выжженные горизонты.

В его двадцать с небольшим адом была любовь. Не электрические стулья охотников для пыток, не огонь, не смерть. Персональным адом молодого Питера Хейла были чувства. Он всегда знал, что любые чувства надо прижигать. Избавляться. Выбрасывать. Забывать. Будучи от рождения оборотнем, все внезапные вспышки злости он списывал на сущность волка, а непреодолимое желание убивать на свою извечную мечту – стать Альфой. Для этого не требовалось много, но он был только в самом начале пути. В том возрасте круг его общения был узок, и Питер много общался со своим пятнадцатилетнем племянником, Дереком. С ним он делился сокрушительными планами, из него мечтал вырастить себе идентичного. Тот не поддавался, но был, по мнению Питера, слишком юн, и в один день обязательно должен был пойти по пути истинного оборотня. Плевать, что они не выбирали этот путь. Отсюда и шла их главная разница. Дерек безумно хотел просто выжить, Питер же испытывал жажду использовать весь свой потенциал. И тогда в жизни Дерека появилась Пейдж, с густыми волосами, покрытая ореолом таинственности и видением мира, таким, как его могут видеть только пятнадцатилетие девочки, невинные и одинокие. Он любил её и жутко боялся навредить. Она покорила Дерека в самое сердце, а Питера заставила испытать тот самый банальный набор эмоций, которыми он обладал. Не из-за сердца, что всего-лишь орган. Из-за убеждений. Эти эмоции свистали, выли, рвались. Он хотел выдрать страх с корнем. Маленькая подружка Дерека с её маленьким сердцем изменила младшего Хейла, и абсолютно точно, могла изменить его. Пейдж лишь изредка смотрела на Питера, пока он ошивался с племянником в школе. За её испуганным взглядом следовал яростный, Дерека. Это надоедало. Поскольку адом Питера Хейла были чувства, он решил, что хватит ждать. Сущность волка, желания одинокого парня со специфической психикой стало слишком сложно скрывать. Ему невыносимо стало на них смотреть, и он придумал то, что среди всех его плохих поступков стало первым. Оправдываясь тем, что всего лишь хочет помочь, он с легкостью уговорил Энниса укусить её.

***

И он был там, в лесу, когда она умирала. Когда бледнела жизнь в невинных глазах, когда она признавалась Дереку в любви, и забирала того самого пятнадцатилетнего парня, стыдившегося своей сущности, за собой. Кровь грязно-красным струилась по молочной коже. По Питеру, проволокой по венам и черным дымом по нему всему, что-то другое. Этот эпизод жизни был для него куском свободы, случайности, освобождения. Но он не хотел её смерти. Или, быть может, хотел. И Питер ушёл прочь, навстречу своим собственным выжженным горизонтам. Ушёл прочь, ещё многое предстояло уничтожить.