Всё это сны.

Сеймей и Соби. Я часто думаю о них. Даже сейчас, когда дикие кошмары перестали меня мучить, и нет причин ворошить прошлое, мои губы изредка шепчут в потолок. Сеймей. Соби. Не сохранилось ни одной фотографии, и их лица в альбоме моей памяти постепенно выцветают. Время стирает все углы, стирает грязь и боль, лечит, уносит всё тёмное. Остаются только светлые и тёплые воспоминания. Я перебираю эти ещё пока цветные картинки перед сном с трепетным чувством. Я их простил. За всё. Поэтому немного грустно. Немного пусто. Почему всё обернулось так. Было бы здорово иначе. Как-нибудь совсем по-другому. Как-нибудь.. Так хочется спать.. - Риц-ка, - смакует Сеймей и улыбается совсем как лиса, - и-дём. - Куда? – я не могу не улыбаться в ответ. Сегодня Сей такой тёплый и ласковый. - Заа мной, - это почти игра, слов и бликов хитрых глаз. Он тянет меня за ладонь куда-то вглубь квартиры. Это же.. - Верно, - Сей читает меня и уверено кивает. Я не ошибся, - спальня родителей. Они спали тут, пока не ушёл папа, а мама не потеряла рассудок. - Сей, зачем мы.. - Тсс, - подушечка пальца ложится на мои губы, - не задавайся глупостями. Эта комната пустует много лет. Это плохо. - И что ты задумал? – я всё равно шевелю губами, только тише. Само нахождение в этом месте уже заставляет волноваться. Зато брату, похоже, весело. Его глаза снова искрятся, только теперь совсем рядом напротив моих. Так близко. И тепло. Влажно.. Соображаю так медленно, что становится страшно. И поздно. Он уже целует. Мягко нежит мои губы своими, и я чувствую – улыбается. Я испуганно чуть подаюсь назад, и смущённо вздыхаю.. Ох.. что я наделал! Поздно. Его острый язык обжигает нёба. Как всё неправильно. Постыдно. Но так мягко. Так приятно. Терпко. Горячо. Что я делаю?! Боже.. я отвечаю. Неумело и медленно. Бросает в жар, когда сталкиваемся языками. Пугаюсь чего-то. Дёргаюсь. Отпускает. Нет-нет-нет, молю, только не смотри на меня. Не смотри. Тем более так! Так лукаво и сладко. Ты хитрый лис, я маленький котёнок. Я не понимаю твоих игр, я не знаю, я слишком мал. - Иди сюда, - обхватывает моё запястье и снова тянет за собой. Три шага и падает на кровать. Три глубоких вздоха и роняет меня на себя. И снова так близко. И снова это чувство внутри, словно душа на грани чего-то запретного. – Мой маленький котёнок боится? - Я? – вспыхиваю и пытаюсь убежать от этого пристального жаркого взгляда. Хочу ответить, но не знаю что. Всё такое туманное и расплывчатое. Словно не здесь, не со мной. Пока ищу оправдания своей слабости, он снова тянет к себе. Я снова вижу его тонкие губы, расплывшиеся довольством. Они мягкие. Порочные. Я их хочу. И не хочу. Неправильно же! - Сей, это неправильно, - я выдыхаю ему прямо в губы, и замираю – он больше не тянет, - не хорошо. Ты же мой.. Мы же.. - Не нравится целовать меня? – совсем не зло, напротив, как-то заботливо, что настораживает ещё сильнее. – Тогда, может, поцелуешь его? - Его? – резко приподнимаюсь и с опаской смотрю на Сеймея. Да что с ним такое? Как странно он себя ве.. - Меня, - бархатный шёпот в самое ухо. Я чуть не падаю от неожиданности, но ловкие руки уже обвивают меня. Ловлю воздух, словно маленькая рыбка, выброшенная на берег. Я задыхаюсь. Не может быть. Невозможно. Чтобы он.. Заложив руки за голову, Сеймей лежит подо мной и испытующе смотрит. Улыбается и ждёт чего-то. Я вздрагиваю от этого взгляда. А потом снова. Но уже от прохладного поцелуя, что роняют на мою шею. Я чувствую, как мои щёки начинают пылать. Как краснеют человеческие ушки. Как смущённо к голове прижимаются кошачьи. Как сердце начинает биться по-новому. Как ему становится