Заберите мою душу

Он то ли в шутку, то ли серьёзно называл себя «Калифорнийским кондором» или «очистителем земель». Он говорил, что трупоедом быть не зазорно, мол, кто-то должен очистить этот мир от шлака и грязи. Но когда пришла его очередь очистить мир от упоминания Ривертонского монстра... он спасовал. Это будто приглашение: «Хэй, смотри, я только говорить и могу! Давай сюда, тут целая куча живых людей!» Когда всё это началось, подозрений не возникло ни у кого, только монашка Пенелопа что-то шептала, но, кажется, это опять «Отче наш…». Он называл себя падальщиком, пытаясь скрыть под всей этой бравадой страх перед призраками прошлого... Баг думал о смерти других подростков из Ривертонской семёрки. Он узнал раньше всех, что они все погибли, он слышал их мольбу о спасении. И только Пенелопа неизменно говорила: «Он приближается, Баг». Кто он? Очень хотелось обманывать себя и говорить, что Иисус идёт на землю (ведь она обычно только говорила странные вещи и молилась). Но Хеллерман не был таким идиотом и таким тормозом, каким его хотел считать Брендон. Он просто подсознательно ожидал, что скоро придётся бороться за себя, за спокойствие города. Скоро придётся быть настоящим «Калифорнийским кондором». «Чтобы быть мужчиной, нужно притворяться» - сказал Алекс, перед тем, как всё началось. Осталось только сделать это. Притвориться, что нет более страха, что Ривертонский потрошитель - это лишь болезнь и что душа не может переселиться в новые тела. Абель Пленков мог оставить после себя что-то больше, чем простое дерево, дом и сын. Он смог оставить после себя путь страха. «Мы смотрим на реку, он появляется из леса». Брендон и не понимал, насколько же он был прав; метафора значила больше: в ней крылся ответ. В то время, когда все думали, что если потрошитель и вернётся, то он будет в Адаме. Все следили за каждым шагом паренька и не знали, что с этим сделать. Потрошитель явился из «леса». Пятеро из Ривертонской семерки мертвы, мертва и невинная мать-Мэй, мёртв и полицейский. Он назвал Бага единственным светлым моментом во всей этой истории, но он несколько ошибся. Если дать каждому цвет, то Адам заберёт черный, ведь черный всё закрасит, чёрный всё скроет. Дом Хэллерманов сейчас похож на кладбище, не только в смысле, что там куча трупов, но и в том, что там погибла невинность и все счастливые воспоминания. Там погиб и Баг. Голос потрошителя кажется знакомым, но в пылу драки трудно что-то разобрать. Ваза рассыпается сотней осколков, и в мини-битве побеждает жертва. Маньяк бежит добивать тех, кто уже якобы проиграл. Раздав указания Лие, юноша бежит следом, вспоминая о самом большом ноже с кухни, который, по воле случая, лежит в комнате, он вспоминает и о полицейском, который, возможно, и не выжил. Хотя чем чёрт не шутит. - Если бы я был потрошителем, что бы ты сказал? - спрашивают они у друг друга, врут они друг другу. Они теперь как настоящие мужчины - притворяются отлично, можно поставить пятёрку. Теперь можно и приступить к главному блюду. - Алекс, а ты убивал людей? - Баг пытается быть хладнокровным, пытается сдержать рвущиеся слёзы. - Ты что! Конечно, нет! - Всё ещё врёт Данкельман, но не видит отклика, поэтому голос его вновь меняется. - Их убил я! Баг реагирует мгновенно, вновь отбивается, мысленно молясь, чтобы Лиа успела вызвать полицию, чтобы они сейчас не убили друг друга. Алекс, нет, потрошитель смеётся, говорит, что Бага он оставит напоследок, что Абель его не удержит от желаемого. Вдалеке слышны сирены полицейской машины, и это действует как сигнал «стоп». Убийца замирает, смотрит на почти побеждённого Хеллермана и... уходит по-английски, ведь не видит смысла прощаться, ведь знает, что последняя частичка души Абеля - его сын - сейчас побежит следом, чтобы всё закончить. Они вылезают из окна так, что копы никого не замечают, а лишь находят следы. Лиа кричит и мечется в руках полицейского. Она говорит, что Баг сейчас в опасности и что пусть ночь потрошителя кончилась, но их кошмар - нет. Её, как и шестнадцать лет назад, держат, словно маленькую девочку, увидевшую убийство. Тем временем погоня продолжается, потрошитель хрипло смеётся и бежит, останавливается только около старой машины скорой помощи - место, где когда-то уже раз погиб. Нож с надписью «месть» блестит в свете луны и пугает своим кровавым облачением. Теперь бежать им некуда: впереди - река, позади - лес, а справа - обрыв. Что ещё нужно, чтобы понять: «Выхода нет». - Я кондор, Калифорнийский кондор, - словно молитву повторяет Адам, - они все во мне, я видел, как они умирали от твоих рук. Я всё видел и знаю: они рассказали мне. Алекс на это лишь поджимает губы и крепче сжимает нож. На горизонте начинают появляться лучи солнца, ночь уже кончается, а значит, они должны решить, кто же теперь должен погибнуть. Как по сигналу, они кидаются друг на друга, как в детстве, чтобы якобы обняться. - Алекс? - тихо спрашивает Хеллерман. - Чувак, а где самый большой нож на кухне? - Вопрос для осознания. - Там, где и должен быть. Осторожно Баг кладёт друга на землю, смотрит в его усталые глаза, которые начинают стекленеть. Наверно, такой конец мог произойти и там, в комнате, где погиб и Джером. Но они сбежали, чтобы им никто не мешал. Выживший поднимается и отходит от трупа, смотрит на горизонт, странно, они успели до восхода, солнце ещё не осветило события ночи. - Бойся потрошителя, Баг, - словно змей шипит «умерший», вонзая нож в спину. Боль приходит не сразу, вернее, её, кажется, нет. Адам оборачивается и невероятно быстрым и чётким движением хватает потрошителя за ворот куртки. Адреналин в крови доделывает остальное. Кровавая пелена перед глазами ограждает когда-то невинного мальчишку, и он «оживает» только тогда, когда дело сделано. Ривертонский потрошитель на этот раз не мог выжить, на этот раз он упал не в реку, а с обрыва. – Бааг. - Жалобный стон заставляет парнишку вздрогнуть. Окровавленная рука Алекса с трудом держится за край. - Чувак, помоги, он отпустил меня - сбежал. Помоги. - Я вижу смерть. Они рассказали мне всё, - повторяет Адам, - и Алекс тоже рассказал мне о смерти. И ты тоже погибнешь. В эту ночь и потрошитель, наконец, исчезнет. Вот так крошится печенье, урод. Баг сидит у дерева и пытается остановить дрожь и слёзы, пытается не быть слабым. Ведь, потрошитель - это не болезнь, как хотелось бы думать. Потрошитель - частичка души, проявишь слабость, и он захватит тебя, и никто больше не сможет спасти Ривертон, никто не сможет спасти людей. Солнце всё выше поднимается, и сил остаётся всё меньше и меньше. В лесу тихо, и торопливые шаги Лии слышно за милю, но, увы, Адам не может отреагировать; он лишь сидит и смотрит на обрыв, откуда только что свалилось тело его лучшего друга и душа потрошителя, запертая в нём. Лия кричит что-то, трясёт парня, но тот лишь судорожно дышит и теперь уже смотрит на горизонт, туда, где стоят остальные члены Ривертонской семёрки. Они все улыбаются, благодарят, даже Брендон. Пенелопа желает удачи, улыбается и, кажется, говорит, чтобы Баг не забывал молиться. Алекс стоит в стороне и одними губами шепчет, что всё хорошо, что это было прекрасно и ему даже понравилось, что Баг поступил правильно, осталось только дожить эту жизнь за всех. Они машут руками, кричат слова прощания, будто просто уезжают в другой город или ещё куда-то, но, главное, они просят спасителя пожить ещё (или это просит Лия?). «Ребята, заберите мою душу с собой». Когда Бага выводят из леса, кажется, весь город встречает их. Весь город знает, что тот самый сын Абеля Пленкова спас их всех - убил потрошителя. «Я кондор. Я пожиратель душ. Я пожираю смерть на завтрак. Я живу в доме, залитом кровью, и смиряюсь с этим. Это всё, что может сделать человек. В ту ночь я был готов к аресту, но не был готов к тому, что произойдёт вместо него. Лиа всё им рассказала, и меня встречали как героя, но я не чувствовал себя героем. Но если этого достаточно, чтобы Ривертон жил спокойно, я готов притворяться. Я буду хорошо притворяться».