всё становилось проще. Правда, проще. Но Гарри всегда был в уголке его сознания, словно зуд, от которого он не может избавиться, потому, что это приведет ко всякой всячине, которая выйдет из-под контроля, — не в хорошем или забавном, а скорее в пугающем «влюбиться до потери пульса» смысле. А это не похоже на Луи. Он, может и казался легкомысленным, — по крайней мере, когда был младше — но он всегда знал на что идет, когда вытворял все шалости. Но, наверное, дело было в том, что Луи был очень хорош в ‘чтении’ людей. Он знал точно насколько далеко мог толкнуть Пола, их старого телохранителя, до того как тот начнет ругаться. Хотя с Гарри… с Гарри было иначе. Гарри был чем-то, что было за пределом его аналитических способностей. В основном казалось, будто вообще нет предела тому, что Луи мог делать вместе с ним, ну или ему. Но Гарри в прошлом. Он в прошлом на протяжении долгого, долгого времени. Однако попробуйте сказать ему об этом... Луи, наконец, смирился с тем, что понятия не имел, почему это происходит, и почему он делает это, или что он вообще скажет, когда они встретятся, и принял душ. Он брился чрезвычайно аккуратно, оставляя намек на щетину, которая, он думал, выглядела довольно мужественно; уложил волосы вниз, делая челку слегка волнистой, и выбрал наряд, который состоял из узких синих джинсов и свободной футболки с группой. В конце концов, они отправлялись в Ronny’s, не такой уж он и изысканный. И, ладно, он не хотел выглядеть так, словно он чересчур старался. Спустя час-полтора создания ‘повседневного себя’, Луи остановился возле зеркала в полный рост, оценивая свой вид. Он решил, что выглядел хорошо, не так, словно он тот, кому за тридцать (жуть), скорее всего, как тот, кому около двадцати-с-чем-то. Конечно, у него появилось больше морщинок вокруг глаз, и тот животик из юности вернулся обратно, а ещё он не делал татуировки ещё с тех дней, когда был в группе — у него просто не было вдохновения, но его глаза всё ещё сияли, его волосы всё ещё были мягкими и он сказал бы, что всё ещё довольно симпатичный. Забавно было то, что он чувствовал себя почти как глупый подросток средней школы, который готовится к свиданию с квотербэком. (пп: основной игрок нападения в американском футболе, разыгрывающий мяч). Он весь дрожал, поправляя выбившиеся прядки волос, постоянно поглядывая на часы, чтобы знать наверняка, что он не опоздает, хотя при этом у него оставалось ещё полтора часа до их встречи. Он больше не мог возиться, поэтому Луи схватил ключи, запер дверь и покинул здание. Пока не пришло время отправляться в бар, он отсиживал время в соседнем фастфуде, пережевывая крайне медленно, несмотря на то, что его желудок скручивался так сильно, что он с трудом мог проглотить еду. Луи шел очень медленно, так, чтобы не прийти раньше или даже вовремя, — очень важно сделать вид, будто он хладнокровно относится к происходящему. Он, наконец, вошел, стараясь сохранить уверенное выражение лица и идти спокойным шагом. Он оглядел толпу, и как только он увидел Гарри, его взгляд зацепился на нем. Он узнает его в любом месте, даже если тот повернут спиной и болтает с барменом, и даже, если его волосы кажутся значительно меньше, чем раньше. В голове у Луи сверкнула мысль, что если бы Гарри надел парик и маскировку, он всё равно узнал бы его. В нем было что-то магнетическое, будто он север, а Луи компас. Он постоял с минуту, понимая, что не сможет просто развернуться, уйти прямо сейчас и никогда не думать о Гарри Стайлсе снова, или снова притворятся, что он больше чувствовал себя, как дома в собственной квартире, а не то, что ему больше хотелось бы оказаться в руках этого парня. Но Луи не из тех, кто меняет свои решения или трусит. И поэтому, он подошел к кудрявому пареньку в пиджаке, с колотящимся сердцем в груди, которое стучало вдвое сильнее, чем играющая музыка. — Эм, привет, — начал Луи, легонько похлопывая Гарри по плечу. Минуту назад он разговаривал с барменом, но тот ушел, чтобы обслужить других клиентов. Гарри развернулся, и огромная самодовольная ухмылка появилась на его лице. — Луи! — он практически прокричал это, и, окей… вау. Луи просто замер на месте всё ещё