Не полюблю больше никогда...

Время шло своим чередом. Расследования, временная хандра и непонятные эксперименты Шерлока, редкие приходы Майкрофта, заканчивающиеся неизменным выплеском негатива младшего Холмса и еще двухчасовым плеванием яда в адрес старшего. Все это, как ни странно, абсолютно устраивало Джона. Даже вмешательство в его личную жизнь. Что уж говорить, Шерлок в нее вмешивался просто виртуозно. Стоило ему пару раз сходить на свидание, тот начинал язвить и высказывать свои наблюдения за его женщинами. Даже если ни разу их не видел. Потом он безошибочно определял, что у Джона был секс и начинал делиться выводами. Это невозможно было слушать, но разве можно заткнуть Шерлока, если он хочет выговориться? Джон пытался сказать ему, что это просто неприлично, но что толку? Шерлок абсолютно в своей манере проигнорировал все его замечания. А когда отношения с женщиной становились более постоянными, Шерлок разрывал их так, что о продолжении не могло быть и речи. Первый раз он подсунул ему в сумку плеть, наручники и еще какие-то немыслимые причиндалы для БДСМ и примчался к нему в кафе, где он сидел с Линдой, и вытащил их из сумки прямо у нее на глазах. Девушка была шокирована, но этого Шерлоку показалось мало, и он решил окончательно ее добить, заявив Джону, что через час ждет его в морге. Ну и что он мог объяснить даме в этой ситуации? Рассказать про ненормального соседа? Он попытался. Она сделала вид, что поверила, но встречаться с ним дальше отказалась. А Шерлок на претензию и возмущение Джона только пожал плечами. «Я не знал, что ты пойдешь на свидание. Я положил их к тебе в сумку, потому что самому пришлось очень много помотаться по городу. Я думал, что с работы ты пойдешь сразу в морг со мной. Ты же видишь, какое это интересное дело. Да и вообще, Джон, ты же все равно хотел с ней расстаться позже. Так какая разница? Я просто ускорил процесс». Ну да. Вот то, что Джон действительно подумывал не превращать эти отношения в более постоянные, потому что хоть Линда и была неплоха в постели, но это была точно не его женщина, Шерлок знал. А вот то, что он пойдет на свидание, не догадывался? Чушь полная! Он сделал все это специально. Впрочем, Джон не расстроился. Но все равно для порядка подулся на детектива несколько дней. Тот, правда, абсолютно игнорировал его недовольство и все также таскал его за собой везде и всюду, просил налить ему чай или подать ручку, брал без спроса его телефон и ноутбук. В конце концов, Джон просто перестал изображать из себя обиженного. Что толку, если это даже не замечается? Второй раз был не лучше первого. Алиса была чистюлей и ненавидела насекомых. Ну уж если совсем точно, то пауков и тараканов. Они зашли домой, чтобы Джон переоделся, так как собирались пойти в театр. Первое, на что наткнулся Джон, поднявшись в гостиную, это ползающие по полу тараканы. Да уж, в том бедламе, что творился почему-то на кухне и в комнате, сложно было бы им не завестись. Только вот Джон-то знал, что весь этот бедлам устроен недавно, и так здесь не все время; утром в доме был порядок. Алиса, увидев весь этот кошмар, побледнела, прикрыла рот рукой и выскочила на улицу. Джон ее не успел ни остановить, ни догнать. На его крепкие выражения Шерлок спокойно ответил, что насекомые нужны для эксперимента (Джон, ты же знаешь, что тараканы очень живучи), а эти несколько экземпляров особо живучих просто убежали из упавшей банки. И что он, Шерлок, сейчас все уберет. Они не успели расползтись далеко, потому что одурманены каким-то препаратом. И ведь он действительно убрал их! И даже удосужился протереть пол каким-то дезинфицирующим раствором. Да уж, придраться было не к чему. И да, он не виноват, как он сам же заявил позже, что его, Джона, подружка такая нервная истеричка. В принципе, себе-то можно было признаться, что такое положение дел даже устраивает. Не приходится