Разоблачение

Никогда Джесси не думала, что открыть глаза – это так трудно. И, тем более, ей даже в голову не приходило, что все, происходящее сейчас – не сон, порожденный постоянными тревогами, темнотой подземелий и лязганьем чудовищных зубов. Потому что она была в раю. Над ее головой была светло-желтая соломенная крыша, и в комнате, где она находилась, тоже было светло, и лежала она в кои-то веки не на холодном каменном полу, а на грубо сотканных простынях. Зажмуриваясь от сладкого ощущения полной расслабленности, Джесси подумала, что не променяла бы слегка царапающие кожу простыни ни на какое шелковое постельное белье. В комнате слабо пахло неизвестными травами, и воздух был почти ощутимо сладким. Таким же сладким, как… - Джессика. …тихий голос, напевающий колыбельную на ночь. Мамин голос. - Джесси, милая, как ты себя чувствуешь? Вторая за сегодняшний день пытка – открыть глаза, которые сводит от желания спать – и уже через секунду Джесси вскрикивает, садясь на постели. Женщина, что стоит у кровати – ее мать. И в то же время она никоим образом не может быть Мелиссой Остин. Нет, сомнений быть не могло – у женщины были такие же длинные, густые волосы, приятно пахнущие лавандой, та же бледная, словно фарфоровая, кожа, и глаза – глубокие фиалковые глаза лесной феи. Но именно это и было причиной недоверия. Та, что находилась сейчас в комнате, была точной копией Мелиссы – такой, какой помнила ее малышка Джесс. Молодой и красивой. Другими словами, эта женщина была лишь на несколько лет старше самой Джессики. - Это я, Джесси. Действительно я, - произнесла Мелисса, заметив огонек подозрения в глазах дочери. – Я тоже сначала не узнала тебя, но… ты так похожа на своего отца, - по ее губам пробежала тень улыбки, медовой, как карамель. Джесси упрямо замотала головой, надеясь, что это пугающее видение исчезнет. Мелисса упрямо оставалась на месте. - Этого не может быть, - голос Джессики был хриплым и сухим. – Как… такое возможно? - Я расскажу тебе все, - вздохнула женщина, - как только ты немного придешь в себя и поешь. Ты очень сильная, и Мью пришлось приложить больше силы, чтобы удержать твою волю. Вот он и не рассчитал. - Мю… - из-за спины Мелиссы послышался извиняющийся писк, и через секунду оттуда вынырнул Мью. Осторожно, словно проверяя окружающий Джесси воздух на возможную опасность, легендарный покемон приблизился к девушке, еще раз жалобно пискнул, а затем панибратски улегся ей на колени, и даже, кажется, замурчал. Ошарашенная подобным поведением легенды, Джесс автоматически принялась чесать его за ухом – слишком уж мурчание напоминало Мяута. Мелисса склонила голову набок, умиленно разглядывая развернувшуюся перед ней сцену, затем присела на краешек кровати и протянула свою тонкую белую ладонь к руке дочери. Джесси резко отпрянула. Все, что происходило с ней последние дни, или, может, недели – она окончательно потеряла счет времени, - казалось сейчас далеким, как почти забытый уже свет звезд. Здесь и сейчас было так спокойно и светло – от Мелиссы едва уловимо пахло лавандой и шалфеем, и еще немного – детством, а Мью урчал и забавно дергал ушками, как домашний любимец. В такой обстановке нереально было поверить в то, что совсем недалеко находятся полчища кровожадных монстров с окровавленными клыками, что там – непроглядная тьма и холод камней. Что где-то, в большом пещерном зале с подземным озером – команда ученых, еще не знающих о подстерегающей их опасности, а среди них – другой, так же сладко урчащий покемон и парень с глазами, зелеными, как бутылочное стекло. Парень, с которым она так опрометчиво ругалась, словно им отведена была вся жизнь. И которого сейчас хотелось просто увидеть. Джесс была настолько погружена в собственные размышления, что не заметила глубокой боли, промелькнувшей в глазах Мелиссы, и до крови закушенной губы – дурацкая привычка, которой была подвержена и ее дочь. - Прости меня, - едва слышно пробормотала женщина, стараясь за шепотом скрыть срывающийся голос. Джесси дернулась. - Прости за то, что не могла вернуться. Что тебе пришлось расти без матери. Рука Джессики, занесенная, чтобы погладить Мью, сжалась в кулак. - Прости, что обещала быть рядом и не сдержала обещания. Как же она не могла понять, эта странная, полузнакомая женщина, что Джесси вовсе не нужны ее извинения? Неужели простое слово, каким бы искренним оно не