Не полюблю больше никогда...

Ощущение своего дома изменило и их жизнь. Алан работал в научной лаборатории в Лондонском городском университете, Шерлок занимался расследованиями. Не сказать, чтобы это было что-то постоянное, но пару раз в месяц он находил что-то такое, что неизменно пополняло бюджет на весьма внушительные суммы. Все остальное время он посвящал только тому, что ему было действительно интересно. Только начав жить вне стен студенческого общежития, Алан с удивлением понял, что Шерлок абсолютно неприспособлен к обычной жизни. Он удивленно спросил, зачем им холодильник, когда можно поесть в кафе или заказать еду на дом, а когда все-таки Алан, которому ответ был очевиден, несмотря на то, что он тоже практически не жил дома, а все время учился где-то вне, приобрел его, Шерлок обрадовался и сказал, что тот просто гений, и у него теперь есть место, где можно хранить некоторые эксперименты. Алан пытался бороться с этими так называемыми экспериментами и Шерлоком, но объяснять тому, что плесени и вонючим смесям не место рядом с продуктами было бесполезно. Ну еще бы, раз он не мог дать аргументированного ответа на вопрос «почему». По совету Майкрофта, который приходил неизменно в среду в восемь, и по которому можно было сверять часы, Алан плюнул на все попытки призывов к здравому смыслу и просто купил еще один холодильник. Шерлок остался удовлетворен, но все-таки иногда все равно их путал. И в холодильнике с продуктами порой оказывались какие-нибудь химикаты или образцы чего-то, что Шерлок категорически отказывался называть. Алан и сам не заметил, как взял на себя все, что касалось дома и быта. Но это его совершенно не напрягало. Скорее, приносило даже какое-то удовольствие. «Ты умеешь делать суп?», «Ты, правда, сам испек эти кексы?», «Алан, эти два кресла действительно то, что было нужно!» Эти слова Шерлока были такими откровенно смешными и такими удивительно теплыми. А его реакции на такие мелочи наполняли душу Алана ощущением просто нечеловеческого счастья и любви. Шерлок воспринимал все эти самые обычные действия с восторгом и благодарностью ребенка. Хотя, иногда он бывал непривычно резок, особенно когда Алан, по его мнению, отрывал его от чего-то важного. Он не отрывал, просто пытался заставить отдохнуть или поесть. Правда, потом, когда это важное переставало быть таким уж важным, Шерлок с раскаянием подходил к нему и извинялся, и просил прощения. И это было так искренне, что Алан забывал все свои обиды. Спустя два года они впервые крупно поссорились. Шерлок пропадал где-то целых четыре дня. На звонки не отвечал, никто его не видел и не знал, где он может быть. Даже Майкрофт, к которому Алан, переступив через себя, обратился за помощью. Именно тогда он в какой-то мере стал понимать старшего Холмса. Что ж, Шерлок действительно умел вывести из себя. Но даже старания Майкрофта по его розыску не дали результатов. На четвертый день он объявился сам. Уставший, с воспаленными глазами и носом, но довольный и гордый собой. Еще бы. Ведь это он поймал серийного убийцу, за которым полиция охотилась уже почти год. И впервые Алан был солидарен с братом Шерлока, когда тот, отбросив всю свою сдержанность и холодность, орал на него, высказывая ему все, что о нем думает, и грозясь навечно запереть его в доме, а если он посмеет выйти, то и в тюрьме. Тогда Шерлок обиделся на обоих, обозвав их кретинами и недоумками, которые не в состоянии оценить проделанную им работу. Алану было абсолютно плевать и на эту работу, и на ее масштаб. Он не находил себе места все эти дни, он умолял всех известных богов вернуть Шерлока, он молился о том, чтобы он был жив… А тот, оказывается, ловил какого-то убийцу, даже не подумав никого предупредить. И единственным объяснением, почему он этого не сделал, было: «У меня не было времени». То есть это он посчитал достаточным, чтобы расставить точки в этой истории. Алан сильно обиделся. Шерлок тоже. Они не разговаривали два дня. А потом Алан просто решил действовать теми же методами. В конце концов, раз Шерлок не понимает элементарных вещей и того, что он вовсе не хочет его контролировать, а искренне беспокоится за него и просто не представляет без него жизни, пусть побывает в аналогичной ситуации. Заодно Алан посмотрит, насколько он сам нужен тому. Учитывая обстоятельства, казалось, что Шерлок перестал относиться к нему так, как раньше, когда Алан действительно чувствовал, что просто необходим ему. Он ушел, ничего не сказав. Правда, не выдержав, вернулся всего через два дня. И тут же понял, что ничего не изменилось. Он был нужен Шерлоку как и раньше. Весь его вид говорил о том, как он переживал. И стоило только Алану переступить порог дома, как он оказался просто в тисках шерлоковых рук и плену его губ. Он ругал его и тут же просил прощения, целовал и обнимал, не отпуская ни на секунду, говорил, что думал, что он уже никогда не вернется, и готов был уже навечно отдаться в рабство Майкрофту, лишь бы тот нашел его. Алан на это рассмеялся, представив, какую возможность упустил брат Шерлока. Он удивился, почему они не смогли найти его. Оба братья-Холмсы были весьма умны, а один обладал еще и практически неограниченными возможностями. Но потом понял, они слишком умны, и очевидные вещи просто не приходят им в голову. Ведь Алан не ушел далеко. Он был почти у них под носом. В соседней