Наручники "Нежность"

Театральный кружок всегда был для меня некой отдушиной: хорошие люди, красивые постановки и веселые вечера. Вот уже полгода как я являюсь его неотъемлемой частью, и меня, это, несомненно радует. По большей мере, наверное, из-за одного парня, так называемой звезды нашего скромного театра - О Сехуна. Харизматичный, амбициозный, актёр от Бога, что сказать. Ему практически всегда достаются главные роли в наших постановках, и этот раз не исключение. В известной всем трагедии Шекспира, которую мы решили поставить специально к сентябрьскому школьному фестивалю, в честь начала нового учебного года, ему досталась роль несчастного Ромео. Мне же в свою очередь была отведена роль Джульетты. По сути, это был первый спектакль, в котором мне досталась главная роль. Поэтому счастлива я была вдвойне. – Ребята, – похлопав в ладоши, учитель привернул к себе внимание, – все на сцену. Начинаем репетицию! – как всегда одет в простые джинсы и свободный свитер, он довольно улыбался, и, мысленно смерив нас взглядами, что-то пробормотал себе под нос. – Начинаем с акта первого. Вторая сцена. – Но мистер Кан, О Сехуна еще нет, – успел заметить кто-то из присутствующих, и тот задумчиво посмотрел на сценарий. – Как мы начнем без него? – О Сехун, как мне сообщила госпожа директор, вчера вечером сломал ногу, поэтому он не сможет участвовать в постановке. У нас будет новый главный герой, – выдал он, видимо пытаясь отыскать кого-то взглядом, но безуспешно. Примерно в это же время с грохотом открылась дверь в зал, и в нее вошел человек, который явно не вписывался в наши ряды. Его зовут Ким Чонин. Выпускник старших классов, хулиган, известный всем вредитель и неотесанный чурбан. Последнее я добавила чисто от себя. Вальяжной походкой подойдя к учителю Кану, он взял из его рук сценарий и поднялся на сцену. В зале повисла гробовая тишина. – А вот и наш новый Ромео – Ким Чонин. Я подумал, что он идеально подойдёт на эту роль, поэтому и выбрал его, – простите что? Главная роль…ему? Но как? – Он отбывает здесь своё наказание. За разбитое окно в кабинете директора. И да, это не оспаривается. – Эм...– тот почесал затылок, – может, у вас, это, найдется для меня роль поскромнее. Ну там кустик, или дерево? Я на славу не претендую, не обижусь. – Нет, ты будешь играть Ромео и точка. – Но учитель, – озадачено выдала я, пытаясь переварить всю информацию. – У него нет никакого опыта, к тому же он не знает сценария, и, судя по всему, не сможет его выучить. Там слишком много текста! – Эй, зубрилка, – окликнул меня парень, – я тут не по своей воле и не горю желанием принимать участие во всей этой театральной херне, – мне не послышалось? Он и правда сказал это слово? – так что изволь заткнуться и дай людям поработать. Быстрее начнём, быстрее закончим. Закатив глаза, я раздраженно выдохнула. – Так, ребята, – решил вмешаться учитель, – так дело не пойдет. Скандалы мне на сцене не нужны, поэтому оставьте все ваши претензии и ссоры за той дверью, – он указал на выход. – Иначе, накажу обоих. Я думаю, чтобы как-то разрядить обстановку, начнем с предпоследней сцены пятого акта. *** – Когда рукой недостойной, грубо. Я осквернил святой алтарь, прости, – два долгих часа мы уверенно приближались к этой сцене, но чем ближе ко мне подходил Чонин, тем больше мне хотелось провалиться сквозь землю, лишь бы не целовать его. Когда тот вплотную приблизился ко мне и наклонился, я тут же увернулась и отбежала в сторону. После этих слов, он должен был поцеловать меня, но я не могла позволить этого. Пусть, это всего лишь спектакль, но поцелуй с этим недалеким и необразованным человеком мне не льстил. – Стоп, – крикнул учитель Кан, – ХеМи. Сколько можно? Мы уже восьмой раз отрабатываем эту сцену, и, в отличии от тебя, Чонин справляется с ней на ура. Что с тобой случилось? – Да просто зубрилка боится, что ей может понравиться