Смерть, тоже часть жизни...

Белый свет фар. Сигналы. Гудки. Скрип тормозов. Повсюду реки крови. Паника бьет в лицо людям, собравшимся посмотреть на кровавое месиво, что осталось после аварии. Никто и не думал, что тот, кто лежит на земле, под колесами машины, может, все еще жив. Никому до этого не было дела. Все были заняты пустыми разговорами и отмазками, которые так убедительно проговаривал водитель авто. А кровь так и струилась на холодный асфальт. Сердце замедляло свой темп, предвещая только один конец. Жизнь постепенно уходила из тела. Перед глазами остался только свет фар, что так ярко и так навязчиво светил в глаза, напоминая о случившемся. Несколько месяцев спустя… На месте аварии все еще толпились люди, не давая прохода полиции, следователям и медикам, которые уже битый час пытаются прорваться сквозь толпу. Так называемая «трагедия», произошла возле старшей школы «Сикоку». Наверное, потому что девочка, которую сбила машина, была рядом с этой школой, а возможно и училась в ней. Следователям это выяснить, пока не удалось. Во время следствия, ученики старшей школы как раз уходили с занятий, как обычно беседую о произошедшем. Около трех месяцев все обсуждали трагическую смерть неизвестной девочки, которая теперь покоится в могиле. Все ученики клуба рисования, заинтересовались в этой смерти. Наверное, это придавало им вдохновения, а может быть, даже чуточку энтузиазма. Что на уме у этих художников, понять не мог никто, разумеется, кроме самих участников клуба. Они вышли из клуба и направились в сторону, где произошла авария. Никто эту девочку и знать не знал, но при виде её фотографии, всем казалось, будто они видели её в своем классе, каждый урок. Она тихо и мирно сидела за последней партой, смотря в окно, не обращая внимания на учителя. - Итак. Вы Трое говорите, что она, каждый божий день, сидит в вашем классе рисования на последней парте, и, то смотрит в окно, то на ваши рисунки? Спросил следователь, записывая все, что говорили ребята из клуба рисования. - Да, именно так. Кратко ответил Рокет, президент клуба рисования. - Рокет семпай никогда не ошибается. Может быть, просто показалось, но мне кажется, что она все еще сидит там. Можно сказать, что это призрак, хотя это слишком банально и глупо. Подметил Рицуко. Он был чуть младше президента клуба, но все же, он тоже был семпаем для всех остальных. - А где все остальные члены клуба? Они видели ту девочку? Не унимался следователь, расспрашивая парней по очереди. - Нет. К сожалению, её видим только мы. Это может показаться странным, но она правда, не избегает только меня и Рицуко. С обреченным видом сказал Рокет, время от времени поглядывая на наручные часы. - К сожалению, господин следователь, нам пора возвращаться в клуб. Нам еще ключи от класса сдавать. С ухмылкой сказал Рицуко, после чего оба парня спешно покинули место происшествия, оставляя полицию и следователей в глубоком недоумении. Когда парни вошли в класс, они вновь увидели серого призрака, которая сидела возле мольберта. Она рисовала что-то непонятное для человека, что-то красивое, но в тоже время серое и мрачное. Девочка пела песню, которую раньше никто не слышал. По крайней мере, для художников это было что-то новое. …-Ну что ты бьешься, сердце мое? Кровушку гонишь стылую… Видишь, - заутра кружит воронье, Над твоею могилою… …Ну что ты бьешься в ржавую клеть, Тихое, битое, хворое? Оставь надежду…Тебе не взлететь. Даже под злыми шпорами… …Опомнись… Годы уже не те… Время безумства кануло… Остынь. Уймись. Покорись суете… Забудь все, что жгло и ранило… …-Кто ты, голос, звучащий во тьме? Сгинь.…Растворись во мраке… Пьяный рыцарь на мертвом коне, - Сын свиньи и собаки… -Ну что ты бьешься, сердце мое? Скорбное и унылое… Или заутра кричит воронье Над твоею могилою? …Свет с Востока… Солнце встает. Прочь, унылые тени… Прочь сомненья… - Утро грядет… В радости и смятении. …Бей же громче в ржавую клеть… Бьющему - да отверзится… Коса–на-камень… Жизнь–или-смерть. Вверх, Золотая Лествица… В песне упоминались слова, которые парни ранее никогда не слышали. «Лествица», «отверзится», «воронье» и так далее… - Рицуко, эта девочка… Прошептал Рокет, всматриваясь в серый силуэт девочки, который так и манил подойти и срисовать свой образ. - Я знаю,… Может… П. - подойдем? Заикнувшись, спросил Рицуко, который также был заворожен красотой призрака – художника. Вся комната погружалась в серые тона, подавляя, и ухудшая атмосферу когда-то былой радости и веселья, что наполняла класс рисования. Все кануло в небытие, погружая за собой и разум двух парней. Было слышно, как за окном кричат черные вороны, кружа над школой и оповещая о приближении чего-то странного и неизвестного. Никто не видел, как девочка растворялась в воздухе. Были видны серые пятна, которые бродили по школе, выискивая своего законного хозяина. Эти пятна, словно огни, загорались черным и белым, как только подлетали к призраку ближе, чем на метр. Всю классную комнату охватывал страх, отчаяние и невыносимый запах крови, казалось бы, пропитывал каждый уголок и каждую щель. Царил хаос. Повсюду были слышны голоса, крики, плач детей и скрипы тормозов неизвестной машины. Сквозь всю эту неразбериху, Рицуко и Рокет не могли разглядеть ничего, кроме серых, туманных и закрытых полотном картин, которые они, когда-то давно нарисовали. Вместе. Друг с другом. Но после, они услышали странный, тихий и обреченный голос. Он спешно, быстро и срываясь на крик, говорил… «Помогите….»