тесно в груди. Как потеют ладони. Как немеют ноги. Как тепло разливается где-то внизу. В том месте, о котором совсем неловко думать.. Да что же происходит со мной.. А поцелуи становятся теплее, по мере того, как распаляются губы. Я чувствую мокрые следы, что они оставляют, перебегая по коже от затылка к ключицам. Я даже не замечаю, как оттягивается край ворота футболки, обнажая моё плечо. И даже горячие руки, проскользнувшие под футболку, я обнаруживаю лишь тогда, когда они касаются моих.. - Стой.., – буквы едва складываются в слова, - не надо.. - Неприятно? - ловя губами мочку уха. Я чуть не кричу. Как же горячо! Как же близко! Как.. как.. - Наш котёнок совсем ещё юный, - я вспоминаю, что Сеймей ещё тут, и снова натыкаюсь на его беснующиеся огнём глаза, - ему всё в новинку.. Он снова поднимается и вытягивает меня из рук Соби, прижимает к себе, затаскивая всё дальше на кровать. Он тоже горячий, и грудь вздымается чаще, выпуская жаркое дыхание. - Ну, или почти всё.. – я вздрагиваю и сглатываю с трудом, чувствую, как он снова улыбается. Он пользуется заминкой, чтобы развернуть моё не соображающее тело лицом к Соби и вжаться в мою спину, - кое-что он всё-таки знает.. Нет! Хочу вскрикнуть и вырваться, но Сей наваливается всем телом, сковывает своими длинными руками и продолжает пытку. - Риц-ка, - ему явно всласть, а я горю от стыда, не хочу слышать то, что он скажет. Не так, не сейчас, не перед Соби. Но Сей словно читает мысли и приподнимает мой подбородок, намеренно заставляя смотреть на Соби. Боже! Соби! Нет! Не смотри так! Только не ты! Не пожирай меня своим нежным взором, не топи в ласковом обожании, не надо! Я и так задыхаюсь.. – я знаю о твоей маленькой тайне, Риц-ка. О том, что таишь за дверью ванной комнаты.. - Не надо, Сей.. - О том, где бывают твои шаловливые ручки.. - Сей, молю.. - О том, как ты сладко стонешь.. - Сей.. – почти плачу от стыда. Соби.. - О том, чьё имя ты вторишь раз за разом.. - Сей, - слёзы стыда катятся по щекам. - Разве? Помнится, ты выдыхаешь имя «Соби», когда твоё тело заволакивает пеленой экстаза.. Горю. Полыхаю. Дрожу. Плачу. Захлопнув глаза. Будь ты проклят, Сей! Как стыдно.. - Ну что ты, Рицка, - такой заботливый и мягкий голос Соби, совсем рядом. А я лишь могу глотать слёзы, я не достоин даже этого голоса. Не то, что.. как?! Его губы. Влажные и тёплые, скользят по щекам, пьют мой солёный стыд, касаются так мягко, а потом.. Замирают, ловя моё тревожное дыхание, и словно спрашивая «можно?» опускаются на мои. Целует. Не верю. Забываюсь. Забываю. Путаюсь во всём, что происходит. Только чувствую его настойчивость и податливо распахиваюсь навстречу. Так и кружим. Он уверенно и страстно ведёт, я неумело и неловко пытаюсь успеть за ним. А вокруг что-то происходит. Но я не замечаю. Мне так хорошо, что мир может прожить и без моего внимания какое-то время. И пусть, что чьи-то руки стягивают с меня одежду, пусть ласкают тело, пусть устремляются куда-то вниз, где и без того горячо и тесно. Пусть. Я целую Соби, я дышу с ним, а больше ничего и не хочу.. Или хочу? - Соби! – кто-то недовольно стонет за спиной и почти силой отрывает меня от Соби, - Ты так страстно его целуешь, что боюсь, мне ничего не останется, он растает. - Прости, Сеймей, - облизывает губы, собирая мой вкус на своём языке, - но он правда очень сладкий. И тоже улыбается. Не так хитро и пугающе, как Сей, но тоже с манящим довольством. И глаза пылают. Совсем не невинно. Меня чуть склоняют назад, но я не отрываюсь от взгляда Соби. Он словно что-то говорит, что-то шепчет, но я никак не могу разобрать. Меня отрывают прикосновения. Сеймей снова получил