гостинице. Нет, понятно, что если бы его не было дольше, его бы все равно нашли. Но свои поиски оба умника начали не с того. Такси, вокзалы, аэропорт… Господи, какие же они глупые! Алан посмеялся над обоими братьями и от обоих получил уничижительные взгляды и «идиот», как констатацию своих действий. Впрочем, Майкрофт потом их обоих обозвал идиотами и кретинами, сказал, чтобы больше его в свои личные проблемы не втягивали и, вновь прочитав нотацию по поводу бардака, ушел с видом, достойным королевского семейства. Как ни странно, но спустя два года Майкрофт, похоже, окончательно смирился с выбором Шерлока. Возможно, он этого и не показывал, точнее, старался не показывать, но Алан перестал ощущать на себе его вечно презрительный до отвращения взгляд. Шерлок, впрочем, ничего подобного не заметил, а скорее всего, просто не хотел замечать, ведь его вражда с братом, вероятно, как думал Алан, нравится ему самому. Не может Шерлок признать, что есть кто-то, кто полностью отражает его «я», при этом еще и имея власть над ним. И сейчас Алан понял, что Майкрофт не такой уж и монстр, каким иногда хочет казаться. Конечно, человеколюбия в нем было еще меньше, чем в Шерлоке, и желание командовать просто переходило все мыслимые рамки и границы… Так однажды Алану пришлось просидеть день дома в поисках документов, потому что Майкрофту срочно понадобились записи Шерлока по одному давнему делу, а тот был занят тем, что сидел за микроскопом, сортируя какую-то пыль и просто игнорируя приказы брата и просьбы Алана. Майкрофт не нашел ничего лучше, как оставить того в покое и подключить к сортировке и отправке бумаг именно Алана. И ему было плевать, что у того работа. «С работой я все улажу. Не отвлекайтесь, Алан. Мне это нужно как можно быстрее. Не заставляйте меня приказывать». В этом был весь Майкрофт. Но, все равно, когда дело доходило до чего-то серьезного, касающегося Шерлока, он всегда приходил на помощь, правда, преподнося ее в своеобразной манере личного вмешательства и неизменного тыканья носом младшего брата в его промахи. Иногда и Алан становился мишенью противостояния братьев. Конечно, Майкрофт прекрасно знал, что является слабым местом у Шерлока. А точнее, кто. Естественно Алан. И тому не раз приходилось по поручению старшего брата, поначалу пытающегося ему угрожать неприятностями с законом, уговаривать Шерлока отказаться от чего-то, что, как правило, могло навредить ему. И у него получалось. По крайней мере, Шерлок начинал взаимодействовать с полицией. Алан не понимал, что за необходимость была Майкрофту показывать свою власть, пока до него не дошло, что тот просто напросто не понимает его чувств. И у них состоялся непростой, но очень содержательный разговор, инициатором которого был Алан. С тех пор он не перестал быть для Майкрофта идиотом и кретином, но их отношения стали более… дружескими, если такое вообще можно было бы сказать про Майкрофта. Нет, они не стали общаться непринужденно, Майкрофт, как и раньше, неизменно отказывался от чая, каждый раз говоря одну и ту же фразу: «Я не хочу отравиться и умереть, и вам, Алан, пока мой брат в этом доме, питаться здесь не советую», но и былой откровенной неприязни не стало. Шерлок не замечал перемен, ему просто было не до этого. Майкрофт для него оставался ненавистным старшим братом, контролирующим его жизнь. И Алан стал неким соединяющим звеном. Он ни в коем случае не оправдывал Майкрофта. Тот и правда иногда был самым настоящим тираном, но и иногда необоснованные и несправедливые претензии Шерлока к тому тоже не поддерживал. Было нелегко, он просто порой чувствовал себя между молотом и наковальней, но ему как-то удавалось оставаться в живых и при этом не стать врагом одному и не потерять любовь другого. И Алан был счастлив. Если бы сейчас ему предложили все блага мира, он бы отказался, предпочтя всему богатству и великолепию их небольшой, но, по его мнению, очень уютный дом. Их с Шерлоком дом. И даже общество его старшего брата. И Шерлок считал себя счастливым человеком. Он редко об этом задумывался, но когда такие мысли посещали его голову, он мог точно сказать, что он счастлив. Рядом с ним был любимый человек. Сейчас он точно мог сказать, что любит Алана. Он никогда не понимал, почему тот выбрал именно его, но был ему очень благодарен за этот выбор. Да, они ссорились иногда, но разве это имеет такое уж большое значение? Ведь они не обижались друг на друга всерьез. Лишь один раз, когда Шерлок занимался делом, и ему пришлось скрываться четыре дня. Он и вправду не понимал, на что так сильно обижен Алан. В конце концов, он не где-то там гулял или изменял ему. Он был занят делом! Важным делом: поимкой преступника. Шерлок и сам обиделся на это непонимание. И обижался до тех пор, пока не испытал стах потери, боязни, что Алан не вернется, что он больше никогда его не увидит. И чувство облегчения, радости и счастья были настолько сильными и всепоглощающими, что даже испугали Шерлока. Он не представлял, что может остаться один, без Алана. Он просто заставил его поклясться, что тот больше никуда не уйдет. И сам заверил его, что ни за что в жизни больше не исчезнет, не предупредив его. Шерлок мог с уверенностью сказать, что год в общежитии и эти два года в их доме были самыми счастливыми в его жизни. И он хотел, чтобы так было и дальше. Чтобы это никогда не заканчивалось.