Внук генерала влюбился в курсанта

- Боюсь спросить, что ты тут забыл, - прошептал омега, допивая молоко. - У меня к тебе тот же вопрос. Юноша поморщился и протёр глаза, привыкшие к темноте. Он был весь расстрёпанный и сонный. - Шкаф начал сходить с ума, почувствовав омегу, беты его вывели на улицу, Парт остался с ним. Мол, я же его сын. Хорошо, что стены изолируют звуки, жаль,что не запахи. Никогда не любил крем-брюле, а теперь он будет ассоциироваться с грушами. Альфа почему-то почувствовал себя виноватым. Он уже хотел извиниться, но Ангел его перебил. - У нас есть что-нибудь кокосовое? - Кокос? Стружка... - Съедобное. Альфред внимательно принюхался к запаху Анджелла, но ничего нового не уловил. То есть уловил сам запах. Кокос. Ещё вчера от омеги пахло пина-коладой, а сегодня аромат ананаса практически исчез. - Ждёшь ребёнка... - Не знаю, - прошептал Ангел, прикрывая живот. - Хотелось бы. - Это было утверждение. Прости, что разбудил, я приготовлю тебе что-нибудь кокосовое. Именно эту фразу услышал, крадущийся на кухню Никки, но мальчик тут же поменял направление и вернулся в свою комнату. Сердце учащенно билось, а в голове набатом стучало: "Предали! Брата предали". *** - Шкафендрий? - Уйди, Парт! - прорычал альфа, не замечая холода ночи. Альфе дали куртку, выпинывая на улицу, чтобы остыл, а вот омега об этом не подумал. Шкаф понял, что дверь закрыли, когда Парт сел на крыльцо. Родительский инстинкт сработал без промедлений. Омегу подхватили на ручки и понесли в беседку, где находился мягкий диванчик. Усадив Парта и надев на него тёплую куртку, шкаф сел рядом, отвернувшись. Омега прижался к нему, в большой одежде похожий на маленького мальчика. Альфа не удержался и посадил "сына" на коленки. - Расскажи сказку, па, - прошептал омега, давно заучив ключевые фразы. - Парт... - Патрик, - поправил его Партизан. - Расскажи. Омега расстягивал слово так, как по его памяти это делал настоящий Патрик. Губы альфы тронула улыбка, и парень улыбнулся в ответ, прижимаясь к "отцу". - Жил-был мальчик. Он был очень непослушный... - Как я? - лукаво поинтересовался слушатель. - Как ты, - согласился рассказчик. - И был у него друг, большой-пребольшой. - Как ты? - Как я. И они были очень близки, - альфа тянул слова, медленно теряя мысль, которую хотел донести. - И любили... - Как мы? - спросил Парт, тоже ушедший в свои мысли. - Как мы... Альфа прижал к себе ребёнка и заплакал. - Пап, ты чего? Ау, Шкаф! - Я не уберёг тебя. Обещал и не уберёг. - Аллё, гараж! Задушишь, блин! Омега пытался вырваться, но вдруг осознал, что ему целуют щёки и повторяют: "Прости". - Я тебя уже давно простил, пап. - Нет, Парт, это ты должен меня простить. Мучаю тебя своими... - Ты тоже мне помогаешь, Шкаф. С братом... Оба тяжело вздохнули, ведь одно дело прикидываться ребёнком и родителем, но совсем другое играть любовников. Шкаф, конечно не желал, чтобы его сын учавствовал в таком, но, поняв, что омеге достаточно ласк в форме поцелуев и объятий, уступил. Парт оседлал исполнявшего роль его сводного брата альфу и припал к тёплым губам с поцелуем. Руки под курткой, вскоре под пижамой, и омега прижимается плотнее, трётся пахом о бедро альфы. - Парт... - Шкаф, один раз, прошу... Скоро течка, я не переживу! Омега так жалобно смотрел на своего партнера по несчастью, молча моля, чтобы его ударили, оттолкнули, как это всегда делал брат. Ведь Шкаф всегда поступал именно так. Но не на этот раз. - Я могу называть тебя другим именем? - Каким? - удивился Партизан, но альфа не ответил. - Хорошо, можно я тоже? - Нет, - слишком грубо и поспешно ответил Шкаф. - Понял...