Разоблачение

      Сердце громко стучало, заглушая окружающие звуки. Джесси крепче сжала карабин, не отрывая напряженного взгляда от выщербленных в земле ступеней в Эльдорадо. Все мысли были только об одном: что происходит там, внизу? Кто из соперников побеждает, кто первым выберется на свет — друзья или враги?       Из темноты лаза не доносилось ни звука, как будто ничто не тревожило вековой покой затерянного города и под землей сейчас не происходило никакого боя, но Джесси чувствовала, как тонко вибрирует земля под ногами.       Или же у нее просто трясутся коленки от страха?       — Что-то долго никого нет, — осторожно произнесла Аманда Смит, стоявшая слева с серебристым «глоком» в руках.       — Будем ждать, — процедила Джесси сквозь зубы, — кто-нибудь оттуда появится.       Главное, в этот момент не выпалить от неожиданности в этого человека.       Джесси казалась себе полнейшей идиоткой. Она по привычке так резво взяла на себя командование оставшейся здесь частью людей, словно хоть что-то смыслила в тактиках и стратегиях. Как бы ей сейчас хотелось, чтобы Джеймс или Мяут были рядом! Они бы сумели справиться с этим намного лучше. Она наверняка выглядит просто нелепо со всей этой наигранной бравадой.       Но выбора не было. Джесси стиснула пальцы на нагретом карабине и глубоко вдохнула. Все вокруг наблюдают за ней, не отрываясь, как это было когда-то на выступлениях координаторов. Только теперь на ней не было яркого платья, а вокруг не танцевали в воинственном танце любимые покемоны. Здесь была только она и оружие у нее в руках.       Снизу послышался шорох и приглушенные голоса, и это заставило окруживших дерево людей навести прицелы на лаз. Джесси поспешила сделать также, одновременно стараясь унять биение сердца, окончательно сбившееся с ритма. В голове не оставалось ни одной ясной мысли — только страх и волнение, и надежда на то, что она увидит тех, кто ей дорог, живыми и невредимыми. Звуки стали громче, сообщая о том, что кто-то приближается, а вибрация под ногами наконец-то утихла.       Джесси напряглась до такой силы, что у нее заболела челюсть. Пальцы на спусковом крючке мелко дрожали, а встревоженный взгляд впивался в непроницаемую черноту, пытаясь каким-то чудом ее осветить.       Внезапно прямо оттуда метнулась неясная тень, а вслед за ней — молниеносно — испуганный выкрик:       — Не стреляй!       Джесси едва не расплакалась от облегчения.       — Я и не собиралась, — проворчала она.       Разумеется, Морган на эту неловкую ложь не повелся. На самом деле, если бы не его голос, она бы точно пустила пулю в гладкое розовое тельце Мью. Сейчас тот кружил вокруг Джонатана и иногда пролетал так близко от Джесси, что задевал хвостом ее волосы. Не осознавая того, какой опасности только что избежал, легендарный покемон склонил набок мордочку и дружелюбно мяукнул, приветствуя знакомую.       Не удержавшись, Джесси протянула руку, запуская пальцы в мягкую шерсть за ушами Мью, а после снова повернулась к лазу.       Джеймс появился следом за Мью, одарив подругу робкой улыбкой, которая, по его мнению, должна была ее подбодрить. Он осторожно поддерживал под руку хромающую Мелиссу, и Джесси неожиданно осознала, что одинаково рада видеть их обоих. Они были целы, если не считать глубокой царапины на скуле Моргана и, кажется, подвернутой лодыжки у матери. Прежде, чем Джесси поняла, что делает, она в два широких шага преодолела разделяющее их расстояние и крепко обняла сразу обоих.       — Все хорошо, Джесс, — прошептал Джеймс ей на ухо, — мы в порядке. Ты не могла бы опустить карабин, прежде, чем оглушишь меня?       Щеки тут же залило краской, и Джесси поспешно выпустила их из объятий, убирая от головы Джеймса оружие. Взгляд ее метнулся в сторону, зацепившись за яркие золотые блики в длинных спутанных волосах, и она увидела Кессиди и Бутча, стоявших немного в стороне от остальных. Бутч держал напарницу в крепких объятиях, шептал что-то приглушенное и, судя по выражению лица, готов был зубами вцепиться в горло каждому, кто посмел бы сейчас им помешать.       