глазея на него. Не то, чтобы он конкретно изменился; он просто… стал взрослее. Ну да, именно это и происходит с людьми, когда ты не видишь их около восьми лет, — напомнил он себе. Мешанина преимущественно из глуповатых татуировок на его бицепсе теперь была дополнена и формировала небольшой рукав от плеча до локтя. Его волосы сохранили кудряшки, но те стали заметно слабее и ближе к длине, как у нормальных людей. Его кожа выглядела мягкой и загорелой; его улыбка была, как всегда, такой же большой, а эти огоньки в его зеленых глазах, возможно, стали ярче, чем раньше. Вне всякого сомнения, это было не то, что намеревался сделать Луи, но когда Гарри развернулся и развел руки — он просто упал в них. Он крепче прижался к Гарри и положил голову на практически незнакомое плечо, хватаясь за его пиджак, и вдохнул его запах, который был почти таким же как он помнил, но может немного чище и больше с оттенком кожи. Гарри выпрямился, и Луи тут же понял насколько же он был, по-прежнему, ниже. Возможно, Гарри даже продолжал расти до сих пор (что откровенно несправедливо). Спустя мгновение, Луи осознал, что его смущение затмило желание прикоснуться к этому высокому, долговязому (и, на удивление, мускулистому) мальчику. К мужчине. Мужчине-мальчику. Мальчику-мужчине. Да уж. — Oops, — рассмеялся Луи и отступил назад, уставившись на свои ноги. — Hi, — медленно произнес Гарри. И даже при том, что Луи вглядывался в до нелепого сверкающие ботинки, которые напялил Гарри, он мог почувствовать путешествующий взгляд на себе. Он поднял глаза, и, встретившись взглядами, на лица обоих скользнула нервная улыбка. Луи плюхнулся на стул рядом. — Так, эм, это немного странно. — Да, немного. Прошло довольно много времени. — Девять лет. — Похоже на то. Хотя казалось, что гораздо больше. Но в то же время меньше? — Да, понимаю о чем ты. Мне иногда, до сих пор, кажется, что я в группе. Но с другой стороны, ты выглядишь… старше. — Ну, спасибо! Ты тоже выглядишь старым! — Не старым! — сказал Луи. — Просто старше, чем раньше. — Я понял, понял, — засмеялся Гарри. — Я пошутил. И люди, как правило, это делают, понимаешь? Возраст… — Да, точно. В конце концов, это ведь не Неверлэнд, — его замечание вызвало у Гарри хихиканье. Луи рассматривает это как балл в свою пользу. Луи подозвал парня, крутившегося неподалеку за прилавком, он заказал себе пиво и Гарри последовал его примеру. — Так почему же ты решил, ну, написать мне? — начал Луи, когда принесли их напитки. — Это немного глупо, если честно. — Что ж, и я отчасти глупый, — Луи сделал глоток напитка и скрестил ноги под стулом. — Я просто чувствовал какую-то, не знаю, ностальгию. В смысле, все идет, правда, хорошо, я много общаюсь с Эдом, просто наслаждаюсь и думаю о том, чтобы больше заняться музыкой, но я просто не спешу со всем этим, понимаешь? И я знаю, что у остальных всё отлично. То есть, Найл собрал Eraser с Джошем и другими ребятами и они прекрасно справляются. Ты видел их? — Ага, Найл приглашал меня на один из их концертов пару лет назад. Они звучат круто. — Именно. И Лиам может посоперничать с Леди Гагой своей карьерой. Я всегда знал, что в нашем ’N Sync он будет Тимберлейком. — Да, я купил его альбом, как только он вышел. И он звучит великолепно. И, очевидно, всё должно быть связано с тем фактом, что это я был соавтором некоторых песен. — Так и есть, я уверен, — улыбнулся Гарри. — А ещё рисунки Зейна такие крутые, и он показал мне пару его стихотворений — они просто чудесные. Ну, сейчас у него, наверняка, достаточно вдохновения! — последнее предложение он сказал подмигнув и Луи просто кивнул, делая вид словно всё понял. Неужели Зейн и Перри расстались? — Эти двое такие милашки. Всегда знал, что это случится. — Ты о Перри? — Что? Нет, — Гарри покачал головой. — Ты что, не знаешь о Лиаме и Зейне? — Ох, эм, видимо нет. Гарри чуть не завизжал как четырнадцатилетняя девчонка, распускающая сплетни. — Поверить не могу, что ты не знал! Они встречаются уже последние пять-шесть лет и у них все серьёзно. Они, кстати, недавно начали задумываться о возможности усыновления. — Вау! Я не знал. Это так… Ладно, я хотел сказать ‘неожиданно’, но это совсем не