было, сможет заменить годы бесплодных надежд, бесполезного поиска, годы холода и отстраненности других людей, годы, когда приходилось показывать окружающему миру зубы и когти, чтобы выжить? Ей это вовсе не нужно было, после всего, что она пережила и видела, хотя бы в этой самой, всеми богами проклятой пещере. Все, чего хотела Джесси – это конца болезненного путешествия, свежего воздуха, теплого, с запахом цветов. Больших городов, солнца в глаза… И изумрудно-зеленого взгляда, который бы смотрел на нее без неприязни или обиды. - Послушай, - дрожащим от гнева голосом начала она, - послушай, это все неважно. Это было давно, и произошло это не потому, что ты, или я так хотели. Так что, - Джесси глубоко вздохнула, стараясь успокоиться, - давай просто забудем это. К тому же, твои извинения – это последнее, что я хотела бы сейчас услышать. Мелисса резко вскинула голову, глаза ее гневно засверкали, и Мью, почувствовав готовую разразиться бурю, слегка приподнял голову над коленями Джесс. Между матерью и дочерью наверняка разгорелся бы отчаянный спор, если бы в этот момент в комнату не зашла смуглая девушка с подносом, и не пробормотала что-то на странном, тягучем языке. - Спасибо, Кукури. Поставь это на стол. – Мелисса снова была спокойна и благодушна, словно ни на мгновение не думала срываться. Кукури выполнила просьбу и, кинув на Джесси быстрый заинтересованный взгляд, вышла за дверь. - А теперь… - женщина взяла с подноса миску с пряно пахнущей похлебкой и протянула ее дочери, - о чем же ты хотела услышать в первую очередь? Джессика уже собиралась отвернуться от еды, но лицо Мелиссы явно показывало, что она не примет отказа. К тому же, Джесси уже довольно давно никто не заставлял есть, и это было в какой-то степени даже… приятно, что ли. Похлебка была горячей, густой, и слегка островатой на вкус – изголодавшийся по еде желудок отозвался на нее, как на живую воду, и девушка сама не успела заметить, как съела все до последней капли. Отставив пустую тарелку, и проводив ее тоскливым взглядом – она бы с удовольствием попросила добавки – Джесс сумела, наконец, сформулировать вопросы. - Что произошло с экспедицией? Тогда, двадцать лет назад? И что это за место? Знают ли местные жители о чудовищах из пещеры? - Ты о гремгонах? – удивленно захлопала ресницами Мелисса, а затем неожиданно звонко, по-девчоночьи захихикала. – Знают, не то слово. Эти два народа сосуществуют уже очень давно. Хотя «сосуществуют» - не совсем подходящее определение. Но я, кажется, начала отвечать на вопросы не по порядку? Экспедиция, значит… Ты ведь знаешь о лавине? – Джесси кивнула, доедая незаметно утянутую с подноса лепешку, - Ее тогда вызвал не Мью. Откровенно говоря, никто ее специально не вызывал, как оказалось. Обыкновенная ошибка безруких техников команды Р. Но тогда все мы были уверены, что все это – ярость Мью, и, к нашему общему стыду…поддались панике. Большинство так и не выбралось из-под снега, но часть людей все-таки нашли пещеру. С помощью вот этого малыша, - Мелисса ласково почесала покемона за ушком, и тот незамедлительно заурчал с тройной силой. – Он поступил так же, как недавно с тобой – позаимствовал мое сознание на некоторое время, чтобы показать вход в пещеру. Все знали, что я – командир отряда и поэтому пошли за мной. Жаль, что это их все равно не спасло. Она на несколько мгновений замолчала, прикрыв глаза. Джесси не стала прерывать ее - неизвестно, что за картины из прошлого проходили сейчас перед ее глазами. - Все, что я помню из того периода времени – это холод, вечная темнота… и страх, - едва слышно выдохнула Мелисса спустя некоторое время, - Мью исчез, стоило ему только убедиться, что мы в безопасности. Он ведь все еще не доверял людям, и, надо сказать, был совершенно прав в своем недоверии. Поэтому дорогу – куда бы то ни было – нам пришлось искать самим. Поверь, Джесс, когда я сказала, что вокруг была темнота – я не преувеличивала. Тьма была – густая, как черничный кисель. Я не знала, сколько человек шло передо мной и сколько – позади. Я не знала, продолжают ли мои спутники следовать за мной, или же они остались где-то, сломленные голодом и жаждой. Я продолжала делать записи в дневнике, чтобы чувствовать хоть какую-то часть реальности. Я писала вслепую, на ходу, и постоянно ощущала жуткий, первобытный страх, который замолкал на мгновение, стоило мне уткнуться в спину