самому придумывать, как расстаться. Конечно, Джон бы предпочел, чтобы расставания произошли немного позже. Но ничего катастрофичного не почувствовал и при таком раскладе. Ведь он не ощущал в этих женщинах того, из-за чего мог бы смело сказать, что готов к более серьезным отношениям. Да, это действительно были просто встречи, просто секс, немного влюбленности и чуточку романтики. Все то, что хочет мужчина, не обременяя себя ответственностью. Нет, ответственность он чувствовал. За одного единственного человека. За Шерлока Холмса. Это стало открытием, но вовсе не неприятным. Шерлок заполнил его жизнь собой настолько, что странно было бы, если бы Джон просто не стал испытывать к нему эти не очень понятные, но не такие уж необоснованные чувства. А разве можно не беспокоиться за Шерлока? С его-то жаждой экспериментов, бросанием под пули и в погоню, не задумываясь, голоданием по несколько дней и отсутствием сна по несколько ночей? И все это на его, Джона, глазах. Конечно же, ответственность возникла сама собой. Он всегда ее чувствовал за тех, кто был с ним рядом. Семья, дети в ожоговом центре, взрослые в больнице, солдаты в Афганистане… Теперь вот Шерлок. И Джон был вовсе не против нее. Скорее даже за. Это тоже давало некие стимулы в жизни и ощущение причастности к ней. Ему нравилась эта жизнь. И нравился Шерлок. А еще, почему-то Джон подозревал, что тот так старательно рушит его отношения по одной причине – не хочет, чтобы они переросли в постоянные и вдруг стали бы значить для него, Джона, гораздо больше, чем просто приятное дополнение в жизни. Попросту, Шерлок не хотел бы, чтобы Джон ушел, съехал, сошелся с кем-то и оставил его одного. Конечно, нельзя быть в этом уверенным, но ведь и такое может быть? Не такой уж социопат Шерлок Холмс. И Джон прекрасно видел его привязанность к себе. Может, еще и поэтому просто не мог дуться на него долго за его выходки. К немногим людям привязывался Шерлок. Да что уж там, Джон мог назвать всего двоих: себя и миссис Хадсон. К домовладелице тот, несмотря на вечное недовольство, что она наводит порядок и стирает пыль, был искренне привязан. И понимание, что он стал нужен Шерлоку, быстро стирало любые обиды на него. Не мог он долго обижаться на человека, который был одинок и защищался от одиночества броней отчуждения и объявлял себя социопатом. И принятие его заботы, внимания, а иногда и настойчивости на самом деле было очень приятно и как-то даже грело душу. Именно благодаря этому детектив в последнее время хоть немного поправился, и его гемоглобин, наконец, пришел в норму. За это время Шерлок вновь куда-то уезжал один раз. Он вернулся точно так же как и раньше через два дня. Джон не спрашивал, где тот был, а он сам не говорил, но вел себя после возвращения как и обычно. И, слава Богу, больше ничем не заболел. Шерлок ненавидел размеренную жизнь, но в последнее время она была именно такой. Расследования были хоть и интересными, но отнюдь не захватывающими. Эксперименты могли бы нарушить эту размеренность, не будь они такими удачными. Как назло, все получалось и подтверждало его догадки. Джон почти всегда находился рядом, ну если не работал и не ходил на свидания, а они не были столь уж частыми, и которого всегда можно было увести с них, сославшись на срочное дело. Даже если такового и не было, Шерлок мог с ходу придумать что-то. И совсем не из вредности. Просто на самом деле Шерлок очень боялся, что если свидания перерастут в постоянные отношения, то Джон уйдет. Какая-нибудь не очень глупая дамочка своими прелестями, готовкой, вниманием и уютом сможет склонить его Джона к выбору себя. Да, Шерлок считал Джона уже своим. Он даже не задумывался над этим. Просто доктор вошел в жизнь и прочно в ней обосновался. Как? Шерлок не мог сказать. Что именно повлияло на это? Болезнь, его искренняя забота, желание всегда помогать и быть рядом на