На секунду замешкавшись, Джесси кивнула им. Кессиди неуверенно вернула кивок, Бутч ответил дрожащей улыбкой.       — Где Джиованни? — послышался голос сержанта Донована, и Джесси тут же отругала себя за то, что не задала этот вопрос первой.       Как она могла забыть о боссе! Так обрадовалась возвращению мамы и Джеймса, что совершенно забыла об источнике всех проблем.       Сержанту ответил Бутч.       — Мертв, вероятно, — коротко бросил он.       — А остальные?       — Уцелевшие находятся у ворот, ждут, пока мы доставим их наверх.       — Неужели все закончилось?       Джесси слишком поздно поняла, что задала вопрос вслух. Взгляды всех окружающих внезапно оказались обращены на нее, и впервые в жизни ей пришлось не по душе всеобщее внимание. Никто не проронил ни слова, словно боясь спугнуть хрупкую надежду на счастливый исход, но Джесси видела ободряющий кивок Джеймса и блеск в глазах Мелиссы, которые сказали все.       Все закончилось. Теперь пришла пора выбираться отсюда.       Сержант Донован предложил Бутчу помочь с переправой агентов команды Р, по-прежнему запертых в Эльдорадо. Флетчер, с сожалением бросив последний взгляд на девушку в своих объятиях, согласился. Джеймс увязался за ними, и это решение заставило Джесси почувствовать острый укол сожаления. Ей бы хотелось, чтобы он остался здесь, чтобы его можно было обнять без опасности ушибить при этом, осознать до конца, что он жив, что он здесь, рядом, как это было много лет назад.       Как это и должно было быть.       А потом, глядя, как спина Джеймса исчезает в темном проеме, Джесси медленно вздохнула и внезапно ощутила удивительное спокойствие. Теперь, когда при удачном стечении обстоятельств до освобождения из этого каменного плена остались считанные часы, сложно было переживать. Нелепая крошечная вера внутри твердила, что впереди у них еще уйма времени, чтобы наверстать упущенное — не только в этой пещере, но и за последние шесть лет.       Ощущая всю важность этого момента и стоя под священным деревом народа Майя, Джесси Остин дала себе торжественное обещание, что на этот раз не совершит ошибки и позволит страхам и неуверенности разлучить их.       — Джессика.       Обернувшись на голос, она встретилась глазами с Мелиссой, которая теперь больше выглядела на свой настоящий возраст — синяки под глазами, бледная кожа, запавшие щеки. На секунду Джесси испугалась, что Древо оказалось уничтожено, и его волшебство больше не работает, но это было не так — просто яркий свет, струящийся из-под свода, был безжалостен к изнуренной женщине. Джесси протянула руку и крепко стиснула тонкие пальцы матери.       В ближайшее время ей действительно предстояло наверстать уйму упущенного.       Подумав об этом, она наконец-то обернулась к последнему представителю команды.       — Что там произошло?       Кессиди вздрогнула, когда поняла, что обращаются к ней.       — Джиованни окончательно съехал с катушек, — скривилась она. — Все твердил про какую-то силу, заточенную в храме, намеревался выпустить ее…       — Пытался убить тебя, — услужливо подсказала Мелисса.       — Пытался меня убить, — согласилась Кессиди, — нам с Бутчем пришлось неслабо его потрепать, но мы так и не смогли его остановить. Он закрылся в храме.       Джесси настороженно поджала губы.       — В храме? Он может оттуда выбраться?       — Едва ли, — покачала головой Кессиди, и что-то в ее глазах заставило Джесси поверить этим словам.       — Это хорошо, — серьезно произнесла она. — Это хорошо.       — Кессиди, — вновь заговорила Мелисса, сделав шаг в сторону девушки, — скажи мне, откуда у тебя взялась вторая половина медальона?       