Холод лунного света

Начиналась новая битва Света и Тьмы. Роли в этом новом спектакле были распределены, мне предстояло пойти в паре с Рилай. Я и раньше частенько видела её на поле боя, но она оставалась в тени, лишь помогая, но не убивая. Она поддерживала тех, кто нес победу её стороне, спасала нас, иногда ценой собственной жизни, но это было в порядке вещей. Ведь в этом мире вечного спектакля ты возродишься вновь. Цена этого возрождения - созерцать, как твои сотоварищи проигрывают бой без тебя, не ощущая твоей поддержки. Под эти невеселые мысли я умчалась вперед, оставив ледяную волшебницу позади. Ловкость, дарованная мне природой, и быстрота могучего зверя, чьи мускулы размеренно перекатывались под гладкой шкурой, давали мне возможность легко избежать смерти. Я ступила под сень деревьев, чьё величие скрывало лагери лесных зверей, пропитанных магией. Он чем-то напоминал мне Серебряный лес, с которого все началось. Я знала, что за стволами деревьев течет река, четко обозначающая границу между вечно враждующими Светом и Тьмой. Часто в этой реке можно было найти принесенные течением камни, дающие на время часть своей силы. Вот в воде среди зарослей что-то сверкнуло. Я подошла ближе, чтобы посмотреть, что это за руна. В ложе из камыша и кувшинок покоился зелёный кристалл. Его сверкающую поверхность опутывали стебли и листья растений. "Регенерация", - разочарованно подумала я, возвращаясь к Рилай. Нам предстояло выдержать натиск Мортред, одной из Сестер Вуали, и Лиралей, с легкостью ускользавшей от смертельного удара. Бой предстоял непростой и несколько непредсказуемый, в чем я убедилась через несколько минут. Хоть золото и сыпалось из крипов, а Ветрокрылая только и делала, что мельтешила позади, запасы целебных tango подходили к концу, а царапины и мелкие раны, оставленные небольшими кинжалами Мортред, давали о себе знать и уменьшали шансы на выживаемость. Видя, как я одной рукой зажимаю рану на бедре, Рилай подбежала ко мне, опустив глаза, и протянула зеленый комочек. Подняв брови, я взяла его, а она всё так же молча убежала. Благодаря Рилай раны мои начали затягиваться. И я почувствовала некоторую свободу. Воодушевленная, забыла обо всем, прикидывая траекторию полета своего остро заточенного бумеранга, освященного Селемене. Богиня Луны осеняла своим величием не только меня, но и ледяную волшебницу, которая тоже не оставалась в долгу: её магия холода была источником волшебства и позволяла использовать заклинания и призывы в избытке. Из холодного равновесия отточенных ударов меня вывел крик Рилай. Сестра Вуали, замедлив девушку метко брошенным в голень ножиком, словно из воздуха материализовалась рядом с волшебницей и грозила пролить первую настоящую кровь. Мой гнев, вызванный этой подлостью, воззвал к гневу Селемене. Ярость богини оглушила Мортред. Призрачный ассасин выпустила из своей цепкой хватки Рилай. Моя союзница, пробегая мимо, тихо шепнула: - Спасибо. Мортред, раззадоренная неудачей, метнула очередной маленький ножик в меня, попав в плечо. Это несколько сбило мою способность направлять льва, что сильно замедлило нас. Сестра Вуали не преминула этим воспользоваться и метнулась ко мне, рассчитывая на свои способности уворачиваться от прямых атак. Я почувствовала её дыхание у себя на шее. Это было дыхание смерти. Клинок Мортред был готов вонзиться мне в шею, там, где доспехи обнажали кожу. Я уже зажмурила глаза, ожидая удара, но ледяной порыв ветра приморозил убийцу к месту. Над лесом пронеслись ветра, принеся с собой весть об успехе Траксес, поразившей мясника своей острой стрелой. Я почувствовала, что хватка ослабла. Вывернувшись из-под руки Мортред, я помчалась в лес. До спасительной тени оставалась пара шагов, когда мимо меня пролетел один из маленьких тонких ножиков Сестры Вуали, пропитанных ядом. Я удивилась, что призрачная убийца вообще способна промахнуться. Но я оказалась неправа, думая, что цель - я. Мишенью была Рилай. Удар в шею оказался критическим, и бывшая обитательница снежных пустошей рассыпалась кусками льда, протянув ко мне руку со словами: - Выживи, пожалуйста. Мои глаза застлала ярость. Страсть