расследованиях… Все вместе, наверное. Но сейчас Джон стал неотъемлемой частью Шерлока. Не для других. Эти идиоты назвали их парой. Для себя лично. Когда Джон был рядом, Шерлоку было просто хорошо. У него была земля под ногами, на которой он твердо стоял. Даже ругаться и спорить с Джоном было нераздражительно. Ну, несильно раздражительно. А иногда даже смешно. Именно потому, чтобы не дать отношениям доктора перерасти в постоянные, Шерлок старательно пресекал их на ранней стадии. Тем более это было совсем несложно. Да и Джон не сильно обижался. Из чего можно сделать вывод, что он сам не очень дорожил ими, точнее, просто не успел прийти к этому. И Шерлок намеревался и дальше не дать этому случится. Джон нужен ему. Очень нужен. Даже если бы он не делал чай и не мыл посуду, не готовил завтраки, не помогал в расследованиях, он все равно был бы нужен. Ведь он принял его, Шерлока, и вытеснил из его жизни одиночество, а возвращаться к нему, к этому беспросветному одиночеству и черной тоске не хочется. Нет. Не не хочется. Шерлок просто уже не сможет. Если уйдет Джон, единственное, что останется Шерлоку, это медленно умирать одному от тоски. А умирать, несмотря ни на что, сейчас уже не хотелось. Хотелось жить. Жить и помнить. Помнить и жить. Он вновь ездил к Алану. Но в этот раз не из-за приступа одиночества. Не из-за чувства, что единственное желание в этой жизни, которое осталось, это оказаться рядом. Пусть даже на могиле. Сейчас им двигало совсем другое чувство. Некое спокойствие и желание поделиться этим спокойствием. Не рассказать о нем. А именно поделиться. Глупо, он ведь рационалист. Но при всем рационализме все, что касается Алана, не вписывается в эти рамки. Ведь тот никогда не был спокоен за Шерлока. Сейчас Шерлок хотел, чтобы ему было спокойно. Вот он, живое доказательство, стоит на его могиле, живет и не хочет умирать. Он хочет жить и помнить. Всегда. И он точно знает, что это лучшее, что он может сделать для Алана теперь. Если нет души и загробного мира, жизни после смерти и всего прочего антинаучного и недоказанного, то есть память, в которой живет любимый человек. Ради этого стоит жить самому. Чтобы не уничтожить его и там. Не совершить еще одно преступление. Кто послал ему Джона? Ведь с ним он вновь живет. Шерлок вернулся быстро. И сильно удивился, что так был рад видеть Джона. Он понял, что соскучился по нему за два дня. Вот уже три недели Шерлок скучал. Такое впечатление, что на преступления был наложен мораторий. Ничего интересного. Все, с чем приходил Лестрейд, было настолько скучным, что раздражало. Как и тупость полиции, не видящей элементарного. Он даже не вставал с дивана, чтобы раскрыть их так называемые преступления. Поездка в Белоруссию его вообще окончательно разочаровала и разозлила. Не зная чем себя занять и отчаянно скучая без Джона, который почему-то именно сегодня решил помогать какой-то там очередной пассии, или коллеге, как тот выразился, с перевозкой вещей, Шерлок взял его пистолет и принялся палить в стену. Просто так. Хотя, нет. Смайлик на стене жутко раздражал своей улыбкой. Ему так скучно, а этот еще и смеется. Шерлок искренне недоумевал, почему так разозлился Джон. Ведь он всего лишь стрелял в стену. Ну не в людей же. И даже не в картину, как в прошлый раз. Наверное, рассчитывал на ночь у «коллеги», но та не оправдала его ожиданий. Иначе с чего бы еще и злиться на голову в холодильнике? Чем отличается голова от других частей тела, периодически хранящихся там? Детектив искренне не понимал. Это кто еще из них должен обижаться! Не его ли Джон в блоге назвал чуть ли не ограниченным? Если ему понадобится, он за сутки узнает все и о солнечной системе, и о других галактиках, и поразит этими знаниями не только Джона, но и профессоров астрономии. Только ему это ни к чему. Он расследует преступления, а не исследует космическое пространство! Ему