впереди идущего и услышать его шепот. Или стон. Джесси слушала рассказ, приоткрыв рот от удивления. Она-то жалела себя, считала, что судьба обратилась с ней несправедливо, оставив в пещере одну. Но что бы она делала, будь она при этом еще и в полной темноте? Ответа в голову не приходило. Мелисса распахнула влажные от слез глаза, и продолжила – неожиданно громко по сравнению с прошлым полушепотом: - А потом мы наткнулись на гремгонов. Так как она, кажется, не собиралась продолжать, Джесси решилась робко спросить: - И…что дальше? Мелисса покачала головой. - Я не знаю. Не помню… или не хочу помнить. Тогда было много страха, криков и липкое ощущение чьей-то крови на моих ладонях. Я повела себя совсем не как лидер. Скованная ужасом, я оставила дневник там, где мы повстречали чудищ, и сбежала. А очнулась уже здесь. И, надо заметить, испугалась не меньше. Джесси хмыкнула. - Думаю, это объяснимо. Попасть из кромешной темноты в ярко освещенную деревню, полную людей, которые мало того, что выглядят весьма внушительно, так еще и не говорят на твоем языке… я бы тоже испугалась. Но… как же они так легко приняли тебя? Мелисса мягко улыбнулась и скромно потупила глаза. - Меня спас твой отец. Ошарашенной Джессике она продемонстрировала полукруглый золотой кулон на тонком шнурке. Кулон был явно старым, золото уже потемнело и контуры половины солнца – древнего божества – отчетливо выделялись на его фоне. - Он подарил мне этот кулон при нашей последней встрече. Сказал, что он сможет меня защитить. Как в воду глядел… - в улыбке на секунду проскользнула неприкрытая грусть – как он? - Кто? – переспросила Джесси, решив, что упустила какую-то часть разговора, пока разглядывала украшение. - Норманн. Он приехал сюда вместе с тобой? Девушка нервно сглотнула. Ее поражению в последнее время не было предела. Встреча с давно потерянной матерью, рассказ о сложных событиях двадцатилетней давности… Теперь оказывается – мать думала, что все эти годы она была с отцом? -Знаешь, - вздохнула Джесси, - теперь, кажется, пришла моя очередь рассказывать… И она рассказала. О том, что никогда, ни разу в жизни не видела своего отца, о том, как сложно выживать девочкам в сиротских приютах – даже таким девочкам, как Джесси. О том, что она прекрасно знает, что значит голодать, бродяжничать и воровать мелочь у прохожих. О том, какими огромными кажутся комнаты агентов команды Р тем, кто привык спать на автобусных остановках. Какой вкусной – еда. И какой ничтожной – плата за все эти удобства. Джесси не умолчала ни о чем – ни о долгих изнуряющих путешествиях, ни об ее неоднократно разбитом сердце… Она даже призналась матери в том, что их команда была самой провальной за всю историю организации. Рассказала она и о том, что стоило ее жизни немного наладиться, и она оказалась здесь – в пещере, в которой количество загадок может соперничать разве что с количеством опасностей. По ходу ее рассказа лицо Мелиссы постепенно бледнело, и, когда Джесси, наконец, закончила говорить, оно приобрело совсем уж нездорово-серый оттенок. Она вскинула на дочь взгляд разом потерявших краски глаз, и едва открыла рот, как Джесси жестом остановила ее. - Не надо. Я знаю – ты снова собираешься извиняться. Это ни к чему, - она постаралась сложить дрожащие губы в улыбку, - мы обе многое пережили. Поэтому теперь… я просто хочу жить. Понимаешь? Мелисса кивнула. - Ты, наверное, захочешь поговорить со своим спутником? - Черт возьми! Бутч! – Джесси одним резким движением скинула с себя одеяло и вскочила на ноги. – Как он? - С ним все в порядке, - рассмеявшись, Мелисса протянула руку, чтобы остановить чересчур торопившуюся Джесс, - по правде говоря, он выглядит намного лучше тебя, особенно теперь, когда ему предоставили горячую воду и медицинскую помощь. Джесси было невероятно стыдно – за последнее время она совершенно забыла о человеке, который дважды спас ей жизнь. Чтобы унять это сжигающее изнутри чувство, девушка как можно быстрее собралась, послушно натянула на себя поданую Мелиссой одежду и выбежала из комнаты, уже привычно зажмурившись от яркого света. Бутча она увидела почти сразу – тот сидел на корточках перед неглубоким прудиком, окруженный со всех сторон пестрой толпой смуглых детей. Они удивленно разглядывали короткие волосы Бутча, и его светлую кожу – светлее, чем у любого из них, но гораздо темнее, чем у их Майи, - доверчиво тянули к незнакомцу тонкие пальчики и ничуть не боялись повязки на его глазу. Мелисса говорила правду – умытый и гладко выбритый, с новой перевязкой, Флетчер выглядел заметно посвежевшим и даже в какой-то степени отдохнувшим. Увидев приближающуюся Джесси, он улыбнулся и махнул рукой.