Мягкие

На Ракету часто таращились. В таких случаях он либо не обращал никакого внимания на обидчика, либо рычал на него, если тот сильно уж доставал. Впрочем, рычание не заставило отступить Дракса Разрушителя, который глазел с совершенно непонятным выражением лица. Поэтому Ракете оставалось только игнорировать. Он работал над новейшей пушкой, проворно соединяя обрывки проводов, и делал вид, что его шерсть вовсе не стоит дыбом. Но, всё же, он не выдержал. - Может ты перестанешь пялиться на меня? - потребовал он, с шипением оголяя острые зубы. Дракс поспешно отвел глаза на какую-то невзрачную стену. - Премного благодарен! - и вернулся к работе. От силы через минуту он снова почувствовал чужой взгляд. - Ахрр... Хватит! - Ракета схватил пушку, запчасти и большими шагами пересек комнату, чтобы там шлепнуться на пол и продолжить дело. Взгляд последовал за ним. - Человек, что у тебя за проблема? - прямо спросил он, оставляя попытки выглядеть занятым. - Заканчивай! - ...У тебя такие мягкие уши, - наконец сказал Дракс. - Я бы хотел их погладить. Ты не против? Ракета медленно моргнул: - На кой черт тебе так нужно гладить мои уши? - Пожалуйста? Ракета моргнул еще раз: - Ла-а-адно... - согласился он. - Но держись подальше от моих разработок. Дракс кивнул, подошел и, присев на корточки, нерешительно поднял руку. Ракета опять взял пушку, но его мышцы и хвост были слишком напряжены. Через мгновение рука мягко опустилась на его голову. Прикосновение было настолько успокаивающим, что Ракета против желания мгновенно расслабился. Пушка соскользнула вниз, и он смотрел на свои лапы, полностью сосредоточившись на гипнотических разрядах, что снова и снова проносились по телу. - Эй! Дракс, Ракета, я-а-а... - Питер вошел и начал что-то там говорить, но сразу оборвал себя, как только увидел эту сцену. - Эмм... Вы в порядке? - Его уши самое мягкое и нежное из всего, чего я когда-либо касался! - Дракс ответил с восхищением в голосе. Он продолжал гладить. На секунду Питер потерял дар речи. - Оу! Ясненько. И... Ракета позволяет тебе его гладить? Дракс не ответил. Тогда Питер осторожно подошел к ним, и, не сдерживая любопытства, прикоснулся к одному из пушистых ушей Ракеты. - Ничего себе! - воскликнул он. - Да они же просто сверхмягкие! - Что?! И ты туда же? - пыхтя, Ракета скрестил руки. Он может возмущаться, даже пребывая в таком ошеломлении. - Это так стыдно! Впрочем, он не делал попыток отстраниться. Некоторое время спустя Гамора тоже решила спуститься в комнату. - Квил, почему ты так долго? - она спросила и резко остановилась. - А что вы делаете? - Они тренируются строить из себя идиотов, - проворчал Ракета. - Да ты только погладь его уши! - воскликнул Питер. - Они такие мягкие! Гамора присела возле енота и притронулась к свободному уху. Она открыла глаза шире и продолжила гладить. - Значит, ты тоже идиотка, - задумчиво произнес Ракета. Гамора заставила его замолчать, прикоснувшись к усикам на щеках. - О, здорово! - простонал он. - Сначала уши, теперь всё лицо? - Я есть Грут! Все обернулись к Груту, ростом немного меньше самого Ракеты, что неуклюже спускался по лестнице на своих новеньких ногах. Оказавшись на земле, он пошагал к друзьям и начал чесать подбородок Ракеты. - Аргг... - прорычал тот, разочарованный. - И ты, Грут? Да что с вами такое, люди? Вы все чокнутые! - он пытался встать, но понял, что не может двигаться. - Отпустите меня! - Я чувствую себя таким счастливым, - подметил Дракс, при этом не нарушая ритмическое поглаживание головы Ракеты. Тот вяло зарычал и клацнул зубами около пальцев Гаморы: - Придурки. Вы все придурки. - Мягкие... - сказал Питер куда-то в нирвану.