важна работа! Его работа! Все это Шерлок высказал Джону и обиженно отвернулся от него, уткнувшись лицом в спинку дивана. Тот, раздраженный усталостью, отсутствием еды и этим дурацким спором, решительно встал и направился к выходу. - Куда ты идешь? – Шерлок повернул голову в его строну. - Гулять! На воздух! – Джон накинул куртку, быстро спустился с лестницы вниз и вышел за дверь. Детектив не очень обращал внимание на вошедшую к ним квартирную хозяйку. Слова Джона не давали ему покоя. Он подошел к окну и посмотрел на улицу, провожая Джона взглядом. На душе было противно и тревожно. Он механически отвечал что-то миссис Хадсон, а его мозг отчетливо рисовал ему картину из прошлого. - Гулять! – Шерлок резко отпрянул от окна. – Гулять… Джон! – он пулей вылетел на улицу и принялся оглядываться по сторонам. Выхватил телефон и лихорадочно набрал номер. Абонент был недоступен. Еще раз, потом еще. Недоступен. Шерлока охватила паника, а сердце просто сжалось от страха. Он стоял на тротуаре, беспомощно оглядываясь по сторонам. Вдруг в руке пискнул телефон, сообщая о пришедшей смс. Шерлок посмотрел на экран. Майкрофт. Он прикрыл глаза. Его замутило, ноги просто стали ватными. Почему Майкрофт? Опять Майкрофт. Но так ведь просто не может быть… Кажется, впервые в жизни у него тряслись руки. Пальцы не хотели слушаться, и он только с четвертой попытки все-таки открыл пришедшее сообщение. М: «Все в порядке. Он со мной». Шерлок бессильно привалился к двери. Он не знал, какого черта Майкрофту понадобился Джон, но был сейчас ему искренне благодарен. И за смс тоже. Все еще трясущимися руками он набрал ответ. Ш: «Не смей ему ничего рассказывать». Ответ пришел практически мгновенно. М: «Не собирался». Шерлок зашел домой, прошел в гостиную и встал напротив стены, разглядывая смайлик. Навалилась просто какая-то нечеловеческая усталость. Он потом разберется с Майкрофтом. И с Джоном, если уж на то пошло. С чего бы этим двоим встречаться? И кто инициатор этой встречи? Все эти вопросы найдут ответ завтра. Главное, что с Джоном все в порядке. Каким бы идиотом ни был Майкрофт, он не допустит, чтобы с ним что-нибудь случилось. Раз уж Джон сейчас с ним, и тот прислал сообщение об этом. Телефон вновь пискнул. Шерлок уже смело открыл сообщение. Вновь от Майкрофта. М: «Его телефон разряжен. Он у Сары». Шерлок секунду поколебался, но все-таки отправил ответное сообщение. Ш: «Спасибо». И почти тут же получил ответ. М: «Пожалуйста. P.S. Ты меня приятно удивляешь, братец». В ответ полетело так ожидаемое Майкрофтом: «Пошел к черту». Майкрофт, получив сообщение, только усмехнулся. Шерлок был предсказуем. По крайней мере, для него точно. Нет, он вовсе не следил за ним. Просто ехал к нему по делу, когда увидел Джона, решительно шагающего к остановке. Тот был зол. Ну и кто мог вывести его из себя? Один единственный человек. Шерлок. Майкрофт остановился и окликнул доктора. Тот не сильно удивился, увидев его. На вопрос о том, что случилось, Джон просто махнул рукой, сказав, что решил прогуляться, да еще телефон разрядился, и теперь он не может позвонить знакомой. Майкрофт предложил свой и поинтересовался, знает ли об этой прогулке Шерлок, на что Джон ответил немного раздраженно, что известил его об этом, так и сказав, что пошел гулять. И тут же Майкрофт послал сообщение брату. Он знал историю ссоры Алана и Шерлока. Потихоньку выудил ее, когда их с Шерлоком беседы не носили характер боевых действий. И он прекрасно понял, что Джон сейчас совершенно невольно сделал то, чего ни за что не нужно было делать. Майкрофт представил состояние брата. В отличие от самого Шерлока Майкрофт уже понял, что эти двое связаны друг с другом гораздо крепче, чем обоим может казаться. Он был против этого. Шерлок вновь впустил в свое сердце. Неужели ему было мало боли? Нет, Джон не принесет ему боль. В этом Майкрофт был уверен. И