Трактир "Толстая Лиса"

      Летние сумерки тянутся долго, под конец резко обрываясь и уступая место непроглядной тьме летней ночи. Посетителей сегодня было много – приезжал известный бард, пел песни и получал по морде, однако его выступление давно кончилось, и любители поэзии уже разошлись, кто по домам, кто по комнатам. Наскоро помыв посуду и разложив ее на просушку, Гредень развесил ножи и, сняв с себя заляпанный жиром фартук, аккуратно поставил его в углу кухни. Еще пару раз прошелся по залу, осматривая все ли в порядке, и пытаясь отогнать терзавшую его тревогу. Наконец, отчаявшись найти причину своего беспокойства, трактирщик поднялся на второй этаж и потопал в комнату, которую делил с женой.       Сон не шел. Не помогало даже созерцание супруги, нашарившей, наконец-то мужа на второй половине кровати и вцепившейся в его руку с самыми собственническими порывами. Тихонько помянув некоего черта, коня и чью-то маму, Гредень высвободил руку и поплелся на второй обход. В полутемном коридоре трактирщик встретил все того же побитого барда. Подумав, что может помешать чьему-то ночному свиданию, Гредень собрался было уйти, однако бард стоял возле лестницы как столб и озадаченно на эту лестницу пялился, что было несколько нетипично для попытки проникновения в спальню возлюбленной. Увидав трактирщика, бард неуверенно помялся с ноги на ногу и сообщил: - Мне кажется, у вас тут оборотень завелся. - Да? Настоящий? - уточнил трактирщик, - С хвостом поленом и мягкими серыми ушками? - Очень смешно! - сердито прошептал служитель муз, - А вдруг он кого-нибудь сожрет? - Запишу в счет и утром попрошу оплатить. - По инерции огрызнулся трактирщик, понимая, что в общем-то зверюгу надо прикончить, или хотя бы призвать к порядку. - И как мы его найдем? - По звуку. Прислушайся, он где-то тихо воет. В наступившей вслед за этими словами тишине Гредень отчетливо услышал где-то в доме тихий, низкий, вибрирующий вой оборотня, звучащий на самой грани того, что доступно человеческому уху.       Недолгие поиски привели их к комнате, в которой иногда ночевала подавальщица. Мужчины переглянулись. Не увидев в глазах барда боевого азарта и желания разобраться с воющей тварью, Гредень плюнул и ограничился пинком в запертую дверь, со смачным обещанием во-первых - заткнуть воющей гшихе глотку кулаком, а во-вторых урезать ей зарплату! Уже после пинка в дверь бард бросился бежать, схоронившись где-то на втором этаже, а после гневной тирады трактирщика вой сменился на извиняющийся. Извиняющийся и настолько несчастный, что Гредень, сам того не желая, приоткрыл дверь и заглянул внутрь. В комнате действительно был оборотень. Причина жалобного воя крылась в тяжелом сундуке, который свалился на несчастного зверя в момент трансформации и накрепко придавил хвост к полу. - Давно сидишь? - уточнил трактирщик, не особенно ожидая ответа. - А сам как думаешь? Как обратилась, так и сижу тут. - пролаяла "нежить". Задумчиво почесывая затылок, Гредень подошел поближе и рассеянно почесал оборотня за ухом. Бегло осмотрел сундук, и не найдя иных вариантов, приподнял его, освобождая застрявшую часть оборотня. Ответом на его действия было радостное урчание и повизгивание. - Ты это, потише, хорошо? - попросил Гредень, выходя из комнаты. - И что даже убивать не будешь? - от удивления оборотень совсем по-собачьи уселся на хвост. - Ну не выгонять же сотрудника только за то, что он превращается в монстра и жрет постояльцев... - хмыкнул трактирщик. - И вот еще что, ты сегодня на улице поспи, а то все простыни в шерсти изваляешь... - добавил он выходя за дверь.