этот поцелуй, – довольно выдал недо-Ромео. – Хах, – я возмутилась, – да я лучше лягушку поцелую, чем такого как ты! – Какого, такого как я? – Такого, такого, такого… – Ну? – он изогнул бровь, как бы показывая, что насмехается надо мною. – Или тут дело в другом? Может, наша зубрилка еще никогда не целовалась? Это не больно, всезнайка, – лицо тут же стало пунцовым, а взгляд напуганным. Как он посмел заговорить о настолько личных вещах?! – Я прав, да? – А если и да то что? Может, я берегу свой первый поцелуй для любимого человека, и не хочу отдавать его такому хаму, как ты! Ты мне противен! – А ты мне больно нравишься, – развел руками он, явно начиная злиться. – Так, ану замолчали все! Что за балаган вы мне тут устроили? – голос режиссера был очень громким и раздраженным. – Я не буду играть в этом спектакле вместе с ним! – Так, ребятки, подойдите ко мне. Я знаю, что с вами делать, – спустившись со сцены, я уже ликовала свою победу, а точнее мое отстранение, но у учителя были на нас, как оказалось, совершенно другие планы. Из неоткуда достав наручники, он одел браслеты на наши запястья и довольно улыбнулся, пока мы ошарашено смотрели то друг на друга, то на него. – Проведите этот день вместе, постарайтесь друг друга понять. В конце концов вы должны разобраться в себе. И завтра продолжим, всё, репетиция окончена, – крикнул он остальным и поднялся с кресла. – Учитель Кан, – пребывая в шоке, я озадачено посмотрела на того. – Но как? Нет. Вы не можете так с нами поступить! – Я не буду весь день возиться с ней, черт подери! – Чонин, ХеМи, приходите ко мне вечером и постарайтесь поладить. Иначе будете так ходить у меня целую неделю, поняли? Считайте эта своего рода терапией. Раньше это всегда помогало. Раньше? Так мы не первые, на ком он проверяет данную методику? Но это не правильно, не гуманно, жестоко, в конце концов. Что, если этот парень что-то со мной сделает. Он ведь ходячее недоразумение! Увидев, как учитель скрывается за дверью, я с некой ненавистью посмотрела на Чонина, получив похожий взгляд в ответ, и, потянув его за собой, направилась к выходу. На этот день у меня есть свои планы, и из-за него я не собираюсь их портить. – Куда ты меня тащишь? – остановившись у шкафчика, я сгребла книги в сумку и в конец ответила ему. – В библиотеку. – Ну уж нетушки, я в такие места не хожу. – Нашел чем гордиться, – съязвила я. – Мне нужно сделать на завтра доклад. Поэтому хочешь ты или нет, но мы пойдем в библиотеку, понятно? – Хм, а ты не такая уж и амёба, как я думал. – А ты, я вижу, не такой уж и глупый, раз такие слова знаешь. Или просто повторил, что услышал от кого-то за гаражами? *** По дороге в библиотеку мы старались держать между собой некую дистанцию, но, меня по-прежнему преследовала мысль, что мы с Чонином сейчас выглядим как какая-то парочка. Слегка неадекватная парочка. Пререкаясь с парнем уже больше часа, я начала ловить себя на мысли, что даже у моей стальной выдержки и терпения есть придел, и он уже не за горами. Изредка на нас косо поглядывали пожилые люди, что-то бубня себе под нос, и я уверенна, что причиной этом был дымящий как паравоз Чонин. – Может, ты хоть полдня обойдешься без этой отравы? – изобразив отвращение, спросила я. – Это уже третья за последний час! – Зубрилка, ты хоть когда-нибудь молчишь? – исподлобья посмотрел на меня парень. – Какая же ты зануда, – затушив сигарету у входа в библиотеку, он пнул ногой какую-то попавшую ему под ноги пластиковую бутылку, попав ею прямо в какую-то машину, из-за чего заработала сигнализация. – Совсем сдурел? – ошарашено оглядывалась по сторонам я, быстро скрывшись за дверью храма знания. – Если кто увидит – нас выгонят отсюда! – Ну, я как бы рад даже буду, – лениво перебирая ногами, он направился за мной. В библиотеку я пришла сегодня по одной простой причине: нужно подготовить доклад. Я бывала здесь довольно часто, поэтому библиотекарь и некоторые другие читатели знали меня в лицо. Чонин же, как мне показалось, был здесь впервые. Внимательно рассматриваясь вокруг, он как на зло причмокивал жвачкой. – Мда...