меня в свои руки и жадно впивается в мою кожу на шее. Кусает. Это отрезвляет настолько, что лишь сейчас понимаю, что лежу полуобнажённым. Жалкие штаны и всё. И Соби. Загадочно улыбается и усаживается между моих ног, подаётся ближе. Я пылаю, но инстинктивно тянусь навстречу за поцелуем. Но понимаю, что обманут – Соби замирает надо мной, и вдруг начинает говорить то, от чего я просто теряюсь в патоке стыда. - Значит, думаешь обо мне, когда ласкаешь себя? – и смотрит так пристально и глубоко, словно хочет нырнуть в мою душу. – И что ты представляешь, Рицка? Может быть, это? Чуть опускает голову и касается кожи на груди. Я чуть ли не всхлипываю от разноимённых чувств. Неожиданно. Приятно. Горячо. Стыдно. - Или так? – поцелуй сильнее, губы мокрее, дорожки резче, дыхание жарче. Дышать нечем. А он терзает кожу, словно она сахарная. Вздрагиваю, когда касается сосков. Чуть приподнимает на меня свои затуманенные страстью глаза, и я понимаю, что тону в них. Целиком и полностью. И чтобы он не сделал дальше, я не смогу противиться этому омуту бесстыдства. Меня словно перемыкает. Я отпускаю разум. Обмякаю телом, сам отдаюсь в эти руки. Наблюдаю словно со стороны. Дышу. Трепещу. Целует. Нежит. Скользит языком. Посасывает. Перекатывает тонкими складочками кожу. Кусает. Зализывает. Снова целует. Не он один. Я чувствую такие же жадные и страстные прикосновения на своих ушках, шее. В мои плечи вминаются руки. Мои губы раздвигаются чьими-то пальцами, вырывая из самой души тяжёлое дыхание. Приятным звуком разъезжается молния на брюках. И через секунду прохладная ладонь скользит под бельё. Непередаваемое чувство соприкосновения жара и прохлады, я даже на секунду забываюсь, чтобы только насладиться этим чувством. Но меня приводят на землю, игривым полушёпотом: - А котёнок совсем уже готов, - выныриваю из забытья. Сеймей. И его же рука. Что он делает, это ведь уже.. - Не шутки, - словно читал мои мысли, - расслабься, Рицка. Я же твой любимый старший брат. Неужели я могу сделать для тебя что-то плохое? - Нет, но.. – мой голос дрожит. Так хорошо. И так неправильно. Но я всё равно не знаю, что сказать. Да и подумать.. не успеваю. Ах! Почти выгибаюсь. Боже, как стыдно! От их страстных ласк я почти потерял голову, и теперь даже малейшее прикосновение ощущается так сильно и почти болезненно. Прохладные пальцы обхватывают плоть и дают немного приятной близости. Сдаюсь. Закрываю глаза. Будь, что будет. Брюки сползают по бёдрам. Явно не сами. Ноги разводят. Ох, нет.. Даже представить это со стороны – сердце вырывается из груди. Касания губ по бёдрам. Нет. Не надо! Ммм.. Выше, жарче, всё ближе к.. - Ахнн!! – мычу и чуть ли не плачу. Вместо руки – губы, вместо пальцев – язык, вместо тесного объятия – мокрый поцелуй. От самой головки. Глубже. Захватывая губами и принимая почти весь. Вздрагиваю. И не раз. Как же приятно. Как мокро. - Открой свои глазки, - похотливый шёпот на ухо, - это же прекрасно. - Ах.. ммм.. , - страшно, слегка приоткрываю веки, но уже через мгновение распахиваю их вовсе. Он смотрит. Соби смотрит. Жадно. Страстно. Вылизывая мою плоть, скользя по ней раз за разом резче и глубже, он не сводит своего пронзительного взгляда с меня. Сердце прошивает горячими иглами. Я чувствую, как внутри всё кипит. И там внизу тоже всё кипит. Дышать. Дышать. Дышать. Какое-то странное прикосновение. В потоке страсти я едва понимаю, что и где. Но даже не успеваю вскрикнуть: Сеймей зажимает рот поцелуем, нагнувшись сверху, и вот чьи-то пальцы… во мне. Хотя не чьи-то. Это пальцы Соби. Его художественные, тонкие, изящные пальцы. Теперь они так же искусно, словно с