Джесси нахмурилась, пытаясь понять, о чем говорит мама, а вспомнив, удивленно раскрыла рот. Она упустила это из виду, потому что в тот момент ее больше заботила вероятность умереть в ближайшие секунды, но ведь именно Кессиди спасла ее, отдав Джиованни вторую половину ключа!       Кессиди пожала плечами, как будто речь шла о какой-то безделушке.       — Нашла его на одном из скелетов в проходе и забрала, чтобы потом изучить. Я бы и забыла про него, если бы не увидела второй такой же.       Рука Мелиссы слегка дрогнула, обмякнув. Джесси перевела на нее взгляд и увидела, как в уголках глаз матери появились слезы.       — Значит, Хайтауну тоже не удалось выбраться. Я надеялась…       Она прервалась, судорожно вздохнув, чтобы унять слезы и только тогда заметила ошарашенные взгляды, которыми обменялись обе ее собеседницы.       — В чем дело? — спросила Мелисса.       Джесси тряхнула головой, прогоняя неожиданное наваждение, и уточнила:       — Как ты сказала — Хайтаун?       Мелисса кивнула.       — Кристофер Хайтаун, лучший друг твоего отца. Медальон они нашли вместе во время одной из миссий. Они были напарниками в подготовительном центре команды Р, до тех пор, пока не появилась я.       Джесси повернулась к Кессиди как раз в тот момент, когда та неосознанно дернулась по направлению одной из извилистых деревенских тропинок. Остановившись, как от столкновения с внезапной преградой, Кессиди торопливо облизнула губы и опустила голову.       — Я думала, он нас бросил, — голос ее звучал глухо и надтреснуто. — Все эти годы ненавидела его за то, что он оставил свою семью и не давал о себе никаких вестей.       — Он не мог, — вздохнула Мелисса. — Твоя мать не имела к команде Р никакого отношения, и о работе своего мужа не догадывалась. В эту экспедицию он попросился сам, ссылаясь на то, что забота о маленьком ребенке обходится дорого. Я понимала его, как никто, поэтому с радостью согласилась.       Она метнула на Джесси быстрый взгляд, и слезы наконец-то потекли по ее лицу, оставляя мокрые дорожки на пыльных щеках.       Выходит, у Кессиди и Джесси было гораздо больше общего, чем они думали. Их отцы были лучшими друзьями, напарниками, верными друг другу до самого конца, но не сумевшими при этом стать толковыми отцами своим дочерям. Остин впервые за долгое время присмотрелась к старой сопернице внимательнее. Возможно, сложись все иначе, они могли бы знать друг друга с рождения. Ездили бы друг к другу в гости, собираясь шумными дружескими компаниями, выбирались бы на пикники, отмечали вместе Рождество…       Если бы одна-единственная экспедиция не искалечила судьбы сразу всем.       Кессиди, сжав кулаки, медленно покусывала нижнюю губу, явно борясь с желанием вернуться к останкам своего отца. Вечная маска холодной надменности наконец-то треснула, явив чужим глазам просто испуганную, нервную девушку, лишенную когда-то родительской любви и вынужденную бороться за собственную жизнь.       — Принести тебе воды? — неожиданно для себя поинтересовалась Джесси.       Кессиди вздрогнула, очнувшись от тяжелых мыслей.       — Да, пожалуйста.       Принимая из рук соперницы наполненную прохладной водой флягу, Хайтаун наконец собралась, прищурилась и хитро усмехнулась.       — Надеюсь, ты не решила, что теперь наши отношения изменятся? Мы с тобой никогда не станем подругами, Остин.       Джесси улыбнулась, оценив шпильку. Но при этом подумала: раньше она могла бы сказать, что никогда больше не увидит свою мать, или никогда не поцелует Джеймса. Впрочем, для того, чтобы быть произнесенными вслух, эти ситуации были слишком личными. Джесси решила привести в качестве примера более нейтральную.       — Я раньше считала, что никогда не пройду по улице, вымощенной чистым золотом, — пожала она плечами.       Усмешка Кессиди дрогнула, но узнать, как бы она ответила на такое, не получилось, потому что в этот момент из проема появились Джеймс с Бутчем, ведущие под конвоем плененных агентов команды Р.