– как-то непонятно выдал он. – Это место еще отстойней,чем я думал. – Чонин! – шепотом крикнула я. – Ну хоть здесь не матерись, а! Добрый день, госпожа Пак, – поприветствовав библиотекаря, я направилась к нужным мне стеллажам, пытаясь отыскать среди всех известных имен на букву «К», то, что мне нужно. – Нашла! – довольно улыбнувшись и схватив в охапку несколько книг, мы присели за один из свободных столов и я принялась искать нужную мне тему. – Что ты ищешь? – видимо Ким Чонина молчание угнетало, потому что не выдержав и пяти минут, он всячески начал меня отвлекать. – Материал для доклада. Мне досталась тема: классическая немецкая философия, и я решила написать о известном немецком философе Эмануиле Канте и его категорическом императиве. – О чём? – его глаза поползли на лоб от удивления. – Что за хрень? Сплошная дурь, эта твоя философия. В ответ я промолчала. – Нет, ну и какого черта эта старушенция на меня пялится так, будто бы я её кошку на шаурму пустил? Я продолжала молчать. Говорят, если на человека не обращать внимания, то вскоре ему надоест вас доставать, и он умолкнет. – Простите, вы можете вести себя потише, – к нам обернулся какой-то молодой человек и я, извиняясь, кивнула. – Слышь, – Чонин замялся, – вольный слушатель, – только не это. Заткнись, Чонин, прошу тебя. – Можешь что-то рассказать про категорический императив? – тот отрицательно помотал головой. – Ну, вот и закройся. – Ты хоть иногда бываешь более снисходительным? Или всегда на людей бросаешься? –оторвавшись от книги, спросила я. – Только по четвергам и пятницам. В остальные дни я просто душка, – совершенно серьезно выдал он, а потом сам же и рассмеялся. – Молодые люди! – к нам подошла библиотекарь. – Мне стоит напомнить вам правила поведения в библиотеке? Вы мешаете остальным. – Простите, – тут же извинилась я, но моему «другу» видимо не понравился тон этой женщины. – Да здесь и так гробовая тишина! Мы просто пытаемся не умереть со скуки, тётушка, – три, два, один. – Браво, Чонин. Из-за тебя нас выставили с библиотеки! Ну как же быть? – Об этом беспокоишься? – достав из рюкзака нужную мне книгу, парень улыбнулся. – Ты что, украл её?! – я огляделась по сторонам в надежде, что этого никто не видит, и спрятала её обратно ему в сумку. – Нельзя выносить книги за пределы библиотеки! И нельзя их воровать! Нельзя! – во что же я ввязалась, а? – Да успокойся, мы всего лишь одолжим её на день, а затем вернем. Это не кража. – Ты говоришь сейчас как профессиональный вор! Теперь моя безупречная репутация будет растоптана этой старушкой. Ты знаешь, как долго я добивалась ее снисхождения? – Нафига? – реально не понимая, спросил тот, в ответ на что я обреченно выдохнула и махнула рукой, через несколько секунд заметив, что мы куда-то направляемся. – Куда мы идем? – У меня тоже дела есть. Скоро увидишь. *** Несколько раз свернув в переулки, мы вышли на какую-то незнакомую мне территорию. Видимо, это и были те самые гаражи, за которыми Чонин собирался со своими друзьями. Подпирая бетонные стены, они держали в зубах сигареты и яро жестикулировали. Если не считать нас с Чонином, их было пятеро. Пятеро его друзей: четыре парня и одна девушка. Некоторые лица показались мне очень знакомыми, некоторые же я видела впервые. – Слышь, братишь, – обозвался светленький, – я чёт не пойму, ты зачем эту зубрилку сюда притащил? Она сейчас ведь побежит и настучит на нас первому попавшемуся учителю, – недовольно зыркнул на меня тот, обращаясь к Чонину. – Или у вас это, мутки свои? – от одного лишь слова я поморщилась в лице. Мутки. С Чонином? Да лучше умереть! – За базаром следи, – выдохнув сигаретный дым прямо на друга, Чонин притупил