кистью, двигаются во мне. Медленно и аккуратно, но с каждым разом всё глубже, дальше, когда.. - Ммммм!!! – я мычу в губы Сеймея, кусаюсь в забытьи, тело вздрагивает и гнётся, разливаясь истомой. То, что губы Соби плотно сомкнуты на моём члене, понимаю только в конце. Когда он отрывается от меня и приподнимается, а по его подбородку стекает белая дорожка. - Соби.. – испуганно охаю я, но он лишь улыбается. Тянется вперёд, склоняясь надо мной, находит Сеймея. Тот движется навстречу и острым языком собирает с его подбородка белые капли. Потом их губы смыкаются надо мной, и я снова тону в смущении, в том алом, что ещё может покрывать мои щёки. Их поцелуй мокрый, жаркий и глубокий, совсем не такой, как со мной. Лёгкое мычание, пошлые звуки, я вижу, как их губы скользят, как плетутся в узорах языки, как ниточки слюны, не выдержав страсти, убегают вниз. Не знаю зачем, но я их ловлю. если бы поцелуй мог быть на троих.. - Сеймей, остановись, - первым отстраняется Соби и опускает свой туманный взгляд на меня, - Рицка заскучал. - Я? Нет, что вы! – я понял, что ошибался, решив, что на этом всё. Лоснящийся взгляд Сеймея только подтвердил мои догадки. Ноги сами собой захотели сжаться, но сидящий между ними Соби этому явно мешал. - Почему ты так пугаешься, Рицка? – Сей снова говорил и целовал моё ухо, - разве тебе было плохо? - Н-нет, всё было, - руки Соби снова заскользили по бёдрам, и как назло моё тело ответило на эти мягкие ласки – плоть снова стала наливаться жизнью. Я чуть сглотнул, - хорошо.. - А будет ещё лучше, - не унимался Сеймей, и неожиданно склонился надо мной, мазнув пересохшие губы нежным поцелуем. Я неосознанно поддался, и снова упустил из виду что-то очень важное. Лисью хитрость. Но когда понял, снова было поздно – Сеймей ухватил своими цепкими ладонями меня под коленками и бесцеремонно задёрнул ноги вверх. Оторвавшись от поцелуя, облизнулся. Медленно, словно на пытке, начал разводить мои ноги в стороны. - Нет, Сей! - Тише-тише, - мурлыкал он, касаясь губами кошачьего уха, - доверься мне и Соби. Соби! Я залился диким смущением, лишь слегка приподняв свои глаза. Эта поза, моё лицо, как же это всё смущает, неловко, стыдно. - Соби, не надо, - едва нахожу сил, чтоб шевельнуть языком, - Соби, не смотри.. - Почему? – он удивляется. Он удивляется?! Но ведь это всё так.. – Ты красивый, Рицка. Здесь, - ладонью по щеке, - здесь, - пальцами по груди на уровне сердца, - здесь, - по мягким едва проступающим волоскам на лобке, - здесь, - по самому кончику члена, размазывая выступившую капельку смазки, - и здесь, - мягко вниз, по нежной коже к тугому колечку мышц. Я как завороженный слежу за его губами, складывающими слова, ощущая каждое прикосновение пальцев, как разряд тока, и осознаю, как внизу снова тянет. Приятной, томительной сладостью. Только от его голоса. Только от его взгляда. А он ещё так развратно приставляет пальцы к губам, обхватывает их, облизывает, скользит языком между. И я снова забываюсь. Смотрю на него и готов раствориться. Поэтому его пальцы, снова проникнувшие в меня уже не пугают. Даже, если их уже не два, а больше. Даже, если не просто скользят, а растягивают. Даже если хлюпают так пошло. Уже не важно. - Соби, - сам тянусь к нему за поцелуем. И он, сладко улыбаясь, устремляется навстречу. Мы снова сливаемся губами. Как же вкусно. Ни с чем несравнимо. Даже Сеймей целует не так. Соби сладкий и мягкий. Сеймей пряный и острый. Отрывается на миг, - Рицка.. Чувствую, как меня покидают его пальцы. Я уже привык к этому приятному ощущению, и неожиданно хмурюсь. - Рицка, будет немного больно, - я снова часто дышу, не понимая. Сеймей