***

      Эш Кетчум смотрел прямо в глаза возвышавшемуся над ним чудищу. Огромные кожистые ноздри трепетали, улавливая дразнящий человеческий запах, длинные мощные лапы подрагивали, готовясь к смертоносному прыжку, а слепые зрачки смотрели сквозь Эша, неспособные распознать его.       Кетчум смотрел на гремгона, не испытывая страха.       Он вообще никогда не испытывал страха, а за свою жизнь ему приходилось сталкиваться со многими монстрами — как покемонами, так и людьми.       Эш сжал пальцы на холодной острой поверхности камня, зажатого в кулак.       Агенты команды Р были прямо у него за спиной, такие же застывшие, как и он сам. Эш не мог обернуться, чтобы увидеть их лиц, но знал — они до ужаса напуганы. Не только гремгоном, возвышающимся над ними, но и безрассудным бесстрашием мужчины с камнем в руках.       Эш осторожно втянул ноздрями воздух. Пахло мокрой шерстью и засохшей кровью, сыростью и холодом пещеры. Страшно, но не настолько, чтобы забыть о необходимости сделать то, что должен.       Напоследок воскресив перед глазами образы Мисти, Брока, Трейси и Пикачу, Эш Кетчум изо всех сил размахнулся и швырнул булыжник в гремгона, попав точно между незрячих глаз. Не отвлекаясь на жуткий рев, который издал раненный монстр, Эш круто развернулся на носках и бросился бежать, на ходу отталкивая в сторону замешкавшихся агентов команды Р.       Вдалеке тонкой полосой сиял выход к брошенному лагерю, по полу тянулась зловещая темно-бурая полоса, изрытые ручейками каменные стены поблескивали слюдой. Эш мчался изо всех сил, повторяя про себя собственное задание, как заклинание:       Заманить их в лагерь. Заманить.       Каждый шаг отдавался режущей болью в ребрах, а дышать становилось с каждой секундой все тяжелее, но ноги несли его будто сами, и все, что оставалось делать — это подчиниться неумолимой силе инерции.       Теперь уже было неважно, следуют ли за ним люди Джиованни. Эш слышал оглушительный топот и протяжный вой гремгона, и этого было достаточно. Через несколько секунд к этому реву прибавился еще один, затем еще, и еще…       Свет перед глазами становился все ярче, оглушая наравне с сотрясающим стены звуком, а он продолжал бежать, прикладывая все возможные усилия, чтобы только не поскользнуться на влажном полу. Из круглого проема дохнуло свежим прохладным воздухом и Эш, уже на чистом энтузиазме преодолев последние метры, рывком вырвался в обширное пространство подземного зала.       И тут же угодил в лапы команды Р.       Он сшиб одного из агентов, и они вместе полетели на пол, сплетаясь в неловком объятии. Колени и ладони больно саднило, но Эш, зная, что следует за ним по пятам, не обращал никакого внимания на эту мелкую боль. Он вскочил, ногой отпихивая упавшего парня в сторону и, не реагируя на вопли и предупреждающие выстрелы, побежал дальше, к брошенным корпусам лабораторий.       Угрозы за его спиной сменились дикими воплями ужаса, слившись воедино с рыком чудовищ, и на секунду Эш испытал угрызения совести.       У них есть оружие, и они могут защитить себя, — подумал он, решительно стиснув зубы.       В отличие от агентов команды Р, у него оружия не было, а прятаться за стенами во время сражения никогда не входило у него в привычку.       Эш осторожно выглянул из-за угла корпуса, оценивая обстановку.       Вокруг словно повторялись картины из прошлого, разве что группа ученых сменилась на группу солдат. Людей команды Р было в пять раз больше, чем членов их группы, но и гремгонов было уже около десятка — дерзкая выходка не на шутку их разозлила. Эш перевел внимание на трех агентов, пытавшихся застрелить одного из гремгонов из винтовок. В какой-то момент чудовищу надоело забавляться со своими мелкими игрушками, и оно, издав утробный рык, резко взмахнуло когтистой лапой, сметая противников.       