взгляд. – Мутки у тебя с рыжей, а у нас – чисто деловые отношения, – подняв левую руку в воздух, и помахав ею, он показал всем железные наручники, которые нас связывали. – Этот Шекспир недоделанный решил применить какую-то новую методику на нас, и теперь мне весь день надо будет таскаться с этим прицепом, – указал тот на меня, и я готова была взорваться от возмущения. Прицеп здесь он: необразованный, недалекий, в конце концов, хамло еще то, да простит меня Господь за такое выражение. – Так, может, мы попробуем как-то вас освободить? – щелкая зажигалкой в руках, отозвался второй друг. – Может, расплавим это железо или попробуем распилить чем-то? Тут я представила себе эту ужасающую картину и невольно крикнула: – Ни за что! – Что, понравилось видимо шляться со мной, да, зубрилка? – спокойно, Хеми, спокойно. Ты сможешь выдержать это испытание. – Ты…ты…ты что…придурок? – резко прикрыв рот ладошкой, я задумалась над тем, что сказала. «Придурок». Так не выражаются воспитанные люди, и любой конфликт ведь можно решить разговором. Парень усмехнулся. Я нервно сглотнула. – Чтобы расплавить этот метал, нужно минимум градусов двести! – Тогда, может распилить его как-то, – в разговор опять вмешался блондин. – У моего бати как раз есть нужный инструмент. – Господи, нет! Никто не будет ничего плавить и пилить. Мы сейчас же пойдем и найдем учителя Кана и попросим его нас освободить. С меня достаточно на сегодня! – я была на грани истерики, но среди этой компании выглядела настолько нелепо, что лучше бы я вообще рта не раскрывала. Потушив сигарету об дерево, Чонин согласился, хвала небу, согласился со мной. – Слушай, а как ты на стрелку пойдешь, если деваха с тобой будет. Я боюсь ей не понравится то месиво, которое мы сегодня устроим. Или, ты решил свалить по-тихому? – резко поддавшись вперёд и потянув меня за собой, парень встал вплотную к другу и как-то криво, натянуто улыбнулся. – Хочешь сказать, что я засcал? – его тон был тихим, но пугающим. – Это ты у нас жопу рвешь, лишь бы смотаться, я прав? – тишина, которая царила вокруг, была угнетающей. – Не зли меня, вшивый, а то я и одной рукой справлюсь с тобой. Пойдем, – резко двинувшись с места, бросил он мне. Как же меня угораздило вот так вот влипнуть? Эта дурная компания меня до добра не доведет, собственно как и ее возглавляющее звено – Чонин. Нужно немедленно придумать, как освободить нас, пока я не стала невольным свидетелем непонятных мне разборок, а за тем свидетелем пострадавшей стороны в суде. Парень шел довольно быстро, из-за чего я едва успевала перебирать ногами и удерживать равновесие. Добравшись до ограждения, он несколько раз попытался открыть ворота, но безуспешно. На замке висела небольшая колодка. – Хуёво, – выдал он, а затем осмотрелся по сторонам. – Слушай, ты можешь хотя бы при мне вести себя хоть немного сдержаннее? Или у тебя в лексиконе кроме матёрных слов и вовсе ничего нет? – взмолилась я. – Хуёвенько? – начал издеваться тот, а затем, наклонив голову, набок смерил меня взглядом и над чем-то задумался. В его голове наверняка созревал какой-то до жути нелепый план. Мне не нравилось видеть его задумчивым, потому что когда он думает – всегда случается что-нибудь плохое. Ему противопоказано использовать мозг слишком долго. Иначе, наверняка, он просто напросто перегревается и дает сбой в системе. – Леди перелазят первыми, – пафосно поклонившись, он указал мне на забор. – Ну же! – Что? – на самом деле я и подумать не могла, что он захочет перелезть через него, надеясь, что существует другой выход отсюда. – Я не полезу никуда, – заметив его взгляд на подолье моего платья, я резко принялась натягивать его пониже. – Ты меня не заставишь! Сняв неудобные босоножки, я попыталась найти выступ на каменной стене, и едва ухватившись за камень, начала карабкаться наверх, но не имея подобного опыта, любые мои попытки терпели