плотнее перехватывает мои ноги под коленками, а бёдрами сжимает мою спину. Словно пытаясь удержать крепче. Но зачем? Зачем снова звук, словно разъезжается ещё одна молния. Зачем Сеймей так вожделенно покусывает мои пушистые уши? зачем руки Соби подныривают под ягодицы. Зачем так горячо там? И зачем там.. - Ах, нет!! Соби!! - понимаю слишком поздно. Снова. Я был не совсем готов. Так неожиданно! Так резко. Так больно.. - Рицка, - трепетный голос. Не один. Два. Почти в унисон. Склонившись надо мной. Встревоженные лица самых близких и дорогих людей. – Рицка! - Всё..хоро..шо, - вру я, глотая слёзы. Пытаюсь улыбнуться. - Не надо, Рицка, - шепчут мне почти в губы, - не обманывай. Лучше кричи, малыш. И я кричу. С новым толчком Соби. Он целует губы. Сеймей шепчет на ухо что-то расслабляющее. Я пытаюсь перетерпеть, дышать глубже, не думать. На очередной раз Соби входит мягче. Боль уже не такая сильная. Мне уже легче. Снова по телу разбегаются искорки удовольствия. Сеймей отпустил мои ноги, и его мягкие ладони скользят по моему телу. Слегка касаются, возбуждая, заставляя кровь разносить эту сладость по телу. Шея, ключицы, грудь, бусины сосков, ямку пупка, ниже. Снова приятная истома находит из глубины, заволакивает, проникает в каждую клетку, заставляя плоть вздыматься с новой силой. И нет уже боли. Нет слёз. Есть только океан удовольствия, в котором я снова тону. И уже не так стыдно. Хотя всё также горячо. И можно стонать. Вздрагивать телом на каждое движение Соби. Обхватывать его своими ногами, приглашая глубже и сильнее, ближе. Зарываться руками в волосы Сеймея и пить его жадные поцелуи. Кричать. Можно кричать! Не от боли. От наслаждения! Можно истекать в непристойном положении и желать этой томительно разрядки… Дальше. Больше. Глубже. Ближе. Жарче. Громче. Резче. Ниже. Шире. Грубо. Пошло. Вой. Кричи. Стенай. Дрожи. Метайся. Кусай. Люби. Дыши. Дыши. На коленях, прижавшись спиной к Соби, слушая звонкие шлепки соприкасающихся тел. Сгорая от страсти, роняя томные стоны на губы Сеймея и ниже. На его изящное тело. Сжимая в ладони его горячую плоть, и рваными движениями приводя к экстазу. И чуть позднее, уже губами, горячим неумелым языком скользя по вспухшим венкам. Заглатывая распухшую от вожделения головку и слизывая сок, струящийся по ней. Распятый между двух горячих тел, сомкнутый в тисках их любви и обожания, истекающий собственной похотью. Ведомый их жадными движениями. Ведомый прихотью своего тела. Ведомый экстазом. Захлёбывающимся им. Переполняемый экстазом двух других. Желанных. Любимых. В этот миг таких родных. Дыши. Изгибаясь в сильнейшей судороге. Теряя землю и небо. Теряя себя. Изливаясь. Глотая горячие струи молока, и впитывая их всем телом. Падая без сил. Мокрым от пота и страсти. Дыши. Роняя маленькие мохнатые ушки на белые простыни. Дыши. И плачь. Заливайся слезами по опавшему детству. По опавшему прошлому. Старому. Потёртому в альбоме твоих воспоминаний. По глупым надеждам и мечтам. Что развеются, с первым взмахом ресниц. Когда ты проснёшься. - Дыши… дыши, малыш.. – мягкие руки нежно покачивают в своих объятиях. Такие знакомые руки. - Нисей, - как никогда горько произношу это имя. - Ты задыхался во сне, - рука убирает с лица взмокшие пряди. - Это был хороший сон, - утыкаюсь в родное плечо и тихо плачу. - Мне не стоило тебя будить? - Нет, - давлю набухающую истерику, - надо было разбудить раньше. - Почему? – поцелуй в макушку и по приникшим ушкам. - Слишком хороший сон. Больно. - Понимаю, - замолкаешь. Как всегда в нужный момент. Я просто поплачу в твоё плечо. А ты просто обними. Всё это сны. В настоящем и будущем есть только мы.