Сердце Кетчума при виде брызнувшей на пол алой крови снова неприятно кольнуло, и на этот раз пришлось приложить больше усилий, чтобы успокоиться.       Эш приказал себе собраться и продолжил высматривать нужное ему помещение.       Вот оно — оружейный склад ребят Донована! Если Эшу удастся добраться туда и забрать оружие, он сумеет продолжить путь дальше — к спрятанной в глубине зала нише, где, по словам Бутча, остался лежать электродетонатор. Сейчас путь к складу преграждали двое гремгонов, но они был всецело поглощены сражением с командой Р, так что для маленького безоружного человека был шанс проскочить мимо незамеченным.       Если бы только у Эша еще оставались хоть какие-то силы.       Ему больше не было десять, и неуемная энергия не валила из него двадцать четыре часа в сутки. Он находился в импровизированном укрытии уже около пяти минут, но до сих пор не мог привести в порядок сбившееся дыхание и унять сведенные судорогой мышцы.       А пока он собирал в кулак остатки своих возможностей, бой продолжался и с каждой минутой становился все более кровавым.       Одно из чудищ подхватило неосторожного рокета, подошедшего к нему слишком близко. Эш хотел отвести взгляд, в ужасе предвкушая то, что последует дальше, но оказался словно загипнотизирован происходящим. Со странным сухим треском тело несчастного сломалось пополам. Огласив своды пещеры торжествующим рыком, гремгон зашвырнул безвольный труп в озеро, взметнув в воздух вихрь блестящих флуоресцентных брызг.       Эш крепко зажмурился и сделал глубокий вдох.       Каждая секунда промедления стоила чьей-то жизни, а из проема, откуда он выскочил, все приходили и приходили новые чудища. Теперь внутри Эша бились противоречивые чувства. С одной стороны, наблюдая неподдельный, панический ужас на лицах агентов команды Р — некоторых еще совсем мальчишек! — он испытывал стыд за свой поступок. Ему требовалось только добраться до детонатора и, воспользовавшись инструкциями Бутча, обвалить своды над выходами из пещеры. Но это бы замуровало внутри не только его вместе с солдатами и оставшимися гремгонами, но и остальных членов команды.       Мысль о том, что они с Мисти окажутся погребенными в этой пещере даже без возможности быть рядом в последние минуты, стиснула его грудь тисками.       Они обещали, что придут вслед, если все получится.       Но что, если у них не получилось?       Очередной треск винтовочных выстрелов эхом разнесся под высокими каменными сводами, едва не оглушив.       И Эш понял, что дальше тянуть не получится.       Он поднялся с колен на ноги, лишь на секунду заострив внимание на сведенные судорогой икры, а затем, как делал это сотни раз на аренах региональных лиг, поправил застежки на перчатках, повернул неизменную кепку козырьком назад и постучал носком кед по твердой земле.       И быстро, ловко, как это мог бы сделать его верный пикачу, Эш Кетчум помчался сквозь поле боя, уворачиваясь от выстрелов, рук и лап, машущих в опасной близости от его лица. Он теперь не рассчитывал только лишь на зрение — любой звук, колебание воздуха стали играть огромную роль.       Один из гремгонов, особо жуткий, высотой около восьми футов, темного, почти черного окраса, повернулся, взглянув прямо на него. Эш узнал этот жестокий, непроницаемый темный взгляд, но что куда важнее — он узнал царапину на широкой переносице. Это был тот самый первый гремгон, которого раздразнил Эш. И он явно жаждал возмездия.       