крах. – Не могу я, – захныкала я, сорвавшись в очередной раз, в ответ на что Чонин разочаровано выдохнул и ничего не говоря, вплотную подошел ко мне, и, обхватив руками ноги чуть выше коленей, подсадил меня. Мне хотелось было крикнуть, чтобы он тут же поставил меня на место, но я попыталась не брыкаться, потому что увидела, как натянулись наручники, краями вонзаясь в его запястье. Поняв, что я смогла задержаться одной рукой за выступ на заборе, он сразу же полез за мной. Находясь чуть ниже меня, он наверняка видел, как развевалось мое платье, от чего мне было до жути неловко. Когда мы с горем пополам оказались наверху, и оставалось всего лишь спрыгнуть, я тут же замялась. Не то, чтобы я боялась, просто… –Одновременно, на счет три, поняла? – обратился ко мне совершенно серьёзный Чонин. –Эй, не тормози. Если не прыгнешь, все равно полетишь за мной, – он помотал в воздухе нашими скрепленными руками. – Раз, два, три… *** Грязное платье, разодранные коленки и ужасное настроение – вот что мне дал один день, проведённый в компании Ким Чонина. Парню же всё было по боку. Он вел себя так, будто бы для него всё это лишь обычные серые будни. Хотя, возможно так оно и было. – Ну и куда ты тащишь меня на этот раз? – увидев, что на улице уже стемнело, я забеспокоилась. Нам срочно нужно как-то освободится, не могу же я ночевать вместе с ним. – В школу, - коротко ответил он. – Нам же нужен учитель Кан. – Мне кажется, – предположила я, – что его уже там нет. Слишком поздно. – Конечно, его там уже нет. Мы пойдем к нему домой. – Ты знаешь его адрес? – удивилась я, но парень отрицательно помахал головой. – Тогда как мы его найдем? Узнать его адрес можно только через базу данных в компьютере, что в учительской. – Ты сама только что ответила на свой вопрос. Вот ты вроде умна, а соображаешь как верблюд. – Как в учительскую! Нам нельзя! Это же незаконно, и если нас там поймают, то накажут или вообще отчислят. Ты это понимаешь? – он кивнул. – К тому же все везде стоят пароли. Как ты взломаешь систему? – Я взломал её еще в классе девятом. Когда мне химичка двойку влепила в годовую оценку. Ничего сложного по сути. К тому же, я думаю ты не хочешь со мной идти на стрелку, я прав? – я, нервно сглотнув, кивнула. – Значит, мы идем в учительскую. – А сторож? – Тоже мне проблема, – лениво зевнул парень. Пробравшись на территорию школы, мы несколько раз чуть не попались сторожу, которого Чонин, хвала небесам, сумел хорошенько отвлечь, правда каким образом я так и не поняла. Без препятствий пробравшись в учительскую, мы аккуратно прикрыли дверь и огляделись по сторонам. – Подержи, – передав мне фонарик, выдал тот. – Только в лицо мне не свети, – включив один из компьютеров, он без проблем вошел в базу данных и нашел там адрес учителя Кана. – Это, кажется, недалеко от школы, – добавил парень, и тут же из коридора послышались чьи-то шаги. Видимо это был сторож, который заметил что-то неладное. Шаги слышались все ближе и ближе, от чего моё сердце ушло в пятки. – Сюда, – шепнул мне Чонин, потянув за руку по один из столов, но неудачно присев, я ударилась головой об край этого же стола и, собиралась была крикнуть, но парень вовремя закрыл мне рот своей ладонью. – Есть здесь кто-нибудь? – не услышав ответа, он оглянулся и вышел, похоже, при этом, закрыв за собой двери на ключ. – Пиздец! – вылезая из - под стола, подал голос Чонин, а затем, посмотрел на меня. – Как же так, – захныкала я. – Что же делать? – Ну, мы можем попробовать вылезти через окно… – С третьего этажа! Нет уж, умник, я еще дорожу своей жизнью. Лучше уже остаться здесь и ждать наказание. – Тоже самое, ты говорила утром обо мне. Лучше лягушку поцеловать, – перекривил он меня. – И к чему это привело? Я невольно выдохнула. В чем-то он все-таки был прав. Расположившись у стенки, мы ненадолго замолчали. Каждый думал о чем-то своём, пытаясь принять тот