так. — Знаю. О, Боже, тебе нужно встретиться с ними, они такие милые, не могу просто. — Гарри сделал глоток пива и отошел от темы, возвращаясь к нормальному, низкому, сиплому, к более-медленному-чем-бабушка-луи-переходящая-дорогу, голосу. — Но суть в том, что у всех всё идет отлично, но я все ещё скучаю по этому. One Direction. Это было такой дикой гонкой, что иногда я даже не верю, что в итоге всё сложилось так. И я до сих пор вспоминаю обо всем, и я думал о том, что я виделся со всеми остальными, и не виделся с тобой целую вечность, и это странно, ведь мы были такими хорошими друзьями. По крайней мере, в начале. Ненадолго Луи позволил шуму бара заполнить тишину между ними, а затем ответил: — Конечно. Конечно, мы были. Луи снова почувствовал взгляд на себе, и слегка повернул голову, чтобы встретиться взглядами. Они пялились друг на друга, казалось целую вечность, всё вокруг них растворилось и отошло на задний план, ведь, Боже, они не виделись так давно и они оба были очень даже хорошенькими. Так почему бы и не побаловать себя немного? — Хочешь, я расскажу кое-какую глупость? — мягко произнес Гарри, будто вовсе и не считал это таким уж глупым. — Хочу, — тотчас ответил Луи. — Были кое-какие моменты… На Икс-факторе, и во время тура, иногда когда мы записывали видео, и иногда, когда мы просто сидели, я хотел… — он разорвал зрительный контакт, посмотрел вниз, и провел своим блестящим ботинком по полу. — Ты хотел… — подтолкнул его Луи, внезапно очень, очень заинтересованный тем, что собирался сказать Гарри. — У меня появлялось это сильное желание взять и… взять и поцеловать тебя. Ну разве это не глупо? У Луи пропал дар речи, казалось, что в его горле застрял комок, а язык был сделан из свинца, но наконец, он смог вздохнуть: — Раз так, то я тоже довольно-таки глупый. Голова Гарри приподнялась, брови взлетели вверх. — Ты, в смысле, у тебя были мысли, вроде… Ты хотел… Луи не ответил, а просто сделал то, о чем мечтал весь вечер. Нет, дольше — последние пятнадцать лет, с тех самых пор, когда впервые увидел Гарри Стайлса в туалете икс-фактора и чуть не помочился на него. Он провел рукой за ухом Гарри, и притянул высокого мальчика к себе, чтобы встретиться губами. Луи знал, что это было банально, но он не мог удержаться от сравнения с фейерверками, или бабочками, электричеством или ещё с чем угодно, потому что поцелуй был, ну просто идеальным. Он был прекрасен тем, как они случайно столкнулись зубами и практически хихикнули, тем, как он чувствовал ресницы Гарри на своей коже, сухими губами Гарри, пальцами, которые нашли свой путь к бедрам Луи и сжали их, и тем, как поцелуй закончился, когда они оба упали в свои стулья с одурманенными ухмылками на губах. — Черт, — произнес Луи, — Почему ты не сказал что-нибудь такое раньше? Мы могли бы делать это последние девять лет, вместо того, чтобы я прятался от тебя. — Эй, я не виноват! Это тебе стоило сделать первый шаг! Они бессмысленно препирались ещё в течение пары минут, до тех пор, пока Гарри не втянул Луи в ещё один поцелуй, чтобы заставить того замолчать. Этот поцелуй был гораздо более безрассудным, чем прошлый, включая руки, сжимающие задницы и пальцы, оттягивающие волосы. Это было странно, потому что это был первый раз, когда они делали подобное, но и чувствовалось просто как возвращение домой. Словно это всегда было рядом, и они потихоньку продвигались к этому, а теперь всё вырвалось наружу. Бар казался таким крошечным, таким незначительным, по сравнению с тем, как сильно бились их сердца и с губами, двигающимися в идеальном ритме. Луи улыбнулся и усыпал скулу Гарри поцелуями. Глубоко в душе, он всегда знал, что хотел этого, но никогда не знал как же сильно ему этого не хватало. В его душе всегда присутствовал, своего рода, вакуум, который, наконец, начал заполняться. Но он всё ещё был далеко не полным. И у Луи было такое чувство, что ему нужно поглотить Гарри целиком, чтобы полностью заполнить его. Но это было только начало, и у них ещё будет время, ведь руки Гарри покоились на его талии, и от него пахло кожей и свежестью, и Луи даже не удивится, если они начнут сиять прямо тут, в середине переполненного бара...