Массивный корпус развернулся, готовый нанести удар когтями, но Эш, даже не притормозив, бежал прямиком в объятия гремгона. За пару секунд до столкновения чемпион лиги Канто выбросил вперед ногу, позволяя резиновой подошве скользнуть по гладкому камню, и, для защиты прикрыв лицо руками, пролетел прямиком между мощными задними лапами, каждая толщиной с дерево.       Он замешкался, когда поднимался, чтобы продолжить бег. Разъяренный рев прозвучал так близко, словно гремгон стоял в шаге за его спиной, и внезапный, парализующий страх заставил Эша на мгновение забыть обо всех планах. О том, что где-то в этой пещере еще есть люди, которые для него важны, что на поверхности ждет, приходя в себя, старинный друг и напарник. Что где-то, в бесконечно далеком Паллет-тауне, Делия Кетчум нервничает, не понимая, почему от сына так давно нет вестей.       Все, что делало его Эшем Кетчумом, исчезло, оставив лишь голый каркас из первобытных страхов. Не в состоянии придумать ни единого способа избежать того, что случится, Эш замер, приготовившись встретить неминуемую гибель, которой он, по жестокой иронии, не сумеет даже посмотреть в глаза.       А потом послышалась очередная винтовочная очередь, победный рык сменился воем, полным боли и оглушительный грохот сообщил о том, что гремгон повержен. Эш, с трудом заставляя себя двигаться, повернул голову. В десяти шагах от него стоял один из агентов команды Р, тот самый, которого он сбил с ног, влетая в зал. Парень одного с ним возраста, длинный и худой, с вытянутым лицом и торчащими из-под форменной кепки соломенными волосами.       Они смотрели друг другу в глаза не дольше секунды, а после рокет вытянул из-за спины еще одну винтовку и, не проронив ни слова, бросил ее Эшу. Тот сумел лишь поблагодарить его кивком.       Для слов еще будет время, если они выживут.       Оцепенение спало, вновь вернув в тело ноющую боль от напряженных мышц.       Теперь, по крайней мере, не нужно бежать за оружием.       Это было хорошо, но лишь с одной стороны. Ему теперь требовалось меньше времени на поиск детонатора, что означало возможность быстрее устроить обвал. Эш ненавидел себя за малодушие, но вместо того, чтобы продолжить свой путь к нише, он принялся помогать агентам бороться с гремгонами, хотя даже обрывочно воспринимая происходящее, не мог не признать, что его сторона терпит поражение.       Гремгонов становилось все больше и больше, они выбегали из узкого проема, как осы из потревоженного улья. Земля под каменными сводами пещеры стала уже скользкой от крови, и Эш перебегал от одной кучки отчаянно боровшихся за жизнь людей к другой, помогая им по мере возможностей. Пару раз он оказывался в одной группе со спасшим его рокетом, но долг пока так и не вернул.       Казалось, всему происходящему не будет конца — Эш стрелял, уворачивался от ударов, бежал, искал патроны. И так снова и снова, и снова… как в заевшей компьютерной игре.       В какой-то момент, опустившись на колени, чтобы выхватить очередное окровавленное оружие из навек застывшей руки, он понял, что больше не в состоянии подняться. Перед глазами плыли круги, такие же алые, как буква на груди мертвого солдата, шум в ушах превратился в неразборчивый гвалт, как будто зал одновременно наполнили сотни армий, а сведенные судорогой мышцы отказывались слушаться его команд.       И тогда, когда Эш уже решил просто улечься, свернувшись калачиком, и отдать себя в руки судьбы, он почувствовал, как крепкая теплая рука легла на плечо.       — Поднимайся, друг, — услышал он знакомый голос и, с трудом подняв голову, удивленно посмотрел на нависшего над ним Брока.       — Сегодня не тот день, когда ты умрешь, — нервно ухмыльнулся Харрис. — Я обещал твоей жене.