ему было спокойнее, когда тот был рядом с Шерлоком. Но он-то понимал, что это «рядом» становится большим, чем просто человек, который рядом. Речь не об отношениях или любви. Шерлок вновь доверился. И открыл себя другому. Вновь открыл свое сердце, которое не излечилось и никогда не излечится от боли. А если такое произойдет снова? А если он влюбится в этого своего доктора, но без взаимности? Время лечит. Рана будет болеть все меньше, хоть и не перестанет никогда саднить, но со временем могут вновь появиться чувства. Каким бы со стороны не казался его младший брат, Майкрофт прекрасно знал, что у того они есть, и он подчиняется им. Лишиться еще раз дорогого человека… Нет, этого Шерлок точно не переживет. А все что нужно Майкрофту - это чтобы его брат жил. И он сейчас на самом деле не знал, что же делать с Джоном. То ли оберегать его, как зеницу ока, то ли постараться развести его с Шерлоком в разные стороны. Пока что он принял первый вариант, видя, насколько благотворно он влияет на состояние брата. Отвезя Джона к Саре, Майкрофт не поехал на Бейкер-Стрит. Бесполезно сейчас говорить с Шерлоком о деле. Завтра. Джон вернется домой, и можно будет спокойно разговаривать. Возвращать доктора домой сейчас тоже нет никакого смысла. Он раздражен, а Шерлок наверняка не в самом лучшем состоянии. Поэтому пусть просто оба придут в себя по-отдельности. Шерлок удовлетворенно выдохнул, сунул телефон в карман и с улыбкой обернулся к смайлику. Что ж, последнее слово осталось за ним. Пусть Майкрофт… Его мысль прервал оглушительный взрыв, выбивший окна в гостиной и отбросивший его почти в другой конец комнаты. Все мысли про Майкрофта совершенно вылетели из головы. Когда он поднялся с пола, ощущая легкий шум в голове, первая его мысль была про Джона. Хорошо, что его нет дома. Он и так страдает от военных кошмаров. Хоть сейчас и не так часто, но все равно они ему иногда снятся. А потом примчался Майкрофт и действовал на нервы уговорами поехать к нему. Шерлок не согласился, и тот остался сам. Ночь прошла в беседе с братом и взаимном упражнении в ядовитом остроумии. Когда Джон услышал в новостях о взрыве на их улице и увидел репортаж, его охватил ужас. Это же их дом! В нем или рядом произошел взрыв. Там же Шерлок! Сара перестала существовать, хотя вечером они прекрасно пообщались и даже, кажется, пофлиртовали. Ее: «А что будет в следующий раз» было весьма многообещающим. Но об этом Джон сейчас напрочь забыл. Все его мысли были только о Шерлоке. Только бы с ним ничего не случилось, только бы был жив. Джон хотел позвонить, но вспомнил, что телефон разряжен, и он его так и не зарядил. Телефона Сары не было видно. Плевать! Нужно быстрее попасть домой. Джон боялся, что вновь начнет хромать. Нет, его опасения были напрасны. Он бегом выбежал на улицу и поймал такси. Пока ехал, сердце не переставало биться, словно сумасшедшее. Джон ощущал его биение всем телом. И гнал от себя мысли о смерти. Не может он потерять его. Он ведь столько терял в жизни. Шерлока он потерять не мог. К черту Сару! Да он просто больше ни за что не оставит его одного! Лишь бы только тот был жив сейчас. Вбежав в квартиру, Джон обнаружил там живого и здорового Шерлока и Майкрофта, который, как и говорил, приехал с утра с каким-то делом. Ему действительно плевать на взрыв? Джон внимательно посмотрел на старшего брата. Нет. Не плевать. И он обеспокоен. А его поведение ничем не отличается от обычного благодаря выдержке и многолетнему контролю. Шерлок же тоже ведет себя как и всегда, пытаясь вывести брата из себя. И конечно же в этой истории промежуточным звеном станет именно Джон. Если Шерлок не хочет ничего слышать про просьбы брата, Джон должен будет донести их до него. Джон мысленно усмехнулся, забирая папку с документами из рук Майкрофта. Ну пусть так. Он готов. Он вообще сейчас на все готов рядом с живым и здоровым Шерлоком.