и отчаяние, с которыми я обратилась за оглушающим гневом Селемене, позволили богине самой ступить в этот мир. Чистые лучи лунного света затмили день. Мортред, обездвиженная величием мгновений ночи, воцарившейся перед ликом солнцем, пала жертвой богини. Издав победный клич и поблагодарив богиню за помощь, я шепнула: - Месть за тебя свершилась, Рилай. Вернувшись, ледяная волшебница не позволяла мне умереть, сохраняя последние крохи жизни в моем теле благодаря самоцветам. Она сохраняла для меня руны, бросалась под острые стрелы и смертоносные кинжалы. Умирала, возрождалась, кричала "Беги!", стоило только мне развернуться, чтобы спасти её. Ветер разносил над полем боя вести: - Лунная наездница уже превосходит богов, пора бы её убить. Но я не смогла бы умереть, даже если бы захотела. Богиня Селемене с гордостью смотрела на меня, когда лила на эту землю свой свет, затмевая солнце. Рилай помогла мне почувствовать себя живой. Я вспоминала то время, когда мир для меня был полон крови. Бич равнин, гроза людей и зверей, великая воительница... Но сейчас меня пьянили не многочисленные убийства, а ощущение заботы. До этого на мне лежала печать последовательницы Селемене. А теперь... Рилай что-то изменила во мне. Бой закончился без особых потерь. Траксес убивала, осеняя мир тишиной, я убивала, ослепляя врагов сиянием луны. Позади нас всегда стояла Рилай, готовая встать на пути смерти, желаемой нам, позволяя тверже стоять на ногах. Только раз она дала слабину. Она увидела сестру, сражающуюся на другой стороне реки. Лина без промедления была готова убить ту, с которой в детстве играла. Замерев тогда, моя союзница чуть не рассталась с жизнью. Рыжая бестия готова была спустить на сестру мощь молнии, но она потом поплатилась за это. Луна не прощает тех, кто смеет ударить осененных её величием. После боя, когда я уже уходила, Рилай окликнула меня. - Чего? - спросила я, но девушка молчала, потупив глаза. Тогда я нарушила затянувшееся молчание: - Спасибо тебе за то, что сделала для меня. Ты не позволила мне умереть. - Я должна была это делать. Это моя роль, - я за весь бой не слышала её чистый и ясный голосок так четко. - Ты не должна была меня останавливать, когда я могла помочь тебе. - Нет. Зачем отдавать две жизни сразу? - грустно улыбнулась она. Я с удивлением смотрела на неё. Рилай продолжала улыбаться, опустив глаза. Я думала, она уйдет. Но я ошиблась. Вместо этого девушка подняла на меня глаза. - Знаешь, ты, наверное, первая, кто отомстил за меня, рискуя умереть, - на глазах её выступили слёзы. Девушка рухнула на колени, по щекам её заструилась соленая влага. Из-за сильных переживаний она превращалась в ледяные кристаллы, которые падали в траву, чистые и прозрачные, как бриллианты. Их высвечивал и серебрил свет луны, занявшей своё место на небосводе по законам Вселенной. Холод льдинок и холод лунного света. - После стольких лет изгнания в снежных пустошах, последовавших за постоянными ссорами с сестрой, я вновь оказалась не нужна. Я сама по себе ничего не могу... - шептала Рилай сквозь слезы. - Ты многое можешь, - соскользнув со спины льва на траву, я обняла её за плечи. - Если бы не ты, Мортред убила бы меня. Её хрупкое тело перестали сотрясать рыдания. Судорожно вздохнув, Рилай наконец сказала: - Ты такая сильная. Даже на пороге смерти ты несешь забвение во имя Селемене. А я могу лишь умирать, - она повернула голову так, что мне был виден её профиль. На губах изгнанницы из ледяных пустошей вновь тускло светилась грустная улыбка. - Ты спасаешь жизни! - возразила я, а после недолгого молчания добавила, - Благодаря тебе я смогла сегодня почувствовать былое могущество, которого лишилась перед тем, как стать Лунной наездницей. Рилай пошевелилась, повернулась ко мне лицом и посмотрела прямо в глаза. Трава захрустела от покрывшего их инея. Не то ночь выдалась холодной, не то вышедшие из-под контроля эмоции ледяной волшебницы выстудили воздух, но я его не чувствовала. Этот холод был похож на холод лунного света - далекий, чистый, прекрасный, видимый, но не ощутимый. Так мы сидели на похрустывающей от инея траве под чутким присмотром Селемене.