Пусть ее запомнят

Дробно стучали копыта по дороге в какой-то слишком плотной тишине. Возница клевал носом, придерживая в руках вожжи. Парнишка рядом нервно озирался по сторонам, тишина и темнота давили на него, вытаскивая из глубины сознания давние страхи и показывая их на каждом метре дороги. Обстановку нагнетала покрытая тяжелой тканью клетка За спиной. Он, забывшись, иногда откидывался назад, на мгновение, упираясь лопатками в прутья, вздрагивал и выпрямлялся. Окончательно издергавшись, мальчишка тряхнул за плечо почти уснувшего старика, чтобы хоть разговором отогнать непрошенный страх. - Ну чего тебе? - проворчал тот, заводя чуть сошедших с дороги лошадей обратно. - Почему мы едем ночью? - голос чуть дрогнул, мальчишка старался придать ему равнодушный вид. - К утру нам нужно доставить ее в Фелирец. - Ее? - от удивления мальчишка растерял все свое и без того малое самообладание. - Да, ее. София де Млэз. - чуть растягивая слова, будто с удовольствием, произнес старик, - Загляни под полог. Я удивляюсь как ты с твоим любопытством еще не разглядел ее. Мальчишка нырнул головой под ткань. Конечно, он уже заглядывал туда, но не показывать же этого старому, поколотит еще. Так что оставалось послушно засунуться под полог и снова поглядеть на пленницу. Та сидела, прислонившись к боковым прутьям, гордо вскинув голову, и мерно дышала. На ее профиль упал свет фонаря, висевшего на углу клетки. Бледное лицо, впалые щеки, тонкие потрескавшиеся губы, прямой нос, покорившие мальчишку еще с прошлого раза, решительные глаза и почти алые, таких никогда не бывало в их стране, кудри, сейчас спутанные, но такие же красивые. Вздохнув, мальчишка обернулся к старику. - Кто она? - Дочь короля, - тяжело вздохнул тот, - София. Девятнадцати лет отроду, самая младшая. - И куда мы ее везем? - мальчишка знал, он всегда был чересчур любопытен, и подслушивание взрослых разговоров не было для него новым. И все же он хотел услышать, хотел доказать себе, что услышанное в тот страшный вечер, когда к ним в дом вломились солдаты с королевским советником и увели деда в другую комнату, правда. - На казнь,- тихо с новым тяжелым вздохом отозвался возница, - На казнь, Шиэн. - За что? - мальчишка ахнул. - Она не хотела быть забытой, Шиэн,- старик снова назвал его по имени, что делал редко, по рассеянности. - Расскажи, как ее казнят? - вопрос сам слетел с губ Шиэна. - Лучше я расскажу тебе, как она жила, - смерил тяжелым взглядом мальчишку старик, - она родилась зимой, как будто назло всем ветрам и голоду, что тогда властвовал в королевстве, когда даже во дворце нечего было есть. Ты не знаешь, тебя тогда еще в помине не было. Да и мать твоя тогда думала о куклах, а отца твоего и не знала. Она выжила тогда. Каким-то чудом, но выжила. Знаешь, новорожденным тогда не суждено было и недели прожить, а эта выжила. Вопреки всему. Королева умерла в тот год, проносив дочь на руках три дня, заклиная беречь ее до последнего. И берегли, берегли до очередного голода. Восемь лет тогда зверствовал он по округе. Ты тогда родился, тоже как-то вопреки всему. И тебя моя дочь и твои отец просили беречь, - старик моргнул, стряхивая воспоминания с глаз, - Но о принцессе. Ее бросили тогда, одну в пустом замке с крысами. Восьмилетнюю девчонку бросили. Тогда и король умер, и сыновья все его. А она снова выжила. Представь, зиму в подвале замка просидела на бочке с вином и забытом сыре! Изменилась она тогда, а когда нашли уже никто не смог приручить. С крысами жила, а стала настоящей кошкой. Шипела на всех, царапалась и кусалась. Много тогда натерпелись от нее брат короля и его дети. А выкинуть чертовку не смогли. Куда ж ее выкинешь, если сам советник защищает. А девочка росла, будучи пятнадцати лет, война началась. И знаешь, сражалась. Лезла в бой. И никто ей помешать не мог. Она чуть не умерла тогда, ранили ее смертельно. Но снова вопреки. Выжила. А потом будто что перевернулось в ней. Изменилась. Хотя куда уж хуже. Захотелось ей на место дяди. И знаешь, она смогла бы. И старалась изо всех сил, никто еще таких принцесс не видел. Гордая, сильная, храбрая. Не было таких до нее. Старик замолчал. - А казнят то за что? - нетерпеливо спросил мальчишка. - Она... - старик снова задумался,- Она хотела, чтобы ее помнили. Хотела, чтобы никто ее не забыл. Просто хотела быть в памяти. А ее не поняли. Дворцовый переворот тогда сын нового короля затеял. Убили старика. А обвинили ее. С ее рвением, смелостью и гордостью. Тогда советник приходил ко мне. Показывал приговор, рассказывал многое. Но знаешь, не верю. Не нужно это ей. Ей нужно чтобы помнили. И все. Старик снова замолчал, глубоко задумавшись. Мальчишка тихо сидел. - Спасибо, - вдруг слабо донеслось из клетки, Шиэн быстро поднял полог. Принцесса спокойно смотрела на него. - Спасибо, - вновь повторила она, закрывая глаза, и добавила, - я хотела, чтобы хоть кто-то понял. Спасибо. И, кажется, заснула. Спокойно, будто дети, обхватила себя руками, прижала колени к груди и заснула. *** Шиэн бежал по переулкам, пытаясь коротким путем добраться до площади. Ночью они въехали в город, отвезли клетку. Мальчишка, сдерживая слезы, коснулся рукой тонкой потянутой пленницей ладони. Девушка улыбнулась ему и тихо прошептала «Помни. И пусть тебя запомнят» чуть крепче сжала его ладонь и отвернулась. На рассвете он все-таки выспросил, где будут казнить принцессу, и, вопреки запретам, помчался к площади. Толпа народа у помоста. Мальчишка прокладывал путь локтями, все злобно шикали на него. Но он сумел добраться до края помоста. Постепенно крики стихли. Толпа расступалась. Пытаясь что-то разглядеть, Шиэн попрыгал, но ничего не увидел. Наконец, девушку провели к ступеням помоста. Мальчишка вздрогнул. Прямая спина, ни одного неровного шага, даже одетая в лохмотья платья, видно королевскую кровь, гордо поднятая голова, волосы, схваченные синей лентой. На улице холод, первые заморозки, а она даже не вздрогнет, огненные волосы треплет ветер. Она всходит на помост. Оглашается приговор, принцесса стоит на краю, решительно глядя в небо, и как-то странно улыбаясь. - Последнее слово? - спрашивает ее мужчина со свитком в руках. Девушка окидывает взглядом толпу, останавливает взгляд на Шиэне и, обращаясь только к нему, но звонким твердым голосом, чтобы слышал каждый, говорит: - Помни! Я хотела, чтобы меня не забыли! И сама опускается на колени, ветер срывает с волос ленту, бросая в толпу. Чуть подпрыгнув, Шиэн хватает ее на лету, сжимает в ладони и прижимает к груди. Девушка по-доброму ему улыбается. И снова - взгляд в небо. Решительный, гордый. Последний. Взмах меча. Свист ветра. Алый росчерк волос. Вдох. И. И пусть ее не забудут.