факт, что сегодня мы ночуем в учительской. Весь этот день перевернул мои представления о жизни с ног на голову. Возможно, учитель Кан был прав. Ведь проведя день с Чонином, я поняла, что он не настолько плохой, как мне казалось раньше. – Знаешь, – прервал мои мысли он, – вот ты думаешь, что я какой-то балбес. Недалекий, тупой, невоспитанный, в конце концов. – Ну если только чуть-чуть, – усмехнулась я. – Но я ведь из приличной семьи. Не поверишь, но моя мама работает экскурсоводом в музее современного искусства, а отец – директор филармонии, – я удивленно посмотрела на парня. – Ага, – он как бы согласился сам с собой. – Но я не хочу быть таким как они. Мне нравится получать от жизни всё. – Пить и курить, – добавила я. – И это тоже. Просто когда, если не сейчас? О чем я буду вспоминать в свои шестьдесят, а? О том, как прилежно учился и был паинькой? – я ничего не ответила. – Я беру от жизни все, – посмотрев на меня, он опять улыбнулся. В темноте, его глаза казались еще чернее, чем прежде. – Поцелуй меня, – внезапно даже для самой себя выдала я. – Что? – растерялся он. – Поцелуй меня. Всё равно завтра на репетиции нам придется это сделать. Не хочу, чтобы мой первый поцелуй видели все те люди. Ну? – посмотрев ему в глаза, я поймала в его взгляде нотку заинтересованности, а затем, он, положив руку мне на шею, притянул к себе и нежно, неспеша накрыл мои губы своими. Это было так необычно. Целовать кого-то. Я всегда думала, что мой первый поцелуй будет в каком-то романтичном месте, после свидания, с любимым человеком, а не в школьной учительской с одним из самых противоречивых парней школы. Впрочем, когда его губы касались моих, сначала чутко и невесомо, а потом более напористо, я подумала о том, что мне это нравится. Целоваться с ним. Он не спешил, не был резким. Это был просто поцелуй. *** – О Боже, что здесь происходит? – открыв глаза, я увидела учителя Шима в дверях учительской. – ХеМи? – Это моя вина, - следом за ним вошел учитель Кан. - Скажем так, они работали над моим домашним заданием, – улыбка посетила его лицо. – И кажется мне они прекрасно с ним справились. – Простите, – одновременно поднялись мы и поклонились, а затем последовали за режиссером. – Учитель Кан, а наручники? – Ах, да, –подойдя к нам, он нажал на какую-то кнопку на браслетах и те открылись. – Что? – моему удивлению не было предела, как и удивлению Чонина. – Это реквизит, ребята. Если бы вы попытались освободится, то поняли это, – засмеялся тот. – Ключ все время был у вас под носом. – Но, но…– я была в шоке. – Через два часа репетиция. Не опаздывайте, – попрощался он, скрывшись за дверью актового зала. *** – Когда рукой недостойной, грубо. Я осквернил святой алтарь, прости, – наклонившись, Чонин поцеловал меня. Это было не так как вчера, более искусительно, развратно. Мурашки пробежались по моей коже, в то время как он, отстранившись, взял меня за руку и посмотрел мне в глаза. *** – Молодцы! Браво! – из зала послышались громкие аплодисменты. Дождавшись всех актеров, мы поклонились и покинули сцену. За кулисами нас поблагодарил учитель Кан, сообщив о том, что вскоре мы будем ставить другой спектакль и Чонин должен обязательно в нем участвовать. – Ну так что, ты…согласишься? – спросила я, пытаясь развязать туго затянутый корсет платья. – Только если там будут сцены с поцелуем, – ухмыльнулся он. – И ты будешь в главной роли. Но перед этим обязательно нужно будет попрактиковаться, – улыбнулся он и покинул гримерную. Не знаю каким образом, но Чонин уговорил меня стать его девушкой. Точнее, я сама согласилась только услышав его предложение после того случая с наручниками. Я не была уверенна, но мне захотелось попробовать. Узнать его получше и, в конце концов, попытаться разнообразить свою жизнь. Поэтому для нас трагическая история Ромео и Джульеты стала толчком для начала новой захватывающей любовной истории.