`` - Проснулась наконец? Джесс удивленно подняла брови. - Наконец? - Ты спала что-то около суток, - кивнул Бутч, - откровенно говоря, я даже начал переживать. Джесси наконец решилась улыбнуться в ответ – она не могла бы вспомнить, видела ли когда-нибудь Бутча Флетчера в таком хорошем расположении духа. - Да уж, выспалась я отменно. Чем ты здесь занимался, пока меня не было? Флетчер неопределенно пожал плечами. - По большей части – чувствовал себя полным идиотом. Подумать о том, что в центре пещеры может находиться…такое, – он развел руками, - для меня сложно. Жители называют свою деревню «сердцем», а твоя мать у них – что-то вроде божества… Мне сказали, что она пришла из белых земель, и принесла с собой часть ключа от Великого города. Хотя возможно, я что-то неправильно понял. - По крайней мере, это объясняет найденную нами статуэтку, - задумчиво произнесла Джессика. Потом она окинула окружающее пространство острым изучающим взглядом и, удивленно выдохнув, снова повернулась к Флетчеру: - Это что же – на самом деле деревня? Я имею в виду – поля, реки и все такое? Бутч ухмыльнулся и кивнул. - А откуда тогда свет? - А это те же кристаллы, с которыми мы как-то столкнулись. Только в куда как большем количестве. Мелисса говорит, что они начинают светиться при понижении температуры. Таким образом, если сейчас в пещере день, то на поверхности - ночь. Прогуляемся? – и, к удивлению девушки, Флетчер галантно подал ей руку. Кажется, от безделья или по привычке, он изучил странное поселение вдоль и поперек, потому что сейчас весьма уверенно вел Джессику по самым, на его взгляд, впечатляющим местам. Они прошли мимо украшенного большими лиловыми цветами дома Мелиссы – Майи, прошли мимо загона с никогда ранее не виденными птицами – большими, двуногими, с ярким красно-синим оперением и клювом, похожим на псидаковский. С какой-то мстительной радостью Бутч махнул рукой в сторону группы женщин, разделывающих мясо у костра, и, довольно ухмыльнувшись, произнес: - А вот и наши старые знакомые. Заметив непонимающий взгляд Джесси, он пояснил: - Для этого племени гремгоны – основной источник мяса. Как мне объяснили, в деревне существует особая каста охотников, – лучшие из мужчин, - которые примерно раз в месяц уходят на охоту. Но знаешь, это еще не самое удивительное… - Неужели? – неуверенно выдохнула Джесс, которая в данный момент разглядывала лианообразное растение с мелкими розовыми цветками, из которых через определенный промежуток времени распылялась пыльца с приятным ароматом. Тем, что шел от волос Мелиссы, и был ошибочно принят ее дочерью за лавандовый. Флетчер потянул ее за руку, утягивая девушку к самому центру деревни, туда, где раскинулась крона огромного густолиственного дерева. - И что это? – Джесс подозрительно осмотрела толстый, изрытый канавками темный ствол. На ее взгляд – это было дерево как дерево, разве что немного больше обычного. - Древо жизни. Да-да, я тоже поначалу отнесся к нему скептически, - рассмеялся Бутч, предугадав очередное недовольство девушки, - но, знаешь, их шаман заставил меня просидеть под ним несколько часов, и… Он не договорил, отвлекшись на толпу народа, что стремительно собиралась на главной площади. Люди шумели, переговариваясь на незнакомом языке – том же самом, что Джесси слышала от Кукури. Еще раз переглянувшись с Бутчем, они оба направились в сторону площади. Завидевшие их люди послушно расступались, словно морские волны, и одаривали их при этом чрезвычайно удивленными взглядами. Флетчер был почти на целую голову выше Джесси, и поэтому он увидел причину этого столпотворения несколько раньше нее. - Остин, вспоминая предыдущий опыт… пообещай мне, что не собираешься падать в обморок. Она и не собиралась. Расталкивая локтями людей, которые теперь представляли для нее лишь помеху, Джессика, словно стрела, вылетела на свободное пространство, чтобы уже через секунду, едва различая окружающее из-за застилавших глаза слез, повиснуть на шее у потрясенного, мало что понимающего в происходящем парня. Чьи бутылочно-зеленые глаза она узнала бы где угодно.